— Гарри?
— Не знаю, — пожимает плечами Гарри. — Будет слишком странно, если вы меня начнёте так называть.
— Как ты можешь не... — Гермиона стремительно краснеет от смущения, поймав нарочито отрешённый взгляд Гарри. Она хлопает ресницами, глядя на меня, потом на Гарри. — Прости.
Гарри моргает, невольно копируя подругу.
— Всё в порядке.
Я понимаю их безмолвный разговор, наверное, даже лучше самой Гермионы. Гарри просто не знает — Гарольд его имя или нет. На самом деле я согласен со многими фанфиками, где Гарри узнаёт своё имя только в детском саду или как они тут его называют. Меняю объект обсуждения:
— Я осознал, что имя "Бад" звучит странно или даже нелепо, когда вы, ребята, его произносите. Наверняка оно было придумано звучать с американским акцентом.
— Тогда будем называть тебя Уильям, Билл, Уилл, Вилли? — спрашивает Гарри, скаля зубы на последнем слове. Рон, засранец, тоже выдаёт смешок.
— Ну что такое, Рон? — делает выговор Гермиона.
— Мне жаль, жаль, — говорит тот, без малейшей убедительности — плечи у него всё ещё дрожат. — У меня брата Билл зовут, поэтому я тебя так звать не смогу.
— Неважно. Гермиона уже выбрала — Уильям. Давайте так — избежим непоняток.
— Ну и ладно. Всё равно мужики редко друг друга по именам зовут, — говорит Рон.
Гермиона закатывает глаза.
— Как леталось? — перевожу разговор.
— Сказочно, — говорит Гарри одновременно с Роновым:
— Офигительно!
— Квиддич отменили, поэтому студенты с Гриффиндора, Равенкло и Хаффлпафа по очереди играли на половине поля, четыре на четыре. Три охотника и вратарь, до десяти голов, — объясняет Гарри.
— Мы так и остались непобеждёнными! — возбуждённо вскакивает Рон. — Было великолепно, видели бы вы нас. Я был вратарём, а играли Гарри, Кэти и Джинни. Надо было видеть физиономии Фреда и Джорджа, когда мы побили их с Анжелиной и Алисией. А они шестикурсники, и все из команды Гриффиндора. Говорю вам, у нас будет потрясная команда в следующем году. Джинни уже может дать фору Анжелине с Алисией, они с Кэти просто блестяще играют вместе.
— Рон поймал несколько потрясающих мячей, это надо было видеть, Гермиона, — ажиотаж Рона захватывает и Гарри. — Он был там лучшим вратарём, только Анжелина с Алисией сумели забить нам больше пяти мячей.
— Жуть как охота, чтобы в этом году был квиддич! Мы бы выиграли кубок без проблем, — выпячивает грудь Рон.
— Из Слизерина кто-нибудь играл? — спрашиваю.
— Иссессенно нет, они даже не пришли, — подтрунивает над змеями Рон. — Без сомнения прячутся в своих норах и подземельях.
— Ладно, успеем ещё полюбоваться на вашу великолепную игру, в следующий раз, — бросаю взгляд на Гермиону. — Вы всё так завлекательно описываете.
В уголке рта непривычно молчаливой Гермионы блуждает улыбка.
— Мистер Лернер. Зайдите в мой кабинет, пожалуйста, — говорит за моей спиной МакГоннагал. Гермиона даже подпрыгивает.
— Непременно, — отвечаю.
— Найдёшь нас в библиотеке, когда освободишься, — Гарри и Рон готовы застонать от слов Гермионы, но сдерживаются из-за присутствия профессора.
— Тогда до встречи.
Профессор МакГоннагал снова молчит, возглавив нашу быструю прогулку в собственный кабинет. У меня почти нет времени смотреть по сторонам, не говоря уж о подглядывании в двери, на лестницы внизу и прочее. Очень быстро она запихивает меня в свой кабинет — без применения рук, фокус ещё тот — и плотно прикрывает дверь.
— Мистер Лернер, я связалась с казначеями, как мы с вами договорились в прошлый раз. Но, к сожалению, они не смогли рассказать мне никаких подробностей кроме того факта, что не существует никаких иных фондов на ваше имя. Мне жаль. — И МакГоннагал садится за свой стол.
Киваю. Так и знал. Она поднимает бровь из-за отсутствия моей реакции.
— Есть и хорошие новости. Школа сохраняет и копит определенное количество учебных принадлежностей, частично выкупая или чаще получая их в дар от студентов-выпускников. Я удостоверилась, что у всех ваших профессоров отложен для вас дополнительный комплект учебников. Конечно, вам не разрешено делать в них собственные пометки, как вы могли бы в ваших личных экземплярах. У профессора Спраут имеются дополнительные гербологические материалы, а профессор Снейп уже отложил для вас запасной оловянный котёл и набор инструментов для подготовки ингредиентов. Всё это ранее использовалось, но, тем не менее, пригодно для работы без каких-либо ограничений. Теперь, насчёт письменных принадлежностей. Я приготовила для вас пакет из учительской доли снабжения, и вы можете обратиться ко мне за дополнительным комплектом по мере необходимости. Эта часть неограниченно покрывается из бюджета Хогвартса, поэтому не беспокойтесь об оплате. Однако я прошу вас не разглашать данную информацию. Мы обеспечиваем некоторых студентов подобными пакетами, но их просят о том же. Даже если вы узнаете, что кто-то получает подобные "подарки", не говорите о них с этим человеком. К сожалению, мы не можем обеспечить всех студентов.
Я попросту киваю ещё раз. Скорее всего Рон — один из таких учащихся, и любой подобный намёк не улучшит его настроения.
— И последнее. Касательно одежды. Я взяла на себя смелость заказать полный комплект мантий и нижнего белья у мадам Малкин наряду с зимней мантией и перчатками из "Подержанных Мантий". Нет, позвольте мне закончить. — Она поднимает руку, останавливая мои возражения даже прежде, чем я успеваю их сформулировать. — Это не благотворительность и не подарок. Либо вы сами поговорите о необходимости ваших услуг с профессорами по вашему выбору, либо можете предоставить мне обеспечить вам эти возможности. У меня, как профессора трансфигурации и заместителя директора, имеется множество дел для вас, особенно если я ограничу отработки для нерадивых студентов исправительными мероприятиями. Если вы предпочтёте работу у другого профессора, то я доверяю вам по собственному усмотрению расплачиваться из ваших доходов, пока вы не возместите мне разницу. На это у вас будет целый год, но предполагаю, что вы захотите сделать это гораздо быстрее и получить карманные деньги для походов в Хогсмид, Рождества и других событий.
Намёк на Святочный бал, очевидно. Ладно, всё равно мне медведь не только на ухо наступил, но и ноги все отдавил ещё во младенчестве... В конце концов, я сейчас заполучил предельно уважительную причину для неучастия во всем этом.
— Спасибо, профессор. Я вам действительно глубоко благодарен. Обещаю возместить всё настолько быстро, насколько это вообще в моих силах.
— Хорошо. У меня есть работа вечером в среду после ужина. Надо подготовить класс для вашего первого занятия, если вы хотите получить дополнительные преимущества на старте.
— Я согласен.
— Отменно. Я ожидаю вас в семь часов вечера, мистер Лернер. А теперь, боюсь, мне придётся занять вас ещё ненадолго, а потом вы сможете присоединиться к вашим друзьям в библиотеке. Одна из ассистенток мадам Малкин уже здесь, чтобы снять с вас размеры для новых мантий. Из-за их цены и недостатка времени они не будут идеально подогнанными под фигуру, но подходящие стандартные мантии будут доставлены вам в комнату завтра вечером.
— Спасибо, профессор. Я вам и вправду глубоко признателен.
Я, конечно же, был ей благодарен — ведь она потратила сейчас свои собственные деньги. Но вся эта ситуация, естественно, не прибавляла мне самоуважения. Пускай она также купила Гарри абсолютно недешёвый "Нимбус 2000" три года назад, но ведь это же было для Гарри Поттера. Может быть, тогда она просто жалела, что поддалась уговорам Дамблдора и согласилась оставить Гарри у его отвратительных родственников в Дурслькабане?
После снятия моих размеров симпатичной молодой ассистенткой мадам Малкин и короткого прощания с МакГоннагал я свободен и отправлен присоединиться к обзору гербологии. По дороге приходит мысль, что руны и арифмантика меня развлекают. А вот как насчёт гербологии с историей магии?
Я невольно замедляю темп.
* * *
/*От автора. В дальнейшем я пользуюсь базовыми значениями рун с сайта runemaker.com и собственной интерпретацией их сочетаний, кроме отдельно оговариваемых случаев./
* * *
Глава 5. Одним секретом меньше
— Ты уверен, что весело было заниматься этим всё утро? — спрашивает Гарри меня, пока Гермиона отвлеклась на объяснения Рону, как правильно повторять учебный материал. Удивляюсь, что она до сих пор, даже после трёх лет почти бесплодных усилий, считает, что когда-нибудь ему всё станет ясно.
— Утром было, — вздыхаю, — но, как выяснилось, мне жутко неинтересны история магии и гербология. Я просто счастлив, что пропустил урок с мандрагорами. Тоненький кружочек наушников между мной и возможной мгновенной смертью — это офигеть как далеко от представления о том, как мне можно приятно провести время. Как, чёрт побери, это могло оказаться заданием на второй курс?
— Да уж, — Гарри зловеще ухает. — Может потому, что второкурсники слишком боятся делать что-то, кроме как в точности выполнять слова учителя? Каким-нибудь старшеклассникам-слизеринцам вполне могло прийти в голову испортить чьи-то наушники. К нашему счастью визг деток не смертелен.
— Допускаю, но всё равно это просто ужасно. — На самом деле это даже хуже, чем просто ужас. Не могу поверить, что от этого никто никогда не погибал. — И я не собираюсь тратить время на весь этот бред в виде истории магии.
— Что ты имеешь в виду? — тут же спрашивает Гермиона.
— Гляди, очевидно, что всё написано просто с фантастическим предубеждением ко всему и всем, кто не является чистокровным волшебником, — говорю, вспоминая один или два фанфика с сильным политическим содержанием. — Заметь, что все восстания гоблинов начинались якобы по их вине. И в то же время совершенно нет объяснения, как мы сумели поработить эльфов, чья магия не менее, а то и более сильна чем наша. Русалки и кентавры вашим Министерством признаны магическими зверями при том, что они не менее разумны, чем люди. — По крайней мере, кентавры могут быть таковыми, а про русалок я только предполагаю.
Гермиона ошеломлена, возможно от мысли, что в книгах могут ошибаться.
— О, нет! Ты опять разбудил лихо, — прикрывает глаза ладонью Рон.
— Неужели ты не видишь, Рон, всё так, как я и говорила. Кроме того, что притесняются не только эльфы!
Нет, только не ГАВНЭ! Она потеряла так много времени на этом деле! Нужно срочно придумать способ задавить в зародыше все эти поползновения.
— Я ничего не имею против борьбы за справедливость. Но если говорить подробнее... Я слышал, что частью магии порабощения является необходимость служить хозяину, и если внезапно лишить эльфа связи — это повлияет на него отрицательно. Я говорю о таких нарушающих стабильность и подрывающих силы психологических эффектах, как тревога и тяжёлая депрессия. Возможно, это всего лишь глубокая вера, которая, тем не менее, может быть правдивой. Я совершенно не приемлю рабство, но если освобождение влияет на них с такой разрушительной силой, то вряд ли нам стоит предпринимать что-либо, пока мы полностью не поймём, что происходит и что можно сделать без катастрофических последствий для всех. — Знаю, что подобное я читал в фанфиках, но, может, этого хватит, чтобы притормозить её.
По мере моей речи Гермиона выглядит всё несчастней и потерянней, но тут её внимание отвлекают Гарри с Роном — спасибо, парни, — которые одновременно захлопывают книги.
— Что это вы делаете, ребята? — оскорблённым тоном спрашивает Гермиона.
— Ты слышала: человек сказал, что это всё — вздор! — говорит Рон, тыкая пальцем в учебник.
В ответ Гермиона старательно прожигает взглядом дырку во мне.
— Да, конечно. Но, к сожалению, по этой ерунде всё равно придётся сдавать экзамен, — объясняю Рону. — Здешнее Министерство весьма деспотично, и ты не можешь избежать односторонней пропаганды, как там, откуда я прибыл. — Никто не выглядит убежденным, поэтому меняю подход. — Но... поиск пропаганды тоже может быть интересным.
— Как так? — удивляется Рон, морща брови.
— Всего я не знаю, но вот пример. Почему волшебники позволили гоблинам единолично владеть всей банковской системой по окончанию их последнего восстания? Это не имеет смысла, в особенности, если начали его гоблины и, как мы утверждаем, проиграли. Либо у волшебников за столом переговоров ум за разум зашел, либо победа была не такой уж полной или вообще не была победой, что бы там ни писали.
На лицах всех троих отражается невероятное удивление, и мне приходится бороться с желанием расплыться в улыбке, как у чеширского кота. Не их вина, что им недоступны те десятки миллионов слов, описывающие самые разные взгляды на их сообщество. Гермиона приходит в себя первой.
— А у вас, в штатах, есть негоблинские волшебные банки?
— Я... не уверен. Никогда не бывал в волшебном банке до этого. — Безопасная правдо-ложь, учитывая моё затруднительное финансовое положение. — Я знаю только об одном филиале Гринготса, но... "широка страна моя родная".
Разговор о деньгах, как и всегда, оказался самым лучшим способом отвлечь её от изучения моего происхождения. Спустя несколько мгновений Гермиона меняет предмет разговора.
— Ладно, давайте просто пробьемся через этот обзор. Мне бы хотелось покончить с этим до ужина.
Естественно, мы не успеваем, и Гермиона под всеобщие стоны заявляет, что надо вернуться и всё закончить.
* * *
На следующее утро за завтраком мы с Гермионой переглядываемся, пытаясь общаться без слов. Глазами показываю наверх, и думаю, что она понимает моё предложение продолжить учёбу в выручай-комнате, поскольку сегодня мы должны провести обзор по чарам, ЗОТИ, трансфигурации и зельям. А поскольку мы всё равно были вчера в библиотеке после ужина, то заодно добили и астрономию. К счастью, кое-что в этой области я знал. Мне стоило больших усилий не высказаться, что через пятнадцать лет Плутон исключат из числа планет.
Она скашивает глаза на Рона, а потом поворачивает голову по направлению к столу Равенкло и хмурится. Да уж, я тоже не считаю, что Рон одобрит наше утреннее любование небом вместе с Луной.
Слегка киваю в сторону Гарри и приподнимаю брови.
Она слегка пожимает плечами и кивает. Подозреваю, что это значит "возможно".
— Отлично, ребята. Вы меня уже достали, — бросает вилку Гарри.
— Что? Я голоден! — возмущается Рон, роняя крошки еды на колени.
— Да не ты, а эта парочка "обжимателей", — поясняет Гарри, кивая на нас.
Гермиона фыркает.
— Вчера ты провел с нами большую часть дня. Помнишь?
— Ладно, вы же не собираетесь обжиматься перед нами, так?
Она закатывает глаза, а потом смотрит на меня вопросительно. Киваю, и она глубоко вздыхает.
— Мы хотим кое-что показать вам после завтрака.
Гарри удивлённо приподнимает брови.
— Замечательно. Но вы, надеюсь, не собираетесь действительно обжиматься перед нами? — бурчит Рон.
— Нет... Рональд, — она демонстративно поддевает его, используя полное имя.
Я хочу пошутить, но она не шипит от негодования, обманув мои ожидания. И острота умирает непроизнесённой.
