Корпорация "Томб райдерс"

За таким вот небезынтересным разговором мы добрались до нужного места. Я припарковал "кайенну" метрах в ста пятидесяти от съезда с шоссе в сторону лагеря, разбудил Прохора и Катю и должным образом их проинструктировал. Разумеется, расковал Калитина и дал тому время на восстановление кровообращения в руках. Затем опять цинично заковал в наручники и разрешил Прохору стрелять на поражение. После этого прошёл лесом в направлении лагеря, без хлопот преодолел ограду из сетки "рабица" и вышел к дому, который мы делили вместе с мальчиком в конце мая.

Прошу я увидел через приоткрытое окно, сидящим за ноутбуком. Судя по долетавшим звукам, он отчаянно "рубился" в какой-то кровожадный "action". Я подумал о том, что с завтрашнего дня его жизнь станет фантастичнее самой невероятной сказки. И ещё поймал себя на очень странном ощущении нереальности, ведь я же прекрасно знал, что этот же самый мальчик Прохор сейчас находится в ста метрах за моей спиной в салоне джипа "porsche cayenne" с пистолетом ПСС в руках.

Несколько минут я потратил наблюдая за домом и прилегающими дорожками, затем решился действовать. Выйдя из-за кустов черноплодной рябины, подошёл к окну и постучал. Прохор встрепенулся, соскочил со стула и подошёл к окну, привалившись грудью к подоконнику.

— Вы уже приехали, дядя Глеб ?— осведомился он у меня.

— Можно сказать, что да. Хотя так можно и не говорить.— уклончиво ответил я.— Мне надо тебе кое-что сказать, Проша, но я хочу, чтобы пообещал никому не рассказывать об этом разговоре. И даже мне не напоминать о нём. Ты можешь мне пообещать, что выслушаешь меня, запомнишь сказанное и никому ни о чём не скажешь ?

— Могу ! Могу дать клятву...

На другой ответ я и не рассчитывал. Дети любят тайны, особенно мальчишки.

— Клятвы не надо, мне достаточно мужского слова.

— Даю слово, что никому ничего не скажу.

— Мы завтра отправимся в поездку. Ты должен знать, что мы окажемся очень далеко отсюда. Очень-очень, настолько, что ты даже представить себе пока не можешь. Тебя там попытается убить мой товарищ, но ты не бойся, ты не умрёшь, с тобою всё будет хорошо. Ты просто упади на землю и лежи неподвижно. Ясно ? Тебе придётся остаться в том месте, куда мы отправимся. Там ты встретишь дяденьку, который станет тебе во всём помогать. Это хороший человек, можешь ему довериться. На седьмую ночь тебе необходимо будет прийти в местечко, называемое Лишт, к пирамиде Аменемхета Первого. Запомни это имя, повтори по слогам : А-ме-нем-хет Первый.

— А-ме-нем-хет Первый.— послушно повторил мальчик.

— Очень хорошо. Там ты меня встретишь. Сразу не подходи, дождись когда все уйдут. Далее мы с тобой будем действовать вместе. Вопросы есть ?

— Есть ! Мы победим ?

— Мы обязательно победим. Ничего и никого не бойся, всё обязательно будет хорошо, уж я-то знаю, что говорю.

— Я понял, всё сделаю, как надо.

— Молодец ! Иного ответа я не ждал. Повтори, куда тебе надо явиться на седьмую ночь...

— Лишт, пирамида Аменемхета Первого.

— Отлично ! Запомни, что со мной сегодня об этом говорить не надо...

— А почему ?

— Посторонние могут услышать,— думаю, в ту минуту это был самый разумный ответ из всех возможных.— Ладно, я пошёл. Вернусь сегодня попозже.

Я ободряюще похлопал мальца по плечу и ушёл в те самые кусты "черноплодки", из которых вышел минуту назад.

Дальше всё шло так, как я и планировал. В джипе я застал благостную обстановку : Прохор с пистолетом в руке сидел на переднем сидении и обсуждал новости компьютерной индустрии с Борисом. Последний вместе с Калитиным размещался сзади, Катя прогуливалась возле автомашины.

— То, чем мы сейчас заняты, действительно важно ?— спросила она меня.

— Безусловно.

— Что же теперь нам делать дальше ?

— Возвращаемся домой. В том смысле, что в тот день, из которого прибыли. Как сказал один знающий человек : "цепь транс-временнЫх перемещений не может остаться незамкнута".

— И кто этот высококомпетентный товарищ ?

— Это Проводник Небесных Путей, следящий за нашим миром с неба. Зовут его Инхер. То есть, может быть, зовут его иначе, но на это имя он тоже откликается.

— Инхер — это имя древнеегипетского божества.

— Вот это он и есть.

— И вам, стало быть, Инхер рассказал про "незамкнутую цепь" ?

— Да.

— То есть вы разговаривали с богом о путешествиях сквозь время ?

— Именно об этом у нас и зашёл разговор во время последней встречи.

Катя выглядела крайне озадаченной.

— Вы, должно быть, шутите...— наконец, пробормотала она.

— Конечно. Посмотрите сами, Катенька, ведь всё, что мы сейчас делаем есть всего лишь шутка.

Мы помчались на юг, в направлении Питера. Пора было ставить точку в затянувшейся истории.

Впрочем, мне пришлось остановиться у придорожного кафе и накормить моих вольных и невольных спутников. Сам я есть почти не хотел, но заставил себя пожевать кусок пиццы и выпить чашку чая. Без особых приключений мы обогнули по кольцевой Петербург и менее чем через час добрались до Института Физической Химии.

Прежде чем подняться на третий этаж, все мы спустились в подвал, где по моему требованию Калитин получил на складе пистолет Первого. Пользуясь набором слесарных инструментов, взятым из багажника "кайенны", я за десять минут вынул пули из трёх верхних патронов обоймы. Пистолет ПСС использует в качестве боеприпаса особый патрон бутылочной формы, пуля в котором полностью скрыта гильзой. Поэтому догадаться о её отсутствии при поверхностном осмотре практически невозможно. Пороховое отделение изолировано особой перегородкой, так что при удалении пули порох из гильзы не высыпается. Охолощённые таким образом патроны я вернул на их место в магазине. Теперь я мог быть абсолютно уверен в том, что Первый при всём желании не сможет убить Прошу, выстрелив из пистолета.

После этого мы отправились в Сектор Программного Обеспечения ( в который-то уже раз ?). Только там я почувствовал усталость. Я даже не мог сообразить сколько времени не спал. Последняя ночь в Египте была и бессонной и очень напряжённой. А с ведь тех пор сколько уже минуло часов и тревожных событий !

Глаза сами собой закрывались, под веки точно песок насыпали. Стали болеть ноги, хотя ходил я совсем немного ; лично для меня это всегда сигнал мышечного утомления. Однако, я заставлял себя держаться, ничем не выдавая утомления. В этом мне помогли опыт и привычка : сказалась и адаптация к стрессовым ситуациям, полученная за годы службы в спецназе. Другие уже явно давали слабину : Борис зевал во всё горло, демонстрируя гланды, Катенька и Проша держались немногим лучше. Калитин бодрился, видать, помогала ему прежняя закалка, но и он явственно стал приволакивать ноги. Пустая болтовня закончилась — сил не оставалось даже на разговоры.

Борис долго возился с программой, вздыхал, говорил, что "расчёт "окна реализации" на будущие периоды невозможен, ибо некорректен", однако, всё-таки выдал положительный результат. В четырнадцать часов пятнадцать минут тринадцатого июня я, Калитин, Борис и Прохор отправились в прошлое за Катей. Теперь нам предстояло возвратиться в тот же самый день минутой позже.

Признаюсь, в наше последнее путешествие я отправился со спокойным сердцем. Всё было сделано правильно, а потому всё должно было получиться отлично. Ну, то есть, как всегда.

Эпилог.

В горле стоял неприятный привкус желчи и привкус давно уже съеденной пиццы. Тут-то я и оценил по достоинству правило, предписывавшее совершать подобного рода путешествия натощак !

Длительное восхождение на двадцать четыре пролёта в этот раз показалось совсем уж мучительным и растянулось чуть ли не на пять минут. Борис отчётливо нервничал, несколько раз поинтересовавшись, отпущу ли я его ? Калитин хранил куда большее присутствие духа, молчал, сопел, на меня не смотрел.

Я опасался, что возле тамбура наверху он решится что-то предпринять против меня, железную дверь, скажем, захлопнет, попробует убежать в подвале или сделает что-то ещё подобное. Выход из тамбура в подвале являлся для меня самым опасным местом. Но Калитин не решился напасть, видно чувствовал себя совсем не в форме, да и пинки и шлепки, полученные от меня, бодрости никак не добавляли.

Мы благополучно вернулись в подвал и прошли на склад. Я потребовал, чтобы Калитин забрал там "ружьё-трость", добытое мною в честном бою. Павел Михайлович спорить не стал, приказал кладовщику принести трофей, молча отдал его мне, и наша невесёлая компания отправилась выше, на первый этаж.

Нет, мы двинулись отнюдь не в сторону вахты. Я решил заглянуть напоследок в кабинет для инструктажей. По моим прикидкам там должен был находиться Эдуард Соломонович. И мне очень хотелось его повидать.

Когда Калитин, шедший впереди, толкнул дверь, я услышал узнаваемое покашливание и вопрос : "Ну, как дела ?" Эдуард Соломонович явно ждал, что Калитин приведёт вернувшихся из экспедиции Первого и Второго. Но вошёл я, и главный финансист буквально поперхнулся кашлем.

— Я вижу, вы меня не ждали, Эдуард Соломонович,— в ту минуту меня больше всего волновал чемоданчик с золотой пластиной "lamborghini", ведь там помимо денег вполне мог лежать и пистолет.— Кстати, ручонки положите на стол, чтобы я видел, и не делайте резких движений, а то ведь выстрелю...

В моей правой руке находился ПСС, в левой — ружьё из зеркального материала. Думаю, намерения мои сомнений в серьёзности не вызывали. Эдуард Соломонович тяжело вздохнул, открыл влажный пухлогубый рот, затем молча его закрыл, потом открыл снова. Ну, чисто рыба, брошенная на лёд !

— Познакомьтесь, Эдуард Соломонович, с рядом интересных людей.— я жестом указал в сторону вошедших, глаз, впрочем, с Калитина не спустил.— Это Прохор, его Павел Михайлович поручил убить Первому во время путешествия к пирамиде в Хаваре.

— Мне ничего об этом не известно,— поспешно буркнул Эдуард Соломонович, но я пропустил его сказанное мимо ушей.

— А вот эту милую даму зовут Екатерина, её убийство Калитин поручил Сергею.

— Ничего об этом не знаю,— снова пробормотал главный финансист.

— Насчёт того, что Калитин приказал убить и меня тоже, полагаю, вы в курсе.

— Я же говорю, что не лезу в эти дела.

— А надо было бы. Глядишь, не замарались бы. А так...— я развёл руками, но не очень широко, дабы ствол ПСС продолжал смотреть в лицо Эдуарду Соломоновичу.

— Что "так" ? Что вы хотите этим сказать ? Я всегда вас уважал и считал компетентным специалистом, и всегда настаивал на выплате премии вам... Вот ! И у вас нет оснований...— он запнулся, явно не зная, как закончить фразу.

— Сколько денег в вашем милом портфельчике ?

— Там много денег ! Вам, вообще-то, какое дело ?!

Я приблизился к столу. Эдуард Соломонович, похоже, здорово струхнул, но попробовал было сохранить лицо :

— Что вы тут позволяете себе ? К чему это оружие ! Вы, что ли, запугиваете нас ?

— Я сейчас наступлю ботинком на вашу мошонку и мы продолжим разговор в этой неловкой позе.— честно предупредил я.— Хотите ?

Эдуард Соломонович стал покрываться багровыми пятнами. И это правильно — пора уже было пугаться всерьёз !

— Скажите ему как есть,— подал добрый совет Калитин.— Все эти разговоры лишены смысла...

— Там миллион сто девяносто семь... тысяч...

— Вечнозелёных ?— уточнил я.

— Именно.

— А говорят, что в "дипломаты" больше миллиона не влезает.

— Так говорят те, кто миллион в глаза не видел,— ответил вместо главного финансиста Калитин.— В этот портфель влезает намного больше "лимона".

— Системой глобального позиционирования он оснащён ?— уточнил я.

— Конечно, оснащён,— ухмыльнулся Калитин.— Вы же профессионал и умный человек и прекрасно понимаете как перевозят такие суммы.

— Спасибо за правдивый ответ,— поблагодарил я Калитина.— Вижу, что недолгий досуг со мною научил вас искренности и умению ценить чудо человеческого общения.

— Да идите вы, Ильин, куда подальше !

Я повернулся к мальчику.

— Проша, будь добр, возьми этот симпатичный чемоданчик и крепко держи его в руках. Если кто-то попробует забрать его у тебя, можешь выстрелить ему в любое место, какое посчитаешь нужным, я разрешаю.

Тут прорезался голос примолкшего было Эдуарда Соломоновича :

— Вы что же, Ильин, думаете, что вот так возьмёте чужой миллион и спокойно уйдёте ?

— Не совсем. Я прихвачу вас с собою.— признался я.

— И что дальше ? Убьёте — закопаете и будете счастливо жить дальше ? И всерьёз полагаете, что ничего вам за это не будет ?

— Ну, насчёт того, чтобы убить и закопать я пока не думал, но обещаю подумать. Идея хоть и банальна, но будит воображение. А вот насчёт счастливо жить дальше — это как раз то, чему я собирался посвятить лет тридцать своей дальнейшей жизни. Вставайте-ка из-за стола и пойдёмте на выход. Кстати, ключики от автомашины не забудьте. Может, помимо чемоданчика, я и машинку вашу прихвачу.

— Вы либо безумец, либо просто наивный человек.— пробурчал Эдуард Соломонович, но послушно вышел из-за стола.

Я заткнул ПСС за брючный ремень, прикрыл его полой расстёгнутой ветровки и наша компания пошла на выход. Калитин открывал наше шествие ; он предупредил охранника на выходе, что мы пройдём без досмотра и наша группа совершенно спокойно миновала пост. Хотя металлодетектор попищал, среагировав на пистолеты, никто и не подумал нас задерживать. Со стороны все мы выглядели абсолютно мирно, но в какой-то момент всё пошло не так.

Как только мы вышли из здания неожиданно завыла сирена и следом за нами из тех же дверей выскочил охранник с помповым ружьецом и наброшенным на шею бронежилетом. Ещё два аналогично экипированных кадра бросились к нам со стороны ворот. Буквально через пяток секунд на пороге соседнего здания появился ещё один симпатичный молодой мужчина в чёрной форме с пистолетиком ИЖ-71 в руке и в бронежилете. Видимо, все охранники оказались предупреждены по рации : никак иначе эту синхронность я объяснить не могу.

И эта вооружённая публика с воплем "Ильин, стоять !!!" живо бросился ко мне.

Должно быть, причиной тревоги послужило то, что портфельчик Эдуарда Соломоновича нёс Прохор. Думаю, имелось на этот счёт какое-то распоряжение : деньги главный финансист из своих цепких ручонок никогда не выпускал, а уж коли выпустил, то значит, оказался под угрозой. Поэтому охрана и сработала...

Я живо схватил Калитина за горло и, прикрываясь им, как щитом, побежал спиной вперёд, к стене дома. Не забыл предупредить охрану :

— Всем лечь на землю и лежать ! Лечь, я сказал, иначе отстрелю заложнику локоть !

Калитин оказался принуждён бежать спиною вперёд, как и я. Он хрипел и буквально повисал на моей руке. Я вытащил пистолет из-за ремня, вдавил ствол ему под рёбра и по-доброму посоветовал :

— Не вздумай трепыхаться...

Я притиснулся спиной к стене здания, а четверо охранников расположились полукругом на удалении метров десяти, спрятавшись за деревьями и автомашинами, наставив на меня свои стволы.

— Ну и что теперь, Ильин ?!— выкрикнул один из них.— Куда ты денешься ? Через десять минут достанет со склада снайперский "винтарь" и уложим тебя ! Сдавайся по-хорошему.