Рождение Солнышка

— Странно, что он Зачухлю в любимчики записал, а не тебя.

— Ну, вы ж меня знаете, либезить не стану.

— Это да, в отличие от твоего соперника. Ладно, ступайте, повеселитесь. На каток?

— Погуляем по городу, потом поглядим.

Жених пожал предплечье дедку и вышел. Я — следом.

На стоянке издали виднелся мотоцикл Яра. Подошли к нему. Снегом, к слову, засыпало всю стоянку. И если дорожки почистили, то сами машины — нет. Яр поднёс свои часы, и дверь открылась.

Завёл двигатель.

— А удалённо заводится?

— В моём мотоцикле — нет. Всё же мы собирали в училище, а не на заводе. На заводе можно будет заказать дополнительно много тонкостей.

— А можно я поведу?

— А у тебя права есть?

— "Б" категории.

— Можешь на стоянке покататься. По городу не стоит.

Я кивнула. А Яр сходил за лопатой к охраннику общаги и начал откапывать мотоцикл. Просто стоять оказалось скучно. Поэтому я попросила щётку и стала снаружи очищать мотоцикл от снега. Через десять минут мы уже ездили по стоянке. Яр держал меня за талию, сидя сзади, и руководил поездкой. И хоть мотоцикл не заваливался на бок, на поворотах оказалось рулить сложно. Но когда начало получаться, я визжала от восторга. Охранник наблюдал за нами, улыбаясь.

Через час Яр разрешил мне кататься самой, а через два — выехать за пределы стоянки и покататься вокруг общаг и училища. Но, правда, уже с ним за спиной. Затем мы поменялись местами, и Яр взял управление на себя.

— Куда едем?

— Не скажу.

Когда же приехали в дорожную службу, я очень удивилась.

— Побудешь здесь? — спросил Яр, не выключая двигатель.

— Хорошо.

Через пять минут он уже вернулся с гаишником.

— Здравствуйте! О, какой мотоцикл! — искренне восхитился сотрудник дорожной службы, оглядывая мотоцикл со всех сторон. — Вы на этом сдавать будете?

— Сдавать? — удивилась я.

— Ну да. Разве вы не за этим приехали?

Я взглянула на любимого. Он кивнул. Хитрец! Но как же люблю его! Обо мне так давно не заботились.

— Да, буду.

— Тогда позвольте считать ваши часы.

Считал. Запустил камеру на своём вычислителе и дал задание объехать каждую машину во дворе по одному разу и сделать два общих круга. Я и объехала, потом остановилась рядом с представителем дорожной службы.

— Давайте ваши часы, — сказал он. Я замерла, не зная, стоит переживать или нет.

Но всё же сняла часы и протянула мужчине. Яр стоял рядом, своим спокойным видом внушая спокойствие.

Часы вложили в отверстие в вычислителе, какое-то время ничего не происходило, потом раздался звуковой сигнал. Мужчина вернул мне часы.

— Поздравляю! Теперь можете ездить по городу.

— Правда? Я сдала?

— Сдали! И у вас теперь есть права категории "А".

— Ура! — обрадовалась я.

— Ну ладно, удачи! И будьте внимательны!

— Благодарю!

Экзаменатор кивнул и ушёл. А я кинулась Яру на шею. Нежно-нежно обнял.

— Благодарю!

— Поедешь ты или я за рулём?

— А можно?

— Можно!

Ещё часа два мы просто катались по городу. Ехала я медленно, дав городе быстро и не поездишь, ведь постоянно то светофоры, то пешеходы. Но маневрировать оказалось не так-то просто. Яр часто подстраховывал руль. Незаметно так стемнело.

— Ну что, возвращаемся в общагу?

— А может, ещё куда сходим? Только на своих двоих! — у меня просто глаза устали и хотелось именно пройтись рядом с любимым.

— Пойдём на каток! Он, правда, почти закрылся, но мы должны успеть взять напрокат коньки! — и Яр, поставив на стоянку мотоцикл, подхватил под локоть и потянул в сторону зимнего парка.

Зажглись светочи и гирлянды, создавая праздничное настроение, ёлки оказались присыпаны пушистым снегом, а лиственные деревья украшены гирляндами, облепленные со всех сторон снегом. И вот разноцветные огоньки просвечивались сквозь него! Необыкновенно!

Мне хотелось танцевать, где-то вдали играла музыка. Яр пропустил меня под своей рукой, подхватил под стан, закружил, подхватывая на руки.

Мы какое-то время просто баловались, осыпая друг друга охапками свежего мягкого снега, а потом вместе упали на белоснежные перины.

— Благодарю, Мара, за снег! — прошептала я.

В ответ услышала искренний смех.

Яр встал с перины и протянул мне руку.

— Пойдём, а то опоздаем взять коньки.

Успели мы за пять минут до закрытия. Но успели!

— Коньки берёте на всю ночь? — спросила женщина у кассы.

— Нет, на пару часов.

— Хорошо, тогда вещи свои забирайте с собой. Раздевалка уже будет закрыта. На катке есть шкафчик с ячейками. Ваша будет под номером четыре. Как только вернёте, залог восстановится на ваш счёт.

Стоит ли говорить, что за всё платил Яр. И за права, и за коньки.

Мы переобулись, обувь я вложила в четвёртую ячейку шкафчика, до которого доехала неуверенно. Как давно в последний раз каталась! Мама тогда ещё была жива! Вздохнула. А сильные руки обняли и прижали к себе. Я откинулась на спину, приподнимая через плечо взгляд. Любимый.

На катке находилось несколько пар и одна девушка.

— Грустишь?

— Давно не каталась. Но это самые тёплые воспоминания о родителях. Расскажи о себе, — попросила тихо.

— Поехали кататься, — предложил он. Не хочет говорить? Ну ладно... Не обо всём можно вот так сразу рассказать.

Яр взял меня за руку и повёз. Очень скоро мы легко скользили по льду, и иногда даже кружились в объятиях. Просто наслаждались прекрасными мгновениями.

Два часа промелькнули, как один миг. Сработала сигналка — время вышло.

На катке уже никого, кроме нас не было. Сдали коньки, переобулись в свою обувь. Яр откинулся на лавку, прямо мне на колени. По телу пробежал жар. Такая поза... Обычно она говорит о том, что пару связывают уже супружеские отношения.

Я осторожно провела рукой по его волосам. Такая ласка тоже казалась слишком личной.

— Мой отец умер когда мне было пять, — начал рассказ любимый, глядя в небеса. В его глазах отражались звёзды. — Он был моряком. Военным моряком. В тот злополучный день он находился в дальнем плавании у северных границ. Обещал мне привезти кусочек бивня нарвала. Военные нашли остров, где по преданию нарвал становился конём-единорогом. А они, как известно, сбрасывают каждый год свои рога. Но... Тот рейд стал последним для отца. Папин друг рассказывал, что отцовский линкор натолкнулся на браконьеров, объявивших охоту на единорогов. Наш флот честно защищал этих существ. И погиб. Браконьеры поддерживались военной неизвестной эскадрой, которую наши радары не засекли. Тогда погибло около тысячи единорогов. Выжили лишь те, кто остался в облике нарвала и не успел обернуться. Наши помощь запросили слишком поздно. Когда подмога подоспела, всё уже было кончено. На острове остались мёртвые тела обезроженных лошадей и наших моряков. А корабль их потопили, — Яр замолчал.

А у меня в глазах стояли слёзы. Как же так! Ходили слухи, что единорогов больше нет. Что они ушли из нашего мира в другой. Но что погибли... Это как-то слишком жестоко! Кто мог покуситься на жизни существ? Зачем надо было убивать их, если они скидывают свои рога и выращивают их вновь?

— Мама долго тосковала по отцу. Но одной поднимать меня оказалось слишком тяжко для одного. У неё не было образования, кроме школьного, и хоть она пошла работать, чтобы как-то выжить, этого лишь с трудом хватало на еду. А потом стала приносить дорогие подарки, конфеты... Выглядела такой счастливой... И в один из дней к нам заявился какой-то мужик. Сказал, что он мой папа. Мерзавец! — Яр сжал кулаки. В свете ночного освещения я увидела, как на его глазах блестит влага. Вновь провела по волосам пальчиками, коснулась сбежавшей по щеке слезинке.

— Пойдём! — он подскочил с места. — А то околеем!

Но холода я не ощущала. Хотелось услышать его рассказ дальше. Вот только, похоже, Яр вновь закрылся от всего мира.

Я вздохнула и просто его обняла. Живот решил подать признаки жизни.

— Надо поесть... — пробормотал Яр, взглянул на часы. — Почти восемь... Столовая уже закрыта.

Вспомнилась блинная, в которой мы встретились. Вот бы вновь что-то подобное посетить...

И тут, будто по заказу, стоит домик расписной со светящимися окошками да лампочками разноцветными. Рядом деревья украшенные гирляндами, что кажется, будто дерево само светится словно Месяц*. А ведь когда на каток шли ничего не видели. Или просто увлечены друг другом были?

— Пойдём зайдём? — предложил Яр, тоже узрев сказочный домик.

— Пошли...

И мы вошли. Как и в первой блинной, попали в сени, где разделись, наслаждаясь замысловатой мелодией. Переглянулись да улыбнулись.

— Такое ощущение, что мы здесь уже были... — прошептал почему-то жених.

— Похоже на то место, где мы встретились...

— О, точно! — будто вспомнил Яр. Неужто забыл? Насторожился.

— Что не так? — так же шёпотом спросила я.

— В тот день я убегал от отчима... Не хотелось бы здесь с ним встретиться...

— Хочешь, я первой пойду? — в отличие от любимого, у меня оставались приятные воспоминания. А рядом с ним я ощущала себя в безопасности. Какие ж отношения у него с отчимом? Такие, как у меня с мачехой?

— Нет! — насупился. Мне показалось, или он воспринял моё предложение как оскорбление? Задвинул меня за свою спину. Всунул нос внутрь, заглянул влево, вправо, и выдохнул. — Можно, пойдём.

У порога появились тапочки. Причём как раз наших размеров. Чары! Не удивлюсь, если увижу Снегурушку! Но нет, пришла девушка, похожая чем-то на давешнюю знакомку, но не она.

— Здравствуйте, гости дорогие! Проходите, будьте добры! — и в ноги кланяется. Мы тоже поклонились, приветствуя хозяев да Дедушку*.

— А можно нам столик скрытый от людских глаз, — попросил Яр.

— Можно, — улыбнулась девушка. Эта просто с красной лентой в косе, одета чуть скромнее, а может, просто не празднично. — Что заказывать будете?

— А что вы предлагаете?

— Вам лёгкую вечерю или обед?

— Лёгкую, — ответила я.

— А мне мяса с овощами, если можно, — сказал Яр. Пока ходили мыть руки, тут и заказ выполнили.

Принесли мне блинчики. Сглотнула. Это лёгкая стряпня то?

— Да они на обезжиренном молоке. Там растительное масло... Да и без сметаны подаём...

А перед Яром ставит овощной салат.

— Ладно, разберёмся... — внёс лепту в разговор жених. Девушка кивнула и ушла.

Ну, я немного обнаглела и потянулась к салату жениха. Завернула внутри блинчика да укусила.

Мммм, вкусно.

— Делись! — обиженно буркнул любимый.

Позволила ему укусить.

— Вот, надеюсь, ты мне такое тоже готовить будешь, — прожевав, сказал он.

— Думаешь, стоит? — улыбнулась я.

— Угу.

— А где мы жить будем? — насущный вопрос. Обычно родители дом ставят сыну. Ну, а родителей у нас и нету.

— Встанем на очередь общественного жилья. Если заказы пойдут на мотоцикл, мне деньги перечислят. Может что и купим...

— Да, но... Ты ж на Купалу хотел пожениться.

— Хотел...

— Ну поженимся. А жить где станем?

— Я пока решаю вопрос о покупке земли.

— Где?

— Здесь, в Туле. На окраине, правда, но в черте города.

— И большой участок?

— Пятнадцать десятин*.

— Ого!

— Не знаю, будем ли мы обрабатывать землю, но хочу много детишек. У меня ни братьев, ни сестёр. Так одиноко порою. А чтобы я появился на свет понадобилось двое родирелей, две бабушки, два дедушки, четыре прабабушки, четыре прадедушки и так далее. И тебе столько же. Чтобы уравнять хотя бы два поколения, нам с тобой хотя бы четырёх родить надо. А так и восемь или шестнадцать.

Я чуть не подавилась. Планы огромные просто. Яр зыркнул на меня недобро так.

— Тебе смешно?

— Нет, что ты... А меня спросить не надо, скольких я хочу?

А про себя решила, что пусть только попробует сказать, что моё дело рожать... Не знаю, какую гадость ему сделаю.

— А скольких ты хочешь? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Ну, не знаю... — растерялась я.

— Но ты ведь хочешь детей?

— Хочу. И больше одного... Плохо, когда малыш один одинёшенек на белом свете остаётся.

— Ну вот и прекрасно! Двоих родим, а там — как получится...

— И детей ты хочешь сразу? — решила подтвердить свою догадку. Купалу наверняка не зря выбрал для женитьбы. Детки, зачатые в этот день считались особенными и одарёнными, ведь зачаты в самом пике Солнышка, дарующего жизнь всем людям.

Смутился.

— Ты против?

— Нет, но чур я окончу трамвайный курс и получу диплом. То есть, я летом буду на практике.

Работа водителем трамвая весьма сложна в плане раннего подъёма и суточной смены.

— Да. Но высшее образование по созидательной специальности я не успею получить.

— Зато я успею...

— Ну и толку, что я перевелась на дневное обучение? — расстроилась немного я. Это только первый курс, заочного отделения у них нет. Если сразу дети пойдут, с кем их оставлять, пока я на учёбе буду? Бабушек-дедушек у нас нет.

— Значит, поглядим, как боги нам детей дадут. Справимся со всем, слышишь? — он приподнял мой подбородок, заглядывая в глазки. — Лёвушкин нас поддержит.

— А Лёвушкин точно без задней мысли?

— Что ты, обязательно с задними мыслями!

Поднимающееся настроение будто ветром сдуло.

— Ну вот! — как же досадно.

— Но он просто видит талантливых студентов.

— А ему какой толк?

— Он любит Родину, вот и старается на её благо!

Между тем мы доели и пришла девушка-разносчица.

— Ещё что-то будете?

— Счёт, будьте добры, — попросил Яр.

И когда девушка пришла с кассовым устройством, приложил свою руку с часами для снятия нужной суммы с его счёта.

— Ну что, поехали в общагу?

— Завтра будет новый день, и завтра ты вновь отбываешь наказание?

— Да.

— Тогда я хочу быть с тобой до завтра.

— В общаге это невозможно.

— Я знаю.

— Простите, — позади нас раздался голос девушки-подавальщицы.

— Да? — мы спросили одновременно, разворачиваясь.

— Это не моё дело... Но я слышала обрывок вашего разговора... Если вы пообещаете, что ничего непристойного не будет, то... — она замялась, покраснела. — У нас есть свободная комната наверху. Там одна двуспальная кровать...

Я и сама покраснела от такого предложения. Что о нас подумают люди?

Мы переглянулись.

— Хорошо. Сколько это будет стоить?

— Будьте нашими гостями... Я вас проведу...

Мы поднялись за девушкой, никого не встретив по дороге. Странно. Неужто она здесь одна?

Девушка застелила постель. Ощущали мы себя неловко. Будто первая свадебная ночь.

— Почему вы нам помогаете? — Яр словно допрос вёл.

— Потому что вы в сговоре. Если б не это, не стали помогать.

— Кто вы? — это уже я. Девушка говорила так, точно тут много народу и от лица всех.

Улыбнулась.

— Ваши друзья, — всё же ответила.

И ушла, оставив нас одних.

Из комнаты вело две двери. Одна — входная. А вот вторая... Я проверила, не зная, чем себя ещё занять. Ванная с отхожим местом.

— Я пойду пригоню мотоцикл... — Яр направился к выходу. Похоже, позволяет мне первой пойти в ванную. Не думала, что попаду в такую обстановку.