— Мнда, за что боролись…, — Фадж скривился, — я выпишу постановление, разрешающее мистеру Поттеру изучать как некромантию, так и тёмные искусства. В конце концов, это необходимо для выживания не только Магической Англии. Разумеется, мы не будем кричать об этом на каждом углу. Нужно подумать о секретности, но нам катастрофически не хватает времени. Мистер Тревор? Есть идеи?
— У меня есть идеи. Аристократия желает развязать войну, чтобы вернуть традиции в программу обучения, а также ряд запрещённых ранее предметов. Я введу все запрещённые ранее предметы обратно в программу обучения на вполне законных основаниях, как директор Хогвартса.
— Я начинаю понимать Вашу идею.
— Это выбьет почву у них из под ног. Ведь именно эту цель они преследуют, проталкивая Волан-де-Морта к власти. Одно дело Тёмному Лорду собирать сторонников под свои знамёна во имя идеи, другое дело — запугивая их. Это займёт у него значительно больше времени.
— А учитывая то, что цель чистокровных будет практически достигнута…, ха, а сражаться-то не за что. Уже всё достигнуто. Гениально! Остаются сторонники Дамблдора. Уж эти взбесятся! Особенно, когда я начну проводить данные изменения через Министерство. Сами по себе они не опасны, но в свою поддержку они могут поднять общественность.
— Основной удар по репутации получу я, как директор. Но мне на это наплевать. Хогвартс — независимая территория. К Вам они особо прицепиться не смогут. Что касается общественности. Следует отвлечь их более шумной новостью.
— У Вас есть что предложить, мистер Тревор?
— Ну, к примеру, сообщить на балу о том, что три дня назад Гарри Поттер стал Магистром Зельеварения.
— …, — сказал Грей.
— …,…, — сказал Фадж, — это неудачная шутка.
— Это не шутка.
Спустя минуту ступора.
— Как? — хором спросили оба мага.
— Учитывая, чей потомок Гарри Поттер, то я бы очень удивился, если бы он не смог добиться желаемого. Это, кстати, вторая новость.
— В роду Поттеров не было зельеваров, — возмутился Фадж.
— А кто говорит о Поттерах?
— А кто? Лили Эванс?
— Вы, должно быть, хотели сказать, Лили Слизерин?
Спустя ещё пять минут ступора.
— Вы серьёзно?
— Ритуал — Спящая Кровь. Два месяца назад Гарри и Гермиона Поттеры примерили не только кольца лорда и леди Певереллов, но и кольца лорда и леди Слизерин. О возвращении лорда Певерелла мы конечно сообщать не будем, но лорд Слизерин — это другое дело.
Спустя десять минут ступора.
— Это же бомба, — изумился Фадж, — вся Англия, да что там Англия, весь мир будет греметь от этой новости не меньше месяца! Возвращение легендарного рода! Если Вы ещё что предложите в том же духе, то можете просить у меня всё что угодно!
— Не бросайтесь словами, друг мой. Тем более, что у меня действительно есть идея. О! А в качестве оплаты за сказанное столь не осторожно обещание, я попрошу Вас считать нас друзьями и называть друг друга по именам.
— Я слушаю Вас, э… — сказал вновь помолодевший министр.
— Антонио, но для Вас, Тони.
— В таком случае, я, для Вас, Корнелиус. В конце концов, мы делаем одно дело. Так я слушаю Вас, Тони.
— Если честно, то эта идея может не понравиться самому Гарри Поттеру. Не любит он шум вокруг себя. Но я уверен, что для дела он смирится. Пусть будет ему сюрпризом. В крайнем случае, валите всё на меня.
— Ну-ну, — от нетерпения Фадж чуть ли не подпрыгивал.
— На балу мистера Поттера с супругой следует представить как лорда и леди Слизерин. Напомнить, что он последний прямой потомок основателя Хогвартса. Обрадовать, что школа воспитала самого молодого Магистра Зельеварения за всю историю магического мира. А потом, следует исправить несправедливость, и….
* * *
Кабинет Министра Магии. Вечер.
Фадж усмехнулся. Да. Сюрприз обещает быть знатным. Поправив бабочку и смахнув невидимую пылинку, Фадж подхватил две шкатулки, обтянутые красным бархатом, и поспешил на бал.
Примечание к части
Serena-z. Отредактировано
>
Последние часы перед Балом.
Последние часы перед Балом.
За четыре часа до начала церемонии открытия Бала в кабинете директора Хогвартса вспыхнул камин, и спустя мгновение из него вышел министр магии.
— Тони!
— Корнелиус!
Два волшебника, в очередной раз, пожали друг другу руки.
— Тони. Я не слишком рано?
— Твой приход никогда не будет слишком ранним, — Тревор посмотрел на шкатулки, — это то, о чём мы договаривались?
— Да! — самодовольно улыбнулся Фадж. — Давно нужно было это сделать.
— Главное не делать этого за спиной Гарри. Знаешь, он очень болезненно реагирует на то, что кто-то манипулировал или пытается манипулировать им.
Фадж нахмурился.
— Знаешь, Тони, я тут подумал. Ему, может, не понравиться то, что мы, как бы…
— Я понял тебя. Тем более, что Гарри Поттер очень не любит шума вокруг своего имени.
— И это наша вина, — Корнелиус виновато отпустил голову. — Так что давай позовём мистера Поттера и введём его в курс дела.
— Я уже ввёл его в курс дела, Корнелиус.
— И?
— Он был не в восторге. Но я объяснил ему, что это нужно не столько для него, сколько для тебя, а следовательно, для всех нас. Ведь мы теперь команда.
— Можешь в этом не сомневаться, — глаза Министра сверкнули в вечерних сумерках.
— Правда, Гарри попытался взбрыкнуться, но в этот момент с ним решила поговорить Нарцисса Малфой. Кстати, она в курсе и тоже в нашей команде.
— Вот как? — Министр был по-настоящему рад. — Это хорошая новость, но, Тони, послушай, леди Малфой, она просто удивительная женщина и мне бы не хотелось лишний раз подвергать её опасности.
— Полностью с тобой согласен, друг мой. Именно поэтому будет лучше, если она будет поближе к нам. В случае чего мы всегда сможем прикрыть её собой.
— Я рад, Тони, что мы поняли друг друга. А как насчёт её мужа?
— С ним не всё так просто.
— Тони, я уверен, что Люциуса заставили принять метку и сражаться на стороне этого безумца.
— Может да, а может, и нет. Но проблема не в этом.
— А в чём?
— Когда Волан-де-Морт вернётся, он не будет спрашивать мнения своих рабов. Он просто прикажет им служить себе.
Фадж нахмурился:
— Может, ты и прав.
— Именно поэтому мы не будем ставить его в известность о наших планах. Но! Мы сделаем всё возможное, чтобы обезопасить его жену и сына. Когда придёт время, мы протянем ему руку помощи. — «А протянем мы ему руку, — зло подумал Тревор, — когда Ад замёрзнет!»
— Может, ты и прав, — вновь задумчиво пробормотал Фадж.
— Я понимаю, Корнелиус, Люциус твой друг. Но мы не можем рисковать, учитывая то, что Волан-де-Морт очень любит копаться в воспоминаниях своих рабов.
Два волшебника уселись в кресла и Тревор, как радушный хозяин, предложил министру бокал лёгкого вина.
Спустя минуту Фадж очнулся от тяжёлых мыслей:
— Ты прав. Учитывая, что нас всех ожидает в будущем, мы просто не имеем права рисковать! Кстати, Тони. Ты говорил, что лордом Поттером был пойман Сириус Блэк. Я закрутился на последней нашей встрече и не успел уточнить.
На лице Тревора вылез волчий оскал и в кабинете ощутимо похолодало.
-Корнелиус. Пойми правильно. Сириус Блэк был обвинён в соучастии в убийстве семьи Поттеров. Хоть Джеймс Поттер и был придурком, но родственников, как известно, не выбирают.
Кроме того, нынешний лорд Поттер весьма ответственно относится к тем обязанностям, которые были возложены Магией на его плечи. Это семейное дело, если ты понимаешь, о чём я.
Фадж понимающе кивнул головой.
-Даже стены Азкабана не спасли бы Сириуса Блэка от возмездия лорда Поттера. Виданное ли дело. Друг детства, близкий родственник, передаёт своего, практически, брата с семьёй в руки маньяка и психопата. Лорд Поттер не оставляет за спиной врагов. Живых врагов. Кроме того ему было интересно, как Сириус Блэк умудрился обойти клятву крёстного отца и остаться в живых. Ведь обряд был полным.
Фадж напрягся:
— Ты в этом уверен?
— Да, — с этими словами Тревор достал папку и вынул из неё пергамент, — вот подтверждение из банка Гринготтс.
— Но, — вскочил Фадж глядя в пергамент, — это значит, что Сириус Блэк невиновен!
— Есть способы обойти клятвы. По этой причине моим лордом на поиски и поимку Сириуса Блэка было направленно сразу четыре некроманта. Да, хватило бы и одного, и это было дорого. Но, когда дела касается чести семьи, лорд Поттер не привык экономить.
Фадж вновь вернулся в своё кресло, и, подобравшись как перед прыжком, напряжённо спросил:
— И?
— Сириус Блэк не предавал семью Поттеров. Хранителем тайны был Питер Петтигрю.
— Но, но как же тогда получилось…
— В Магической Англии место только для одного победителя Тёмного Лорда, — безжалостно отрезал Тревор.
— Дамблдор?
Ответом ему послужил очередной волчий оскал.
Фадж потёр свой лоб и сказал:
— Представитель одного из древнейших родов, пусть и не самого приятного. Но твою мать! Срочно нужно провести повторное расследование. Я возьму его под личный контроль. Что с Блэком?
— Блэк сейчас проходит лечение.
— Да, атмосфера Азкабана…
— Азкабан тут ни при чём, — под удивлённый взгляд министра сказал Тревор. — Нет, это тоже проблема, но не главная.
С этими словами Тревор передал Фаджу пухлую папку. По мере чтения Фадж всё сильней начинал потеть.
— Как ты видишь из истории болезни, друг мой, Блэк подвергался постоянным воздействиям как на память, так и сознание. Целители готовы подтвердить это под присягой. Ментальный отпечаток мага, который осмелился…, кстати, мозги ему начали промывать ещё в Хогвартсе.
Фадж дошёл до нужной записи и буквально выпрыгнул из кресла.
— Дамблдор! — взревел министр. — Дамблдор, Дамблдор, Дамблдор, Дамблдор!!! Да где, мать вашу, не копни дерьмо, всюду вылезает Дамблдор! Мерлин и Моргана, — ревел раненным бизоном Фадж, метаясь из угла в угол, — да я скоро в унитазе начну видеть его вонючее отражение.
— Блэк хотел добиться международного суда, где его голос о невиновности будет услышан, и обнародовать эти материалы.
— А когда это всё вылезет, — на побледневшем лице Фаджа выступили красные пятна, — с нами рядом никто даже срать не присядет.
На этих словах Фадж убито рухнул в кресло.
— Но лорд Поттер запретил Сириусу Блэку совершать столь радикальные действия.
— Запретил?!! И Блэк подчинился?
— Гарри Поттер принадлежит Лорду Поттеру. Во всяком случае, на тот момент, принадлежал. Сириус Блэк очень дорожит здоровьем своего крестника. Так что, — и Тревор развёл руками.
— Но зачем это лорду Поттеру?
— Вы не настолько наивны и беспомощны, как пытаются Вас выставить Ваши недруги, друг мой. Лорд Поттер рассчитывал, что Вы станете частью команды, а возможно, и другом для Гарри.
— А если бы я не согласился Вам помогать и становиться частью команды?
— Друг мой, — Тревор посмотрел на министра холодными глазами, — не нужно задавать вопросы, на которые не хотите услышать ответы.
Понимая, что утром, делая выбор, он прошёл по краю бездны, по спине Фаджа пробежали мурашки.
— Корнелиус. Твой вопрос не имеет смысла, ведь ты уже сделал выбор, и это был твой выбор. Послушай, давай так. Никаких претензий к нынешней администрации выдвигаться не будут. Только против Барти Крауча и Дамблдора. Причём, в благодарность за помощь с Гарри Поттером, тебе даётся карт-бланш. Возмутишься, как следует. Выступишь защитником Сириуса Блэка. Выиграешь дело под лозунгом, что ты, как Министр Магии, не позволяешь творить беззаконие не только нынешним чиновникам, но и исправляешь ошибки предыдущих. Это позволит тебе усилить свои позиции. Если ты хочешь отступить и выйти из нашей команды, то мы тебя держать не будем. Нам будет трудно, но мы справимся.
Глаза Фаджа сузились в две полоски:
— Думаешь, что я испугался, Тони? Думаешь, что я побегу как крыса с тонущего корабля?
— Я думаю, что волшебник имеет право выбрать свою сторону, а не только стороны Дамблдора или Волан-де-Морта. Правда есть ещё и Министерство, но без обид, Корнелиус, там уже все куплены. Сейчас ты можешь выбрать.
— Мне нет смысла сейчас выбирать сторону, — прошипел Фадж, — потому что я уже сделал выбор сегодня утром.
Тревор поднял ладони, как бы защищаясь, и примирительно с улыбкой сказал:
— Как скажешь, друг мой, как скажешь.
— Именно так я и сказал, Тони. И давай закроем эту тему.
Посидев какое-то время в тишине, Фадж сказал:
— Тони, я заметил, что ты, мягко говоря, недолюбливаешь отца Гарри Поттера. В качестве извинений ответь, только честно. Почему ты так не любишь Джеймса Поттера?
Тревор на какое-то время задумался.
— Теперь ты будешь очень часто соприкасаться с Гарри Поттером и своим любопытством ты можешь навредить его репутации, либо сковырнуть неприятное ему воспоминание.
Тревор посмотрел на часы.
— До начала Бала осталось три часа. Хорошо! Я скажу, но ты дашь мне клятву, что сказанное останется тайной.
— Всё настолько серьёзно?
Тревор хмуро кивнул головой.
После принесённой клятвы Тревор посмотрел на портрет одного из предыдущих директоров Хогвартса.
— Лорд Дариан.
— Да, директор, — отозвался портрет.
— Будете добры, скажите, о чём я с Гарри Поттером спросил присутствующих директоров, стоило нам остаться с Вами наедине?
— Вы спросили: «Известно ли кому либо из нас о причине, из-за которой Лили Эванс, столь внезапно, воспылала чувствами к мистеру Джеймсу Поттеру?»
— Прошу Вас, продолжайте.
— Джеймс Поттер, в этом кабинете, попросил своего директора, Альбуса Дамблдора, о помощи в завоевании сердца своей возлюбленной Лили Эванс в обмен на любую ответную услугу в будущем.
— Это объясняет его фанатическую преданность Дамблдору и возможную причину, почему Джеймс не бежал с семьёй из страны, — сказал Тревор.
— Директор ответил, — продолжил лорд Дариан, — что подумает о том, что может сделать. Спустя время, директор стал интересоваться у нас о давно забытых рецептах приворотного действия, не подлежащих выявлению, особо длительного действия. Это были его главные условия. Каждый из директоров сообщил об известных им вариантах.
— Но зачем? — изумился Фадж.
— Эта наша обязанность, — ответил лорд Дариан, — мы клялись помогать действующему директору и мы исполнили свой долг.
— На каком варианте остановился Альбус Дамблдор? — спросил Тревор.
— На моём. Эльфийский Поцелуй. Особенность его в том, что в процессе приготовления очень важно ментальное воздействие на зелье. Минусы. Срок действия зелья, после добавления последнего ингредиента, тридцать минут. Плюсы. Срок воздействие на объект — неограниченный.
— Каков последний ингредиент? — спросил Тревор.
— Кровь потенциального возлюбленного или возлюбленной, к которому будет осуществлена привязка.
— С чего Вы решили, что Лили Эванс приняла зелье? — спросил Фадж, не желая верить услышанному.
