— Нет. Она призвала в свидетели Родовую Магию Блэков и призвала её отречь от рода лорда и леди Блэк, как недостойных.
— Но ведь у неё ничего не получилось. В смысле, лорд и леди Блэк… Ну ты меня понял.
— Верно. У неё не получилось лишить их титула Лорда и Леди, но Родовая Магия услышала её.
— То есть?
— Тебя не удивляло то, что Андромеда Блэк столь беспрепятственно смогла покинуть родовое гнездо и выйти замуж за маглорождённого. Пойти против воли Лорда и Леди нереально. Их власть над семьёй абсолютна. Но лишь в том случае…
— Благодаря Нарциссе Родовая Магия лишила лорда и леди Блэк права решать судьбу племянниц и своих сыновей. Андромеда, получив свободу, немедленно покинула дом, как впрочем и Сириус Блэк.
— Но вернёмся к Беллатрисе, теперь уже, Лестрейндж. Лестрейндж не забыл то, как Беллатриса относилась к нему.
— Как к слизняку.
— Как к слизняку. А получив над ней абсолютную власть, он решил отомстить.
— И отыгрался от души. А откуда ты…
— Это не было секретом среди Пожирателей Смерти. Лестрейндж узнал или догадался, что лорд Блэк более не властен над своими сыновьями и племянницами, и он отдал её Волан-де-Морту.
Фадж налил себе бокал огневиски и залпом выпил его.
— Лорд Поттер попросил одного из некромантов допросить парочку Пожирателей из внешнего круга. Лестрейндж не делал из этого тайны. Он злорадствовал, что Тёмный Лорд весьма высоко оценил его преданность и за предоставленный … материал для экспериментов в области легилименции.
Фадж стал судорожно наливать новый бокал.
— Знаешь, что самой страшное, Корнелиус? Нарцисса наверняка видела, как Волан-де-Морт своими экспериментами сводит с ума Беллатрису. Как он превращает её сестру в свою шлюху, а затем и в кровожадное чудовище. Но не это самое страшное.
Фадж выпил уже третий стакан огневиски и хрипло спросил:
— Да что может быть страшней?
Тревор хмуро посмотрел на Фаджа тяжёлым взглядом и сказал:
— Нарцисса понимала, что это её вина.
— Что? Но…
— Нарцисса призвала Магию Рода и лишила лорда Блэка права распоряжаться судьбами своих племянниц. Но сделала она это уже после подписания контракта.
— Как лорд Блэк, он больше не мог разорвать брачный контракт, — прошептал вспотевший министр, — даже желая помочь племяннице, он был не властен разорвать брачный контракт и освободить её от мужа.
— Представляешь, что творится в душе Нарциссы все эти годы.
— Бедная Нарцисса, — прошептал Фадж и на его глазах выступили слёзы, — какой же груз она несёт на своей душе все эти годы?
— И в нашей власти помочь ей, Корнелиус. Помочь так, как способны помочь только истинные друзья.
Фадж задумчиво посмотрел на пустой бокал и отложил его в сторону. Спустя минуту он полез во внутренний карман и, достав отрезвляющее зелье, выпил его. Через пять минут трезвый Министр Магии твёрдым шагом расхаживал по кабинету директора Хогвартса и размышлял вслух:
— Беллатрису нужно вытаскивать из Азкабана, Тони.
— Но мы этого сделать не можем.
Фадж резко развернулся и впился взглядом в Тревора.
— И вовсе не потому, что мы не хотим, Корнелиус. Беллатриса сумасшедшая. Мы не знаем, что с ней сделал Волан-де-Морт. Мы не знаем, что у неё в голове. Мы просто не имеем права выпускать её в мир!
Фадж вновь начал расхаживать по кабинету.
— Должен быть выход, Тони. Это я тебе как Министр Магии говорю. Я знаю, какие слухи обо мне ходят в магическом обществе. Но уверяю тебя, я вовсе не размазня.
— Сейчас догадаюсь. У слишком многих политических группировок свой взгляд на то, какая должна быть политика у Магической Англии. Ты, каким-то чудом, всё это время умудряешься сглаживать их острые углы. Ты постоянно идёшь на компромиссы и уступки. Ты принимаешь все их удары на себя, сглаживая трения между ними, но эти глупцы не понимают, что лишь благодаря тебе, они до сих пор не перегрызли друг-другу глотки и не ввергли эту страну в хаос.
Фадж вновь остановился и устало посмотрел на Тревора.
— Знаешь Тони. Лишь два волшебника знают о том, через что мне приходится пройти, чтобы эти пауки смогли договориться между собой и были довольны. Теперь я вижу, что этих волшебников трое.
Пройдя вдоль кабинета ещё несколько раз, Фадж решился.
— Я подпишу приказ и Беллатрису переведут в больницу Святого Мунго. Пусть посмотрят, что можно сделать.
— Корнелиус, она была левой рукой Тёмного Лорда. Общественность не оценит твоего поступка. Да и супруги Лонгботтомы будут в соседней палате.
— Тони, я всю жизнь шёл на уступки. Их очередь.
— Следовательно, нужна причина, которая позволит тебе не просто на законных основаниях увезти Беллатрису из Азкабана, но и вывернуть это дело так, чтобы общественность ещё и оценила твой благородный жест.
В своём походе из угла в угол Фадж словно налетел на невидимую стену.
— Ты это о чём?
— Как я уже говорил тебе, я тоже хочу отблагодарить Нарциссу, а потому уже давно обдумываю этот вариант.
— У тебя есть идея? Ты что-то придумал?
— Да, у меня есть идея. Должен признать, что она появилась ещё до знакомства с Нарциссой Малфой.
— Ты о чём?
— Я говорю о расследовании, которое я провожу в связи со смертью родителей Гарри Поттера. Мне очень важно задать Беллатрисе несколько вопросов, но для этого она должна быть адекватной. Более того. Мы должны совершить чудо. Мы должны привести её разум в порядок.
— А поподробнее?
— Ты в курсе, что Дамблдор пытался украсть у Джеймса Поттера его родовой артефакт и ему это почти удалось?
— Нет. Впервые слышу. И что же это, если не секрет?
— Один из легендарных Даров Смерти. Мантия невидимка.
— Ты это серьёзно?
— Да. Дамблдор уговорил Джеймса отдать ему её на время. Так сказать, для изучения. Затем наш великий борец за «Дело Света» попытался магически привязать Дар Смерти к себе, но облажался. Джеймс узнал об этом в тот же день и потребовал вернуть её. Более того, он пообещал, что не только выйдет из Ордена «Феникса» и уведёт своих друзей, но и расскажет всем членам ордена о поступке их лидера.
— Так почему же он не рассказал?
— В ту же ночь он с женой был убит Волан-де-Мортом.
Пока растерянный Фадж открывал и закрывал рот, Тревор продолжил:
— Подозрительно, правда? И главное, как вовремя! А то, что хранителем оказался член этого самого Ордена «Феникса», это мелочи недостойные внимания. Кстати. К этому Питеру Петтигрю у меня тоже есть вопросы, но вернёмся к тем событиям. Крёстного отца Гарри, Сириуса Блэка, без суда и следствия запихивают в Азкабан. А дальше, ещё интереснее. Дамблдор крадёт Гарри Поттера и выбрасывает его в мир маглов. Со слов Августы Лонгботтом, она и Алиса были в ярости. Они в лицо обвинили Дамблдора в краже ребёнка и поставили его перед фактом, что на правах крёстной матери Алиса заберёт Гарри в свою семью. И о чудо! Дамблдор снимает членов своего ордена с защиты поместья Лонгботтомов и в эту же ночь на них нападает бешеная Беллатриса и пытает супругов до состояния овощей. Вот скажи мне, Корнелиус, а на фига она к ним попёрлась?
— На суде она кричала, что они знают, где Тёмный Лорд.
— Дааа? Как интересно. А с чего она это решила, что им это известно? Весь мир уже знал, что Волан-де-Морт убился в доме Поттеров. И самое главное, что я хотел бы у неё узнать. Как она с дружками сняла защиту вокруг поместья?
— Питер?
— Нет. Я говорил с Невиллом на эту тему. Точнее, говорил Гарри. В общем, Невилл, со слов своей бабушки, понял следующее. Члены Ордена «Феникса» были выставлены из поместья нашей неподражаемой Августой Лонгботтом. Причём, они были выставлены весьма жёстким способом и несли охрану поместья исключительно за пределами защиты. Так, как же Беллатриса сняла защиту чистокровного рода? Защиту, которую могли снять лишь два мага. Волан-де-Морт, который на тот момент приказал нам всем долго жить…
— И Дамблдор!
— Как ты совершенно справедливо выразился: «Дамблдор, Дамблдор, Дамблдор, Дамблдор! Где не копнёшь дерьмо, всюду торчит его козлиная борода с колокольчиками!»
— Думаешь, это он натравил Беллатрису на семью Лонгботтомов?
— Или, как минимум, снял их защиту. Во всяком случае, у Августы есть весьма серьёзные подозрения на этот счёт. Я бы даже сказал, что её интуиция прямо орёт об этом благим матом.
— А интуиция у неё не ошибается, — задумчиво пробормотал Фадж, — проверено временем.
— Вот почему мне нужна Беллатриса в трезвом уме и твёрдой памяти. И вот почему мы так вовремя сцапали Сириуса Блэка.
— А он тут при чём?
— Ты можешь воспользоваться его делом как поводом, для дополнительного расследования о событиях той ужасной ночи. Безумна ли Беллатриса или нет? Виновата ли она в тех преступлениях, или она такая же жертва, как и Сириус Блэк? Министр Магии Корнелиус Фадж не остановится, пока правда не выплывет наружу и не восторжествует справедливость! Под этим лозунгом ты можешь перевести Беллатрису в Больницу Святого Мунго для лечения.
— Тони. Это всё конечно прекрасно. Более того, именно так мы и поступим, но ты возлагаешь на наших целителей слишком большие надежды. Уже четырнадцать лет целители лечат супругов Лонгботтомов. Их разум… — и Фадж разочарованно покачал головой.
— Верно, Корнелиус, четырнадцать лет целители Святого Мунго топчутся на месте так же, как топтались на месте при исцелении тех авроров, которые получили тёмные проклятья лично от Волан-де-Морта и медленно умирали все эти годы. И это было лишь до тех пор, пока в больницу не вошёл…
— Гарри Поттер! — воскликнул Фадж.
— Гарри Поттер, — согласился Тревор. — Лорд Смерть! Самый молодой Магистр Зельеварения за всю историю магического мира!
— Ты думаешь, он может найти способ, как помочь Лонгботтомам?
— Уже нашёл.
— Но как?
— Корнелиус. У Гарри совершенно не осталось воспоминаний о своих родителях. Лишь крик женщины, её мольба и зелёная вспышка света. Понимаешь, как это тяжело для сироты?
Фадж кивнул головой.
— Не удивительно, что он хотел найти зелье, которое смогло бы восстановить хотя бы несколько бесценных осколков его воспоминаний. У нас конечно есть зелья памяти и всё такое прочее, но это не то. В записях Салазара Слирерина он нашёл нужное зелье. Его особенность заключается в том, что оно восстанавливает определённый эпизод жизни. Когда зелье готово, в дело вступает ментальный маг. Как я понял, на завершающем этапе вокруг дозы зелья пишется рунная цепочка. С её помощью ментальный маг задаёт промежуток времени, в котором восстанавливаются воспоминания и вливает в зелья, через руны, свою ментальную энергию. Воспоминания необходимо восстанавливать поэтапно, ведь в противном случае, принявший зелье, просто сойдёт с ума от наплыва воспоминаний. Магистр-зельевар у нас имеется. Ментальный маг тоже.
— Кто он?
— Она. Гермиона Поттер.
— Но…
— Ментальная магия — часть её родового дара. Более того, на данный момент она самый сильный ментальный маг из всех известных мне. Вот тут и нашла коса на камень.
— То есть?
— Гарри сварил зелье, чтобы вспомнить события своей жизни от полугода до полутора лет. Но Гермиона отказалась завершать ритуал, так как эксперименты с разумом своего мужа она не потерпит.
— Ну, её можно понять.
— Но вот если мы, под контролем ведущих целителей Святого Мунго, восстановим чей-то разум и соберём осколки воспоминаний, воспоминания того, чья возможная смерть, в случае неудачи, не слишком сильно ударит по твоему престижу и даже будет принята обществом как некая благородная жертва. Как искупление прошлых грехов.
— Например, заключённую Пожирателя Смерти, чью смерть будет оплакивать лишь одна волшебница.
— Но в случае удачи, а я в ней уверен на все сто, мы не только поможем Нарциссе, но и супругам Лонгботтомам. Да и Гарри затем сможет восстановить воспоминания о своих…
Но последние слова Фадж уже не услышал, так как камин вспыхнул зелёным пламенем и голос Министра прокричал:
— Кабинет Министра Магии!
Примечание к части
Serena-z. Отредактировано, но если увидите ошибки, пожалуйста исправьте с помощью публичной беты (если вы твердо уверены в своей правоте), или отпишитесь ЛС автору или бете.
>
Падение Серебряного принца. Часть первая.
Дафна очередной раз прочитала письмо от своего отца и посмотрела на часы. До собрания осталось десять минут. Уничтожив письмо, Дафна отправилась в общий зал.
* * *
В одиннадцать часов утра студенты факультета Слизерина собрались в общем зале. Несколько часов назад закончился Бал, после чего целая стая сов, принадлежащих студентам Слизерина, покинула башню Хогвартса и отправилась к своим адресатам, неся бутылочки с воспоминаниями. Час назад студенты перестали получать ответные письма от своих родителей и оставшееся время обдумывали их решения и рекомендации.
— Мисс Гринграсс, — Забини кивнул студентке.
Дафна кивнула головой и осмотрела гостиную. Все студенты их факультета были в сборе, и, очевидно, она оказалась последней. Дождавшись, когда дамы устроятся в креслах, мужская часть волшебников заняла свои места. Забини осмотрел притихших студентов:
— Объявляю собрание открытым. Итак, как вам сюрприз, устроенный для нас Министром?
— Ну, — усмехнулась Дафна, — он ошарашивает, если не сказать более. Кто бы мог подумать. Гарри Поттер — потомок Салазара Слизерина. Не говоря о том, что этот Рон Уизли получил Орден Мужества из рук Министра. Надеюсь, что теперь он поймёт, что следует делать, а что категорически не стоит.
— Ты это о чём? — раздался голос слева от Дафны.
— Маркус, я тебя умоляю, — Дафна картинно закатила глаза, — глупости и непонимание происходящего — это прерогатива Малфоя.
— Эй! — от Драко раздался возмущённый вопль.
— И всё же, — не отставал Маркус.
— Маркус, несмотря на клеймо «Предателей Крови», как ни странно, все братья Уизли оказались весьма талантливыми волшебниками. Хоть они и пытаются навязать всем свои взгляды о маглорождённых и маглах, но невест они ищут исключительно среди чистокровных. Вот чистая кровь и сказывается, несмотря на клеймо. Но есть в их семье исключение.
— Вы о Роне.
— О Роне, о Роне. На нём природа исключительно отдохнула, — по гостиной пробежали смешки, — я бы даже сказала, что на нём природа и Магия оттянулись от души. Плюс его стремление превзойти своих братьев, не прилагая усилий, плюс жажда славы, в общем, жалкое зрелище.
