— Не знаю, может он пошёл сказать Невиллу, и они оба отправились за Луной?
Офигеть, но я, оказывается, вообще не смотрел по сторонам во время ужина.
— Их не было на ужине?
— Нет, хотя Дафна была.
— Да, я была, — объявляет о своём появлении упомянутая, неторопливо приближаясь к нам. — Последнее время тебя не поймать, Уильям.
— Прости, Даф, — корчу я извинительную гримасу. — Куча всего навалилась.
— Уже почти время, — мягко напоминает она.
До меня не сразу доходит смысл её туманной фразы. Пока Гермиона не поворачивает резко голову в мою сторону. На меня накатывает приступ тошноты когда я вспоминаю, что я ей рассказывал давным-давно.
— Что это значит, Уильям? — такой же мягкий голос Гермионы наполняет меня благоговейным ужасом.
Пытаюсь взломать замороженное течение мыслей и выдавить какой-то ответ, но меня опережает Дафна:
— Уильям думает...
Знакомое эхо от топота деревянной ноги Хмури достигает наших ушей и, к счастью, Дафна поджимает едва не разболтавший лишнего язычок. Полный подозрений взгляд Гермионы даёт мне понять, что взяться за это надо как можно быстрее. По счастью клацанье ещё довольно далеко, и у меня есть минутка для быстрого объяснения. Поэтому ставлю пузырь чар уединения и делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями.
— Мне страшно, Гермиона... Триволшебный турнир уже близок к завершению, а мы всё ещё не подловили положившего в кубок имя Гарри. — Я смотрю в пол, но в глубине души горжусь правдивостью фразы. Ведь так просто солгать, что я не знаю кто это. — У меня плохое предчувствие, что он предпримет вскоре что-то, и поэтому я погано сплю... просыпаюсь на каждый звук, стараясь не выпускать Гарри из виду. — Я теперь до уродства хорош в умении говорить правду и при этом скрывать информацию. Может стоит пойти в подмастерья к Дамблдору?
Даю несколько секунд побледневшей Гермионе на ответ, но она молчит. Тогда я быстро снимаю пузырь, и обнаруживаю фактическое исчезновение щёлканья ноги Хмури по полу. Замираю на мгновение от мысли, что он как-то обошёл меня сзади, но тут директор выходит из-за угла. Очевидно, Хмури/Крауч отправился в свой кабинет.
— Поэтому ты такой усталый всё время, — шепчет Гермиона, а потом поворачивается посмотреть туда же, куда смотрю я.
Она уже не смотрит на меня, я кладу ей руку на плечо и успокаивающе пожимаю.
— Снова здравствуйте, мисс Грейнджер, мистер Лернер, — весело говорит директор. — Вижу вы привели подкрепления увериться в здоровье мистера Поттера. Добрый вечер, мисс Гринграсс. — Мы все возвращаем приветствия с различной степенью теплоты. Мой ответ в наибольшей, что неудивительно из-за моего ожидания того, что я увижу в кабинете. — Боюсь я должен занять мистера Поттера ещё на некоторое время. Мне желательно поговорить с ним наедине краткое очень время, а затем я возвращу его вам.
— Но сэр! — почти напрыгивает на него Гермиона. — Он всё равно поделится с нами! — Есть соблазн влезть и утихомирить её ещё раз, но мне по-правде очень уж хочется глянуть на думосброс. Дамблдор бросает удивлённый взгляд на Дафну.
— Она всё знает, — быстро говорит Гермиона. Не совсем точно, но знает она достаточно.
Поскольку директор ничего не отвечает, а только осматривает нас, я обнимаю Дафну одной рукой и приятно удивляюсь отсутствию вздрагивания или замирания.
— Гарри доверяет ей.
Чувствую взгляд директора, но я смотрю на Дафну и втайне желаю ей продолжать смотреть на меня, чтобы не подвергаться опасности легилименции. Часть меня даже готова попросить его пролегилиментить, чтобы понять свою чувствительность и избавиться от надоевшей хуже горькой редьки неопределённости.
— В самом деле? Очень хорошо, — наконец уступает Дамблдор. — Но у меня всё ещё остаётся необходимость перекинуться несколькими словами с мистером Поттером наедине после того, как вы убедитесь, что он жив-здоров. Он тоже, возможно, захочет того же. Позволите ли вы мне воспользоваться таким правом?
— Без сомнений, директор, — быстро отвечает Гермиона. Я также киваю.
— Тараканий куст, — говорит Дамблдор, и горгулья сдвигается в сторону.
Мы следуем за ним, и моя догадка подтверждается — Гарри нигде не видно, но мягко светящаяся каменная чаша видна в открытом шкафу у стены рядом со столом.
— Пардон, но я должен его достать, — очевидно, Дамблдор весьма впечатлён. — Я отлучусь на мгновение. — Он идёт и без церемоний погружает голову в чашу, куда его быстро втягивает воспоминание. Гермиона ахает.
— Что это такое?
— Думосброс, — приходится говорить мне. И на недоумённые взгляды девушек поясняю. — Устройство, куда можно сбросить воспоминание и просмотреть его как в трёхмерное кино. Человек запоминает гораздо больше, чем осознаёт. Там можно двигаться и выбирать, кого слушать и что рассматривать.
— И откуда ты всё знаешь? — опять бормочет Гермиона, а Дафна кивком поддакивает. — Но как об этом узнал Гарри?
— Дамблдор скорее всего показал.
— Тогда почему эта штука всё ещё в шкафу? — складывает руки на груди слизеринка.
— Должно быть наш Гарри проявил любознательность.
— Именно так, — высокомерно заявляет один из портретов.
Гермиона крутит головой на все триста шестьдесят и ахает, узнавая знакомые ей по "Истории Хогвартса" портреты предыдущих директоров. На первый взгляд почти все они кажутся спящими, но, по-моему, притворно.
— Директор Блэк, — Гермиона делает учтивый реверанс. — Меня зовут Гермиона Грейнджер. Счастлива встрече с вами.
— Уверен, что более чем, — после лёгкого, явно пренебрежительного фырканья, отвечает тот тоном, который я бы счёл скорее оскорбительным, чем каким-либо ещё. И отворачивается, выражая нежелание разговаривать дальше.
Мне он никогда не нравился. Есть желание отморозить ему что-то злобно-ехидное, но лучше не рисковать ненамеренными изменениями сейчас. Своевременное выкручивание из думосброса Гарри с Дамблдором удачно избавляет меня от искушения.
— Гарри! — Гермиона немедленно втискивается в него и едва не сбивает на пол.
— Привет, Гермиона, — усмехается Гарри. — Профессор Дамблдор предупредил меня быть готовым к горячему приёму.
— Так ты в порядке? Никто нам не сказал, что случилось. — Я осознаю её правоту, а также то, что мы же и не спрашивали. У меня есть оправдание в туманных образах послезнания, но почему об этом не подумала Гермиона?
— Просто один из этих снов... — морщится Гарри.
— Ты уснул в классе? — ахает она.
Он делает паузу и смотрит на неё скептически.
— Я же не могу управлять Волдемортом, когда ему посылать мне видения?
Она вздрагивает всем телом.
— П-прости. Я была... Прости.
— Всё в порядке, — отмахивается он, а потом поворачивается ко мне. — Такой вот у меня зигзаг удачи, что я был не в постели. Уильямова защита сна просто не смогла сработать.
Дафна ахает и переводит взгляд на меня одновременно с Дамблдором, который делает лёгкое движение головой, как будто не расслышал.
— Пардон?
— Это рождественский подарок мне от Уильяма, — объясняет Гарри. — Он изготовил барьер для сна, и я спал в эти месяцы гораздо лучше.
— Мне ты не рассказывал, — всё ещё подозрительно рассматривает меня Дафна.
Директор так пристально смотрит на меня, что я тут же отвожу взгляд.
— На самом деле? Я считал, что она всё знает.
— В-общем, проблемы снов Гарри — это его дело, — какая обтекаемая правда!
— А также тех, кто постоянно от них страдал, — замечает сам Гарри. — Теперь моим соседям нет необходимости просыпаться и накладывать на меня силенцио. — Обе девушки смущены подробностями.
— Мне весьма любопытно было бы подержать в руках ваше изделие, мистер Лернер. Теперь я припоминаю профессора Бабблинг с вашей работой на общем собрании преподавателей в конце года, но мне не показалось, что она ожидала от вас её завершения даже к лету. А кто заряжал руны?
— Это Уильям, сэр, — Гермиона с чувством гордости... сдаёт меня с потрохами, прежде чем я успеваю придумать приемлемую отговорку. — Он разгадал как заряжать ещё до Рождества.
Я весь пунцовею от похвалы. Может так удастся скрыть ужас, что Дамблдор может вот-вот раскрыть мои тайны?
— Действительно? Мне надо пересмотреть собственное мнение, мистер Лернер. Осмелюсь сказать, ваши беспалочковые способности простираются гораздо дальше наших предположений после второго задания. Нам скорее всего придётся предоставить вам специальное разрешение на обучение по факультативу седьмого курса в следующем году. Если вы, конечно, пойдёте в этом нам навстречу.
— Это... это будет грандиозно, сэр, — запинаюсь я, думая, что будет как угодно, но не так. Очевидно, мне придётся сдерживаться всё время.
— Седьмой курс на пятом году обучения, — возбуждённо говорит Гермиона. — Это же чудесно, Уильям!
— Я в восторге от вашего негаснущего энтузиазма, мисс Грейнджер, — усмехается Дамблдор. — Но я прошу простить меня и Гарри. Нам необходимо обсудить ещё несколько моментов, перед тем, как я сопровожу его в безопасность защиты мистера Лернера.
Запал Гермионы поспорить пропадает после согласия Гарри с директором. И мы втроём покидаем помещение.
— Гермиона, ты понимаешь, что предложенный класс будет практически бесполезен Уильяму? — уже на лестнице говорит Дафна. — Я сомневаюсь, что хоть кто-то из студентов здесь близок к нему по уровню.
— Ох, — конфузится Гермиона. — Ты, скорее всего, права.
— Да ладно вам. Я же до всего сам дошёл, так что может это и полезно — посмотреть общепринятый подход. — Гермиона благодарно улыбается мне.
— Вечный примиритель, — насмешничает Дафна, но улыбка Гермионе даёт понять о несерьёзности наезда. — Ладно, я в подземелье, — и тут же следует тычок в мой бок. — А ты бросай избегать меня.
— Мы тебя проводим, — тут же предлагает Гермиона.
— Нет-нет, мы настаиваем, — беру я верх над возражениями и обнимаю её сбоку одной рукой. — В конце концов, я тоже по тебе соскучился, сладчайшая моя возлю...
Гермионе, видите ли, смешно, когда тычок локтём под дых обрывает взлёт музы.
* * *
Глава 25. Все по местам
Очевидно, возбуждение от визита директора в Гриффиндорскую башню надёжно хоронит давнее беспокойство Гермионы, едва не пробудившееся от обмолвок Дафны. Вины Дафны нет, поскольку с её точки зрения Гермиона не может не знать то, что известно ей. Да ещё учитывая, что я ей об этом лакомом кусочке обмолвился до первого задания. Но всё равно, я каждый день вечером с облегчением мысленно вздыхаю — обошлось, она не призвала меня на допрос. На финишной прямой к третьему заданию я почти все свои последние приготовления держу в секрете. Мне удаётся убедить всю нашу первоначальную тренировочную группу, без Трейси и Блейза, ещё раз встретиться в выручай-комнате. Как будто бы для тренировки прохождения лабиринта. Но я всё равно настаиваю на полезности нашей игры со щитами.
На самом деле я готовлюсь драться на кладбище.
Обдумав, с кем и в какой последовательности встречаться для приведения в действие частей плана, я посылаю сообщение мсье Делакуру и назначаю встречу в Хогсмиде как можно скорее. Решаю подождать до окончания этой встречи, прежде чем посылать письмо Сириусу с Ремусом, но они, молодцы, бьют вразрез до моего замаха.
— Это от Лунатика! — возбуждённо восклицает Гарри за завтраком. Мы с Гермионой тут же делаем ушки на макушки, и он передаёт послание ей. Её восторженный визг и обнимание Гарри открывают смысл послания, но для уверенности я быстро хватаю его со стола перед ней.
Гарри и друзья.
Нам пришлось заняться закупками и у нас, если честно, слегка крыша поехала на этом деле. Но вам должно быть очень приятно узнать, что мы наконец-то добыли те три карточки от шоколадных лягушек так недостающих вам. Получив же от вас и четвёртую, мы тут же зажгли по этому поводу праздничный костёр! Теперь мы дома, читаем для удовольствия, но иногда спорим, какой роман наилучший.
Бродяга говорит ему жаль, что он не сможет быть сам. Но я планирую привести с собой Нюхалса на третье задание. Есть предложение встретиться перед заданием, поэтому дайте мне знать. Если не получится, тогда удачи тебе, Гарри, и что важнее — будь поосторожнее.
Лунатик.
— Это превосходно! — стараюсь я говорить потише, но тяжело сдержаться из-за свалившейся с сердца тяжести. Ещё один кирпич ложится в фундамент плана. Похоже, что у них не обошлось без трудностей, но я, оказывается, трепетал от страха плохих новостей от них. Или ужаса уже никогда и ничего ни от кого из них не получить.
Теперь, если только Ремус и Сириус или Делакуры добудут...
— Надо послать Лунатика в Египет, — говорю я.
— Они только что добрались до дома, зачем ты хочешь его опять так сразу отослать? — морщится Гермиона.
Чёрт, они же не знают, под каким давлением времени мы оказались. Стоит ли рискнуть и послать письмо Биллу самому? Если его перехватят, то лучше это сделать как можно позже. Но если у него есть что полезное нам, то надо заполучить информацию как можно раньше. Чтобы успеть что-то реальное предпринять на её основе. Проклятье! Ну почему я не сделал ничего когда подумал об этом ещё в Рождество!? Всё оказалось снесено впечатлениями от подарков и святочного бала. Могу сам попробовать до него добраться, но я без понятия как. Нужна чья-то помощь. Может Делакуры?
— Я знаю этот взгляд, — командным тоном заявляет Гермиона. — Ты уже не собираешься просить его ехать, так ведь?
— Уже нет, — правдиво отвечаю ей.
— Хорошо, они заслужили отдых, — кивает она. — Знаешь, не стоило тебе вообще посылать их на эти опасные штуки.
— Гермиона, но ведь сработало же, — защищает меня Гарри.
— В этот раз, — парирует она.
— Она права, Гарри. Я слишком о многом их просил.
— Как скажешь, — Гарри оглядывает меня очень странным взглядом.
Промычав что-то под нос, я опять возвращаюсь к размышлениям. Знает ли Рон как связаться с Биллом? Вряд напрямую, скорее всего ему нужно слать сову матери или отцу. Близнецы более независимы, обходятся случайными совами. А если Джинни? Билл — её любимый брат! Если и есть у кого способ связываться с ним помимо сов, то точно у неё. Бросаю взгляд по сторонам и вижу мою цель сильно заболтавшейся с гриффиндорцами-одноклассниками. Интересно, почему никого из них не поименовали в каноне? Отмечаю её место и решаю пересечься после её ухода из зала.
— Предполагаю, Джинни знает как связаться с Биллом, — слышу Гермиону, и, обернувшись, вижу её ухмылку.
— Гермиона Грейнджер, — изображаю я притворную оскорблённость. — Уж не шпионишь ли ты за мной?
— С какой стати? — издевается она. — Тебя я могу прочитать как книгу. Так зачем мне шпионить за тобой?
— Вызов принят. О чём я думаю сейчас?
— Уильям! — краснеет она.
— Да ладно тебе, — смеётся Гарри. — Даже я могу догадаться.
— Нечестно это. Вы, народ, слишком хорошо меня изучили.
— Слишком хорошо. Это точно, — качает головой и улыбается Гермиона.
— Должно быть так, — соглашаюсь. — Имею в виду, как иначе вы смогли понять моё желание знать погоду в эти выходные?
