Вершина мира 1. Часть 3

Генерал отмахнулся от меня и уселся на стул напротив вставшего Влада, я переместилась на подоконник. В комнате повисло напряженное молчание, папа сурово оглядывал нас. Я всем своим видом демонстрировала скуку, а Влад — глубокое осознание вины. Никто из нас троих не решался нарушить шаткое перемирие.

— Итак, — первым не выдержал папа, — я жду объяснений. Особенно от тебя, — напуская еще большей суровости в голос, генерал посмотрел на парня.

— А что именно ты хочешь услышать? — На всякий случай поинтересовалась я.

— Саха, конечно, человек хороший и честный, но я вас предупреждаю — я не поверил ни единому его слову, — просветил нас папа.

Влад бросил быстрый взгляд на меня, я в ответ только пожала плечами, мол, делай, что хочешь. Папаня, конечно, хороводы с нами водит, мною его тактика уже давно изучена — даже если и ничего не знаешь, сделай вид, что осведомлен намного лучше свидетелей и виновного вместе взятых. Касайся дело только меня, я бы сделала большие обиженные глаза и вид полного непонимания происходящего, но Влад уже выдал нас с головой, вот пусть сам все начальству и объясняет. Меж тем парень собрался с духом и начал каяться.

Надо отдать ему должное, делал он это мастерски — даже меня чуть на слезу не пробило. К чести Влада, следует отметить, что рассказал он все, как было, опустив только момент о выволочке, которую ему устроил Саха, а в остальном его речь была правдива и изобиловала подробностями. Меня он выгораживал, как только мог, хотя я в этом и не нуждалась.

Влад взял всю вину за произошедшее на себя. Папа молча слушал откровения, ни вопроса, ни комментария, это меня насторожило и я уже начала в уме просчитывать ходы, что бы выйти из создавшейся ситуации с малой кровью. Влад замолчал и, затаив дыхание, уставился на генерала, ожидая его решения. Папа помолчал еще немного, задумчиво глядя, как в глазах Влада возрастает напряжение, когда оно достигло своей кульминации, генерал чуть шевельнулся, меняя позу.

— Это все? — спросил папа, строго глядя на поникшего Влада, тот кивнул.

Папа еще помолчал, я вся подобралась, готовая в любой момент придти на помощь.

— Ладно, — генерал звонко шлепнул ладонью по столу, — на этот раз я тебя прощаю, и выгонять из бригады не стану. Но на свой счет ты не обольщайся, делаю я это только благодаря Сахе, потому что он поручился за тебя и сказал, что ты абсолютно здоров.

— Спасибо, — только теперь смог выдохнуть Влад.

— Пошли чай пить, там Васька что-то про пироги говорила.

Мы спустились вниз, сидящие за столом внимательно наблюдали за нами и заметно расслабились, заметив, что наш разговор закончился без жертв. Васька поставила на стол огромное блюдо заполненное пирожками. Папаня широко улыбаясь подсел к столу и пододвинул к себе большую чашку чая.

— Дядя Дима, — подергал Сенька генерала за рукав, заставляя обратить на себя внимание, — а ты форму с собой привез?

— Какую форму? — Не понял папа, перебирая пироги, лежащие на блюде и пытаясь отыскать самый красивый из них, задача почти невыполнимая.

— Твою, генеральскую, — пояснил Сенька.

— Конечно, привез, я без нее никуда не езжу.

— Это хорошо, — обрадовался Сенька.

— Что в этом хорошего? — насторожилась я.

— Как что? — возмутился Сенька, как будто все читают его мысли, — Дядя Дима оденет завтра свою форму, и мы с ним пойдем к Вареньке...

— Это что, ты хочешь, что бы я стал сватом? — ужаснулся папа.

— Да, — обрадовано закивал головой Сенька.

— Ни за что! — испуганно воскликнул генерал.

— Дядя Дима, а что тут такого? — Принялся выклянчивать племянник, — ведь были же когда-то свадебные генералы...

— Эка невидаль, — вступил в разговор Саха, не упускавший случая поддеть брата, тут же привел парочку исторических примеров, походя обвинив генерала в гордыни.

Папа принялся энергично возражать против этого. Влад крутил головой, увлеченно следя за их спором. Я ждала, когда же вступит в спор Васька, последнее слово будет за ней, как она скажет, так и будет. Но Васька не спешила, забавляясь полемикой, в которую влезли братья. Даже Сенька замолчал и сидел с раскрытым ртом. Меж тем благородные отцы семейств добрались только до середины нашей истории, до того времени, когда наши предки жили на одной планете и только начали летать в космос, я поняла, что дело это долгое и до конца спора мне никак не досидеть. Я послушала их еще немного, но потом махнула на это рукой и погнала Влада спать — стрелки часов уже подкрадывались к часу ночи. Перед тем как улечься, я отдала отцу подписанный на предъявителя чек, чтоб они могли выкупить право на женитьбу.

Глава 8.

Утро началось как обычно — с тишины. Все разбрелись, оставив меня в одиночестве. Я сползла с кровати и, как была, в пижаме, прошлась по дому, заглядывая во все углы в надежде обнаружить записку. Так ничего и не найдя, я отправилась на кухню. На душе отчего-то было муторно. Сходив за сигаретами, накинула на плечи Васькину шаль, плеснула в чашку кофе, устроилась на ступеньках крыльца. День выдался пасмурным и душным. Я уставилась в серое низкое небо, гадая, будет ли дождь или облака просто походят и растают.

Кофе остыл и казался мерзким. В пачке осталось всего четыре сигареты, это настроения не прибавило. Я, с тяжелым вздохом, вылила остатки кофе под крыльцо. Покопалась в душе, пытаясь установить причину столь отвратного состояния, но и здесь потерпела неудачу. В итоге, я попробовала убедить себя, что это просто предчувствие завтрашнего вылета на базу и то, что я пристрастилась к паразитическому образу жизни. Следовало встряхнуться и заставить себя работать. В таких условиях это можно сделать двумя способами: убрать дом или приготовить на обед что-нибудь эдакое, что сожрет время. Но уборку затевать нет смысла. Васька заставила вчера Олега вылизать все два этажа, в наказание, что он притащился с озера и, не разуваясь, поднялся наверх, загадив тем самым все половики. Значит, остается только обед. Я переоделась и уединилась на кухне.

Проверив все шкафчики и отобрав нужные продукты, я занялась приготовлением жаркого из птицы с картофельными биточками, все это запекается в горшочках, накрытых дрожжевым тестом. Всего получилось пятнадцать горшочков, которые ровными рядками отправились в печь. Я с некоторым сомнением оглядела творение своих рук. А ну как не хватит накормить всю ораву? Четыре мужика в доме это вам не шутки! и, оставшись довольной, закрыла печку. Надо подождать двадцать минут и можно будет подавать обед.

Я уютно устроилась в Сахином кресле с сигаретой и кофе. В сенях раздались голоса. Почему мне всегда так везет? Уныло подумала я, бросая еще толком не раскуренную сигарету в камин. Первым в дом завалился Олег.

— Привет, Олежка, как дела?

Но он меня, кажется, даже и не слышал, проскочил мимо, шумно затопал по лестнице и с силой грохнул дверью своей комнаты. Удивленно проследовав за ним взглядом, повернулась к вошедшему Владу, он выглядел не лучшим образом — всклоченный, с красными глазами. Я начала порядком беспокоиться, парень почти не спал ночью, беспокойно ворочаясь и не давая спать мне.

— Какая муха Олега укусила?

— Мы немножко с ним повздорили, — повинился Влад.

— Конкретнее, — мягко потребовала я.

— Мы приехали в город, Арсений встретил какого-то знакомого и тот сообщил, что видел малого с какой-то Чарой. Сенька сказал, что брата срочно нужно забирать и отвести домой. У девицы такая репутация, какой позавидует любой из полицейской картотеки. Генерал сказал, что они пойдут к невесте, а меня за Олегом отправил. Когда я пришел к школе мальчишка разговаривал со своей девицей. Увидев меня, приказал убираться. Я объяснил, что мне велено забрать его и отвести домой, остальное меня не касается. Этот дурень начал орать, что это не мое дело. Я ему ответил, что только выполняю приказ и все. А он как с цепи сорвался, и меня ударил. Если бы на этом все, так ему мало показалось, он еще раз замахнулся, — пожаловался Влад и добавил с обидой, — он думает, что раз я твоя собственность, так меня можно лупить почем зря!

— Ну, я, это... — он шмыгнул носом, — я его руку перехватил и слегка вывернул, чтоб не задавался. Он взвыл, пригрозил, что расскажет отцу и тот с меня шкуру спустит. Ну, я потянул его руку еще немного вверх, он заткнулся. — Влад посмотрел на меня исподлобья, крайне напоминая обиженного ребенка.

— Все нормально, ты все правильно сделал, — улыбнулась я. Влад кивнул и позволил себе улыбнуться. — Олег в последнее время сильно зарвался. А где остальные?

— Я их не ждал, Олег сильно бесновался. Мы сразу домой поехали. Я в аптеку зашел и купил тебе шовный материал и иглы, они в сенях, у тебя же мало осталось, сейчас принесу. Да, Ань, вот, — он достал из кармана запечатанную пачку сигарет и подал мне, — у тебя же заканчивается.

— Ты откуда знаешь? — удивилась я принимая пачку.

— Мне не спалось сегодня ночью, я на озеро ходил, а когда вернулся в комнату свет не включал, — извиняющимся тоном пояснил Влад, — и запнулся о стул, где твоя одежда лежала. Стул упал, одежда рассыпалась и из кармана пачка выскочила. Ну я одежду подобрал, пачку долго искал, она под кровать улетела, а когда нашел, не пойму зачем, заглянул в нее, а потом на место положил.

— Спасибо.

— А это обедом так пахнет? — Влад потянул носом.

Обедали в гордом одиночестве, родственники из города не вернулись, а Олег категорически отказался от еды. После трапезы решили сходить на озеро, предварительно заперев комнату Олега снаружи. Чтоб неповадно было.

Вечер начался с появления Дмитрия Петровича, Сеньки и Вареньки. Девушка выглядела напуганной и жалась к жениху, стараясь оказаться у того за спиной.

— Влад! — Рявкнул Дмитрий Петрович, заваливаясь в дом, — живо баню растопи.

— Я уже все сделал, — с набитым ртом отчитался Влад, выглядывая из кухни, где пасся в очередном горшочке с едой.

— Что ты там жрешь? — подозрительно поинтересовался генерал.

— Еду, — ответил Влад скрываясь за дверью кухни.

— Оставь мне! — Потребовал папаня, направляясь следом.

— Если вы сейчас съедите все, то будете готовить сами, — предупредила я.

— Ну и приготовим, — ответствовал грозный полицейский, появляясь на пороге зажав в одной руке еще теплый горшочек, а в другой куриную ножку.

Согнал меня с кресла. Я погрозила папеньке кулаком и переместилась на лавку у стола. Папа удобно развалился в кресле, вытянув длинные ноги, и принялся с удвоенным рвением поглощать добычу. Сенька со своей невестой продолжали топтаться у порога и о чем-то спорить шепотом. Варенька то и дело пугливо косилась то на меня, то на генерала.

— Сенька, чего девушку в дверях держишь? Посади к столу, — я подмигнула братцу, — сейчас Влад чайку организует.

— Почему все время Влад? — Возмутился парень появляясь на пороге, — я конечно понимаю, что я абсолютно бесправное существо, но, тем не менее, нельзя ли оставить меня в покое? А то и баню растопи, и чаю подай, а я, между прочим, только отдохнуть присел.

— Влад, прекрати. Я попросила — накрой стол к чаю, я самовар не подниму!

Он фыркнул, но все-таки притащил самовар с заварочным чайником, чашки, сладости и, взяв глиняный бочонок, полез в погреб за медом. Сенька усадил Вареньку рядом со мной, а сам понес наверх чемодан. Я принялась рассматривать девушку. Варенька казалась растерянной и немного испуганной. Она сидела на краешке стула, скромно сложив руки на коленях, и напоминала ребенка, грубо оторванного от игр и приведенного в школу посреди учебного года. Я поставила перед ней чашку и принялась наливать чай. Девушка кивнула, молча благодаря, но к чашке не притронулась.

— Не бойся, — посоветовала я.

— Не могу, — прошептала она.

— Здесь никто не кусается, — хохотнул папаня, бросая обглоданную кость в пустой горшочек.

Девушка бросила на него быстрый взгляд, губы ее задрожали, а на глаза начали накатываться слезы.

— Где Сеня? — пролепетала она.

— Сейчас придет, — улыбнувшись пообещала я и повернувшись к папане прошипела, — Дмитрий Петрович, кое-кто собирался сходить помыться.

— Я собирался, — подтвердил он.

— Так иди, — я сделала страшные глаза, — баня выстынет.

— Ухожу, ухожу, — папаня поднял руки вверх, защищаясь.

Он действительно поднялся, отнес посуду на кухню, потом сходил в комнату для гостей и вернулся с полотенцем на шее и чистой одеждой подмышкой.

— Да, Анька, это, кажись, твое, — он небрежно кинул чек на стол. — Я не стал платить калым, он нам дал разрешение на свадьбу абсолютно бесплатно, — гордо заявил генерал, и, видя мой вопрошающий взгляд охотно пояснил, — я просто объяснил, что так, как он обращается с дочерью, не обращаются даже с бродячей собакой. Он там что-то попытался возмущаться, а я просто сообщил ему, что статьи за насилие в семье никто не отменял, можно и срок огрести, так эдак, от пяти до семи лет принудительных работ на рудниках. Он проникся и дал отцовское благословение на брак.

— Ведь можешь, когда хочешь, — похвалила я его, — сват ты мой.

— Я что-то не понял, ты меня похвалила или поругала?

— Иди уже, — махнула я рукой.

Выпроводив папаню я повернулась к Вареньке. Надо ее как-то расшевелить, а то сидит с восковым лицом, как кукла на ярмарке и все время норовит заплакать.

— Расслабься, — посоветовала я, — откинься на спинку, сядь поудобнее. Ты же отдыхаешь.

— Не могу, — всхлипнула она и призналась, — мне страшно.

— Чего тебе страшно? — искренне удивилась я.

— Понимаете...

— Понимаешь, — поправила я.

— Понимаешь, — эхом отозвалась девушка, — здесь все так необычно и диковинно. У нас дома никто не посмел бы перечить отцу, а уж тем более, просить его уйти. И вот парень этот, который стол накрывал, он голос повышает.

— Не обращай внимания, обычно он смирный, просто сегодня что-то не в себе.

— А он, что, по-настоящему раб? — поинтересовалась Варя и тут же быстро добавила, — об этом весь город говорит. Вас же здесь все знают и деда вашего помнят.

— Влад? Самый натуральный раб. Если хочешь, могу его позвать и попросить показать клеймо, правда, оно почти на заднице.

— Не надо, — испуганно прошептала Варя.

— Не буду я ничего никому показывать, — встрял в наш разговор хмурый Влад, входя в комнату, и неся в руках бочонок полный меду, — еще мне не хватало перед каждым любопытным штаны снимать.

— А тебя никто и не просит, — хмыкнула я.

— Там в самом углу погреба кто-то грибочки выращивает, наркотические, — будничным голосом сообщил Влад, наливая себе чай. — Их надо бы прибрать, а то если Саха найдет, мне опять битым быть.

— Это, наверное, Олег, — предположила я, — Сенька, небось уже перерос.

— Мне все равно кто это, — рявкнул Влад вскакивая и опрокидывая чашку, — если их найдут, достанется, в первую очередь, мне.

— Что-то на тебе, голуба моя, шкура сегодня горит, — покачала я головой, наблюдая, как на столе разливается коричневое пятно, — ступай наверх.

— Ань, я...

— Я сказала, ступай наверх, — я указала рукой на лестницу.