Венди

— Королинг, А ты меня любишь?..

— Что за странный вопрос? Конечно.

— Тогда поцелуй меня, — попросила девочка.

Эконом быстро чмокнул ее в губки и, развернув, подтолкнул вверх по лестнице.

— Беги. Не заставляй их ждать. И помни, что я тебя очень, очень сильно

люблю. И собираюсь как можно быстрее на тебе жениться.

— О, Королинг! Я не знала. Боюсь только мой отец не захочет, чтобы мы

с тобой поженились.

— Не беспокойся, Кондора. Чародея Мака я беру на себя. Он даст согласие

на наш брак. Поверь мне!

— Я верю... И люблю тебя, дорогой.

— Вот и замечательно. А теперь беги.

39. Перо и метла.

Венди едва успела отскочить к стене, что бы Кондора ни налетела на нее.

Юная ведьма же с блаженной улыбкой неслась вверх, уверенная, что теперь ей не

страшен ни какой вызов на ковер.

Как только ее шаги затихли на верху, Королинг Кор грубо выругался:

— ...! — смысла слов Венди не поняла, а так как они не представляли

важности в магическом смысле, то попросту запоминать их и не стала. Зачем засорять свой мозг всякой ненужной гадостью. — ... Хотелось бы только знать, как эти смертные могли узнать про меня с девчонкой? ... Я был осторожен. Осторожен все время, когда встречался с ней. Этого никто не мог знать! И не должен, до тех пор пока она не понесет. А тогда станет уже поздно что-либо делать. Что же мне делать? ... Ее отец мне никогда не простит позора дочери... Если бы она понесла,

он ничего не смог бы сделать. И не важно было бы девочка это или мальчик... Но

как, КАК? узнали эти смертные?!

Венди присела на ступеньку лестнице и с чувством полного удовлетворения

наблюдала за бешенством эконома. Это было весело. Девочка внимательно слушала

то, что в ярости бормочет недоделанный маг, и делала выводы: никогда, в каком

бы ты не был настроении, нельзя выплескивать свою злобу. Даже просто в никуда.

В пространство. Там всегда может находиться кто-то, как, например, сегодня она.

А не все мысли предназначены для других. Есть такие, которые следует держать

при себе и бережно хранить. Девочка вспомнила Волшебника Монтеро. Почти всегда

спокойного, даже медлительного. Вот он то показывает только то, что хочет чтобы

увидели другие. В остальных же случаях все его мысли и чувства прикрывает легкая улыбка. И пойди разбери, что он думает.

— Они узнали. И это свершившийся факт. Значить был источник, — продолжал метаться по лестничной площадке эконом. — О, Дар! Какой же я дурак! — " Да

не ужели наконец-то догадался?!" — саркастически подумала девочка. — Конечно же

эта поганая метла! Как я сразу не догадался? Ведьминские метла бояться только

волшебников и чародеев и лишь некоторых из ведьм. Что же касается остальных,

то они при них болтают без умолку все, что им взбредет в черенок. Но я же... я

же хорошо помню, как переломал этой чокнутой метле все ветки! Вот именно! Но по

собственной глупости так и оставил их валяться на школьном дворе... И когда

смертные убирали там мусор, они собрали все воедино... и эта проклятая заговорила! Именно! Так и только так они смогли узнать о Кондоре! Ну, если только я найду этот веник, я сожгу ее и пепел разнесу по всему свету!

И Королинг Кор гигантскими шагами понесся вниз.

То что бы эконом нашел ее метлу, в планы Венди вовсе не входило, и девочка стремглав бросилась в свою кладовую, чтобы спрятать Шалунью.

На всем бегу, влетев к себе в рабочую каморку, Венди заметила как нервно

зашевелились на своих местах метла. Словно, озираясь в поисках опасности.

— Шалунья, ты станешь невидимой! — с порога едва переведя дыхание, заявила девочка.

В мгновение ока метла замерла, как по команде повернувшись на ее голос.

— Сначала сама стань видимой. А то влетаешь, как сумасшедшая и не с того

не с сего заявляешь сама не знаешь что...

— Стой. Остановись, — все еще тяжело дыша, попросила малышка, — И переведи то, что сейчас мне сказала.

— Может, ты сначала все же станешь видимой. А то знаешь, как-то неловко

разговаривать с пространством.

Венди сделала быстрый магический жест рукой:

— Говори.

— Что, говорить?

— То, что ты мне сейчас здесь городила.

— Думаешь, я помню? — передернула "плечами" метла. — А вот тебе, мне

кажется, есть что сказать. Зачем ты хочешь сделать меня невидимой?

— Тебя разыскивает Королинг Кор.

— Этот недоделанный? Зачем я ему вдруг понадобилась?

— Чтобы развеять твой пепел по ветру.

— Да неужто этот болван сообразил, что большой и жирный крест ,на его так тщательно оберегаемой тайне, поставила я.

— Не только сообразил, но уже и развернул крупномасштабные поиски.

— Ты хочешь сказать, что он мечется по всему двору в поисках моих

"останков" — усмехнулась шестнадцатая. — Ну-ну, пусть поищет.

— Вообще-то, он почти сразу подключил к этому процессу Кон Тона и Тагора Рара. — смущенно сообщила малышка.

— И как долго я, по-твоему, должна быть невидимой?

— Ну, пока эконом не успокоиться...

— "Пока не успокоиться..." — передразнила девочку метла, — Да мне придется ждать этого события до скончания века! —

— Но, — начала было протестовать Венди.

— Не перебивай меня! — завопила Шалунья. — Ты просто еще не знаешь волшебников. А я знаю. Если им что-то запало в голову — они это обязательно исполнят. И не важно пять минут прошло с момента принятого ими решения или пятьсот лет!

— И что же нам тогда делать? — растерянно развела руками девочка.

— Не знаю. Ты меня втравила в эту историю, тебе и выпутывать.

На несколько минут в кладовой повисло тяжелое молчание. Венди сосредоточенно думала.

— Почему ты вдруг решила решение этой проблемы спихнуть на меня одну? —

вдруг спросила малышка. — Да этого ты сама все решала. И, по-моему, весьма успешно. Почему же сейчас ты не хочешь помочь мне?

— Конечно же, я могу предложить тебе пару вариантов, — согласно кивнула

метла. — Только, знаешь ли, я не думаю, что это лучший выход из положения. Особенно когда мое существование может вот-вот прерваться. Венди я не хочу этого! И очень боюсь. А от страха мои мысли путаются. К тому же что бы ты тут не говорила я всего лишь ведьминская метла, предназначенная для полетов, а не для того, что бы думать. В нас, знаешь ли, не предусмотрено заклинаниями закладывать то что бы мы думали. Мы должны только летать.

— Но чародеи, создавая вас, вкладывают вам разум! — горячо возразила

девочка.

— Точнее его небольшое количество, — горько усмехнулась шестнадцатая. —

Конечно, в нашем праве его развить и расширить. Но насколько много я могу рас—

ширить свое познание в этой кладовке, а? Мы вынуждены всегда, когда не летаем

стоять то в кладовке, то в чулане, то в каком-нибудь углу. А нашим хозяйкам,

если таковые у нас появляются, нужна только щенячья преданность, да ровный полет.

— Но зачем же ты себя принижаешь? — взволнованно спросила малышка. —

Ты прекрасно рассуждаешь. И вовсе не глупее меня.

— Я прекрасно рассуждаю для девочки твоего возраста, — отрезала Шалунья.

— А взрослые считают это детским лепетом.

— Но ведь я тоже рассуждаю как ребенок, — не унималась девочка.

— Да, как ребенок, — согласилась метла. — Но ты забыла, что ты и есть еще ребенок и кроме этого — ты чародей! В чародеях с рождения заложена великая мудрость. Ты можешь ошибаться в мелочах, но в главном никогда! Ты та, о ком предсказано в Книге Судеб. А там сказано, что ты обладаешь мудростью всех живших

до тебя чародеев.

— Или только буду обладать, — пробормотала Венди.

— Ты читала Книгу? — обрадовано дернулась вверх метла. — Я слышала, что

там есть упоминание и обо мне.

— Я только недавно начала, — опустив глаза в пол и застенчиво теребя

пуговку на форменном платье, произнесла Венди — Я еще не успела дойти до того

места, где упоминается о тебе. Там все написано таким сложным и непонятным

языком, что голова идет кругом.

Шалунья печально вздохнула.

— Вот так всегда. Знаю что там написано, да еще про меня. А что именно

не знаю.

— Не огорчайся. Как только я дойду до тебя и пойму, что же там сказано,

я обязательно тебе расскажу.

— Ну, теперь-то хоть есть надежда, что я когда-нибудь это узнаю. — "улыбнулась" шестнадцатая. — Ладно, теперь займись моим спасением. А то у меня такое чувство, что Королингу Кору надоело искать меня во дворе.

— Не беспокойся. Я отправлю тебя отсюда раньше, чем здесь появиться наш

недоделанный. Но невидимой тебе все равно придется побыть какое-то время.

— Здорово. А куда мы отправимся?

— Не мы, а только ты. Я останусь здесь.

— Почему? Ведь я же твоя метла. Что я буду делать без тебя?

— Будешь помогать по хозяйству Станку Листу.

— Так ты знаешь, куда исчез чародей?

— Нет, не знаю.

— Но тогда как же я к нему попаду?

— Я пошлю на его поиск перо. — И девочка, плавно водя руками в воздухе,

начала быстро шептать заклинание. — Вот оно, — и протянув открытую ладошку Шалуньи, представила: — Это твой проводник.

Маленькое белое перышко легко поднялось с крохотной ладошки своей создательницы.

— А тебя, Шалунья, невидимой привяжу к перу. Так ты и доберешься до Станка Листа.

— О, Дар! Да это твое перышко может неделями его искать. К тому же он

может и вовсе в другом измерении. Тогда его никакое перо не отыщет.

— Он здесь, Шалунья.

— Откуда ты знаешь. Или это тоже в Книге Судеб написано.

— Нет вот об этом не написано.

— Но тогда почему ты уверенна, что он обязательно здесь.

— Потому что он один из немногих, кто знает обо мне. К тому же, как я

поняла из Книги, он мой ангел-хранитель. А разве может ангел-хранитель находиться далеко от своей хранимой? В таком случае он сильно рискует в нужную минуту опоздать.

— Нет, Станк Лист очень ответственный и обязательный. И если он что-то

делает, то всегда доводит дело до конца.

— Вот по этому я и думаю, что он где-то поблизости.

— Да, Венди, ты все-таки настоящий чародей. Только чародеи могут прощитывать поступки других на несколько шагов вперед. Но только все равно перо это не слишком надежно. Оно может неделями искать Станка Листа по всему свету.

— Может, — согласилась девочка. — Зато и ты налетаешься вволю.

— А если я устану, — начала хныкать метла, — Или еще лучше развалюсь

по дороге.

— А ты не вертись, как юла. Не цепляйся за ветки и следи за веревкой.

И все будет в порядке.

40. Чародей Мак.

Королинг Кор бесновался весь день. К поискам, невесть куда исчезнувшей

Метлы, были подключены все смертные, от Венди до кухарки. А когда от бесконечных

метаний эконома обед не был приготовлен во время, прознали и магистры с наставницами. А уже через полчаса об этом гудела вся школа.

Фрезерпина Пин была в ярости, когда поняла, что эконом самовольно распоряжается магическим инвентарем, вверенным ей Советом. Во время их приватного разговора из кабинета вначале доносились повышенные голоса, затем визжащие обвинения и напоследок повалил едкий дым. А еще через мгновение показалась сама магистр, сильно кашлявшая и с полными слез глазами. Но если она и плакала, то вовсе не от бессильной ярости, а от ужасного дыма. Едва придя в себя, главная ведьма велела немедленно послать за членами Совета.

Двери и окна кабинета остались настежь открытыми, несмотря на холодную

погоду и снег, задуваемый в помещение. Королинг Кор вслед за ней так и не вышел.

Следующие полчаса школа гудела в ожидании скорого прибытия членов Совета.

Но это никак не отразилось на смертных, которые тихонько, с разрешения одного

из магистров, удалились на кухню.

Но прежде чем появились члены Совета, в школу, словно смерч ворвался

разъяренный отец Кондоры. Венди слышала снизу шум и крики, но подняться наверх

у нее особого желания не возникало.

Кондора из своей комнаты слышала весь тот шум, что поднял ее отец. Слезы нескончаемым потоком катились по ее лицу. В голове билась только одна мысль:

"Что же будет?".

— Кондора! — властный голос отца, с грохотом отварившим дверь в ее комнату заставил затрястись юную ведьму от страха. — Глупая девчонка! Я с тебя не

то, что шкуру, мясо все спущу, за твои выкрутасы!

Отец подошел к нервно сжавшейся на собственной койке девушке. И схватив

ее одной рукой за ворот форменного платья рывком поднял на ноги.

— Я из тебя, дура, живо всю дурь-то повыбиваю! — орал чародей Мак. — Ты

у меня сразу поймешь с кем нужно связываться, а с кем нет!

— Не знаю как насчет дури, — вмешалась в разговор отца с дочерью Фрезерпина Пин, — Ее вы может, и повыбиваете, но заодно и последнии остатки мозгов.

— А на вашем бы месте я, вообще, помолчал! — вскипел с новой силой

чародей. — Я доверил вам дочь! А вы? Не смогли углядеть за девчонкой. А этому

паршивому волшебнику я и вовсе шею сверну!

— Ну, насчет шеи я сомневаюсь... — хмыкнула магистр.

— Что?!

— А вот то, что мы уже несколько месяцев посылаем в Совет просьбы о смене эконома, — как ни в чем не бывало, продолжала свой монолог ведьма, — Уже само

по себе о многом говорит.

— Так вы подозревали нечто подобное и не отреагировали должным образом?

— Напротив. Мы ничего не подозревали. Более того, нам и в голову не могло прийти, что Королинг Кор может оказаться способным на подобное. А вот что

касается реагирования, то мы реагируем с самого назначения этого волшебника

к нам в школу.

— Так почему же его до сих пор не убрали отсюда? — уже более спокойно

поинтересовался маг.

— Потому что вопросом распределения кадров ведаю не я, а Совет, чародей Мак. И они должны быть здесь с минуты на минуту.

В это мгновение в комнату влетела жена чародея:

— Где моя дорогая девочка! Что вы с ней сделали? Мак отпусти немедленно

дочь! Ты раздавишь ее своими лапищами!

— Женщина не вмешивайся в процесс воспитания. Ты в нем ничего не смыслишь! Я должен поговорить с ней серьезно. По-мужски.

— Она не мужчина, чтобы разговаривать с ней по-мужски. И к тому же если

бы она была мальчиком, то ты скорее бы гордился ее поступком, а не орал на ни в чем не повинного ребенка!

— Не повинного? Думай, что говоришь, ведьма! Это маленькая дрянь может

в самое ближайшее время сделать тебя бабушкой!

— Во-первых, твоя дочь никакая не дрянь! А во-вторых, несмотря на то,

что ты считаешь меня никудышний матерью, я позаботилась о том, что бы наша девочка случайно по молодости и неопытности не попала ни в какую историю. И тем

более такую. Кондора, скажи папе, что у тебя все в порядке.

— Я не беременна, — дрожа всем телом, пролепетала юная ведьма.

— Так что в данный момент посмешищем выставляешь себя ты. — Спокойно закончила жена чародея.

— Посмешищем? — Мак, казалось, вот-вот лопнет от гнева. — Я забочусь о

благополучии нашей дочери. К тому же, если ты не считаешь ничем особенным то, что она связалась с каким-то паршивым волшебничком, то я считаю. И даже очень! Мне ни к чему такое родство.