— Я подозреваю, что меньше десяти минут.
— Ты всего лишь подозреваешь? Совсем не способно собрать сведения из предыдущих субботних вечеров?
— Таковая способность не включена в мой заговор, — невозмутимо отвечает кольцо. — Десять минут — это просто прикидка, именно столько прошло с момента моего последнего разрешения на проход.
— Так, — и тут мне приходит в голову очевидное решение. — А дверь заговорена, чтобы стук кольцом не был слышен на другой стороне?
— Я не функционирую как стучалка.
— А если постучать кулаком?
— Это, — серьёзно отвечает оно, — будет наиболее неразумно.
Смотрю на моих спутников, и все они отвечают странными взглядами.
— Кто-нибудь ещё подвергся искушению, помимо меня?
Парвати фыркает, а Невилл и Лаванда отрицательно мотают головами. Как-то их поведение связано с моим странным разговором с дверным кольцом. Вздыхаю и поворачиваюсь опять к двери.
— Скорее всего даже самый сильный крик не даст ничего из-за чар на двери, так ведь?
— Не даст, — честно соглашается кольцо.
— Ты знаешь всех, проходящих через дверь, или просто смотришь на мантию Равенкло?
— Я распознаю всех вас четверых сейчас, поэтому смена одежды не поможет вам войти.
— Проклятье. А если я буду замаскирован под одного из ваших орлов — чарами или зельем — и правильно отвечу на загадку?
— Вряд ли я смогу выявить разницу, — признаёт оно.
— А если мы зайдём за угол?
— Полагаю, что вычислю вас, если вы вернётесь через минуту.
— Вижу. — Был бы смешной розыгрыш, если выглядеть как равенкловец в форме Гриффиндора и использовать для того, чтобы воспретить этому человеку вход. — Хмм, у тебя есть возможность связаться с профессором Флитвиком?
— Не имею такой возможности.
— Похоже на конструктивный недостаток, — хмурюсь я. — Мне кажется, что у тебя должна быть возможность предупредить декана, если кто-то попытается ворваться внутрь. Уверен, что достаточно сильный редукто позволит войти.
— Это также будет наиболее неразумно, — медленно отвечает кольцо.
— Ты отразишь его в вызвавшего заклинание? А что насчёт стены рядом с тобой?
— Я не могу раскрывать особенности заговоров, защищающих гостиную Равенкло.
— Правда? А что ты скажешь, если мы их испытаем? — я вытаскиваю палочку и формирую шарик света как можно ближе к её кончику и как можно более близкий по цвету к проклятию редукто. Дверь открывается ещё до того, как его размер достигает мячика для гольфа, и я быстренько обрезаю свет.
— Ага! Так ты позволяешь кому-то внутри следить за входом!
— Как это ни удивительно, но я собрался уходить, — раздаётся глубокий звучный голос из-за двери. Потом дверь открывается полностью, открывая нам высокого, богато одетого и чисто выбритого шатена с элегантно зачёсанными набок волосами.
— Я могу вам помочь?
— Да, сэр. Я надеялся поговорить с мисс Луной Лавгуд и мисс Падмой Патил, если вы не возражаете.
— Совсем нет, сэр. Дайте мне минутку позвать их. Кстати, меня зовут Роджер Дэйвис.
— Уильям Лернер, — говорю с коротким кивком. — Благодарю вас за помощь, мистер Дэйвис. — Обернувшись, вижу хихикающих друг на друга Парвати и Лаванду. — О, отлично. Я так рад, что вас не придётся оживлять.
— Это Роджер Дэйвис, — невежливо повторяет Лаванда. — Он идёт с Флер Делакур на бал!
— Бедняжка. Надеюсь он стоек к ауре вейлы. Не похоже, что мисс Делакур уже взяла свою под контроль. Вообще либо это, либо она просто старается заставить всех мужиков пускать по ней слюни.
— Как ты всё это узнал? — удивлённо спрашивает Парвати. — А ты устойчив?
Пожимаю плечами, решив не отвечать на первый вопрос.
— Не думаю. Или не так стоек как, Гарри. Он, возможно, способен отвергнуть и чистокровную вейлу, не говоря уж о вейле на четверть как мисс Делакур.
— Уильям, ты опять сводишь всех с ума знанием, которого у тебя быть не может. Я ни разу не видел, чтобы ты с ней разговаривал.
— Просто подожди и увидишь, что она оденет на второе задание, — ещё сильнее смеюсь я на выпученные глаза Невилла. Безопасное замечание, поскольку он уже знает, что второе задание будет под водой. На этой реплике дверь снова открывается, показывая Роджера и силуэты пары девушек позади него.
— Моя искреннейшая благодарность, мистер Дэйвис, — говорю с лёгким поклоном. — Прошу прощения за то, что задержал вас на пути к месту вашего назначения.
— Не стоит беспокойства, мистер Лернер, это моя обязанность как старосты и развлечение для джентльмена, — говорит он всё тем же тёплым голосом. — Счастливо оставаться, джентльмены, леди. — Мне действительно нравится этот парень.
Почему-то пара девиц позади меня опять считают всё достойным обхихикивания, но улыбающийся Роджер одновременно просто и уважительно слегка кланяется им, уходя прочь с развевающимся позади плащом.
— Привет Невилл, Уильям, — улыбается нам Луна.
— Привет, Луна, — скользнув рукой за спину, прижимаю я её к своему боку. — Извини насчёт Гермионы — я не знал, что она попросит тебя заняться этим.
— Всё нормально, — она оглядывается на Падму и кажется понимает, что сейчас случится. Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но я её опережаю.
— Здравствуйте, мисс Патил. Ваша сестра недавно нашла партнёра на бал на следующей неделе, а я оказался в абсолютном изумлении, что такую прекрасную женщину ещё не пригласили. Я счёл это показателем, что и вы также можете оказаться свободной. Поэтому я пришёл так быстро, как только смог. Окажете ли мне честь, согласившись пойти со мной на бал?
Лицо Падмы становится удивлённым, и она смотрит на Парвати и Лаванду позади меня, но я не оборачиваюсь. Она отшатывается, очевидно реагируя на их знаки, а потом хмурится. Чёрт.
— Мне жаль. Я просто... Я имею в виду...
— Проклятье! Я знал, что равенкловцы умнее гриффиндорцев, но надеялся... Ладно, неважно. Он счастливчик. Что ж, я должен идти просить свою вторую альтернативу. Увидимся! Ты пойдёшь со мной, Луна? Я надеюсь быть у гостиной Слизерина до ужина. — Выпаливаю я одной очередью и, не дожидаясь ответа, разворачиваюсь идти обратно. Через несколько шагов я оглядываюсь и вижу присоединившихся к нам Луну с Падмой. Тут мне приходит на ум то, что должно было прийти давным давно.
— Э. Кто-нибудь знает где гостиная Слизерина? — Луна хихикает над моей глупой рожей. — Кстати, Луна, у меня тут только что случился весьма поучительный разговор с вашим дверным кольцом...
* * *
Глава 15. Обретение партнёрши
— ...следовательно, портрет гораздо совершеннее зачарованного долборла, даже если остальные факультеты не реализуют его потенциал, — заканчиваю я с удовлетворением. Почти всё время, пока мы шли к слизеринской гостиной, я описывал мой разговор с умозаключениями из него и предыдущих наблюдений о преимуществах и недостатках двух методов защиты входа. Луна склоняет голову набок, не глядя на меня.
— Хм, да, я понимаю твою точку зрения, — тут её синевато-серые глаза округляются, и теперь она смотрит на меня просительно. — Только, пожалуйста, не проболтайся Фреду, что я тебе такое сказала.
— Что с ним не так? — опять эта девушка ставит меня в тупик. — А Джорджу можно?
— Да нет, речь не о Фреде Уизли? — выговаривает она мне, как ребёнку. — Я имею в виду ФРЕД — Фантастический Равенкловский Единственный Дверостук.
— Это его имя?
— Не знаю, — своеобразное лёгкое движение головой — аналог пожатия плечами. — Ей, по видимому, всё равно, что я её так называю. Она вообще не отзывается на имя.
— О, — я замалчиваю её допущение о женской природе кольцорла, вопреки мужскому голосу и по-мужски звучащему ею же данному имени.
— Что это такое? — вопрос почти неразличим в злобно визжащем женском голосе с большого портрета. Перед нами гордо стоит элегантно одетая женщина с широкой белой прядью посреди плотно уложенных тёмных волос и рассматривает нас поверх носа. — Ни одного слизеринца среди вас?
— Примите мои глубочайшие извинения, миледи, — я слегка кланяюсь. — Имеется ли у вас возможность передать послание кому-либо внутри?
— Не для таких как ты, гриффиндорец, — презрительно усмехается она.
— Великолепно, мне придётся составлять вам компанию, пока не пройдёт кто-либо из ваших студентов, — криво улыбаюсь я ей. — Надеюсь, это не займёт много времени. Ради вашего блага, разумеется. Я же, с другой стороны, совершенно не против провести время в обществе такой красоты и изящества.
Если бы она была настоящей, то пришлось бы по-настоящему прятаться от её обострившегося взгляда.
— Что может ребёнок знать о таких вещах?
Напускаю на себя улыбку побезнравственней и добавляю в голос проникновенности.
— Если бы вы были материальной, я бы показал вам. Такая женщина, как вы, вполне смогла бы достичь двадцатого шага.
На её лице просто не успевает отразиться потрясение, как портрет открывается, явив нам незнакомого студента постарше нас. Тот молча начинает пялиться на меня. Просто здорово.
— Здравствуйте, сэр. Мне хотелось бы поговорить с мистером Забини с вашего позволения, — изгаляюсь я в официальности, а эта зараза даже глазом не моргает. — Видите ли, я прислуживаю его отцу. Ели бы вы сказали, что гриффиндорец-озеленитель его отца желает поговорить с ним, я был бы вам чрезвычайно признателен.
Без слов он захлопывает за собой портрет, который сразу же начинает орать на меня. Ещё до окончания первого периода угроз моей жизни, я вызываю чары уединения, и весь внешний шум расплывается в жужжание.
— Зачем ты попросил позвать Забини? — сбит с толку Невилл.
Ухмыляюсь перед ответом, но тут замечаю, как наши спутницы нервно оглядываются в поисках источника белого шума.
— Простите меня, леди. Это мои чары уединения жужжат... А то старая крыса вон там собирается довести меня до мигрени, — тыкаю я пальцем через плечо. — Отвечая на твой вопрос, Невилл. Я не вообще не просил прийти мистера Забини. Блейз передаст моё послание соответствующей стороне.
— Умно, — говорит Луна.
— К слизеринцам в гости ходить — по-слизерински выть. Или по-змеиному.
— А что ты такого сказал, чтобы рассердить женщину? — спрашивает Лаванда.
— Уильям намекал, что применит к ней какой-то тип сексуальной техники как способ восхищения её красотой и изяществом — всё ещё улыбается Луна. — В этой технике не менее двадцати шагов, очевидно.
— Тридцать семь шагов к женскому экстазу, если быть точным, — наслаждаюсь я повальным румянцем передо мной. Даже Луна слегка краснеет. — Очень мало женщин выдерживают путь до двадцатого шага.
— Откуда ты?.. — спрашивает Лаванда.
— Ну что вы, мисс Браун, джентльмен не рассказывает кого целует, — плавно подхватываю я. Портрет поворачивается, и из открытой двери выходят Дафна, Блейз и Трейси. — Кстати о поцелуях... — Я отменяю чары уединения.
— ...здесь делаешь, Лернер? — заканчивает Блейз.
— Мои извинения, мистер Забини, — отвечаю я с примирительным поклоном. — Надеюсь, что моя просьба не доставила вам чрезмерного неудобства.
Дафна закатывает глаза на мою зашкаливающую формальность, а Блейз насмехается.
— Он не распознал тебя без Поттера рядом.
— Со мной всё будет в норме, Блейз, Трейси. Вы можете идти, — очень недвусмысленно высказывается Дафна.
После игры в гляделки Блейз сдаётся и уходит. А Трейси остаётся.
— Тебе не стоит... — начинает Дафна, но я перебиваю её.
— Всё в порядке, если она останется. Я собирался тебе сказать, что благодаря присутствующему здесь замечательному джентльмену, — я хлопаю Невилла по плечу, — у меня уже пару часов как есть праздничная одежда.
— У меня уже есть сопровождающий, — бросает она на меня нечитаемый взгляд.
— Мои поздравления! Конечно, другого я и не ожидал. Когда ты почти публично отвергла моё предыдущее приглашение, если мне не изменяет память. — Не обращаю внимания на оханья за спиной. — Как это тебе ни покажется удивительным, я интересуюсь, что возможно одна заслуживающая особого внимания молодая леди остаётся здесь на праздники и всё ещё доступна для приглашения. Думаю, ты её знаешь. У неё чудесное имя — Астория.
— Нет! — восклицает Дафна, а взгляд становится угрожающим.
— У неё уже назначено свидание?
— Нет.
— В таком случае, она отправляется домой?
— Нет.
— Могу я поговорить с ней?
— Нет.
— Я буду относится к ней как к собственной сестре, — пытаюсь растопить лёд её глаз. Она меряется со мной взглядом, сжав губы почти до невидимости на несколько долгих мгновений.
— Ты не втянешь её в...
— Нет, — упорно играем в гляделки. — Не втяну.
— Ответ всё равно "нет", — наконец она отводит взгляд и смотрит вниз.
— Ты уже закончила решать её будущее за неё? — мягко спрашиваю я.
Взгляд её вспыхивает, когда её слова оборачиваются против неё самой.
— Позволь мне поговорить с ней, — говорю я ещё тише. — Она уже полтора года в Слизерине, не так ли? Скажи ей, что я магглорожденный гриффиндорец, а потом посмотрим, куда разговор повернёт.
Её глаза опять принимаются буравить мои.
— Даф... — говорит Трейси.
— Отлично, — внезапно говорит Дафна и резко разворачивается, пока Трейси не останавливает её.
— Погоди, я приведу её, — Трейси исчезает за портретом, а Дафна медленно поворачивается обратно.
— Как ты узнал про мою сестру?
Я ухмыляюсь, она вздыхает, и её наконец отпускает то напряжение, в котором она находилась всё время после выхода из портрета.
— Ну конечно.
— Ты же не думаешь, что я собираюсь втягивать её в неприятности? Если она согласится пойти со мной, — слегка хмурюсь от мысли.
Я опять не могу разгадать выражение лица по ответному взгляду.
— Может, сначала и нет. Ничего такого, с чем она не сможет справиться. — Она замолкает и снова сжимает губы, но в этот раз явно колеблясь. — Кстати, четверокурсники до сих пор потрясены тем, что ты рассказал Драко, когда мы тебя поймали в одиночку.
— Ты и вправду? — краем глаза замечаю, как у Парвати глаза лезут на лоб. Ухмыляюсь ей.
— Ты ей рассказал? — опять сердится Дафна.
— Она не знает содержание разговора, — отмахиваюсь я от вопроса. — Только про сам факт, да и то потому, что Гермиона предупредила меня не конфликтовать с вами, ребята, в этот раз. Она и Гарри — единственные из наших, кто полностью в курсе случившегося, да и то потому, что всё уже знали. — Смотрю ей в глаза, чтобы она имела возможность, если таковая у неё имеется, понять что я говорю правду. И она слегка кивает в ответ. — У них ожидается продолжение самокопания?
Она фыркает и отводит взгляд, очевидно удовлетворённая моей правдивостью.
— Вряд ли. Хотя Драко молчит, как проклятый, так что его миньоны в расстройстве.
— Отрадно слышать, что мистер Малфой не так туп, как считает остальная школа.
— Для истинного гриффиндорца признать такое — святотатство.
— Всего лишь клише, стереотип. Он же диктует, что единственный доступный для нас разговор возможен на ублюдочной латыни под танец пары деревяшек между нами.
