Удача его покинула совершенно. Проигрывается битва за битвой, сдаётся город за городом. Грэдов почти всегда меньше противников. Но успех — на их стороне. Раз за разом. Солнце движется по небу, не нуждаясь в жертвенной крови. Странные пришельцы говорят, что всё наоборот, это земля вокруг солнца вертится.
Требования дани от грэдского императора были не выше, чем бодронского. К тому же, люди для жертвоприношений не нужны вовсе.
Да и грэды действовали довольно умно со временем признавая покорённых равными себе. Действовали выборочно. Нельзя одинаково относиться к заключившим военный союз, сдавшимся в ответ на ультиматум и теми, кто сопротивлялся, пока было кому держать оружие.
Налоги брать надо в соответствии с этой градацией, минимум с первых, максимум с последних. К военной и гражданской службе допускать фактически без ограничения первых, с незначительными — вторых и вовсе не допускать третьих.
То же и с землёй — не лишать, а где и добавить первым, конфисковать чётко оговоренный процент у вторых и практически полностью лишить земельной собственности, третьих. Благо, у них после войны и так многие участки остались опустевшими в связи с гибелью хозяев. Или, при наличии возможности, вообще переселить такую общину на неосвоенные земли. При полной зависимости от центральной власти, желающих бунтовать будет немного.
На опустевших землях расселять колонистов, не препятствовать их бракам с местными. Тем более, во многих случаях, других женщин просто и не имелось.
Со временем, возникла ещё новая проблема. Взяв город, грэды первым делом разрушали храмы. Особенно старательно — те, где проводились человеческие жертвоприношения. На месте главного сооружалась резиденция наместника, или городской суд, если город был небольшим. Союзникам в первое время по прежнему разрешалось приносить в жертву животных, плоды земледелия и даже поедать сделанные из теста изображения людей.
Монотеисты проявляли большой интерес к уничтожению и захвату храмов. Недалёкие вояки смотрели сквозь пальцы. Храмы подходящей архитектуры не разрушались, переоборудовали для своих нужд.
Не возражали военные и против проповедей монотеизма среди бодронов. Углядели только положительное для себя — обучение детей грэдскому языку, запрет для взрослых на старые обряды. Жрецы действовали довольно умно, переосвящая старые храмы. Неплохо изучили, какой бог или богиня наиболее почитался в городе. Тут же сопоставляли с кем-нибудь из святых, зачастую просто добавляя к имени название города, и в его честь освящаяя храм.
Тем более, даже некоторые обряды почти не пришлось менять. Одним из основных таинств являлось поедание ритуальных хлебцев, олицетворявших тело бога. Запивать следовало вином, олицетворяющее кровь.
Для тех, кто ещё недавно ел человечину, находя в этом глубокий мистический смысл единения с божеством, по сути ничего не изменилось. Тем более, в прошлом случалось в неудачные года вместо частей тел настоящих пленников есть символизирующие их хлебцы.
Да и с прекращением человеческих жертвоприношений всё оказалось не так однозначно. В союзнических городах продолжало вестись судопроизводство по обычному праву. Только особо тяжкие дела передавались на рассмотрение наместникам.
От главы монотеистов, уже самостоятельно присвоившего себе термин 'Наместник господа бога на земле. Защитник веры. Первосвященник столицы', поступило предложение, дабы избавить от лишних трудов наместников, разрешить создать церковные суды для разбора споров между единоверцами.
Тогдашний Верховный, прекрасно знавший: союзнические суды заняты в основном спорами о межах да потравах, против ещё одного органа на тех же правах, не возражал.
Некоторое время так всё и было. Потом монотеисты вознамерились сжечь ведьму. Даже передали дело в наместнический суд. Дело о колдовстве рассматривать не стали, за отсутствием соответствующего законодательства. Материалы об отравлении из корыстных побуждений двух человек показались убедительными. Приговор оставили в силе. Это было началом.
Бодроны в жертву приносили в основном, мужчин, женщин и детей — только по большим праздникам. Среди монотеистов сформировался довольно большой слой так называемых монахов, почему-то считающихся более близкими к богу, нежели остальные. Их 'Поучения' многим стали казаться обязательными к исполнению.
Особенно старательно освещались вопросы женского колдовства. Как-то погубленные посевы, падёж скотины, смерть младенцев но почему-то основным обвинение был отъём мужской силы зачастую вместе с органом. Циничная Марина предполагает, писали о волновавшем больше всего, ибо сами этой не имели, тратя друг на друга, или вообще на овечек с коровками.
Кой-что Херктерент читала. Откровенно ржала. Ужасы, творимые женщинами, расписывались людьми, если их так можно называть, совершенно с женской анатомией не знакомыми! Одни рассуждения о местах произрастания зубов не только во рту чего стоят! Про специфическую функцию зубов тоже неплохо.
Бодронские жрецы в таких случаях честнее были. Разумеется, требовалась жертва. Правда, не человек, а кролик-самец. Жрецы не только сердца вырезали. Медициной тоже занимались. Принесший кролика и установленную сумму получал некое снадобье, как правило, восстанавливающее известную функцию. Не то, чтобы насовсем, но на приличный срок. Видимо, любовь к разрезанию людей, всё-таки научила их анатомии.
Где-то сжигания ведьм собирали массу населения. Где-то их вообще не было. Попы поискали бы. Но север и юг были сильно против. Генералам-наместникам, усиленно готовящимся схватке за власть, где было наплевать, где — вовсе нет, притом, сильно по-разному.
Эрендорн деятельность церковных судов временно приостановил. Кэрдин только став наместником, сразу же их запретила. Пусть они и занимались в основном имущественными спорами между единоверцами. Наместник из столицы приехала.
Марина снова усаживается на жертвенник. Швыряет нож в землю. Похоже, в кустах кто-то прячется. Как раз озеро в той стороне. Сонька что ль последить за ней? Или, кто из её подружек? Чужие здесь ходить не могут по определению. Ну, мы поглядим. Повернувшись к кустам нарочно медленно вытаскивает метательный нож с рукояткой-кольцом. Вертит на пальце. Медленно замахивается. Шорох. Так и не разглядела убегавшую. Уверена, что это не Сонька была.
Ну и наплевать, разболтает ведь сестре, что её тут видела. Марина обычно в других районах парка гуляет. Только вот старшая догадается, скорее всего, из-за чего её тут носило. Не факт, что она про это местечко знает. Теперь вот найдёт. Хотя, вряд ли её утончённый вкус эти статуи порадуют. Хе-хе. Красуля наша ничего уродского органически не переносит, а статуи эти красавцы ещё те.
Да пошли все куда подальше!
Тянет что-то в таком месте со смертью поиграть. Снова укладывается на камень. Держит нож над над горлом. Разжимает руку.
— Не-е-ет! — крик Софи.
Марина взвивается. Нож она, разумеется, поймала. Разозлилась как неизвестно кто. Сестра резко останавливается. Хм. Глаза натурально квадратные. Неужто испугалась?
— Ты дура? — обе в один голос. Только младшая абсолютно равнодушно, у старшей голос сильно дрожит. Марина подкидывает и ловит нож. Право же, на такое зрелище, перепуганная Софи, однозначно стоит полюбоваться.
Да ещё в таком миленьком виде — расстёгнутая рубашка да плавки.
— Смерти моей хочешь? — замогильным голосом интересуется Марина, фирменно улыбаясь с демонстрацией клыков.
— Чокнутая! — с морозной гордостью отвечает Софи.
Марина пожимает плечами. Естественно, Её Величество, в грязь лицом ударить не может. Особенно, пред свитой. Вон из кустов почти всё ближайшее окружение повылазило. Тоже все полуодетые. Марина даже жалеет, что не мальчик. В таком виде увидеть всех главных красоток школы, кроме разве что, Эр. Вот коню повезло! Но его явно больше интересует травка, нежели происходящее
— Чем обязана столь высоким визитом?
Снова подкидывает и ловит нож. Всё-таки окружение Софи в очередной раз поражает. Стервой она может быть общаясь только с неприятными ей людьми и, разумеется, Мариной. С остальными же... Ведь и правда нет спеси. Вон эта полноправная наследница Великого Дома, а эта — дочка слесаря одного из столичных заводов. Почти вся Сонькина гвардия здесь. Хотя, нет, одна новенькая. Плосколицая, узкоглазая, черноволосая. Маленькая, куда ниже Марины, да и хрупкая к тому же. Наименее физически одарённая из всех присутствующих. Хе-хе.
Софи поворачивается именно к ней. Смеясь неожиданно добро, грозит пальцем.
— Опять ты всё придумала, Коаэ! Тут всего-навсего, Марина.
— Я тебе не всего-навсего, а их высочество ненаследная Марина-Дина дерн Оррокост Саргон-Еггт! Ожидали встретить кого-то иного?
— Иди-ка сюда, Коаэ. Иди, иди, не бойся.
Хм. Кажется, ей про Марину наговорили много лишнего. Девочка явно боится. Нет, старшую как-нибудь потом обязательно надо поколотить. Чего она там про неё мелкой наговорила? Уж как Сонька врать способна, Марина прекрасно знает.
Коаэ пытается спрятаться за Софи. Младшей такое откровенно не нравится. Она пугать любит, но с этой-то мелкой она до сегодняшнего дня только пару раз в коридорах пересекалась. Даже имени не знала, такое странное точно бы запомнила.
— И кого же ты хотела видеть тут вместо меня?
Коаэ молчит. За неё отвечает Софи.
— Она сказала, что богиня со змеями из камня вышла.
— Это та что ль? — кивает Марина в сторону кустов.
— Да, — тихонько отвечает Коаэ.
— Такие большие, а в сказки верите! — ухмыляется Марина.
Софи неожиданно серьёзна.
— Тут поверишь! Она никогда не врёт. К тому же, её и зовут как эту богиню.
— Коаэ?
— Нет. Это мы так сократили. Они обе — Коатликуэ. Богини со змеями.
Марина хохочет.
— С богами меня ещё не путали! Тем более не из нашего мира.
— Зря смеёшься, — неожиданно серьёзно говорит Коаэ.
— Ты, что в эти глупости веришь?
— Не знаю, есть она или нет на самом деле. Моя мама каким-то образом здесь оказалась. Она тогда ненамного старше меня была. Говорила, ей дома рассказывали про старых богов. Похожих на этих. Я в школе книгу про них видела. Дома мама говорила, раз нигде не сказано, что новый бог может сделать такое, то значит это старые сделали. В отместку за то, что их не чтят. Я недавно это место нашла. Испугалась. Меня ведь в честь неё назвали. По картинке узнала. Слышала, что богам нужны подношения. Тем более, если меня так зовут. Вчера оставила у её ног цветы и конфеты. Сегодня смотрю — ты на этом камне сидишь. Даже страшно стало. Боги иногда кровавых жертв требовали. Ты с ножом. Я так испугалась.
— Нам она сказала, там каменная богиня ожила.
— Это ты уже говорила. Кстати, Коаэ, ты знаешь, меня иногда зовут змеёй. Её, кстати, тоже. Так что насчёт богини со змеями, ты, где-то угадала. Только это точно не Коатликуэ.
— Я не знаю. Меня так назвали — мама хотела отблагодарить старых богов. Пишут, что они были злыми. Но маме моей сделали добро, перенеся сюда. Она мне говорила, что впервые в жизни досыта наелась здесь. В детдоме. Она старше меня была, но ни писать, ни читать не умела. Здесь научили. И на нашем языке, и на её родном.
— Ты его знаешь?
— Нет. Только слова отдельные. Она не хотела, чтобы я на нём говорила. Там она ничего хорошего не оставила. Я слабенькая родилась. Болела часто. Врачи говорили, виной тому недостаточное питание мамы в детстве.
— М-дя, история. Хотя, это всё равно, камушки обыкновенные, к тебе, Коаэ, не имеющие ни малейшего отношения.
— Я не знаю. Не первый же человек мама моя, кто здесь оказалась. Могли же раньше сюда попасть, и даже статую эту сделать, те, кто на самом деле в Коатликуэ верили.
-Хм. Насколько я читала, те, кто в эту богиню со змеями верили, человечину жрали и в содранной коже ходили. Вон образец в тех кустах торчит.
— Ты читала то, что написали победители. Или под их диктовку. Я сомневаюсь, что они стремились к объективности. Да и про статую ту ты неправду говоришь. Это ведь бог. Не человек. На нём своя старая кожа.
Марина, склонив голову на бок, внимательно разглядывает Коатликуэ. Она куда умнее, чем кажется. Понятно, почему Софи её в ближнее окружение включила. Дурами Сонькиных подруг ругаясь Марина называла много раз. Не особо интересуясь реакцией. Но на деле, считает, что вокруг сестры группируются как раз главные школьные умницы. Почти все они, к глухому раздражению Марины, ещё и красавицы. Разве только у Коаэ внешность подкачала. Хотя, с другой стороны, она же в этом году поступила. Хейс, помнится, показывала свои фото, сделанные в начале первого года. Та ещё замухрышка ростом чуть ли не ниже Марины. Но вон что выросло. Два метра с лишним. Правда, самой Херктерент, такое, похоже не грозит.
Хм, похоже, старшей пример Дины III и её знаменитого Чёрного отряда спать спокойно не дают. Ку-ку, родная, времена кавалерийских атак минули уже. Хотя, с другой стороны, знакомство с Софи никак не отнесёшь к числу бесполезных. Тут со времён Великих Еггтов ничего не переменилось. Хотя, если уж Софи на самом деле решила себе Чёрный отряд воссоздать, надо внимательнее подходить к подбору личного состава. Если романам верить, в том Чёрном отряде, служили исключительно чернокожие южные грэдки. Среди свиты Софи чисто чёрных только одна, да ещё две явные мулатки. Плюс Коаэ в нагрузку.
Правда, Марина романам не особо верит. Чёрным отрядом и в самом деле, длительное время командовала личность по прозвищу Чёрная Лилия. Некоторые даже считают, отряд так назван из-за неё. Херктерент, правда, известно, Чёрным отряд звался ещё когда им сама Дина командовала. Да и чернокожих там было не сильно много. Сама Лилия и то мулаткой была.
Но кого то, что было на самом деле, волнует? Зато строй не слишком одетых шоколадных красавиц так эффектно смотрится на картинке или в кино. Даже версия есть, что у самой Дины I примесь чёрной расы была. Точно не узнаешь уже ничего. Черноволосых среди Еггтов полно, сама Марина тому подтверждение. Только вот вьющихся волос ни у кого нет.
Интересно, Коаэ на самом деле в этих страхолюдных существ верит? Или на публику играет? Чем-нибудь экстравагантным на сестрицу вполне возможно впечатление произвести. Только вот Коатлкуэ слишком похожа на искреннего человека, иначе Марина ничего в людях не понимает.
— Ты раньше здесь не была? — спрашивает Коаэ.
— Нет, только мимо проходила. Всё равно, эта статуя наверняка не настоящая.
— Она в платье из змей. Её ещё так зовут.
— Это же не она!
— Я не знаю. Раз люди одинаковые в разных мирах, то боги тем более, могут быть и там и тут.
— Их нет. Тут только мы.
— Может, так, а может и нет. Я не знаю.
До чего упрямая!
— Ну, это ты до статуи ходила. А остальные чего за ней побежали? Неужто поверили, что камень может ожить?
— Нет. Но тут всё такое необычное. Коаэ по-настоящему напуганной выглядела. Мы подумали, на самом деле что-то случилось. Посерьёзнее тебя, валяющей дурака.
— Судя по виду, дурака здесь валяешь ты. Костюмчики у вас не самые подходящие для лесных прогулок.
