— Не говори неправды, Софи, — кажется разноглазую принцессу Принцесса Империи заметила только сейчас, — Врачи ночью не приходили. Марина до самого конца была на ногах. Да и Рэда... В общем-то, сама шла, её только немного поддерживали.

— И ты здесь, — выцеживает Софи безо всякого выражения, — Я уж настроилась над этими двумя поиздеваться.

— В этом нет ничего хорошего, — банальности в голосе Эр не слышится, вот обида проглядывает.

Софи чуть кривится, Эр обижать — совсем уж себя не уважать.

— Ну, если поиздеваться не получается, то дверь, если что, вон там находится, — Марина указывает направление.

— Sestra, — бросает Софи по-мирренски, — Я есть поражён ваше доброта.

— Только не надо ссорится, — надувшись бросает разноглазая.

— Вопреки моим, самым искренним ожиданиям, я вижу, у вас всё хорошо!

Марина и Рэда переглядываются. Ухмылка Хорт вымученная, но вполне искренняя.

— Софи, посиди с нами, — просьбам Эр отказывать довольно сложно.

Софи устраивается на диване.

— Ладно уж, составлю вам компанию, пока все остальные в себя приходить будут.

— К вечеру, может быть, и проснётся кто, — скалится Марина.

— Не думай о людях слишком уж плохо, — с нарочитой серьёзностью отвечает Софи.

— Кто-то ещё недавно намеревалась поиздеваться.

— Так не получилось же ничего! — замечает Софи, — Кстати, я бы хотела знать почему. С тобой, Эр, всё и так понятно. Ты бокалы больше в руках держала, нежели пила. Но вы-то двое...

— Загадочные особенности молодых, вовсю растущих организмов? — с издёвкой предполагает Марина.

Софи демонстрирует сестре кулак. Та в ответ, выразительно крутит своим.

— Сойдёмся на тайнах биохимии? — предлагает Эрида.

— Хотя бы, — хмыкает Марина, — настроена вчерашнее продолжить?

— Смотря, что именно, — Софи почему-то косится на Рэду.

— У тебя, помнится, за один день никогда управится не могли.

— Только у меня была несколько менее насыщенная программа празднования, — со смесью скуки и откровенной издёвки сообщает Софи.

Марина делает вид, будто ничего не замечает.

— Раз уж об этом речь зашла, — зевает Марина, — по-настоящему ночью никому плохо не стало?

— Нет, — уверенно отвечает Эр, — ты, Рэда, развеселилась чуть ли не сильнее всех.

Хорт только стон в состоянии издать.

— Если я попрошу сделать вид, что ничего не видели — все именно так и поступят, — щурит один глаз Софи.

— Мне тогда засветить плёнку? — словно невзначай осведомляется разноглазая.

Стон уже на три голоса.

Рэда наклоняется вперёд.

— Знаешь, можешь сначала напечатать? Мне всё-таки интересно, что именно было, кроме того, что я помню.

— О-о-о! Было много всего крайне занятного, — закатывает глаза Эр.

Софи не сдерживает смешок.

Рэд хотела схватится руками за голову. Даже руки подняла, но на полдороги передумала.

— Сейчас проявить? — беззаботно осведомляется разноглазая.

— Обожди пока. Может, я ещё передумаю.

— Советую именно так и поступить! — во все тридцать два улыбается Софи.

Марина демонстрирует ей кулак. Сестра только ухмыляется в ответ.

Оставив Рэду окончательно себя в порядок приводить, втроём перебираются с бассейну. Софи, кажется, с трудом сдерживается, чтобы всякого разного сестре не наговорить. Тормозит её только фактор Эр рядом, и та о своей роли, догадывается.

— Жаль, что ты уезжаешь, — кажется, Софи искренна.

— Ты же знаешь, я бы осталась. Но не могу. Я, действительно, не полностью здорова.

— Ещё и Рэда домой собирается.

— Конечно, с родителями надо проводить какое-то время, констатирует Марина. Сёстры обмениваются кислыми ухмылками.

— И я после Рэды уеду, — замечает Марина, — На твоё окружение я и в школе успею ещё насмотреться. Отдохнуть хочется от этих рож.

— Не спятишь от одиночества? — любезно интересуется Софи.

— Коатликуэ с собой позову, — пожимает плечами Марина, — Думаю, не откажется.

— Ну, уж без неё-то я вполне обойдусь. Забирай! — делает широкий жест Софи.

— А в глаз? — осведомляется Марина.

Эр смеётся.

— Точно, опять бы скорее всем вместе собраться! Вы так интересно ругаетесь!

— Вроде, никто ещё никуда не уехал.

— Так придётся ведь.

— Что за манера, всюду трагедии выискивать? — непонятно почему злиться Софи.

— Не всем же ходячей комедией быть, вроде тебя, — хмыкает Марина.

— Твоё счастье, на Дни Рождения я на людей не злюсь.

— Вот спасибо!

— Обращайся! Когда праздновать продолжим?

— Попозже слегка. Надо, чтобы хоть кто-то ещё проснулся.

— Фейерверки ещё есть, — замечает Софи, — можно позвонить, чтобы запустили парочку, что рванут погромче.

Марина качает головой.

— Даже на мой вкус это слишком жестоко.

— Тут сигнальная пушка есть. Правда, ещё той войны, но зато, сто пятьдесят. Давай распорядимся, чтобы из неё выстрелили.

— Я тебе не запрещаю, — зевает Марина, — распоряжайся. Права у нас равные.

Софи отвечает непристойным жестом.

— Боишься, за подобную побудку тебя возненавидят?

— Всегда же можно на тебя свалить.

— Мне — поверят, если скажу 'не я'. Вот к тебе вопросы могут возникнуть.

— В моём доме у меня несколько больше возможностей вопросы задавать, чем у всех прочих. Равно как и не отвечать на некоторые.

— В следующий раз магнитофон попрошу поставить. Вас так интересно слушать, — откровенно веселится Эрида.

— Лучше оператора с кинокамерой найми. С той, что сразу звук писать может.

— Знаешь, Марина, — доносится голос Рэды, — ты и без пушки так шумишь, что если бы я ещё спала, сейчас бы точно проснулась.

Хорт спускается к ним. Такого платья Марина не помнит. Свой обычный купальник Рэда где-то ухитрилась отыскать.

— Оно тебе коротковато, — скептически замечает Софи.

— Ага. И вообще, в объёме маловато, — Марина делает выразительный жест от груди.

— Зато, я это платье хотя бы найти смогла. Совершенно не соображаю, где что лежит.

— Рэд, хочешь плащ свой дам? — Эр уже стоит, развязывая пернатое великолепие.

— Не надо. Мне это нравилось когда-то. Вижу, что маловато...

— Даже слишком, — встревает Марина, — но после того, что было, сомнительно, что кто-то на длину внимание обратит.

— Тут пока только мы, — оглядывается по сторонам Софи, словно опасаясь, кто решится подглядывать. Хотя, смотреть пока особо и нечего.

— Вот не помню, как эту золотую штуку надевала?

— Тебе не понравилась? — верна себе Эрида.

— Сильно не для ежедневного ношения вещь! Мне её правда можно оставить?

— Разумеется.

— Интересно, кто следующий на тебя в таком будет любоваться? — откровенно дразнится Марина.

— Пока ещё есть время подумать, — показывает язык Рэда.

— Зачем тебе такое было нужно, Эр, думаю спрашивать бесполезно, — Софи предпочитает пить через изогнутую трубочку.

— Просто, красивая вещь, — пожимает плечами беззаботная разноглазая, — На Рэде очень хорошо смотрелась.

— Что-то не то ты разглядывать начала, — замечает Софи.

— Но ведь было красиво.

Марина вздыхает, если Эр сказала 'красиво' то дальше что-либо обсуждать бесполезно.

— Софи. Где мне золото брали, звание 'Поставщик двора' им присвоили? Тут, по-моему, на гораздо большую сумму, чем положено для разовой поставки для подачи документов на это звание.

— Даже не думала об этом.

— Советую. Иногда полезно.

— У них уже есть это звание, — усмехается Софи, — Я свой День Рождения люблю. И почему-то думаю, другие к своим аналогично относятся.

— Всё это на золотой шарик переплавлю, и в лоб тебе запущу. Может, даже пращой кину.

— Не надо, Марина. На тебе много вещей, что я выбирала. Я помню, сколько они вместе весят... Прислать тебе такой шарик?

Марина руками глаза закрывает.

Эр-рида! Ты это кошмар какой-то. Ведь если сказать 'да' — шарик вскоре приедет. И ещё весь будет до долей грамма выверен.

— Нет, не надо. Хранилище у меня пока лопаться не собирается. Пусть там всё лежит. Целее будет.

— Ты ещё ничего не успела потерять? Поднимись, а то я тебя плохо рассмотрела, — бросает Софи.

Ответ — жест крайнего отрицания, показанный Сордаром, по его слова его ЕИВ в детстве научил, жест, в другом мире именуемый 'кукишем'.

Судя по кривой ухмылке Софи, значение ей известно. Вот только, кто просветил? Хотя, вполне издаются словари самой разнообразной узкоспециализированной лексики и жестов. Как-то Марина подзабыла, читать Софи вообще-то, умеет.

— Я, знаешь-ли, могу подарки ценить!

— Музей своего имени основывать ещё не думаешь? 'Подарки ЕИВ' думаю, частью экспозиции с тобой поделятся, ведь там некоторые вещи формально, нам предназначены.

— Не умеешь в иронию — так уж лучше не пытайся, — огрызается Марина.

Софи делает вид, будто собственные ногти на руках изучает.

Коатликуэ словно из-под земли появляется. В отличии от большинства, внешним видом выделиться не старается. Да и нечего там ещё подчёркивать. Чаще всего ходит в обычном школьном купальнике. Сейчас тоже в нём.

— Что, мелкая, — не слишком любезно приветствует Марина, — и тебя своими воплями разбудили?

Коаэ отвечает совершенно скучным тоном.

— Я сегодня совсем не ложилась. Плавать люблю именно здесь. Не очень мне в море.

— А это место — всё-таки общее, — хмыкает Марина, зачем-то снова показывая кулак сестре, хотя у Софи и в мыслях не было кого-то прогонять.

Коаэ на самом деле просто поплавать пришла. Каких-то хитрых планов на встречу с одной из принцесс точно не вынашивала.

У Эр всегда поблизости от неё находится блокнот для набросков. Тут же принялась что-то зарисовывать. Марина нагловато подходит, заглядывает через. Плечо. Всего лишь, как Коаэ в воде двигается. Оценивать подобные вещи (плавание, а не наброски) Марина не возьмётся. Но выходит у мелкой гораздо лучше, чем у Рэды.

Софи тем временем, решает на медяк повыделываться. Сбрасывает туфли и ныряет. Эр тут же переключает внимание.

Рэда с ногами забирается на лежак. Сидит, обхватив колени. Не любит, когда кто-то откровенно хвастается свои превосходством.

Коаэ, к счастью, выше всего этого. Плавает, как и всё остальное делает, совершенно невозмутимо.

— Быстрая Софи очень, — констатирует общеизвестное Эрида.

— Вроде, большинство гостей она звала, — хмыкает Марина, — Не помню, кто там из Приморья была. Как вспомню — пойду разбужу. Тут есть кому продемонстрировать, что такое настоящая быстрота.

— Всех-то помнишь, — не поворачиваясь бросает Эр, — И кто, и откуда. Лень тебе идти просто. Да и лучше всего плавать умеют не в Приморье, а на Архипелаге, но оттуда здесь нет сейчас никого.

— Всё-то ты знаешь!

— Они в одной со мной стране живут.

Не отнять у разноглазой умения крайне странно на любые вопросы отвечать. И ведь не скажешь, что не по сути.

Не заметили, как Коаэ наплавалась. Видимо, на Софи переключилось внимание.

Мелкая устраивается рядом с ними.

— Марина, ты тоже уезжаешь скоро?

— После Рэды... А в чём дело?

— Можно мне с тобой? Я просто, кроме тебя более-менее знаю только Софи, а с остальными мне как-то неуютно.

— Да поезжай, — пожимает плечами Марина, — Мне от Софи тоже отдохнуть хочется.

— Ой, спасибо. А ты где будешь?

— Пальцем в карту ткну, и поеду в ближайшую от этого места резиденцию. Их куда больше, чем в списке архитектурных памятников указано... Что, какую-то определённую хочешь посетить?

Коатликуэ явно смущена.

— Да не жмись ты, сразу говори. У меня определённых планов всё равно, нет.

— А можно? — как ребёнок, кому много сладостей пообещали, и хочет, и не верит, что дадут на самом деле.

— Все каталоги пересмотрела, — хмыкает Марина.

Коаэ часто-часто кивает в ответ.

— Ну так куда?

Смотрит в пол. Еле шепчет.

— Где у вас хранятся бодронские коллекции и старинное оружие.

— Представляешь, я знаю, где это! Место ничем не хуже прочих, притом. Я сама там давненько не была. Уверена, что тебе именно туда надо? А то я часто с места на место перемещаться не люблю.

— Правда-правда? — глазки, как блюдца и интонация Эр.

— Я же сказала, — пожимает плечами Марина.

Коаэ в самый настоящий хвостик Марины превратилась. Повсюду за ней бегает. Во всём поддакивает. Настолько ценности хочет увидеть, что опасается, Марина за оставшиеся дни изменит решение?

В Столицу Эр предстоит лететь личным бортом соправителя. Марина с трудом сдерживается от ворчания по поводу нецелевого использования ресурсов, ибо гонять ради одного человека шестимоторную 'Стрелу Дины' да ещё с эскортом истребителей — несколько расточительно.

С другой стороны, самолёт закреплён за Соправителем, может использоваться им по своему усмотрению. Возможности тратить собственное время на Эриду у него сейчас нет.

Да и для пилотов истребителей ситуация в целом, выгодная — вылеты на сопровождение номерных бортов засчитываются, как боевые. Хотя, вероятность встречи с противником — примерно такая же, как и с летающим драконом.

Хотя, и сама Марина сюда не слишком логично, добиралась на самом настоящем бронепоезде.

Любопытство опять пересилило, отправилась осматривать борт. В первую очередь, интересовало, сильно ли он от отцовского отличается. 'Стрелы' считаются серийными машинами, однако все различаются между собой, даже те, что служат обычными транспортами, не говоря уж о номерных бортах.

Примерно половина салона не отличалась от отцовской — такая же радиоаппаратура. Всё правильно, номерные борта, находясь в воздухе должны поддерживать связь друг с другом и много кем на земле.

Вот пассажирский салон очень сильно отличается от всех виденных ранее. В меньшей части — спальные места соправителя и ближайшего окружения. Всего на шесть человек.

Большая оборудована как часть комнат Эр в 'Сказке' насколько это возможно при разнице в размерах помещений. Этим самолётом соправитель летает не первый год, Эрида же сегодня впервые поднимется на борт. Но самолёт словно только для неё построен.

М-да, родительская любовь и безумие частенько идут рука об руку.

У маленькой Марины была мечта — иметь свой персональный, обязательно многомоторный, самолёт. Пусть, он бы и не летал почти. Только фото бы были между огромных колёс стойки шасси. Хотя, так сняться можно было и у другого самолёта. Только вот Марине хотелось своего.

У Эриды, оказывается, такой самолёт несколько лет как уже есть. Но как-то совершенно ничего не значит для разноглазой этот факт.

Эта 'Стрела' — последняя из известных Марине, сохраняющая довоенную раскраску всех высокоскоростных машин — блеск полированного металла. Все прочие 'Стрелы' давно уже обзавелись камуфляжем, иные и вовсе почернели, став ночными машинами. Яркой и сияющей остаётся только эта. Впрочем, Марина знает, вблизи фронта соправитель перемещается на обычных транспортниках. Хотя, по стране принципиально летает именно на этой. Серебристая 'Стрела' немалую часть времени проводит на одном из столичных аэродромов, в ожидании единственного пассажира, для кого предназначена на самом деле. Дождалась, наконец.