— Но вернёмся к вашему случаю. Вы связаны магическим контрактом с Кубком. Это факт. Магия обязывает вас выполнять магические задания, выданные организаторами турнира. За отказ от участия магия Кубка вас просто уничтожит. Вам будет отказано даже в жизни в качестве сквиба. Задания турнира являются магическими заданиями. Задания наделены Кубком огромной магической силой. Именно поэтому Кубок разжигают только раз в сто лет. Всё остальное время он копит магию. Вы следите за моей мыслью, мистер Поттер?
Через пять минут осмысливания информации Гарри почувствовал, что земля под ногами начала раскачиваться.
— Вы хотите сказать, что…
— Именно, мистер Поттер. Магия Кубка должна следить не только за тем, как чемпионы выполняют своё задание, но и за тем, что задание из себя представляет. Проблема в том, что на каждом новом турнире задания отличаются от предыдущих. Следовательно, организаторы записывают задания на пергамент и, бросив свиток в Кубок, вплетают новые задания в магию Кубка Огня. После этого ритуала магия Кубка жёстко следует условиям, поставленным судейской коллегией, — видя, что Гарри начал стремительно бледнеть, Делакур продолжил: — Если в задании угрожают, что в случае, если чемпион не успеет спасти своего заложника, то его заложник погибнет…
— То заложник погибнет, — увидев подтверждающий кивок от Делакура, Гарри продолжил развивать свою мысль. — Заложника уничтожит сама Магия Кубка, ибо так сказано в магическом задании:
Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали
На возвращение того, что мы украли.
Ищи и помни, отправляясь в этот путь,
Есть только час, потом пропажи не вернуть.
— И с будущими заданиями согласились чемпионы, они подтвердили это, бросив своё имя в Кубок и заключив магический контракт, — Гарри почувствовал, что ему нужно сесть, пока его не вырвало. Присев на небольшой валун Гарри продолжил. — Но куда смотрели организаторы, и о чём они думали, давая такое задание?
— Туда же, куда смотрели на Чемпионате Мира по квиддичу, — с отвращением выплюнул Делакур. — Именно по этой причине Британских магов очень не любят в других странах. Извините за резкость, мистер Поттер, но вашему Министерству на всех плевать!
Однако Гарри был согласен с подобной критикой, и война с Волан-де-Мортом была прямым доказательством. Пока ПСы пытали и убивали беззащитных маглов, Министерство сидело на попе ровно. Более того, оно не просто позволяло Пожирателям творить то, что они пожелают, а фактически покрывало зверства Пожирателей, стирая память выживших свидетелей. Зачесались они лишь после того, как стали гибнуть не только полукровки, но и чистокровные волшебники. Да и то не сразу. С тех пор ничего не изменилось. Делакур прав и в том, что нападение на Чемпионате мира по квиддичу прямое подтверждение, что политика Министерства не изменилась. Виноват кто угодно, но только не мы.
— Но ведь Дамблдор утверждал, что на задании никто не пострадает и…
— ЛОЖЬ! — вскрикнул Делакур и виновато посмотрел на удаляющихся студентов. — Простите, мистер Поттер, но на кону жизнь моей дочери. Флер не спасла своего заложника, и, следовательно, за невыполненное задание, наказание одно — смерть Габриэль, ибо Флер должна была навсегда потерять своего заложника, так сказано в условиях задания, — Делакур, тяжело дыша, стал расхаживать из стороны в сторону. — Стоит заглянуть хотя бы на два шага вперёд, как начинаешь понимать, что натворил Дамблдор. Уверяю вас, мистер Поттер, мы не знаем, о чем думал ваш многоуважаемый директор, когда накладывал заклинание на Габриэль. Ни наша семья, ни мадам Максим не были в курсе происходящего. Габриэль увели из-под носа Флер настолько изящно, что ей даже в голову не могло прийти, что ваш директор может навредить её сестре. Когда же Габриэль на следующий день не оказалось на месте, мы забили тревогу и сразу обратились к мадам Максим, но она была уверена, что Габриэль с нами. На наш прямой вопрос, где моя дочь, Дамблдор лишь снисходительно улыбался и обещал, что с ней всё будет в порядке, так как он лично накладывал заклинания на мою дочь. Вы слышите, мистер Поттер, — вновь начал кричать Делакур, — эта сволочь наложила заклятия на мою дочь и, с улыбкой на лице, ждала от меня чуть ли не преклонения! — Делакур вновь замолчал, пытаясь прийти в себя. — Лишь под угрозой вызова на дуэль нам сообщили, что натворил этот… этот… — Делакур вновь попытался успокоиться. Однако Гарри не пытался мешать ему выговориться. Поттер видел, в каком состоянии его собеседник, и что он пережил. А ведь ещё ничего не кончилось.
— Когда мы узнали, какая опасность грозит Габриэль, в общем, хорошо, что здесь не было моей жены. Малой кровью организаторы турнира не обошлись бы. Мы оба с вами знаем, на что готова мать ради своего дитя, — Гарри понимающе кивнул. — Я уже собирался сам задушить этого длиннобородого ублюдка, и лишь дочь удержала меня. Но когда она выбыла из соревнования, у неё была истерика. Мы уже решили, что это конец, да ты и сам видел её состояние, когда вернулся на берег.
Да, Гарри действительно был очень удивлён реакцией француженки на свой проигрыш в задании и только теперь начал понимать суть произошедшего, ведь Флер практически похоронила свою младшую сестру.
— Но, месье Делакур, ведь Габриэль жива.
— Да, но только благодаря тебе. Дамблдор не мог гарантировать безопасность Габриэль. Через час отведённого на спасение времени, Магия, согласно договору, просто убила бы мою дочь. Как показал ваш контракт при выборе чемпиона, не директору тягаться с магией Кубка. Максимум, что бы мы получили, это мёртвое тело Габриэль, — Делакур злобно оскалился. — Но ведь это турнир Трёх Волшебников, здесь несчастные случаи в порядке вещей, не так ли, мистер Поттер?
— Да, но почему же тогда Магия не тронула Габриэль?
— Думаю, здесь приложили руку создатели артефакта Кубка Огня. Турнир в первую очередь был создан для налаживания отношений между школами. Ведь Турнир не просто соперничество за главный приз, но и возможность проявить благородство. Наверняка, возможность взаимопомощи между чемпионами была изначально вплетена при создании Кубка Огня. Вы прибыли к заложникам первым. Очевидно, магия Кубка зафиксировала то, что для вас важны все заложники в целом и каждый в отдельности. Ваша вера в то, что если оставить Габриэль в заложниках, то мы её больше не увидим, позволила вам сделать правильный выбор. Поэтому, в подтверждение своего отношения к состязанию, вы ждали до последнего пока не прибудут все чемпионы. На тот момент жизнь маленькой девочки для вас была столь же важна, как и жизнь вашего друга, и это возвращает нас к началу разговора. Вы спасли жизнь моей Габриель, хотя и не обязаны были делать этого. Я уверен, Магия зафиксировала её Долг жизни к вам, и я, как её отец, должен сделать всё возможное, чтобы помочь ей выплатить его.
Гарри был шокирован. Всего тридцать минут разговора, и весь мир становится с ног на голову. Однако Делакур уже достаточно успел изучить Гарри Поттера и, не дав ему ничего сказать, продолжил:
— Мистер Поттер, подозревая о вашем неведении в данном вопросе, предупреждаю сразу. Вы не можете отказаться от Долга жизни, не в этом случае. Вы должны подтвердить принятие Долга жизни от моей дочери. В моей дочери кровь на четверть состоит из крови вейл, а они, как вы понимаете, магические существа и подчиняются законам магии значительно сильнее, чем, скажем так, чистокровные маги. В случае вашего отказа признать Долг жизни, Магия посчитает, что Габриэль была не достойна спасения, а следовательно и жизни. Таковы Законы Магии. После вашего отказа последует магический откат, который скорее всего, убьёт мою дочь.
Гарри всё это время растерянно смотрел на мужчину и удивлялся. Делакур говорил так, будто сказанное им было в порядке вещей и, судя по всему, об этом знали все чистокровные маги.
«Удивительно, — думал Гарри — сколько я ещё не знаю о волшебном мире. Получается, что все эти знания раньше преподавали в Хогвартсе, но директор решил сократить программу и исключил эти знания из обучения. Интересно, зачем? Ведь именно на них и держатся традиции и законы магического мира. Теперь понятно презрение чистокровок к Дамблдору и к маглорождённым. Именно отказ от традиций и незнание законов Магии чуть не привели к смерти маленькой девочки. И если бы не его „глупая вера в сказанное“, то её смерть была бы и на его руках. Как бы он жил после этого, зная, что её смерть и на его совести? А сколько подобных случаев происходит в Британии по незнанию со стороны маглорождённых? Но опять-таки, страдают маглорождённые, все об этом знают и молчат!»
— Скажите, месье Делакур, а как происходит подтверждение принятия Долга жизни?
— Всё сложно и просто одновременно. Для начала, во избежание недоразумений, следует пройти дополнительную проверку крови у гоблинов. Они определят, действительно ли волшебник является должником данному лицу. Как вы понимаете, признание Долга жизни кому попало не приносят. Ритуал признания Долга между волшебниками, по сути, является формальностью перед Магией. Тем самым волшебник даёт понять Магии, что он знает о своём Долге и не собирается игнорировать его. Я дам вам нужную литературу. Тянуть не следует. Я договорюсь и подготовлю всё необходимое. Как только всё будет готово, я сообщу вам о времени. Однако, так как вы пока что не являетесь Лордом, выглядеть это будет так. Если коротко о самом ритуале, то моя дочь скажет ритуальную фразу о признании Долга жизни. Ваша задача ответить: «Я, Гарольд Джеймс Поттер, наследник рода Поттеров, перед лицом Магии признаю твой Долг жизни. Я сказал! Да будет так! Да будет Магия мне свидетелем!» — так звучит краткий ритуал признания и принятия Долга. В случае подтверждения произойдёт сияние магии. Это будет означать, что Магия услышала и закрепила клятву. Затем мы обговорим ещё некоторые вопросы.
Внимательно осмотрев парня, Делакур тряхнул головой и сказал:
— Мистер Поттер, если вы не против, я наложу на вас согревающие чары, — получив согласие и взмахнув палочкой, он продолжил. — Приношу свои извинения, мистер Поттер, мне следовало сделать это значительно раньше.
«Почему я не наложил согревающие чары раньше? Я же видел, что он замёрз, но сразу не отреагировал! У Англичан от гордыни совсем крыша поехала, но это не повод срывать злость на подростке. На меня это не похоже»
Вновь внимательно посмотрев на благодарное лицо чемпиона и почувствовав лёгкое раскаяние, Делакур сказал:
— Итак, мистер Поттер, в данном случае вы имеете право в уплату Долга требовать помолвки с Габриэль Делакур. Это наиболее достойный и распространённый выход из данной ситуации. Как отец Габриэль, я заявляю, что не буду препятствовать помолвке. Конечно, вы можете подождать, когда Габриэль выпадет возможность спасти вас, однако вы сами понимаете…
Посмотрев на ошарашенное лицо парня, Делакур сочувствующие улыбнулся.
— Я понимаю, мистер Поттер. Слишком много информации. Нам всем нужно успокоиться, отдохнуть и многое обдумать. Через несколько дней я свяжусь с вами, а пока позвольте откланяться, — после лёгкого поклона Делакур направился к своим дочерям.
Примечание к части
Serena-z. Отредактировано.
>
Родственные души.
Гарри настолько погрузился в свои мысли, что не заметил Рона, ждущего его у входа в замок.
— Чего хотел от тебя этот француз? — после всего услышанного, вопрос, заданный голосом полным отвращения, показался настолько необычным, что Гарри даже не сразу сообразил, о ком идёт речь.
— Ну, он хотел поблагодарить за спасение своей дочери.
— Пф, ещё бы, — недовольно ответил Рон. — Из-за этой мелкой ты пришёл к финишу последним. Хорошо ещё, что Дамблдор подсуетился, и тебе дали максимальное количество баллов.
Гарри обалдело посмотрел на Рона, так как ещё до конца не оправился от разговора с мистером Делакуром:
— О каких баллах ты говоришь, Рон? Дамблдор практически похитил эту девочку и запихнул на дно Чёрного озера. Ты даже не представляешь, в каком состоянии были Делакур и его дочь, когда узнали об этом. Габриэль действительно могла пострадать, и виноват в этом Дамблдор. — Лицо Рона стало стремительно краснеть, показывая, насколько он сейчас зол.
— С каких это пор ты стал дружить с этими французишками? — цедил Рон сквозь зубы. Видя растерянное выражение лица друга и неправильно истолковав его, Рон решил закрепить успех. — Ты что, забыл ? Они наши враги, и мы для них враги. Поэтому мы должны разбить их в пух и прах. И не смей обвинять Дамблдора, особенно после всего того, что он сделал для тебя!
Гарри смотрел и не верил тому, что слышит. Предательство Рона в начале турнира заставило Гарри по-другому посмотреть на своего друга. Он всегда видел, как Рон завидует чужому успеху. Но не желая потерять первого своего друга, старался не замечать этого. Новость о том, с какой силой Рон завидовал Гарри все эти годы, была страшным ударом. Воистину говорится: «Друзья познаются в беде». Когда после встречи с хвосторогой Рон пришёл с извинениями, Гарри понадеялся, что он что-то понял и, по крайней мере, начнёт работать над своим характером. И ведь он не дурак. То, как он играет в шахматы, говорит о том, что мозги у него есть. Но Рон упорно не желал меняться, ожидая, когда слава сама упадёт ему в руки.
— Рон, а где Гермиона?
— Не знаю. Когда её Крам вытащил из озера, она дождалась тебя, а затем куда-то убежала. Наверное, не поняла, как ей повезло, что участвовала в задании, — от этих слов Гарри дёрнулся, как от удара током, — и что её спас самый знаменитый ловец мира. Могла бы и подольше задержаться возле него, поговорить с ним или хотя бы взять автограф для меня. Да ладно, пойдём, сейчас будет праздничный ужин в честь окончания задания.
Идя по главному коридору в общий зал, Гарри размышлял. Почему после примирения Рон не изменился? Почему он просто не желает меняться? Жажда славы и денег, а также желание выделиться на фоне остальных, не прилагая усилий, лишь на время утихли в его душе. Он по-прежнему не желает слышать ни о чём, кроме как о квиддиче и шахматах. Если бы не Гермиона, Рон был бы наверное худшим учеником за всю историю Хогвартса. Кстати о Гермионе. Увидев Лаванду и Парвати, соседок Гермионы по комнате, Гарри спросил:
— Привет, Вы не видели Гермиону? — Лаванда посмотрела на Рона, который с нетерпением смотрел в сторону большого зала и, скривившись, сказала: — Гермиона в нашей спальне. Гарри, вам обоим надо поговорить с ней.
— Гарри, — требовательно сказал Рон, — сейчас начнётся праздник и все наши будут там. Ты же не хочешь опоздать? — Лаванда и Парвати лишь разочарованно покачали головами. Страсть Рона к еде уже стала легендой. Как, впрочем, и его поведение за обеденным столом. Вот интересно, куда в вечно голодного гриффиндорца всё это помещается? И ведь не толстеет, аж злость берёт.
