— Адриан! — сокрушенно вздохнул Ремус. — Сколько же этот ребенок должен страдать? Ты мне за все ответишь, Дамблдор! За каждый его стон, за каждую слезинку, за каждую печальную искорку в глазах.
Ремус подтянул ноги и положил на них руки и опустил голову. Запах пыли забивал все остальные. Хотелось чихать.
— Ну, ты и гад! — встрепенулся Ремус. — Надеешься, что я сам себя прикончу, когда обернусь, да? Ты поэтому меня похитил за три для до полнолуния? Ах, ты, сволочь старая, хрыч властолюбивый. Решил убить меня моими же руками? Не получится. Я на зло тебе выживу!
Ремус в приступе ярости дернул несколько раз руками. Но цепи были очень хорошими. Он только нанес себе больше вреда. Запястья ободрались до крови и края кандалов. Ремус унял свою злость. Нельзя, чтобы была кровь, иначе перекинувшись, он сам себе перегрызет конечности. Ремус попытался выровнять дыхание, обдумать ситуацию. Сколько он уже здесь? Час, два, день? Наверное, Северус уже знает о его исчезновении. Его ищут. Они найдут способ его найти. Обязательно найдут. А Дамблдор-то подписал себе смертный приговор, а палачей у него теперь двое — Адриан и Северус. Это двое сейчас готовы директора разорвать голыми руками на мелкие кусочки. Не учел наш директор такой фактор, не учел. Он надеется взять ситуацию обратно под контроль, но у него просто не хватит сил и возможностей. Он ведь не знает все правды и не узнает никогда. Дамблдор потерял свою хватку. Они смогут его переиграть и наказать. Их больше.
Единственное, что сейчас действительно волновало Ремуса, это состояние двух самых для него родных людей — Адриана и Северуса. Мальчик только начал с ним общаться. Ремус вздохнул, вспомнив, как тот сидел у него на руках, прижавшись к нему, Ремусу, и столько в этом жесте было беззащитности, что сердце тогда просто защемило. Как Адриан ко всему этому отнесется, что почувствует. Надежды, что Адриан ничего не узнает, у него не было. Адриан узнает. Ремус не мог сказать, откуда такая уверенность. А Северус... тут вообще все было плохо. Ремус узнал зельевара совсем с другой стороны. Для него он уже не был мрачным ужасом Хогвартса. Когда он впервые увидел нормально одетого Снейпа с чистыми волосами, то выпал в осадок. И ведь их отношения начались именно с подачи Северуса. Тот все решил за них двоих, а он и не сопротивлялся. Его это также устраивало. Но этот человек мог быть ужасно яростным, когда дело касалось того, что, как он считал, принадлежит ему. А он считал, что Ремус только его. Так что от Северуса в этой ситуации можно было ожидать чего угодно. Главное, чтобы тот ошибок не натворил. Тут уж Ремус надеялся на их команду: Анну и Виктора Андерсов, на Тома, на Малфоев, Забини и Паркинсонов. Они должны суметь удержать Северуса от ошибок, которые могут стоить им всем жизни.
Том. Это удивляет. Кто бы мог подумать, что он будет общаться с самим Темным лордом и даже шутить. А уж о том, что он простит тому смерть друзей! Об этом можно было только мечтать. А на вот тебе. Простил. Они даже в одной команде. Вот так бывает в жизни.
Ремус поднял голову и осмотрелся. Напротив того места, где он сидел, закованный в цепи, был камин. Его, скорее всего и судя по следам, принесли сюда через этот камин. Справа от камина стояло кресло, накрытое белым полотном. Правда, оно уже не было белым, скорее всего серым, от пыли. Это был то ли каминный зал, то ли какой-то кабинет. Мебели почти не было. Определить, что стояло в комнате, было трудно. Все предметы накрыты тканью. Понять, куда его притащили, ему не удалось. Не было никаких зацепок. Окна задернуты шторами. Напрягали цепи и кандалы. Что они здесь делают? Все было приварено к стене, а значит, он не первый, кто тут сидел на цепи. В том, что его сюда притащил директор, который его и уложил заклинанием, он не сомневался. Значит, дом, или что это еще, как-то связан с Дамблдором. И что это дает? Да, ничего. Ровным счетом ни-че-го.
Ремус вздохнул. Мысли никак не хотели строиться в нужном ему порядке. Голова не работала. Последствия заклинания? Скорее всего. Вот тебе и старый самый светлый маг. Да, Том ему и в подметки не годится. Манипулятор чертов. Сам не живет и другим не дает. Вот чего ему в сто с гаком лет неймется? Власти хочется? Так попросил бы, ему ее на тарелочке с голубой каемочкой бы преподнесли. А он тут устраивает военные действия мирового масштаба. Маньяк мирового пошиба. "Была бы воля, пристукнул бы чем-нибудь тяжелым по голове, честное слово. И жилось бы всем лучше и дышать было бы чище", — вздохнул Ремус, устраиваясь поудобнее. Оставалось только ждать, когда придет помощь. И лучше бы она пришла, до полнолуния. Зелье-то он не выпил. И теперь не знает даже сколько осталось времени, сколько он был без сознания. Ждать. Остается только ждать.
Капля медленно скатывается по желобу, зависает на мгновение и летит вниз. Характерный звук удара воды о воду. Мужчина сидит в углу, самом сухом в этом сыром, убогом помещении три на два метра. Справа от него тюфяк, набитый соломой, мокрый. Спать на нем не возможно. Одежда просто не высыхает. Он уже привык к постоянной мокрой одежде и холоду, пронизывающему до самых костей. Сколько он уже здесь? Год, два, пять? Он потерял счет времени. Ему приносят еду, если ее так можно назвать. Только, чтобы не сдох.
Мужчина поднимает голову. Лицо изможденное, усталое. Но глаза. Они словно живут своей жизнью. Яркие, синие, полные жизни. Им не удалось его сломать. Они пытались, но у них ничего не получилось. Как же он радовался, кода они ему сказали, что Гарри пропал. Он, конечно, не показал им своей радости. Сначала они пытались выяснить, куда он мог уйти. Не погнушались даже круцио накладывать. Вот такие дела.
Он был так рад, когда Дамблдор вытащил его из-за завесы. Как выяснилось, в первые два дня это можно сделать. А потом все это началось. Директор оказался сволочью, самой настоящей. Он не мог поверить в то, что видел и слышал. Этот человек, Дамблдор, рехнулся на почве власти. Ему нужен был Гарри только для того, чтобы выставить того на поле боя как пушечное мясо. Его крестник оказывается не должен был выжить. Все это он услышал случайно. Не предназначалось это для его ушей. И. конечно, своей импульсивностью он только себе и навредил. Он нарушил планы Дамблдора. Очнулся он уже здесь.
Глаза сверкнули. Они заставили его дать разрешение на нахождение в особняке, но не заметили, как он давал это разрешение. Сириус блек, а это был именно он, усмехнулся. Орден Феникса ждет большой сюрприз в скором времени. Они вылетят из дома как пробки из бутылки. От него могли и отказаться, но он Блек. И будет Блеком теперь всегда. Он не будет стыдиться своей семьи. Он никому не позволит находиться в доме, кто так поступил с ним и его крестником. Рано Ии поздно он сбежит и отсюда. Не будь он Сириус Блек.
Сириус опустил голову, заслышав шаги. Дверь открылась. Кто-то поставил на пол миску с едой. "Чтоб невзначай не помер", — саркастически подумал Сириус. На руках у него были браслеты, блокирующие анимагические способности. А это затрудняло пребывание в этих стенах. Первые недели он думал, что сойдет с ума. Удерживала только мысль о Гарри. Он справился, выжил и остался в здравом уме. Только выяснить, куда его засунули, так и не удалось. Но это и не важно. Он все равно сбежит. И найдет Гарри. Так будет. Он верит в это. Иначе нельзя. "Когда эта мразь уйдет? Встал тут. Смотрит", — раздраженно подумал Сириус. Наконец, двери закрылись. Сириус облегченно вздохнул. Но остался осадок. Что-то им опять от него нужно. Значит, надо ждать пыток. Но он выдержит. Ради Гарри.
Сириус откинул голову на стену. Что он мог сказать о происходящем? Только то, что ему говорили его тюремщики. Но одно он знал точно, Гарри они так и не нашли, а это радовало безмерно. Мальчик смог уйти от Дамблдора. Не просто смог, а ушел так, что его и найти не могут. Случайно услышал, что Гарри забрал все деньги из банка, закрыв тем самым возможности Дамблдора снабжать всех его деньгами. Он иногда не понимал, случайно или специально он разговаривали у дверей его пристанища. Но он хот бы знал, что происходит в мире, с Гарри. Он ловил такие разговоры с жадностью. Но нельзя было показывать своим тюремщикам своей заинтересованности. Последнее время они считали, что он в апатии и скоро совсем сойдет с ума. Но он этого не дождутся. Он будет жить. Жить, чтобы наказать настоящего виновника всех бед, которые выпали на его долю, на долю Гарри и Ремуса. Это была его цель — наказать Дамблдора.
Ждать. Надо просто ждать и надеяться, что придет его время. А оно обязательно придет. Надо просто еще подождать. Жаль, что никто не знает о том, что он жив. Тогда было бы легче. Его бы искали. А так... Так можно надеяться только на свои силы, больше не на чьи.
Сириус вздохнул. Синие глаза уставились на лужу у противоположной стены, наблюдая как капля за каплей падает с потолка. "Надо поесть. Мне нужны силы, чтоб выжить. Надо", — уговаривал себя Сириус. Но вставать не хотелось, двигаться тоже. Четыре стены все равно делали свое дело. А кроме них были еще и пытки. Требовались забота и полноценный отдых, но их не было. Сириус закрыл глаза, погружаясь в другой, счастливый мир, где он и Гарри бежали по кромке воды, а на горизонте садилось солнце, окрашивая округу в расно-бордовые цвета заката.
"Надо просто подождать. Еще чуть-чуть. Подождать", — билась в мозгу одна и та же мысль.
Сова села на стол и протянула лапку. Мужчина скептически на нее посмотрел, но письмо отвязал. "Нам пора встретиться. М.М.". Мужчина зажмурился. Значит, Дамблдор что-то предпринял такое, что Минерва решила вытащить его на белый свет.
— Значит, пора, — мужчина взял перо и пергамент. Через несколько минут сова несла в Хогвартс маленькое письмо Минерве МакГонагалл: "В субботу в Хогсмиде, на старом месте. Д.П."
Глава 67. Находки, тайны и пропажи
Слизеринцы сидели мрачные. От начала урока прошло минут пятнадцать, когда Драко положил перед Адриан записку: "А замок может знать, здесь Северус или нет?" Адриан глухо застонал и хлопнул себя по лбу.
— Мистер Андерс, с вами все в порядке? — поинтересовалась МакГонагалл.
— Извините, профессор, — Адриан посмотрел на профессора. — Просто я вдруг вспомнил то, что забыл.
Гриффиндорцы прыснули. Рон Уизли покрутил пальцем у виска, намекая на недостаток ума у Адриана. Но ухмылка быстро сползла с его лица. Уж очень мрачно на него посмотрели слизеринцы.
— Что ж. Я рада, что вы вспомнили. С вас мы и начнем проверку. Будьте так добры, покажите, чему вы научились, — продолжила свою речь декан Гриффиндора. Адриан вздохнул и встал. Никаких проблем в трансфигурации у него не было. А уж превратить живого котенка в голубя, было раз плюнуть. Что он с превеликим удовольствием и показал. Превращение, естественно. МакГонагалл пристально посмотрела на белого голубя, что-то там себе под нос хмыкнула и произнесла.
— Десять очков со Слизерина за то, что неправильно выполнили задание, — произнесла МакГонагалл. Слизеринцы тихо зароптали. Гриффиндорцы заулыбались. — Тихо. Я еще не закончила. — Двадцать очков Слизерину за превосходный результат. И сто очков Слизерину за то, что нашли и выучили это заклинание. Это делает вам честь, мистер Андерс.
Адриан недоуменно посмотрел на профессора трансфигурации и сел на место. Перед ним упала записка. Почерк был Демиана: "Ты где витаешь? Перепутал заклинание. Мы такого не проходили. Слава Мерлину, не выдал чего-нибудь из арсенала Морганы". Адриан несколько мгновений смотрел на записку, потом свернул ее и вздохнул.
— Ты как? — шепотом спросил Драко. Ответить Адриан не успел.
— Мистер Малфой. Раз вы успеваете разговаривать. Ваша очередь следующая, — бросила МакГонагалл.
— Да, профессор, — через минуту на столе, нахохлившись, сидел сизый голубь.
— Замечательно, мистер Малфой. Плюс двадцать очков. Следующий, — сказала профессор трансфигурации. В отличие от гриффиндорцев, у слизеринцев проблем с выполнением задания не было. Они справились все. У гриффиндорцев же провал шел за провалом.
"Деградировали они", — подумал Адриан, наблюдая за тщетными попытками Финигана и Уизли. Урок подошел к концу. Слизерин заработал 310 очков для факультета. Отставание от нуля стало в полторы тысячи очков. Выходя из класса, никто из слизеринцев не обратил внимания на пристальный взгляд декана Гриффиндора, направленный им в спины. Она была проницательным человеком и понимала, что не все было так, как все видели, особенно это касалось Гойла и Кребба. Почему — то для тугодумов они вдруг стали учиться на превосходно? Ничего не происходит просто так. Мальчики притворялись? Зачем?
— Такими темпами мы можем и вытащить факультет из болота, — произнес Винс.
— Можем, но стоит ли? — прищурилась Панси. Ребята посмотрели на нее с удивлением. Ответить Панси не успела. Из-за угла появились гриффиндорцы, которые покинули кабинет раньше их и, по идее, должны были быть сейчас уж на обеде.
— Не радуйтесь, — нагло выдал Уизли. Слизеринцы хором вздохнули. У них у всех на лице было написано одно и тоже. Чтобы гриффиндорцы шли куда подальше. — Вам это не поможет. Вы все или сдохнете, или остаток жизни проведете в Азкабане.
— Да, Поттер был прав, ты действительно полудурок, — протянул Адриан, брезгливо глядя на Рона. — Ты не то что на дурака, даже на придурка не тянешь.
— Ах, ты, — Рон рванулся вперед, но замер. Прямо на него смотрели десять волшебных палочек. Гриффиндорцы и не заметили, когда это они успели их вытащить. Взгляды у слизеринцев были очень красноречивые.
— Шел бы ты отсюда, Уизли. И чем быстрее, тем лучше, — произнес Невилл.
— Заткнись, перебежчик, крыса, сбежавшая с корабля, — бросил Рон, зло посмотрев на Невилла.
— О, у нас кто-то просвещением занялся? Ты где это вычитал, а? Или просто употребляешь, не понимая значения слов? — Демиан рассматривал Рона с видом лаборанта, собирающегося препарировать мышь. Рон сделал несколько шагов назад, нервно сглотнув.
— Что такое, Уизли? Испугался? С чего бы это? — язвительно поинтересовалась Панси.
— Тебя не спрашивали, — пробурчал Рон.
— Чего? Чего? — вкрадчиво спросила Панси. Глаза у нее сверкнули.
— Рон. Пошли, а то обед пропустим. Мы еще с ними поквитаемся, — произнес Финиган. Какими бы тугодумами гриффиндорцы не были, сейчас они поняли, что перевес на стороне слизеринцев. Гриффиндорцы ретировались.
— Странно, — задумчиво произнесла Милли.
— Что? — Нотт посмотрел на девушку.
— МакГонагалл не вышла, не устроила скандал, что обижают ее недоделанных львят, очков с нас не сняла. Странно это, — пояснила Милли.
— Блин, а она права, — кивнул головой Грег.
— Ой, что-то происходит в школе, — произнес Блейз.
— Блейз, в школе все время что-то происходит, — насмешливо произнес Драко.
— Да я о МакГонагалл говорю, — отмахнулся Блейз.
— Не переживай, мы поняли, — усмехнулся Демиан. Блейз посмотрел на него с благодарностью.
Во время этого разговора Адриана подошел к стене и положил на нее ладонь, мысленно позвал замок. Он почувствовал, как замок отозвался.
