Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я устроилась за столиком в самом тенистом углу. Влад задумчиво посмотрел на стоящий рядом стул, махнул рукой и устроился на полу у моих ног. Я подозвала официанта. К столику подбежала девушка, одетая в легкое полупрозрачное платьице с белым передничком, что было большой редкостью, в последнее время хозяева ресторанов и кафе предпочитают машины. Официантка покосилась на Влада, но промолчала. Я заказала два коктейля, которые стояли передо мной спустя несколько секунд. Подав Владу бокал, с приятно позвякивающими кусочками льда, машинально предупредила, чтобы пил медленно, на такой жаре недолго и ангину подхватить, за что получила неодобрительный мужской взгляд и тихое фырканье.
— Значит так, — вертя свой бокал в руках, начала я делиться бедой, которая обещает свалиться на нас к концу недели, — у меня две новости. Одна плохая, другая еще хуже.
— В чем дело? — напрягся Влад.
— Дмитрий Петрович все узнал и устроил разгром в нашей каюте.
— И... и что теперь будет? — спросил Влад, выглядывая из-под стола.
— Тебе придется все убирать, когда вернемся.
— Почему мне?
— Потому что у тебя мозгов хватило посадить себя на иглу, — раздраженно ответила я. — И вообще вылезь из-под стола, сядь, как человек и прекрати меня перебивать!
— Я не могу, как человек, — возразил Влад, показывая на шею, напоминая об ошейнике.
— Да сними ты эту гадость, сейчас не об этом думать надо, — Влад потянулся к ошейнику, подергал туда-сюда — ничего.
— Аня, — он судорожно сглотнул, — он не расстегивается, наверное, замок заело.
Я присмотрелась и чертыхнулась про себя — дергая, Влад добился только того, что затянул ошейник еще туже. Я попыталась открыть замок, но его окончательно заело. И дело обстояло намного серьезней, чем могло показаться с первого взгляда. Затянутая полоска кожи, размякшая от пота, начала высыхать и если мы ничего не предпримем через час-полтора Влад просто удушиться.
— Что никак? — в голосе Влада послышалась легкая паника.
— Официант! — я щелкнула пальцами, возле меня опять образовалась приветливая девушка.
— Чего желаете?
— Нож, самый острый и с тонким лезвием.
— Сию секунду, — чуть дрогнувшим голосом ответила она, покосившись на Влада, стоящего передо мной на коленях.
Влад вопросительно посмотрел на меня, но не успел задать не одного вопроса, вернулась официантка в сопровождении метрдотеля. Она поставила поднос с ножом на стол и красноречиво посмотрела на меня.
— Девушка, — вкрадчиво начал метрдотель, косо поглядывая то на лезвие ножа, то на Влада, — у нас уважаемое заведение, и если вы собрались убрать своего... — он помялся, подыскивая подходящее слово, боясь обидеться единственную клиентку, — ...своего спутника! — Обрадовался он, найдя нужное, — то, пожалуйста, не здесь, можно выйти на задний двор...
— Помолчите, пожалуйста, — перебила его я, берясь за нож и поворачиваясь к Владу, — ты мне веришь?
— Да, — ответил он, как в омут головой ухнулся.
— Тогда, — как можно спокойнее проговорила я, прикладывая холодный метал к ошейнику, — смотри мне в глаза. Вдох и не дышать, — Влад послушно втянул в себя воздух, я сделала резкое движение, прорезая кожаную полоску. Ошейник упал на пол, на шее Влада не осталось и царапины, — вот и все, дыши, — улыбнулась я, возвращая нож бледной ошарашенной официантке.
— Спасибо, — пролепетала она и бросилась в служебные помещения, метрдотель, на негнущихся ногах, проследовал за ней.
— Кто из нас шальной — еще вопрос, — хмыкнул Влад, опускаясь на стул и потирая шею.
— Продолжаем разговор. Так вот, Дмитрий Петрович все узнал, устроил разгром и где-то через неделю будет здесь.
— Лучше бы я удушился ошейником, — уныло заметил Влад.
— В том, что он устроил разгром, есть и свои положительные стороны, — принялась рассуждать я, — папаня перебил все мои бокалы, но Сахины фигурки, стоящие на полке в моей комнате не тронул.
— И что из этого следует?
— А из этого, дорогой мой Владислав Серафимович, следует то, что папаня не совсем рехнулся со злости и нас с тобой ожидает не слишком мучительная смерть. К тому же, у него целая неделя, что бы успокоиться. Так что живем дальше.
— Почему Серафимович? — нахмурился Влад.
— Что? — я сделала вид, что не расслышала, мысленно ругая себя за нечаянную оговорку.
— Ты назвала меня Владислав Серафимович, почему?
— Потому что, — начала вдохновенно врать я, — был в религии такой то ли ангел, то ли архангел, не помню точно. В общем, звали его Серафим, по приданию он был шестикрылым, к тому же вечный скиталец. А скитался он потому, что не фига не видел куда прет, так как у него была дурная привычка закрывать глаза верхней парой крыльев.
— Ты издеваешься? — скривившись осведомился он.
— А что — так заметно? Допивай коктейль, мне еще в один дом зайти надо, а ты домой пойдешь.
— Я тебя одну не пущу, — забеспокоился Влад, — не дай бог случись что...
— Не нагоняй тоску, ничего страшного не случиться, — я достала горсть монет и не считая бросила на стол, прекрасно зная, что там куда больше означенной в счете суммы.
Влад одним глотком допил остатки коктейля и тоже встал из-за стола. Мы расстались на площади, Влад заспешил в сторону леса, а я продолжила свое путешествие по сонному городку.
Дом Сенькиной невесты я нашла быстро, спасибо Олегу хорошо растолковавшему дорогу. Здание тонуло в окружении цветущих фруктовых деревьев, и было заметено издалека. Я прошла по мощеной дорожке, ведущей к крыльцу. Нажала на кнопку звонка, прислушалась — где-то в глубине дома звонко отозвался колокольчик и послышались легкие шаги. Дверь отворила невысокая девушка, одетая в легкое зеленое платье простого покроя. Из-под копны темно-русых волос, заколотых заколкой, на меня смотрели настороженные карие глаза.
— Вам кого? — спросила она, разглядывая меня.
— Меня интересует Варвара Шульга, — доверительно сообщила я, с интересом разглядывая ее.
— Зачем она вам? — нахмурилась девушка, — вы не знакомы.
— Откуда это вам известно? — удивилась я.
— Я Варвара, — она тряхнула головой, заколка соскочила, и волосы дождем рассыпались по плечам, Варя почему-то от этого смутилась, и ее щеки залил румянец.
— Меня зову Аня Романова, — представилась я, — Я прихожусь двоюродной сестрой одному парню, фамилия которого тоже Романов.
— Я не знаю никого Арсения Романова, — она принялась теребить платок, который держала в руках и щеки ее еще больше покраснели.
— А я и не говорила, что моего брата Сенькой зовут. Может вы все-таки пригласите меня в дом или мы так и будем топтаться на пороге?
— Я не знаю вас, — девушка даже не сдвинулась со своего места, — и не знаю никакого Сеньку. И знать его не хочу. Он меня бросил. А папа говорит, что так мне и надо, дуре набитой.
— Вот точно — дура набитая, — проворчала я, отбрасывая церемонии, — своей головой надо думать, — я оттеснила ее от двери, ввинчиваясь в полутемную гостиную.
— Значит так, слушай меня очень внимательно: я не знаю кто и что тебе наговорили, я знаю только одно — Сенька сейчас отсиживается где-то посреди леса, из-за тебя, между прочим. Твой мудрый папа потребовал с него за тебя калыму всего в сотню тысяч кредов, тебе в приданое.
— И вы считаете, что я поверю в этот бред? — с вызовом спросила она, — этого не может быть, мой папа не мог так поступить.
— Конечно, не мог, — закивала я, — тогда мне остается только вообразить, что Сеньку посетил приступ клептомании и он, ради интереса, выкрал из владений своего отца белфа и продал за вышеозначенную сумму. Будет не лишним сообщить, что если бы ему удалась его затея, то вы уже как три недели сыграли бы свадьбу. Вот только об этом Саха узнал и погонял сынка ружьишком по окрестностям, а патроны у Сахи никогда не бывают холостыми...
— Сеня не ранен? — встревожено перебила меня Варя.
— Насколько я знаю — нет, его Василиса Андреевна прикрыла.
— И что теперь будет? — ошарашено спросила девушка.
— Ничего, — пожала я плечами.
— Тогда зачем вы пришли сюда? — девушка совсем была сбита с толку.
— Посмотреть, из-за кого у Арсения сорвало крышу и стоит ли браться за воссоединение влюбленных.
— А вы сможете? — Варя схватилась за мою руку, как за последнюю надежду.
— Не знаю, — честно призналась я, — но есть у меня одна мыслишка и я попытаюсь сделать все, что в моих силах. Сейчас главное вернуть психа домой, желательно без потерь в живых единицах.
— И вы будете его искать?
— Буду, потому как если его папаня займется этим всерьез — Сеньке не сносить буйной головушки.
— Не откажите мне в маленьком одолжении, — быстро заговорила Варя, будто, боясь, что я откажу даже не дослушав, — когда вы найдете его, передайте ему вот это.
Она сунула мне в руку небольшую плоскую коробочку с голосовым письмом. Я, ни слова не говоря, спрятала коробочку в нагрудном кармане, попрощалась с девушкой и заспешила домой, больше здесь делать нечего — надо готовиться к предстоящему походу.
...Саха не ругался, что Влад опоздал на целый час только сердито зыркнул глазищами, пригрозил кулаком и, не дав Владу пообедать, потащил в лес. На этот раз ходить долго не пришлось. Саха, по своему обыкновению, приведением скользил меж деревьев. Влад, не отставая от егеря, молча улыбался, что у него уже получается передвигаться по лесу почти так же тихо. Единственное, что омрачало его радость, это липкая духота, колышущаяся, чуть подрагивающим маревом. Влад облизал пересохшие губы, мечтая о прохладных струях какого-нибудь завалящегося родничка, или уж, на крайний случай, теплом, отдающим железом, глотке воды из фляги, болтавшейся на поясе Сахи. Жажда занимала все мысли, и Влад едва не налетел на спину егеря, обтянутую белой рубахой, не заметив, что тот остановился. 'Видно и его жара доняла', — с каким-то мстительным злорадством решил Влад, глядя на кожаную куртку, обвязанную егерем вокруг талии. Но в следующий момент Влад забыл думать о своем злорадстве — он выглянул из-за плеча егеря, не проронившего ни звука и увидел печальное зрелище, создание рук человеческих.
На зеленом ковре небольшой полянки кучей бурого меха лежала медведица. Егерь с помощником приметили ее какую-то неделю назад. Со своего места Владу хорошо были видны серебряные подпалины ее шкуры, он не мог ни с каким другим медведем спутать свою старую знакомую. Влад ее прозвал Ревушкой. Медведицу можно было услышать за добрый десяток метров, казалось, она ворчала все время. И вот теперь Ревушка лежит на траве горой уже ненужных мышц и серебристо-бурого меха, и уже никогда не огласит ни этого, ни какого другого леса своим ворчливым голосом. А у правового бока на зелень натекла большая, ставшая уже черной, лужа. Возле Ревушки топтался ее маленький медвежонок, месяца три-четыре от роду. Он тыкал мамашу в некогда теплый бок и тихонько плакал, пытаясь заставить ее подняться.
В носу противно защипало, а в глаза, будто песка кто сыпанул, Влад отвернулся, почти до крови прикусил губу, удивляясь противной занозе засевшей где-то в груди. Саха выругался сквозь зубы, бессильно грохнул кулаком по стволу ближайшего дерева, отпустил ветку, и она тотчас же закрыла собой поляну.
— Что делать будем? — хмуро спросил Влад, глядя куда-то в сторону, уже более ли менее взяв себя в руки.
— У нас два выхода, — жестоко проговорил Саха, — или мы оставляем его здесь на произвол судьбы. Тогда, он издохнет от голода. Или ловим, забираем с собой и пытаемся выкормить несмышленыша. Но тогда он не сможет вернуться в лес, станет моральным уродом, со звериной точки зрения.
— Лучше быть живым моральным уродом, чем нормальным и мертвым, — глядя Сахе прямо в глаза, проговорил Влад.
— Вот и ладненько, — вдруг заулыбался Саха и хлопнул Влада по плечу, — может я был не прав, и из тебя что-нибудь да получиться. Хочешь попробовать его поймать?
— Что я должен делать? — встрепенулся он, совершенно забывая о мучавшей жажде...
Вернувшись, я первым делом расседлала лошадку и, выпустив ее в загон, поплелась к дому. В доме обнаружилась одна Васька, но развлекать тетку разговорами я не решилась — она шаманила. Варила мыло с добавлением масел и трав. За этим мылом к Ваське прилетают с трех ближайших планет, молодящиеся особы.
Потолкавшись по дому и не найдя себе другого применения натянула купальник и отправилась на озеро. Надо было посидеть в тишине и обдумать, как безболезненно объявить Сахе, что в скором времени его приедут убивать, а у Васены на кухне появится молодая невестка. Немного поплескавшись в теплой воде, я устроилась в тенечке на полотенце и принялась исправно думать. Мысли ворочались медленно, как впадающая в спячку черепаха и я не заметила, как провалилась в сон.
Разбудили меня гневные вопли Васены и ответное бурчание Сахи, явно пытавшегося отбиться от нападок. Я подняла голову и посмотрела в сторону дома. Саха на пару с Владом притащили из лесу объемистый мешок, подвешенный к двум длинным шестам. Мешок вел себя неспокойно, внутри что-то основательно копошилось. Мужики с явным облегчением опустили мешок. Я подперла щеку, наблюдая за развитием событий. Саха наклонился над мешком и принялся развязывать горловину, за что получил от Васьки звонкий шлепок по заду. Саха поднялся во весь свой огромный рост с намерением дать жене должный отпор. Интересно, вяло подумала я, когда Саха успел переодеться в красную рубашку, если они только пришли?
Саха чуть сдвинулся, и я поняла, что рубашка его совсем не красная, а очень даже белая. На спине. Я подскочила и побежала в их сторону, как была в купальнике, в их сторону.
— В чем дело? — спросила я запыхавшись.
— Твой дядя припер в дом очередного медведя, — рыкнула Васька, — я еще одну зверюгу не потяну.
— Да подожди ты со своим медведем. Васька, посмотри у Сахи весь бок в крови, — я обошла дядю, рассматривая его в разных проекциях, — мне кто-нибудь объяснит что случилось?
— Ничего особенного, — проворчал Саха, все-таки прижимая руку к правому боку, — подрал нас немного маленький Топтыжка, но его можно понять он остался без мамки и напуган до смерти...
— Васька, — прервала я защитные речи Сахи, — мне нужна горячая вода, чистые тряпки и лед. Быстро!
— Ничего с ним не случится на нем как на собаке, — проворчала Васена, разворачиваясь на каблуках и направляясь на кухню за горячей водой.
Я запинала двух Романовых в дом. Масштабы бедствия поражали: медвежонок зацепил Саху всего-то пару раз, оставив на его груди и боку семь глубоких ран. Владу повезло больше — зверь задел только плечо. Четыре не очень глубокие царапины. Васька, все еще ворча, застелила обеденный стол чистой простыней, принесла несколько ламп и даже разложила все, что нашла медицинского в моем рюкзаке.
— Ты зашивать сможешь? — спросила я тетку, вкалывая Сахе анестезию.
— Нет! — замотала она головой.
— Васька, — принялась я увещевать ее, — это та же акупунктура, только с нитками.
— Нет уж, уволь. Постоять постою, но шить даже не проси.
— Как хочешь, — отступилась я, — Саха, начнем с тебя. Я наложу швы, потом нельзя будет три часа двигаться. И не смей со мною спорить! Влад, приложи пока к плечу лед, если пойдет опухоль, зашить не получится. Васька, направляй свет.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |