Венди

Станк Лист. Я могу понять первый раз, когда вы обнаружили здесь книжную моль.

Я согласна, что от этой заразы было необходимо избавиться. Но позвольте спросить, что вы делаете здесь на этот раз.

— Провожу дезинфекцию, магистр Фрезерпина Пин,— не моргнув глазом, соврал эконом. — Я тут вычитал в одном древнем фолианте, что регулярная дезинфекция способствует предотвращению появления книжной моли.

— Но что в нашем хранилище делает эта смертная? — возмутилась пожилая

ведьма.

— Непосредственно дезинфицирует, — совершенно спокойно ответил чародей.

— Станк Лист, вы как никто другой знаете правила. Вход смертным в хранилище строго воспрещен. Я вынуждена доложить об инциденте в Совет.

— Не имею ничего против, магистр. Это дитя находилось здесь все время

только в моем присутствии. К тому же она столь мала, что ни только не умеет читать, но даже и алфавита еще не знает.

Фрезерпина Пин внимательным взглядом окинула сжавшуюся от страха Венди.

— Конечно, это несколько меняет дело... но правила, уважаемый Станк Лист,

есть правила. — Надменно вскинув подбородок, заключила ведьма.

— Как знаете, магистр. Только если совет запретит использовать для этих

работ смертного, то не обессудьте, что в следующий раз я задействую в дезинфекции наставниц и магистров, свободных от уроков во второй половине дня.

— Простите, уважаемый Станк Лист, — дрожащим голосом вмешалась в перепалку начальства Сорели Лин, — А в чем заключается процесс дезинфекции?

— В воду добавляется нашатырный спирт... — смотря куда-то в потолок, начал говорить эконом. Магистр и наставница дружно скривили рты и зажали пальцами носы. Восьмиклассницы, стоящие за их спинами и внимательно прислушивающиеся к

разговору старших, тут же повторили их жест. — Затем берется тряпка, мочится в

этом зелье, отжимается и протирается каждая книга. Данная процедура должна повторяться раз в месяц...

— Дар мой! — с ужасом воскликнула наставница — И подобную пытку нам придется терпеть каждый месяц! Лучше уж книжная моль. От нее хоть вони меньше.

— Да, действительно, — поддержала ее Фрезерпина Пин, — почему бы вам

лучше не произнести парочку другую заклинаний от книжной моли раз в год. Вместо

того чтобы девочки терпели подобный запах каждый месяц.

— Да я бы не против, — пожал плечами Станк Лист. — Только существующие

заклинания действуют исключительно на живую моль, но не на ее яйца.

— И что из этого? — возмутилась магистр.

— Только то, что через два дня снова столько же моли, сколько и было.

— Дар мой! — снова вмешалась наставница. — Мне кто-то говорил, что книжная моль это такая зараза, от которой практически нельзя избавиться!

— Можно, Сорели Лин, можно. Но только с помощью нашатыря, — заявил чародей.

— Фу-у! — в один голос прогнусавили ведьмы.

— И так как наш уважаемый магистр не согласна с моим выбором — продол

жал Станк Лист, — Мне не остается ничего другого, как...

— Я думаю пересмотреть свой взгляд на данный вопрос, — тут же поспешила

прервать его Фрезерпина Пин. — Причем в самое ближайшее время.

— Буду несказанно рад, — улыбнулся, добившись своего, чародей. — Венди,

унеси от сюда это ведро.

Девочка послушно подхватила ведро с водой, на время беседы поставленное

у ее ног и постаралась исчезнуть как можно дальше c глаз ведьм. Но ученицы, тол

пившиеся в двери, ей не дали этого сделать.

— Сорели Лин, Сорели Лин! — закричали они, перегораживая ей дорогу. — Эта смертная, как никто другой, подойдет нам для нашей работы с объемными формами.

9. Ужас во благо.

Где-то внутри Венди все застыло, так что она не могла лишний раз пошевелиться. В тоже время, отдавшись в ее маленьком сердечке острой болью.

— Не бойся, — услышала она ласково-хрипловатый голос эконома. — Я тебя

расколдую. Поверь, в этом нет ничего страшного.

Венди подняла полные ужаса молящие глаза на Станка Листа.

— Так надо, малышка. Я обещаю, с тобой ничего не случится.

— Дар мой! Уважаемый Станк Лист, поверить не могу, вы и вдруг церемонитесь с какой-то смертной?

— Вы же Фрезерпина Пин смертных считаете только за подходящий материал

для ваших занятий.

— А вот здесь вы не правы, чародей. Помимо подходящего материала, как

вы изволили выразиться, они представляют еще и довольно сносную обслугу.

— И как же, позвольте спросить, например она, будет вас обслуживать, будучи заключена в заклинание объемной формы?

— Для этого у нас есть вы, Станк Лист. Добросердечный и всемилостивый,

— засмеялась ведьма. — Вы-то не пройдете мимо этой малышки заключенной учебными заклинаниями в гиганта. И расколдуете ее.

— Придется, — хмыкнул чародей, — ведь вы-то это сделать забудете.

— Или не захочу. Что, впрочем, одно и тоже.

— Вот именно.

— Я удивляюсь, Станк Лист, как вы с вашей гипертрофированной добротой,

вообще, смогли стать чародеем.

— А кто вам сказал, что моя доброта и в молодости была гипертрофированной.

— Да неужели?

— Вот именно. — И развернувшись, эконом вышел из хранилища.

Но в это самое время в голове Венди раздался его повелительный голос:

" Расслабься. Ты слышишь, малышка, расслабься. У девочек не должны воз

никнуть трудности с заклинаниями. Позволь им сделать свой урок Венди."

Они поставили ее перед окном. Яркий солнечный свет грел ее спину, пока

они невероятно долго копались в поисках нужной книги. Спорили насчет правильности выбранного заклинания и возможности желаемой формы.

Мысли в голове Венди носились со страшной силой и в таком же беспорядке.

Убежать. Превратить их самих в лягушек. Тогда пусть попляшут. Но заклинания подобного превращения у нее не было. Расслабиться. Станк Лист велел мне расслабится...

На самом деле, как и предсказывал эконом, в превращениях не было ничего

страшного или болезненного. Просто было необычно и непривычно видеть себя в новом обличии.

После первого же заклинания девочка раздулась до невероятных размеров.

К тому же и подросла раза в два. Обе старшие ведьмы, следя за процессом превращения, вполне остались довольны первым результатом.

Каждая следующая ученица увеличивала Венди еще больше, так что в конце

концов она стала упираться плечами в потолок, опустив голову на грудь. А ее живот

раздулся настолько, что сдвинул близ стоящие шкафы с книгами.

Трудность этой работы, как поняла Венди, заключалась в наложении одного

и того же заклинания, но разными ведьмами на один объект.

Закончив свою работу и получив соответствующие оценки, юные ведьмы удалились, не обращая более внимание на Венди. Наставница и магистр последовали за ними, болтая о чем-то своем.

Дверь хранилища со стуком закрылась. Замок защелкнулся.

Поза, в которой стояла Венди была ужасно неудобной и до крайности раздражала ее. Еще пару месяцев назад она никогда бы не посмела сказать, что ее что-то не устраивает или раздражает. А сейчас запросто.

Минуты медленно текли, но Станк Лист все не появлялся. Венди попробовала

Хотя бы слегка изменить позу. Но оттого, что она повернулась, став к окну, не спиной, а боком, — удобней ей не стало. А вот поволить все близь стоящие шкафы ей удалось без особого труда.

Рассматривая себя, — когда подбородок упирается в грудь просто ничего

другого не остается, — Венди заметила странную особенность своего состояния. Вроде бы она составляет одно громадное единое целое, и в то же время похожа на капусту. Снимешь один слой " себя", глядишь, а там новый "ты", только уменьшенный.

" Доверься своему дару. Твое тело само знает, что надо делать." — вспомнила она слова чародея. — " Расслабься".

Расслабиться в таком чудовищно неудобном положении? Интересно было бы

знать, как это можно сделать? Венди еще несколько раз покрутилась туда сюда, громя книжные шкафы. Результат остался прежним. Мышцы шеи с каждой минутой все больше и больше затекали.

В конце концов, расстроенная девочка перестала вертеться, поняв всю тщетность своих попыток. Закрыла глаза и попробовала сосредоточить свои мысли на другом. Например, на валявшихся в беспорядке книгах и разбитых шкафах. Здесь не помешает хорошая уборка. Но вся проблема упиралось в то, что убрать можно только после того, как освободиться занимаемое ей место.

Малышка несколько раз вздохнула и попыталась расслабиться. Перед ее мысленным взором вновь возникла картинка, когда юные ведьмы накладывали на нее заклятие объемных форм. Наиболее четко в памяти всплыла книжка, которую они так долго сначала искали, а затем выбирали заклинание...

Станк Лист спешил в хранилище, как только мог. Едва он увидал вышедших в

окне Сорели Лин и Фрезерпину Пин, присоединившихся к остальным ведьмам на прогулке, тут же побежал к Венди.

Добравшись до хранилища и изрядно запыхавшись, и взмокнув, к своему удивлению чародей обнаружил свою подопечную, как ни в чем не бывало расположившуюся на нижней лесенке стремянки и во всю уплетающей большое красное яблоко.

— Венди, — со свистом выдохнул он.

— У них все получилось. — с набитым ртом поведала девочка. — Только вы

долго не приходили, а мне было ужасно неудобно стоять и все время подпирать затылком потолок.

— И что ты сделала? — все еще задыхаясь от быстрой ходьбы, спросил Станк

Лист.

— Нечего особенного. Вернула себе прежний вид.

— И как, позволь спросить, тебе это удалось?

— Я прочитала раздел о снятии чар в той же книжке, из которой они были наложены.

— И все?

— У меня получилось снять заклинания с первого раза.

— И больше ты ничего не делала?

Венди неопределенно пожала плечами:

— После их волшебства здесь получился небольшой погром, и я немного прибралась.

— Хочешь еще яблоко? — немного склонив голову набок, предложил чародей.

— Нет. Но вот от пряника бы не отказалась.

— Ты говоришь, словно знатная дама, дочка. — нахмурившись. констатировал чародей, протягивая ей пряник.

— И вовсе я никакая не знатная дама! — возмутилась девочка, уплетая, предложенный, пряник.

— Так будешь. — уверенно произнес эконом. — Венди ты должна знать, чем

больше ты колдуешь, тем больше ты хочешь есть.

— Почему?

— Потому что на магию ты затрачиваешь некое количество энергии, взятое

внутри тебя. И чтобы вернуть потраченное — ты ешь. Ибо наша пища эта энергия.

— Аа-а. Это то очень важное, что вы хотели мне сказать перед появлением

ведьм?

— Нет. Я хотел тебе рассказать о своем брате.

— Мне? Но почему? То есть... Донна Бонн мне сказала, что вы не очень любите вспоминать про брата.

— Мы с братом очень разные, Венди. Он считает, что я очень несчастлив.

Из-за него. А я наоборот считаю, что несчастлив он.

— Почему?

— Это долгая история. И если уж ее рассказывать, то не в хранилище куда

снова может кто-нибудь войти.

10. Вот такая история.

— Я младший сын в семье, — начал свой рассказ Станк Лист, когда они удобно устроились в коморке Венди, — всю свою силу моя мать передала старшему брату.

А так как она считается могущественной ведьмой, то и сила, переданная ею, в мальчике удесятерится. Наш отец в то время считался сильнейшим чародеем этого мира.

— Орша'к?

— Да. Маги из рода Орша'к уже несколько поколений владычествуют в этом

мире. И некоторым семьям это мало нравится. Сила рода заключается в том, что следующий Чародей-чародеев берет себе в жены самую сильную из ведьм. А та в свою

очередь передает всю силу только одному ребенку мужского пола. Первенцу.

— А кто правит миром сейчас ваш отец или ваш брат?

— Уже несколько поколений правит мой брат.

— Вы с ним не ладите?

— Нет. Отчего же, ладим. Просто у нас нет общих интересов. Мой брат рос

под постоянным надзором. Он и шагу не мог ступить без охраны или сопровождения отца.

— Почему?

— Когда чародеи малы, они очень уязвимы. Именно в детском возрасте их легче всего убрать со своего пути. А убрать моего брата хотели многие. Он был единственным препятствием между властью.

— Как это?

— Из него должен был вырасти сильнейший маг. И если бы вдруг его не стало, то представители другой семьи могли бы занять после смерти отца трон.

— Но ведь этого не произошло?

— Да. Наш отец смог уберечь своего первенца, но мой брат нет.

— Его убили?

— Да, убили. Казалось, ничего уже не может исправить положение. Но несколько лет назад появилась новая, совсем еще юная ведьма, которая пленила своей красотой брата.

— Она была очень сильная?

— В том-то и дело, что нет. И к тому же к тому времени мой брат был уже

давно женат.

— А разве он не мог развестись с женой и взять себе другую.

— Маги, дочка, не разводятся. Если ты себе выбрал пару, то уже на всю

жизнь.

— И что дальше?

— Вопреки всем законам, будучи Чародей-чародеев он забрал к себе юную

ведьму. Впрочем, такие случаи не редкость в нашей среде. Неперспективная ведьма,

которой трудно подыскать себе партию и пожилой чародей... Случай, можно сказать,

не редкий. Никто не предал этому большого значения, если бы ведьма в скором времени не понесла.

— У нее что, должен был появиться малыш?

— Да. И по всем предсказанием звезд мальчик.

— И она передала своему ребенку все свои силы?

— Конечно, солнышко. Так делают все ведьмы. К тому же, по всей видимости

больше детей у нее никогда не должно быть.

— Почему?

— Кому нужна в жены ведьма уже родившая сына. Никому. Я до сих пор не

понимаю как она, вопреки общественному мнению, законам, принципам, наконец, отважилась на этот шаг.

— А ее ребенок мог бы стать Чародеем-чародеев?

— Звезды предсказывали, что да.

— А ее как-нибудь наказали бы за нарушение законов?

— С ней перестали бы общаться все уважающие себя ведьмы. Этого не произошло только потому, что ее защитило высокое положение любовника.

— А после его смерти ее сын стал бы на место отца и тоже защитил ее. Так

что же она теряет, родив этого ребенка?

— Ты знаешь, Венди, я никогда не задумывался об этом с этой позиции. Мне всегда казалось, если ее действия противозаконны, значит она не права.

— Она, наверное, очень умная. — предположила девочка.

— Ну, если принять в расчет то, что ты мне здесь сейчас сказала, наверное

умная. Хотя по ней так сразу не скажешь.

— Это когда на нее смотришь?

— Вот именно.

— А что по ней можно сказать?

— Правильней будет сказать: про нее.

— Так что про нее можно сказать? — поправилась Венди.

— Невысокого роста. Серые глаза и копна рыжих волос. В принципе вид настоящей ведьмы.

— Действительно это описание подходит почти всем ведьмам. — согласилась

малышка. — Тогда что же ваш брат нашел в ней такого особенного?

— Да я и сам хотел бы это знать! — почесав затылок, признался чародей. —

Может быть ее веснушки?

— А их у нее было много?

— Целая армия. И главное, все они помещались на ее маленьком вздернутом