— Долго идёшь! — недовольно сказала Райна, увидев спешащую Иру. — И платье могла надеть своё: в нём сподручней лазить по камням, а Лая как-нибудь переживёт твои коленки. Когда идёшь в таком наряде, особенно если спешишь, обязательно придерживай руками подол, а то так недолго и грохнуться. Эти полы клали криворукие работники, или они покоробились за прошедшие века.
— Я спешила, а на каблуках здесь не побегаешь. О платье не подумала, но ходила осторожно и вроде ничего не запачкала.
— Держи напоминалку, — не слушая оправданий, сказала Райна, передавая небольшой стеклянный шарик молочно-белого цвета, по размерам в два раза больше теннисного. — В ней сотня самых употребительных слов. Чтобы услышать, нужно слабо сжать шар в руке. Когда слово уже выучено и хочешь перейти к другому, опять сожми, но на этот раз посильнее. Понятно? Попробуй при мне.
Ира попробовала работать с шаром по указаниям наставницы, и всё получилось. Шар голосом Райны называл местное слово и тут же давал его перевод. Сильное нажатие меняло слово на следующее.
— А как вернуться к слову? — спросила она, наигравшись с шаром.
— Никак. Слово повторится, когда ты полностью прослушаешь все остальные, поэтому будь внимательна и меняй, когда уверенна в том, что запомнила. Потом можно повторить. А теперь пей отвар. На вкус он не очень приятный, но память должен усилить.
Говорить о том, что коричневая гадость не очень приятная, мог только тот, кто ни разу её не пил. Отвар был попросту отвратительным, но девочка стойко допила и вернула Райне кубок.
— И когда это должно подействовать? — едва сдерживаясь, чтобы не выплеснуть выпитое вместе с завтраком, спросила Ира. — Долго ждать?
— На людей этого мира действует через половину свечи, — ответила Райна, — а как подействует на тебя, посмотришь сама.
— А что это за мера? Так измеряют время?
— Обыкновенная мера, — пожала плечами наставница. — В любом храме можно купить свечи. За сутки таких свечей сгорит два десятка, если жечь их одну за другой. Так время и меряют, если в этом есть нужда. Отсчёт ведётся либо от восхода солнца, либо от его заката.
"Значит, свеча горит чуть больше часа, — сообразила девочка, — при условии, что сутки здесь не сильно отличаются от наших. Ну что же, подождём с час и посмотрим, не зря ли я пила эту гадость. Ой, а она ведь слышит мои мысли!"
— Конечно, слышу! — посмеиваясь, сказала Райна. — Но я не в обиде, вкус у этого напитка действительно неважный.
— Ой!
— Что "ой"? Что ты чувствуешь?
— Странное ощущение, — прислушиваясь к себе, сказала Ира. — Как будто прозрачная голова, а мысли прямо летают. Пойду учить слова. Интересно, что получится.
Глава 3
Слова запоминались легко, и на каждое уходило не больше двух минут, но Ира тратила в два раза больше времени, чтобы уж выучить наверняка. У неё был горький опыт изучения английского, когда вроде бы заученные слова на следующий день вспоминаются через одно. К обеду она успела выучить их три десятка, чем и похвасталась Райне:
— Завтра я буду знать первую сотню, а дней через десять уже смогу хоть как-то общаться и можно заняться магией.
— Тебе не терпится? — с улыбкой спросила хозяйка.
— Интересно, — призналась девочка, — и немного страшно, в основном из-за тварей.
— На день придётся отставить язык. Сегодня ночью мы идём в твой мир, а завтра отоспишься.
— А почему ночью?
— Подумай сама, прежде чем задавать глупые вопросы. Моя ученица должна уметь соображать головой, а не всецело полагаться на наставника.
— Извините, — сказала Ира, которой стало стыдно за справедливый упрёк. — Я как-то не подумала о разнице во времени.
— Ты испытываешь неудобство из-за того, что не знаешь, как ко мне обращаться. У вас женщину моего возраста молодые не называют по имени, а ваших отчеств здесь нет. Можешь называть меня госпожа Райна. Я чувствую, что тебе что-то неприятно в этом обращении.
— Слово "госпожа". У нас последние господа были пятьдесят лет назад. Потом начали строить бесклассовое общество, все стали равны, а само слово вызывает неприятное чувство.
— Все люди не могут быть равными по способностям и положению, — возразила Райна. — И у вас тоже должны быть те, кто управляет, и все остальные. Ты просто не видишь этого из-за молодости и отсутствия опыта. А сказать можно всё. Да и ты теперь не там, а здесь слово "господин" только подчёркивает привилегированное положение человека. Если ты меня так называешь, это не говорит о том, что я твоя хозяйка, ты сама теперь дворянка и госпожа Рина. Так к тебе и будут обращаться, поэтому привыкай заранее. Можешь называть меня словом "мастер". Это обычное обращение ученика к наставнику. Всё, пошли обедать.
— Вы чем-то недовольны, мастер? — робко спросила Ира идущую рядом хмурую Райну, заодно попробовав новое обращение. — Это из-за меня?
— Отчасти из-за тебя, отчасти из-за того, что я не знаю, какую одежду надеть в твой мир. Я ничего не найду, если там все носят такие короткие платья.
— У матери остались два платья, а вы с ней одного роста. Они свободные, так что должны подойти. А что не так со мной?
— Мне не понравилось то, как быстро и сильно на тебя подействовал мой отвар. Сейчас в этом для тебя одна польза, но если и остальные зелья будут действовать так же, мне нужно быть очень осторожной. Да и наши яды могут оказаться для тебя ещё губительнее. Ладно, не бери в голову, я это потом проверю.
На этот раз Ира попробовала и фрукты, которые, несмотря на свой необычный вид, по вкусу не отличались от яблок.
— Когда поедим, сходим с тобой в подвал, — предупредила Райна. — Посмотришь монеты. Ты лучше меня знаешь, что нужно, значит, тебе и выбирать.
Подвал представлял собой путаницу коридоров с дверями в помещения. Ира видела даже двери с забранными решётками окошками.
— Тюремные камеры, — объяснила Райна. — Кое-где можно встретить останки узников. Всё это от прежних, мы почти не пользуемся подвалом. А вот и наше золото. Не забегай вперёд, сейчас я обезврежу проход.
Райна первой вошла в небольшое помещение, в котором стояли три сундука. Ира поспешила за ней, чтобы не задерживаться одной в тёмном коридоре. Хозяйка положила в нишу в стене шар с радужными демонами, которые освещали им дорогу, и откинула крышку одного из сундуков.
— Здесь монеты, которые я нашла в тайнике под разрушенной башней, — сказала она. — Они очень древние. Сколько уже прошло времени, как погибли хозяева замка, а они, скорее всего, не знали об этом золоте. Во всяком случае, эти монеты сильно отличаются от тех, которыми пользовались сами прежние. Выбирай, что нравится, и бери с запасом.
— Здесь одно золото, — растеряно сказала Ира, вытаскивая из сундука жменю монет, которые ощутимо давили на ладонь.
— А чем плохо золото? — не поняла Райна. — Твой знакомый его не возьмёт?
— Оно слишком дорого для меня, — объяснила Ира. — У нас девчонки не таскают в кармане золото. Даже антикварные серебряные монеты могут вызвать вопросы. И у него может не оказаться денег на такую покупку.
— Подбирай подходящие монеты, а, если заартачится, разговаривать буду я. Серебро тоже можем взять. Оно отложено для расчёта с крестьянами.
— А как вы будете с ним разговаривать без знания языка? Мысленно? Так это вызовет ещё больше вопросов.
— Ты забываешь, что имеешь дело с магом, — пожала плечами Райна. — Никто из тех, с кем я буду общаться, не заметит, что я молчу. Управление людьми — это одна из основных способностей магов. Именно поэтому нас многие не любят.
— Тогда почему вы не удержали своих слуг, вместо того чтобы топить?
— Легко что-то внушить человеку на короткое время, — объяснила Райна, — а вот на длительное это сделать труднее. А если внушение противоречит желаниям самого человека, оно разрушится ещё быстрее. Мне нужно было регулярно обновлять заклинание, пока они не сойдут с ума из-за внутреннего разлада или потеряют интерес к жизни. Поэтому маги стараются не управлять людьми долго. Вот расположить к себе человека на непродолжительное время, отвести ему глаза или заставить во что-то поверить — это можно. Так ты выбрала?
— Да, — ответила девочка, — только они отливаются красным.
— Это из-за освещения, наверху будут жёлтые. Если всё, тогда пойдём. Нужно посмотреть серебро.
В своей спальне Райна открыла стоявший на столе у окна ларец и высыпала на стол десятка два монет.
— Посмотри, здесь есть что-нибудь подходящее?
— Вот эти подойдут, — Ира отобрала пять наиболее потёртых монет. — Они и отчеканены по-разному, нет ни одной одинаковой.
— Серебро многие чеканят, это разрешается, главное, чтобы не жульничали с весом. Вот право на чеканку золотых монет имеет только королевское казначейство. Держи этот кошель, сложишь в него монеты, чтобы не растерять. Чем думаешь заняться?
— Переоденусь и погуляю вокруг замка, а заодно поучу слова.
— Неплохо, — одобрила Райна, — только я советую долго не гулять, а лучше немного поспать, чтобы ты не была сонной.
— Попробую. Я с трудом засыпаю днём, а сейчас ещё выспалась на день вперёд.
Ира пришла в свои комнаты и переоделась в короткое платье. Стараясь не терять время, бегом направилась к ближайшему выходу из замка.
"Да, в такой обуви только ходить по лесу, — подумала девочка, очищая туфли от набившихся в них сосновых иголок и мха. — Какая учёба, если нужно всё время чистить ноги? Ой, гриб!"
В трёх шагах от неё рос самый настоящий подосиновик. Ира до умопомрачения любила собирать грибы и в этом пошла в отца. Она в первый раз выехала за грибами вместе с родителями, когда на заводе, где работал папа, выделили для своих грибников два автобуса. Они набрали два ведра маслят и потом дома до самой ночи счищали со шляпок тонкую липкую плёнку. В тот год солёные маслята всю зиму не сходили с их стола.
"А может, он ядовит? — мелькнула мысль. — Нужно показать Райне. Мясо каждый день, да ещё на обед и на ужин, быстро надоест".
Ножа с собой не было, и она оторвала гриб от грибницы.
Райны не было в её покоях, и Ире пришлось побегать по замку, пока она не нашла наставницу в лаборатории, где та готовила какой-то отвар.
— Мастер! — ворвалась она в лабораторию. — Этот гриб не ядовит?
— Потише носись, — выговорила ей Райна. — И орать можно не так громко: я чуть не оглохла. А если бы не слышала твои мысли ещё раньше воплей, могла бы вообще остаться заикой. Зачем тебе эта гадость?
— Почему гадость? — обиделась Ира. — Отличный гриб! Если пожарить и есть с кашей, будет очень вкусно! А ещё их солят и маринуют. Разве у вас их не едят?
— Не помню, чтобы дома хоть раз готовили. Когда появятся деревенские, я их спрошу. Положи на стол и иди отдыхать, а я проверю на яды. Много запомнила слов?
— Я ещё не учила, — смутилась девочка. — Как увидела гриб, так обо всём забыла. Сейчас поучусь и лягу.
Поучиться получилось, а вот заснуть — нет.
— Надо было сказать мне, — проворчала за ужином Райна. — Я тебя усыпила бы. А теперь будешь ходить сонная и хлопать глазами.
— Давайте не будем ждать ночи, а отправимся сейчас, — предложила Ира. — У нас должно быть раннее утро. В гости или за покупками рано, но я хочу посмотреть, что можно забрать из квартиры, да и вам нужно примерить одежду матери. А потом ещё дверь...
— Можно и сейчас, — согласилась Райна. — Если поела, беги переодеваться в своё, и пойдём в башню.
Переход в квартиру занял минуту и ничем не отличался от того, что Ира уже однажды видела.
— В первый раз я пришла сюда по следу крови, — сказала Райна, выходя из кухни в гостиную, — а сейчас шли по образу, а это намного легче. Собирай то, что хотела. Хоть здесь и раннее утро, но не будем зря терять время. Где платья твоей матери?
— Сейчас достану! — девочка открыла почти пустой одёжный шкаф и сняла с плечиков платье. — Вот оно. Второго почему-то нет на месте. Когда оденетесь, я застегну сзади молнию. А в этом зеркале можно посмотреть, как оно на вас сидит.
— Зеркало я тоже заберу, — задумчиво сказала Райна, рассматривая своё отражение в большом, почти в полный рост зеркале. — У нас нет таких больших и чистых. Помоги мне переодеться, вещами займёмся потом.
Совместными усилиями поменяли платье, а заодно и нижнюю рубашку, которая у Райны была слишком велика и не влезала под платье матери.
— Какой срам! — высказалась старушка, оглядывая свои наполовину голые ноги. — Как можно ходить в таком виде?
— Это длинное платье, — успокоила Ира. — Когда выйдем на улицу, вы увидите намного короче. Есть платья на две ладони выше колен. К такому давно привыкли, а на вас неплохо смотрится.
— Ты думаешь? — Райна покрутилась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон. — Ладно, на какие только жертвы не приходится идти ради дела. Тебе помочь с вещами?
— Нет, я сама. — Ира не уходила, с сомнением глядя на обувь наставницы. — Мне кажется, что ваши ботинки не подходят под это платье. Они слишком большие и грубые. У матери есть туфли, которые ей малы. Она почему-то до сих пор их не продала. Давайте попробуем примерить.
Туфли подошли почти идеально. Они были немного широки, но хорошо держались на ноге и весили раза в три меньше прежних.
— Вот теперь хорошо! — обрадовалась девочка. — Если бы сколоть волосы узлом на затылке, никто вообще не обратил бы внимания. Но я не умею так делать.
— А чем плоха моя причёска?
— Такие у нас носят только молодые. Ладно, это уже не очень важно. Вы отдохните, мастер, а я пока соберу всё, что хотела.
Понимая, что уже вряд ли когда-нибудь вернётся из того мира в эту квартиру, и уже зная, что может пригодиться в новом мире, Ира обошла комнаты и кухню, складывая всё, по её мнению, полезное в две большие хозяйственные сумки. С кухни в них попали жалкие остатки посуды, тёрка, мясорубка и спички, из ванной — зубная щётка, три банки зубного порошка и несколько кусков хозяйственного мыла, а из своей комнаты она забрала оставшееся бельё, махровую простыню и припрятанные часы. Немного подумав, добавила коробку цветных карандашей, пачку бритвенных лезвий и все общие тетради, которые были в столе.
— Как у вас с бумагой? — спросила она у наставницы.
— Очень дорогая, — ответила Райна, — а в замке её уже давно нет. За ней нужно посылать в город, а кого я пошлю?
— Если продадим монеты, купим тетрадей. У нас бумага очень дешёвая.
В большой комнате она не нашла вообще ничего полезного и только забрала и уложила вместе с сумками снятые вещи Райны.
— Может, придётся уходить быстро, так что пусть лежат вместе, — сказала она наставнице. — Я положу вещи в низ одёжного шкафа на случай, если сюда кто-нибудь зайдёт. Давайте ещё берет, он вам сейчас не нужен. Я готова. Осталась одна прихожая, но я и так знаю, что там ничего нет. Вот запасной ключ от двери. Можно попробовать, вдруг замок не меняли.
Они вышли в прихожую, где Ира открыла замок. Прислушавшись и не услышав шагов или разговора, она отворила дверь, сорвав при этом закреплённый снаружи лист бумаги с чётким оттиском печати.
