Марина не особо стесняется наготы, ни своей, ни чьей-либо чужой. В конце-концов, что она может увидеть такого, чего не видела уже в произведениях искусства, да в различных учебниках? Это притом, что она младше Эр. Ах да, библиотеку её дворца наверняка сам Херт подбирал, и вряд ли там есть что-то подобное тому, что ей удалось обнаружить в 'секретном' отделе императорской библиотеки. Правда, Саргон, скорее всего, просто забыл, что в библиотеке есть и такой отдел, ибо почти все книги изданы до его восшествия на престол. Но с той поры мода сильно изменилась, а не человеческая анатомия. Хе-хе.

Эр лежит, откинувшись на камни, глаза прикрыты. Улыбается. Марина в воду лезть не спешит, только ногу до колена опустила.

— Хорошо... Всегда теперь сюда приходить буду.

— Пока это место ещё кто-нибудь не найдёт.

— Ну, так пусть находят. Парк-то общий.

— Ладно, если Динкерт, к примеру, найдёт. А если Рэнд с дружками? В кустах сидеть будет, да на тебя любоваться? Кто-то из них фотографией владеет.

Эр ойкнула, попытавшись нырнуть поглубже. Марина ловит её за плечо.

— Не трусь, думаешь я бы их не заметила?

— Ты уже дралась с ними.

— И победила, если ты не забыла.

— Люди злопамятны.

— Не эти. Я их достаточно проучила.

— Но смотреть-то они всё равно могут. Да и не только смотреть.

— Смотрелки и другие части тел прекрасно отрываются.

— Ты всё шутишь, Марина...

— Не всегда. Номера насчёт 'посмотреть' иногда устраиваются по совместной договорённости. Бывает, что целью как раз устраиваются, что бы кого другого показать. В лучшем виде, так сказать.

Эр смеётся.

— Ты-то, я знаю, такого не сделаешь.

— А если кто другой такое придумает?

Эр слегка брызгается в неё. Марина отвечает тем же.

— Ты всё шутишь.

— Не всегда. У меня, как говорят, вообще чувства юмора нет.

— Но я же его понимаю.

— Так ты меня всю жизнь знаешь.

— Софи тоже.

— Хоть сейчас про неё не говори.

— Ладно, не буду.

Эр открывает глаза.

— Ой, а что это у тебя такое чёрное на руке.

— Ножны. Для боевых пловцов такие ножи делают.

— Тебе-то зачем?

— В жизни не знаешь, когда и что пригодится может.

— Сейчас-то они тебе зачем?

— А тебе украшения для чего? Вон, ожерелье хоть в императорскую сокровищницу сдавай.

— Оно там и так лежит. Эту копию для меня сделали.

— Из чего?

— Из золота. Как настоящее, даже лучше, сейчас золото чище, чем в старые времена.

Самый глупый вопрос, что можно Эр задать: 'Сколько это стоит?' Хотя, с другой стороны, откуда ей про ценность денег знать?

— Ты была в сокровищнице?

— Нет, — она вздыхает, — как и почти всё остальное, только на картинках да в фильмах.

Марина молчит в ответ. Как-то перед ней неловко. Хоть и не виноват тут никто.

Эр окунается с головой. Марина усмехается. Она всегда такая смешная, когда мокрая.

Эрида протирает глаза.

— Ты чему смеёшься?

— Тебе. Ты всегда такая...

— Какая?

— Такая! — Марина снова обрызгивает её.

Неожиданно вскочив, Эрида за ноги стаскивает её в воду.

— Блин! — Марина ударяется о камень.

— Больно? — Эр стоит, опустив глаза, зачем— то руки за спину прячет.

— Не особенно... — Марина стоит, потирая поясницу и гримасничая, главное за тем, чтобы попугать Эриду.

— Правда, не больно? — Эрида подходит поближе.

— Правда, правда... — кивает Марина. Эр уже совсем рядом.

Раз! И летит в воду, сбитая с ног подножкой из тех, на которые сама Марина лет с семи не попадалась. Море брызг, испуганный визг. Хотя, вроде подстраховала при падении. Эр сначала выныривает, потом встаёт на четвереньки. Так обиженно смотрит, что становится стыдно. Почти. Сама же спровоцировала.

— Ладно, вставай. Ты же не ударилась.

Протягивает руку, помогая Эриде подняться.

— Научишь меня так делать?

— Конечно. Смотри и запоминай.

Снова роняет её. Поскользнувшись тоже падает. Успевает подставить руки. Стоит в воде над полулежащей Эридой. Обеим смешно.

— Видел бы кто нас такими.

— Какими?

— Мокрыми.

Эрида снова окунает её. Из воды дочь соправителя вылетает чуть ли не вертикально. Она ужасно боится щекотки.

Сидят рядом на камнях.

— Хорошо тут. Как я раньше этого места не нашла?

— Ты и не искала особенно.

— Верно, это ты у нас обычно всякие места выискиваешь.

— У вас это где?

— Так обычно говорят.

— Ты одна, за себя и говори.

— Но ты же не у меня, ты сама по себе. Как сказать в таком случае?

— Не знаю.

— Почему ты такая зануда, Марина?

— Ну и что. Зато, я очень сильная и умная. Вот! — показывает язык.

— А мне сначала здесь страшно показалось. Теперь вот не знаю — и хочется, чтобы другие тут побывали, и чтобы это место только для нас осталось.

— Да без проблем. Дорогу я запомнила, со временем организую завал, или мин наставлю попросту.

— Не надо, вдруг кто пострадает.

— Тогда сама решай, чего ты хочешь. Либо говори, либо не говори. Со вторым — помогу. Насчёт первого — нас уже двое, так что кто-то проболтаться может.

— Но если я решу никому не говорить...

— То непременно проболтаешься Софи. Не так что ли?

— Ну, если только ей...

Марина смеётся.

— То считай, расскажешь всей школе. Поплавать Софи любит, особенно, при наличии зрителей в окрестных кустах.

— Зачем ты неправду про неё говоришь?

Марина совсем не уверена, что неправду сказала. До чего там у неё с Яроортовским братцем дошло, не знает. Но слышала, что после встречи с ним была растрёпанной, кто-то сболтнул что полуголой и плачущей. А потом Яроорт брата убить хотел. В этом расхождений не было. В способности Яроорта убить кого угодно, Марина ничуть не сомневалась. Равно, как и в том, что степень обиды Софи преувеличена в несколько раз. Иначе бы дело кончилось кровью, или она совсем сестры не знает.

— Она же наверняка тогда сюда кого из своих подруг притащит. Сама знаешь, одиночество она не любит.

— Не любит, — почему-то грустно вздохнув, отвечает Эр, — тяжело, когда поговорить не с кем. Но сюда я её позову как-нибудь потом. Нехорошо красивое от неё прятать.

— Угу. — отвечает Марина, уже решив для себя, что если Эрида скажете сестре об этом месте, то ноги её в здесь больше не будет. Удовольствие ниже среднего, излишне подверженных акселерации придурков по кустам выискивать, и морды им бить. Ведь не поможет всё равно. Разве, что найдут другую точку для наблюдения и прочих действий. С природой особо не повоюешь, особенно, в определённые сезоны. Хе-хе.

Но, наблюдать им придётся за кем-нибудь другим, а не за Мариной. На неё, если кто и будет любоваться, то только тот, кому она сама позволит, а не кто-то сообразительный, нашедший, где кусты погуще. Только вот не тянет её ни к кому. Но почему? Не настолько же Софи, в самом деле, старше!

— Знаешь, этот источник, пожалуй, не хуже тех, что у меня дома.

Только 'Угу' Марины в ответ. Зная Эр с раннего детства, он до сих пор не изучила всех чудес её дворца и парка. Особенно, если учесть, что постоянно что-то новое строится. Марина знает — перед войной соправитель купил у МИДв граничащей с его владением участок. Эр говорила, что там сейчас стройка, но чего именно — не поинтересовалась. Теперь не скоро узнаешь, Эр до каникул домой не поедет. Судя по площади купленного участка, создать там можно всё, что угодно. Самой Марине интереснее едва ли не больше, чем Эр. Фантазию-то свою она точно от отца унаследовала. Только вот его фантазёром никто на памяти Марины, не называл. Хотя идеи, казавшиеся другим фантастикой, притом ненаучной, временами поддерживал.

ГЭС на крупнейшей реке страны считалась нереализуемым проектом. Пока Херт за него не взялся. И проект появился, и ресурсы с деньгами нашлись. Марина на торжественном пуске была. Перегородившая великую реку стена впечатляла.

========== Глава 5. ==========

Глава 5.

Марина отвечает как-то желчно, буквально на грани хамства, но именно на грани, границ не переходя. Ответы, как и раньше, блестящи, только вот от самой Херктерент какой-то плохо скрываемой спесью и презрением веять начало. Мир словно виноват перед ней чем-то, и недостоин человеческого отношения с её стороны.

Над одним из вновь поступивших Рэнд и компания решили довольно злобно подшутить: в одном из прошлогодних, и крайне оскорбительном стишке Марины (адресованном как раз Рэнду) заменили имена, и рассказали ему, показав автора. Шутники не знали, что он настолько эмоционален и импульсивен. Он сразу же кинулся на неё с кулаками и чуть ли не со слезами, благо почти одного роста.

Рэнд и приятели захохотали.

Ударил. Дальше стало совсем не смешно. Марина развернулась, и врезала в ответ. Рэнд перестал смеяться первым. Такую злобу на лице Марины он видел только один раз. И не особо любил вспоминать, при каких обстоятельствах. А здесь не такое же, здесь похуже. Дальше стало уже совсем скверно. Парой ударов сбив с ног совершенно не умеющего драться противника, Марина с совершенно нечеловеческим оскалом принялась его избивать.

У Рэнда заболели давным-давно прошедшие синяки. Он вдруг понял, что будь Марина хоть вполовину так зла тогда, то, возможно, его бы уже не было в живых.

Марина вцепилась в сбитого противника с яростью рыси. Из когтей лесной кошки редко кому удавалось уйти живым. Тут ситуация чуть не повторилась. Оттащили Марину с трудом. "Единицы" по поведению за месяц получать привычно. То, что после драки с Мариной часто попадают в медпункт — тоже. Непривычным оказалось другое — никто Марине не поверил, когда она сказала привычное: "Он первый начал".

Побитый ей по-настоящему плакал. Кажется, его впервые в жизни отколотили по-настоящему. И ни за что. То, что про него рассказали было очень обидным. Такие слова нельзя оставлять безнаказанными. Он всего лишь попытался покарать обидчика по-справедливости. И убедился, что со справедливостью в этом мире напряженка.

Рэнд уже пожалел о своей шуточке. Знай он, что Марина так озвереет... Но как там говорят про подстилание соломы после падения. Да ещё глазами с Херктерент встретился. Ничего, абсолютно ничего хорошего не увидал. Марина оправдываться не пытается. Теперь просто стоит. Дышит только слегка сипло. Зачем-то одним пальцем проводит по горлу от уха до уха. Кривовато, и без особого веселья, ухмыляется. Смотрит уже не бешено. Только Рэнд понял, кому жест адресован. А чего теперь от Марины можно ждать — непонятно.

Несмотря на военное время, вступительные экзамены состоялись точно так же, как и в прошлом году. Поступивших оказалось даже больше — количество мест в школе увеличено. Особо колоритных или известных личностей на первый взгляд не наблюдается. Но это только на первый.

— А ты знаешь, у одной девочки из новеньких — имя в одну букву. Р. Просто Р.

— Умом её папа с мамой не страдали, — буркнула в ответ Марина. Мода на странные имена возникала периодически. Потом проходила. Ещё совсем недавно имя Марина было одним из самых редких. Но уже больше десяти лет — одно из самых распространенных.

— Нет, родители её тут ни при чём. Это она такая. Не нравится ей имя. Кажется смешным и глупым. Кого-то она поколотила, кто её полным именем назвал; подумала, что стал дразнить.

Хищного блеска в глазах Марины Эрида не заметила.

— А какое полное имя у этой Р?

— Рэдрия.

Марина присвистнула.

— С фантазией у её родителей было хорошо. Вот только с умом и правда, не очень. Так назвать ребёнка. Бред!

— Но имя же красивое... Старинное...

— В том-то и суть. Слишком уж старинное. Я бы тоже обиделась, назови меня так... Ты не знаешь, часом, кто у неё отец?

— Писатель. Хороший. Исторические романы пишет в основном про эпоху Дин.

— Тады понятно, почему он так дочку назвал. Диной — совсем не оригинально. У тебя, вроде, тоже в полном списке имен Дина есть?

— Да.

— Соригинальничал папенька... Нет, против той Рэдрии я ничего не имею... Но называть ребёнка именем из третьего века... Точно, поэтом тут надо быть.

— Писателем.

— Хрен редьки... А мама у неё кто?

— А у неё её нет.

— Как так? Умерла?

— Нет. Сбежала к другому, когда Ре..., то есть Р. Ещё совсем маленькой была.

— Детей бросать, конечно, нехорошо. Но где-то её понять можно. Если муж додумался ТАК назвать ребёнка, то даже боюсь представить, что он ещё мог начудить... Ты мне эту Ре... то есть, Р, покажешь?

— Марина?

— Чего?

— Только не ссорься с ней. Пожалуйста! Она хорошая...

— Там посмотрим, — бурчит Марина в ответ. Слово "плохой" — одно из тех, что в лексиконе Эр отсутствует. А вот поговорка "Живут как Дина с Рэдрией", по смыслу аналогичная поговорке про взаимоотношения кошек и собак, в языке присутствует.

— Вон она, — шепчет Эрида.

Марина, склонив голову набок, с интересом изучает обладательницу странного имени. Невысокая, чуть ли не ниже Марины, но крепенькая и хорошо, даже, пожалуй, чересчур, физически развитая. Личико простоватое, но вполне ничего. Гы-гы-гы, а вот ветрянка у неё, похоже в тяжелой форме была, и шрамчики остались. Не слишком заметные, но можно не сомневаться, ей самой они кажутся просто до безобразия уродливыми. Рэдрию времен Дины за глаза звали "шрамолицей" — сабельный удар раскроил ей левую половину лица, чуть не оставив без глаза. Удалось ли обидчику уйти от знаменитого двойного топора, осталось неизвестным... Ту Рэдрию назвать в глаза "шрамолицей" считалось ещё легким способом самоубийства.

Марина направляется к Рэдрии. Эр не удалось её остановить.

— Значит правда, что все Рэдрии на свете — шрамолицы?

У той аж глаза побелели. Она тут же попыталась заехать Марине в глаз. Та была готова ко всему, в том числе и к драке, хотя и надеялась, что обладательница грозного имени окажется трусихой. Марина поймала её за руку, и резко, с подножкой швырнула Рэдрию на пол. Упав, та сразу же откатилась и резко вскочила, из чего Марина заключила, что драться Рэдрия умеет.

Пошла на Марину, только заметно осторожнее.

— А меня, кстати, ещё и Дина зовут! — представилась Марина.

Рэдрия попыталась ударить. Марина уклонилась, но и ей Рэдрию достать не удалось. Зрителей вокруг существенно прибавилось. Дурной характер Марины известен всем, но и у Рэдрии характерец не подарок.

— Чёрный бой, — прошипела она.

Надо же, и вправду, начитанная. Хочет имени соответствовать. Храбрая... Ну, так и та Рэдрия храбростью блистала, а вовсе не умом.

— Чёрный, так чёрный, палёная рожа, — Марина со злым весельем показывает язык. Рэдрия отвечает непристойным жестом. А Марине почти весело. Про Дину говорили, что перед битвой она частенько выходила вперёд, вызывая на бой отчаянного врага. Таких обычно не находилось — в битве могут и не убить, а вот Чёрная Ведьма убьёт наверняка. Кажется, Марина начала понимать, что чувствовала Чёрная Ведьма, забавляясь опасностью. Точно так же забавлялась опасностью и Рэдрия... С Диной в бою она встретилась только однажды. И с ристалища её унесли. Побежденной, но живой. Правда, и Дина с трудом на ногах осталась стоять.