Корпорация "Томб райдерс"

— Ять.

— Красивое имя... спасибо. Так вот, господин Ять, никто не знает, что именно произойдёт. Но будет что-то ужасное. Мы об этом частенько спорим с Филимоном.

— Кто такой Филимон ?— тут же уточнил я.

— Наш главный физик-теоретик Филимонов.

— Ясно. И что говорит Филимон ?

— Он боится прокола континуума.

— А что такое "континуум" ?

— Да хрен его знает... э-э, извините, тут ребёнок, я понимаю... э-э, континуум — это типа всеобщая совокупность физических отношений и размерностей, существующих на данном этапе трансформации материи. Ну и сама материя тоже. Другими словами... иерархия вещества и его организованность. Вы поняли ?

— Не очень.

— Вот и я не очень. Главное, что Филимон это понимает. Он считает, что произойдёт фундаментальное крушение законов мира в локальном объёме. То есть ужас, страшнее атомного взрыва и... э-э... аннигиляции вещества. Трудно представить, что именно случится. Но критерий этот мы рассматриваем как очень и очень важный.

— Ясно,— я повернулся к Калитину.— А мы перетащили в наш мир тысячи предметов из прошлого. Никто из вас не подумал, чем это может закончиться ?

— Ничем это не закончится,— отмахнулся с мрачной решимостью на лице Калитин.— Чушь это всё собачья ! Фантазии Филимонова.

— А вы переносили что-то в наше время ?— опасливо поинтересовался программист.

— Многие сотни килограммов драгоценных камней и ювелирных изделий,— ответил я.

— Как же можно ?— опешил Борис ; его явно потрясли мои слова.— Мы же столько говорили на эту тему... и на Совете Директоров Филимон специальный доклад делал... доводил... э-э... до сведения... ведь нельзя ничего перетаскивать из разных пространств... возрастает угроза "прокола".

Повисло тягостное молчание. Калитин явно не намеревался что-либо отвечать, он смотрел себе под ноги и, похоже, мог так просидеть целый день.

— Что скажете, Павел Михайлович ?— я весьма небрежно тронул носком ботинка его кресло, демонстрируя презрение.

— Говорить не о чем : Филимонов — шизофреник ! Когда он жрёт лапшу "Доширак" она у него остаётся в усах и на лацканах пиджака !

— Да уж, возражение по существу,— я почувствовал, что во мне закипает кровь.

Не вставая со своего места, я ударил Калитина ногой в солнечное сплетение — сильно, устрашающе-жестоко. Он захрипел, согнулся пополам, схватившись руками за травмированное место.

— Вы, Павел Михайлович, со своим Советом Директоров не просто обнаглели, вы все этические границы перешли. Мало того, что вы велели убить нескольких человек — меня, мальчика десятилетнего, сидящего перед вами, незнакомую женщину двадцати семи лет — так вы ещё согласились рискнуть катастрофой, масштабы которой вообще невозможно представить. Это даже не безответственность, это нечто другое ! Неужели вам деньги до такой степени здравый смысл застили ?!

Калитин выпучив глаза хватал ртом воздух. Ответить он, разумеется, не мог. Пользуясь этим, я повернулся к Борису, таращившемуся во все глаза и явно не верившему им.

— Считаю нужным вам сообщить, Борис, что вы и Калитин — мои заложники ! Поэтому, для начала, отдайте мне свой сотовый телефон,— Борис с потерянным видом протянул мне новенький коммуникатор.— Мне необходимо попасть в пятое июня этого года, если вы не сможете это обеспечить, я буду вынужден убить вас обоих,— пояснил я программисту.

Тот задумался над моими словами, видимо, ему нечасто приходилось попадать в заложники.

— Вы меня тоже станете бить, как Павла Михайловича ?— с тревогой в голосе поинтересовался Борис.

— Нет. Вас я просто застрелю ! К вам у меня антагонизма нет.

— Спасибо ! И вы ещё говорите об этике ?!

— Да, представьте себе.

— Если вы весь из себя... э-э... типа, Совесть Нации, то... э-э... прокатились бы в Чечню или какую другую "горячую точку" и... э-э... там бы показали себя,— не без толики яда заметил Борис.

Я понял, что он уже здорово струхнул, но как и все истеричные люди покуда харахорился.

— Представьте себе, я ездил в Чечню пять лет подряд. Дважды в год, по сорок пять суток.

— И как результат ?

— Мир стал чище. Теперь вот добрался до "Магнито-Гистерезисных машин".

— Ну да, ну да,— Борис забарабанил пальцами по столу,— Я понимаю, типа, Добро должно быть с кулаками, да ?

— Ага ! А Воздаянье — с топором ! Так что там у нас с результатом работы программы ?

Только после этого напоминания Борис, явно потрясённый всем произошедшим, вспомнил о работавшем компьютере. Он так обрадовался тому, что увидел на экране, что даже захлопал в ладоши :

— Всё хорошо, всё получилось ! У нас есть "окно реализаций", значит мы можем... э-э... надо только заявку дать энергетикам, чтобы необходимую мощность обеспечили !

Я встал со своего места и похлопал Калитина по плечу :

— Павел Михайлович, если вы не хотите, чтобы я вынул ваши глаза чайной ложечкой, сделайте так, чтобы энергетики немедленно обеспечили необходимую мощность !

Мы торопливо сбегали вниз по длинной — в двадцать четыре пролёта — лестнице. Первым, с затянутыми за спиной посредством брючного ремня локтями, двигался Калитин. Дабы исключить всякую возможность активного сопротивления с его стороны, я предпочёл поступить именно так. За ним торопливо и бестолково семенил Борис ; мне показалось, что он остался очень обрадован всем произошедшем. Программиста я связывать не стал — его куриные лапки и сутулые плечи до такой степени выглядели безобидно, что ожидать сколь-нибудь серьёзного физического противодействия с его стороны не приходилось. Третьим бежал я, а замыкал нашу милую компанию Проша.

Калитин испепеляющим взглядом следил за тем, как я пользовался картой с микрочипом. В конце-концов, когда я открыл створки аппарели "яйца", вставив её в узкую щель между ними, замдиректора "по общим вопросам" не выдержал.

— Откуда у вас смарт-карта ?

— Наивный вопрос для офицера действующего резерва Службы Внешней Разведки,— отмахнулся я.— Полезайте-ка внутрь !

— Вы меня убьёте ?

— Я не хочу вас убивать. Пока я хочу лишь спасти своих друзей. Полезайте !— я замахнулся рукой, давая понять, что готов ударить.

Мой бывший шеф не стал искушать судьбу и осторожно стал подниматься по трапу. С завязанными руками сделать это оказалось не так-то просто, но я ему помог. Мы разместились внутри "яйца", пристегнулись.

— Итак, в последний раз сверим наши позиции,— предложил я, приготовившись активировать управляющую программу.

— Значит так... э-э... я запрограммировал наше перемещение в пятое июня таким образом, чтобы мы появились там в тринадцать часов одну минуту,— бодро зарапортовал Борис.— В это время "яйцо" из пятого июня совершало перемещение в двадцатое мая тысяча девятьсот семьдесят пятого года до нашей эры. Насколько я понимаю, господин Ять... э-э... именно тогда вас там и бросили. Обратный отзыв в сегодняшний день состоится автоматически через тринадцать минут с момента прибытия... э-э... то есть, в тринадцать часов четырнадцать минут. А возврат пустого "яйца" из Древнего Египта произойдёт ровно через минуту — в тринадцать пятнадцать. Таким образом мы точно впишемся в тот интервал, когда посадочная площадка оставалась пуста. Тем самым мы... э-э... избежим совмещения и "прокола". Молодец я ?

— Молодец, Борис !— похвалил я.— Если ты ошибся, мы погибнем вместе. От себя добавлю, что любое неповиновения со стороны заложников, малейшая попытка самовольных действий будет означать вашу гибель.

— Поня-я-ятно !— обрадовано закивал Борис.— Только бить не надо, хорошо ? Не люблю я, когда унижают...

Я ввёл пароль и нажал клавишу "Да". В животе что-то захлюпало, желчь на секунду подкатила к горлу, но тошнота тут же отступила. Всё произошло очень быстро, я даже удивился. Видимо, продолжительность этих неприятных ощущений напрямую зависела от дальности броска сквозь время.

— Мы в прошлом ? Мы уже в прошлом ?!— взволнованно залепетал программист.— Невероятно ! Господи, я не думал, что мне удастся принять в этом участие. Господи, если написать об этом в "живом журнале", то меня "зафрендит" весь Рунет !

— Успокойтесь, Борис, что вы суетитесь как баба !— неожиданно проговорил Прохор,— Во-первых, вам никто не поверит, во-вторых, вас назовут шизофреником, а в-третьих, посоветуют убиться "ап стену".

Программист, явно сражённый рассудительностью десятилетнего мальчика, пристыжено умолк.

Через пару минут мы покинули свои места, вышли из "яйца", огляделись. В полном молчании поднялись по длинной лестнице. На самом верху я распустил ремень, стягивавший локти Калитина, и освободил пленника.

"Отряхнитесь и ведите себя естественно",— распорядился я. Через минуту вся наша невесёлая компания миновала тамбур и оказалась в пустом подвале.

— Куда теперь ?— мрачно поинтересовался Павел Михайлович.

— Разумеется, в раздевалку !— ответил я.— Мне нужен мой телефон, деньги и ключи от машины. Ну, и разумеется, цивильная одежда. Не могу же я ходить по городу в этой чёрной униформе !

Уже подойдя к нужной двери, я скомандовал :

— Заложникам — повернуться лицом к стене ! Проша, у тебя есть свой пистолет, ты контролируешь заложников. При любом проявлении активности — стреляй не раздумывая.

Сам же, отойдя чуть в сторону, вынул ПСС из кобуры и двумя выстрелами перебил пластиковый кабель-канал, укреплённый под потолком. Затем не поленился отыскать и подобрать отрекошетировавшие пули.

— Что это вы сделали, дядя Глеб ?— поинтересовался мальчик.

Мне пришлось сделать необходимые пояснения :

— В раздевалке в углах установлены две камеры видеонаблюдения. Для того, чтобы они не зафиксировали наше появление, я их отключил таким вот образом.

Мы зашли в помещение и я, открыв собственный шкафчик, принялся переодеваться. Калитин очень внимательно наблюдал за мной и это необычное внимание вдруг натолкнуло меня на вопрос, о котором я раньше не задумывался.

— Павел Михайлович, ну-ка, скажите мне, о чём вы подумали, когда открыли мой ящик и обнаружили в ней только грязную форму ? Ведь вы же открывали мой ящик после того, как Первый сообщил о моём успешном ""устранении"...

— Да, мы с Первый действительно отправились осмотреть этот ящик. Ваши личные вещи надо было уничтожить, чтобы ничто не указывало на ваше присутствие на территории компании "Эм-Га-Эм".

— Так-так, и что же ?

— Мы нашли грязную форму. Признаюсь, я не поверил в то, что она ваша, решил, что вашу одежду забрали, а форму подложили чужую... так, от балды, как говорится... чтобы сбить с толку. Разумеется, мы захотели узнать, кто этот умник, который решился на подобное. Для этого я вызвал начальника службы безопасности и мы отправились в помещение поста Удалённого Контроля Доступа и Перемещений, сокращённо УКДП.

— Всё-таки это солдафонство...— вдруг брякнул Борис ; почувствовав на себе наши взгляды, он смутился и пояснил.— Я говорю об этой дурацкой манере пользоваться аббревиатурами.

— В программировании тоже хватает сокращений — вспомни названия сетевых протоколов, умник грёбаный !— неожиданно зло огрызнулся Калитин.— В общем, оказалось, что никакой записи от этих видеокамер нет. Мы пошли по линии, ну, разумеется, нашли место прострела...

— Решили, что у меня есть сообщник,— дополнил я тут же.

— Именно так. А что ещё можно было решить ? Я предположил, что сообщник действовал с умыслом — ему надо было забрать что-то важное. Сначала я подумал о сотовом телефоне или коммутаторе. Такая догадка лежит на поверхности. Затем что-то меня вдруг заставило предположить, что у вас появилась машина.

— Откуда появилась такая догадка ?

— Наши работники обычно в течение первого месяца покупают автомобиль. Для быдла это статусный атрибут. Наше быдло так самоутверждается. Кожаное пальто — плазменная панель в полтора метра — автомобиль — квартира в новом доме — вот этапы повышения социального статуса. Для быдла, разумеется.

— Разумеется. Ведь те, кто не быдло получают кожаное пальто, автомобиль и квартиру по факту рождения в статусной семье. Дальше валяйте !— приказал я.

— Я продуктивно проработал эту версию и установил, что вы купили вишнёвый "мицубиси" в салоне одного бывшего офицера спецназа, своего товарища. О покупке никому не сказали, даже собственным родителям.

— Вы даже это проверили ? Полная вам уважуха, Пал Михалыч, и искренний респектуй ! Вот что значит профессионал отечественной разведки ! Скажите, как вы это сделали ? Только не рассказывайте о секретных приёмах оперативной работы, уж я-то примерно представляю, как на самом деле вы сработали. Наверное, организовали звонок девушки с мелодичным голосом, типа, из страховой компании... нет, стоп, не страховой... лотерейной !

— Да, примерно так. Сказали вашим родителям, что на эту покупку выпал супер-приз, пригласили в телевизионную студию для участия в программе и всё такое... Оказалось, что родители ваши о покупке автомашины ничего не знали. Вы, Глеб Евгеньевич, очень скрытный человек !

— А это уже атрибут отечественного спецназа...

— Ну да, всё в масках, да в масках, без адресов и фамилий.— Калитин нехорошо улыбнулся.— Только вы от нас никуда не уйдёте, даже если убьёте меня и Бориса. Вас найдут и... ни мышцы не помогут, ни пистолет. Так что давайте договариваться по-хорошему !

— Мы ещё об этом поговорим. Речь сейчас о другом : что вы предприняли дальше ?

— Я заподозрил, что похитителя вашей одежды интересовал именно автомобиль. Возможно, в нём лежало нечто, похищенное вами.

— Предположение неверно, но сам по себе ход мысли заслуживает внимания. Что же дальше ?

— Я посчитал, что похищено намного больше трёх ушебти...

— Так.

— ...что с вашей стороны имело место систематическое хищение.

— Так.

— ...и что со стороны охраны объекта в этом вам кто-то оказывал содействие.

— И вы...

— И я провёл расследование в этом направлении.

— Гм-м-м, давайте я догадаюсь. Вы просмотрели видеозаписи моих входов и выходов с объекта, опросили персонал и охрану, полистали личные дела и установили, что в рядах охраны работает бывший преподаватель...— я запнулся, боясь довести свою догадку до логического финала.

— Да, преподаватель ленинградской школы КГБ, слушателем который вы являлись в восемьдесят девятом — девяносто первом годах. И что самое главное, у Алтухова как раз сегодня рабочая смена. Пост, правда, не в этом здании, но сюда он заходил, я это установил из просмотра записей видеокамер.

— Стоп ! Что вы с ним сделали ?

— Пфр-р-р...— с шумом выдохнул Калитин. Он явно не намеревался отвечать на столь неудобный вопрос.

— То есть, помимо убийства меня, Прохора и Екатерины, вы приказали убить ещё и Фёдора Алтухова ?— молчание моего собеседника оказалось столь красноречивым, что ответ на этот вопрос не оставил у присутствующих никаких сомнений.— Ай да господин Калитин ! Да на вас просто креста нет ! Это даже не цинизм — это... это что-то иное. Чтобы вот так запросто за неделю отправить на тот свет четверых человек... Клан Сопрано нервно жуёт спагетти и стыдливо опускает глаза !