Если остальное — в норме, ты, наверное, не так счастлив, как был бы я, оставайся у меня чувства. Но тебе стоит. Ты знаешь, что в вашем мире я был не на своём месте и, по большому счёту, никаких прав занимать это место у меня не было. Но ты не знаешь — почему. Да, я знал, что должно было случится, но только пока я не вмешивался по-крупному. Я думал, что спалился, когда ты заметил моё знание про заложницу Флер — её сестру.
Краткий обзор будущего без моего вмешательства:
Ты и Седрик схватились бы за кубок вместе, и Хвост убил бы Седрика. Волдеморт возродился бы с твоей кровью и смог бы безопасно пережить твоё прикосновение. Навязанная тебе Волдемортом дуэль зашла бы в тупик за счёт склонности ваших палочек к Приори Инкантатем, и тебе удалось бы сбежать с телом Седрика. Никто тебе не поверил бы, кроме твоих друзей и Дамблдора.
Этим же летом Пророк начал бы компанию по твоему вместе с Дамблдором очернению, а Волдеморт тайно набирал бы силы и сторонников. Через год он бы обманом заставил тебя стремиться добыть пророчество, о котором я тебе рассказывал, посылая тебе через шрам ложные видения, как будто он пытает Сириуса. Ты с друзьями, которых ты натренировал в выручай-комнате (именно так я узнал про неё), попали бы в эту ловушку, невзирая на попытки Гермионы убедить тебя, что это капкан. Сириус с несколькими людьми пришли бы выручать вас, и твой крёстный погиб бы.
Дамблдор добыл бы крестраж-кольцо и заразился бы медленно убивающим проклятием. Ещё через год его последним поступком стала бы попытка спасти Драко от участи убийцы. Волдеморт принудил бы Малфоя позволить проникнуть в замок банде упивающихся смертью через исчезательный шкаф, и Снейп вместо Драко убил бы почти мёртвого к тому времени Дамблдора (по его собственному настоянию) ради уверенности Волдеморта, что Снейп на его стороне.
Ты бы не вернулся в Хогвартс на последний год, когда Волдеморт захватил бы власть в Министерстве и Хогвартсе, узнав о существовании крестражей Волдеморта от Дамблдора в предыдущий год, но понятия не имел бы, что они такое, где искать и чем уничтожать. Ты, Гермиона и Рон оставили бы школу и в конце концов нашли и уничтожили бы их — в процессе вломились бы в Гринготс и сбежали оттуда на драконе! Ты возвратился бы в Хогвартс на последний бой, Волдеморт ударил бы тебя смертельным проклятьем и уничтожил собственный крестраж, Невилл убил бы Нагини мечом Гриффиндора, и ты победил бы Волдеморта в дуэли. Я собираюсь кое-что рассказать тебе завтра, чтобы ты мне поверил. Надеюсь, cработает.
Седрик, Сириус и Дамблдор были бы не единственными, кто погиб. Фред Уизли, Ремус, Тонкс (к тому времени родившая младенца), настоящий Хмури, Амелия Боунс и Руфус Скримжер, Снейп, Колин Криви, Лаванда, Добби, Хедвиг... все ушли бы. Тут даже близко не полный список, только те, про кого я знаю. Не буду рассказывать, как это было бы для магглов (и магглорожденных, естественно) в течение года террора и ещё года почти открытого правления Волдеморта.
Против этого я боролся. Но тебе самому предстоит понять за что боролся ты. Я мог бы разоблачить "оборотня"-Крауча ещё в начале года — если ты не понял, то именно поэтому я его так опасался, — но я боялся последствий. Волдеморт мог найти иной путь похитить тебя, или просто использовать что-то другое — в другое время и другом месте, или создать что-то иное против кровной защиты Лили. Я думал, что именно такой план имеет наибольшие шансы на успех при правильном отыгрыше мной своей роли.
Однако не знаю, смогу ли я. Когда задумываюсь слишком долго, то меня так трясёт, что писать совершенно невозможно. Ладно, всё уже в прошлом для тебя, так что смысла тебя грузить моими страхами нет никакого. Хотя, раз ты это читаешь, они оправдались. Надеюсь, в остальном мне сопутствовал успех, но если нет — прости. Если в чём-то я провалился, то моих знаний недостаточно, чтобы предсказать грядущее. Но я знаю — ты справишься. Твои друзья — твоё наибольшее достояние. Пусть даже мысли у тебя не возникает их оттолкнуть.
Может ты — единственный — примерно представляешь, как тяжко тянуть в сторону от проторенной колеи спутавшийся постромками табун ленивых кляч судеб других людей. Мне остаётся надеяться, что вызванные мной перемены скажутся благоприятно. Признайся себе, ты в глубине души был уверен, что я делаю что-то подобное. В первую очередь с тобой и Гермионой, в меньшей степени — с остальными. А ты просто не понимал — надо ли мне помогать или стоит сопротивляться, подчиняясь инерции предначертанного давно. Такого не слишком блестящего и счастливого, но такого простого и понятного будущего.
Главная тайна пусть останется тайной. Я считаю всё случившееся чудом и наградой мне.
Прощай, Гарри. Не знаю, что случилось и как ты ко мне относишься сейчас, но знай, что знакомство и дружба с тобой были большой честью для меня. Я действительно думаю о тебе, как о брате.
Люблю,
Уильям
P.S. Вроде бы как-то неудобно, но мне в-общем всё равно, что там случится с моим телом. Если что-то осталось, может Дамблдору или в Святом Мунго, или Отделу Тайн было бы интересно препарировать и разгадать, что я за зверёк такой странный. Моя изначальная равенкловость не возражает против любопытства: если кто-то сможет извлечь знание из останков, то флаг им в руки.
P.P.S. Последнее братское напутствие. Я тебе не собираюсь ничего рекомендовать по поводу твоей любовной жизни, но если ты позволишь памяти о мёртвом и ушедшем оттолкнуть любые возможные близкие отношения, я снова магически появлюсь — больше и сильнее — чтобы просто инцендио гратить твою задницу. Гермиона, Даф, Стори, Луна — каждая из них охренительно потрясающа и они заслуживают кого-то охренительно потрясающего. Как ты. Рассчитываю на тебя, братишка, надавать пенделей их будущим бойфрендам и впоследствии мужьям, если они этого не понимают. Если девушка умна в других областях, не значит, что она хоть чуток разумна в этой. Может быть, они прислушаются к твоим словам.
P.P.P.S. Не говори им, что это — мой совет. Но если вдруг — скажи, чтобы самому не пострадать.
P.P.P.P.S. Пусть все боги, что есть, проклянут мою душу на муки вечные, если Гермиона сейчас не с тобой. Но если она рядом — пусть прочитает своё письмо.
* * *
Скрипучий смешок вырывает меня из убежища около спинки кушетки. Распрямившись, вижу, как Гарри сквозь слёзы улыбается на письмо.
— Он просит тебя прочитать письмо, — откидывается он на спинку, всё ещё усмехаясь. — Он знал, что ты откажешься сразу, как знал всё остальное. — Гарри мотает головой и грустно улыбается. Вдруг притягивает меня и крепко-крепко обнимает, даря боль и облегчение одновременно. И возвращается к письму, чтобы ещё раз перечитать. Ему легче, и я могу призвать решимость и вскрыть конверт.
Моя милая, родная Гермиона!
Я не в силах описать, как благодарен тебе за всё, что ты сделала для меня за прошедший год, и как мне стыдно за почти все свои действия по отношению к тебе. При моём появлении на платформе девять и три четверти никакого плана у меня не было, но я никак не ожидал настолько приблизиться к тебе. Могу с чистым сердцем признаться, что о результате не жалею, но от мухлежа по дороге у меня погано на душе. А всё остальное... Ты видела, какие противоречивые чувства меня обуревали.
Если вы с Гарри читаете письма вместе, значит хоть что-то у меня получилось правильно. Надеюсь, и все остальные с нашей стороны тоже в порядке. Если же он ушёл со мной, то прощения мне не будет никогда. Даже мысль об этом почти непереносима.
Я обязан прояснить — я знал, что должно произойти, только если не вмешивался заметно ни во что существенное. Глядя назад мне удивительно, что все те разы, когда я был на волоске от разоблачения, ты всё-таки позволяла мне не рассказывать тебе всю правду. Включая сюда пару последних попыток, когда месяц назад Луна сказала, что я вижу будущее и спустя несколько дней Дафна чуть не выболтала, что я знаю, кто положил имя Гарри в кубок огня (она выдавила из меня этот факт ещё раньше). Поэтому я не удивлялся вылетевшему из кубка имени Гарри, ревности Рона, драконам, святочному балу, озеру и лабиринту. Естественно, абсолютно всего я просто не знал, а что-то забывал или упускал подробности, например про исчезательный шкаф или видение Гарри на прорицаниях. Я описал ту же самую последовательность событий в письме Гарри, но здесь основные пункты будущего без моего вмешательства:
...
Надеюсь удача была на моей стороне, но если нет, я даже не могу сказать как мне плохо, что тебе останется прибираться за мной. В случае провала одна надежда, что не стало гораздо хуже, чем без моего вмешательства.
Прощай, Гермиона. Невзирая на случившееся, верь мне, пожалуйста, что все мои чувства к тебе — настоящие. Люблю тебя, но ты заслуживаешь много-много лучшего, чем я. Завещаю тебе прожить долгую, счастливую и мирную жизнь.
С искренней любовью,
Уильям
P.S. Собираюсь сказать тебе то же самое, что и Гарри. Не знаю, что случилось и не знаю в точности, что ты чувствуешь, но если ты позволишь памяти о мёртвом и ушедшем оттолкнуть от тебя любые возможные близкие отношения, я снова магически появлюсь и лично... уверюсь, чтобы Даф или Стори или Луна дали тебе пенделя — мозги тебе на место поставить. Независимо ни от чего пригласи Гарри погостить у тебя дней несколько хотя бы — кино, парк развлечений, театры, музеи — он нигде не был. Не знает, как живут другие семьи, кроме Дурслей и Уизлей. Чего, согласись, маловато.
P.P.S. С обратной стороны своего блокнота разрушителя проклятий я написал идеи по исследованию различных заклинаний. Теперь всё твоё. Пароль как, для карты Гарри. Там же мой план, можешь сравнить с тем, что у меня в итоге получилось.
P.P.P.S. Я пропустил твой день рождения, но о задолженности по подарку не забыл. Это совет, пусть я уже что-то подобное говорил. Пожалуйста, чаще используй критическое мышление и сомнения. Не старайся опираться только на книги — жизнь ими не ограничена. Наблюдай за людьми и делай выводы из их реальных поступков, а не из слов или занимаемой позиции в иерархии. Авторитеты — тоже люди, а организации часто хуже составляющих их людей. Помни, что практически никого, кроме близких, твоё благополучие или успех не интересуют.
P.P.P.P.S. Лично мне ни при каких обстоятельствах не хотелось бы получить такое вот письмо от близкого человека. Но я слишком много чего наобещал тебе. И вот пишу, пишу и другим тоже, с удивительным ощущением жуткой странности и одновременно неверия в реальность происходящего. Наверное, это в чём-то схоже с написанием писем уже мёртвым людям или пусть и любимым, но выдуманным литературным персонажам. Ответ останется неизвестным отправителю. Но если тебя что-то в этом духе заинтересует, то... В магии главное — намерение. Отправь письмо или открытку в январе 2013 года по следующему адресу. Вдруг получится, и послание найдёт правильного адресата?
Xxxx Xxxx
P.O. Box XXXXXX,
Xxxxxxxxx, XX XXXXX
Напиши ему моё имя и своё, спроси как дела. Он будет скучать по мне.
Я долго-долго всматриваюсь в письмо, рассеянно поглаживая шрам. Как хочется ответить, что я не виню его, и что люблю его, и что лучшего я не заслужила.
Я знаю, что он написал письмо до событий на кладбище, но очень хочется прочитать или услышать, как же он подарил мне этот шрам. Это точно был он. Гарри сказал, что смертельное проклятие, забравшее Уильяма, попало в меня. Но не коснулось. И... я ощущаю Уильяма... где-то рядом, то самое успокаивающее присутствие, позволившее заснуть этой ночью. Странно, но эти мысли почти не ранят, на что я не надеялась. Я краснею от воспоминаний о положении, в котором мы тогда проснулись, и где оказалась моя рука. Невольно провожу пальцами по шраму... Внезапно приходит мысль — он жутко похож на эйваз.
Рука Гарри отодвигает мою, а по спине бегут мурашки, когда он прижимается туда щекой.
— Твой совсем другой, — удивляется он.
— Волдеморт его не заразил, — отвечаю я рассеяно, а потом меня молнией поражает — вот что на самом деле случилось! — Твой шрам... руна твоей матери, заряженная её жертвой отразила смертельное проклятие, но была искажена невольным ритуалом крестража. Уильям... понял всё прямо там, на кладбище. И он... — Он сделал для меня то же самое, что Лили для Гарри. — Ох, Уильям, почему?..
— Он тебя любил, — просто говорит Гарри и качает головой, как будто не слишком верит своим словам. — По-настоящему.
— Он любил нас, — поправляю я его, смаргивая слёзы и улыбаясь в ответ. — Он нам говорил. Но я так мало говорила в ответ.
— Я тоже, — мы отводим взгляды, хотя нам ещё невозможно не опираться друг на друга. — Я люблю тебя, — тихо говорит он. — Слишком редко я это говорил... и я думаю, он был бы... — замолкает Гарри, и я знаю, что он собирался сказать. Уильям хотел бы... как бы это нелепо это ни казалось, учитывая чувства, которые мы испытывали друг к другу, он действительно желал бы, чтобы Гарри так сказал.
— Я тоже тебя люблю. Я думаю, он бы хотел.
Гарри обнимает меня крепче, и боль уменьшается. Немного, но это начало. Он глубоко вздыхает, и я рада, что он тоже ощущает облегчение. — Он ведь выполнил, то что обещал, правда? Он протащил меня.
— В точности, что и обещал, — соглашаюсь я. А сама вспоминаю все те случаи, когда он старался подтолкнуть меня к Гарри. Становится любопытно — как много он знал?
* * *
— Магия удивительная и ужасающая сущность, Гарри. После более чем века её изучения, она всё ещё способна постоянно меня поражать, — говорю я, прижимая подушечки пальцев друг к другу и глядя поверх очков на двух друзей бедного мистера Лернера. Жизнь сурово обошлась с ними, хотя мне греет сердце видеть их привязанность друг к другу. — Невозможно теперь определить, насколько много было ведомо мистеру Лернеру. Знал бы я... ладно, это уже не имеет значения. Что касается турнира, Гарри, то магия основывается на воле и намерении, и подозреваю, что контракт был выполнен при твоём твёрдом намерении закончить турнир по правилам. В конце концов, никто из чемпионов вообще не коснулся кубка, что только и должно было означать конец турнира. Осмелюсь сказать, что в прошлом были чемпионы, выбывавшие из турнира, но они не теряли магию.
— Но сэр, что он сделал Гермионе? — говорит он, глядя на самый необычный шрам на лбу девушки, так похожий на его собственный. — Не создал же он?..
