Дэвид удивлённо поднял бровь и, посмотрев на ненавистный портрет, задумался: «Что-то новенькое. Обычно меня просто ставят перед фактом, что у меня будет посетитель».
Ещё какое-то время Дэвид раздумывал: «Очень не хотелось бы опаздывать домой, но столь подозрительная вежливость, обескураживает. Ладно, чёрт с ними!»
Дэвид подошёл к портрету и сказал:
— Я готов принять Министра Магической Англии через полчаса, либо немедленно, но ему придётся подождать в моём кабинете, пока я не улажу некоторые проблемы.
На какое-то время волшебник на портрете покинул своё полотно, а затем вернулся:
— Если Вы не против, то Министр Корнелиус Фадж прибудет в течении двух минут.
Дэвид вернулся к своему рабочему столу и сел в кресло. Через минуту камин осветил кабинет зелёным пламенем. Спустя мгновение из него вышел невысокий человек, плотного телосложения в неизменном зелёном котелке.
Корнелиус осмотрел кабинет и, увидев его хозяина, снял котелок со своей головы:
— Дэвид Уиннер, — Корнелиус протянул руку для рукопожатия.
— Корнелиус Фадж, — Дэвид ответил на рукопожатие, — прошу, присаживайтесь.
Когда необычный гость устроился в кресле, Дэвид спросил:
— Итак, коллега, чем обязан?
— Для начал я хотел бы извиниться за столь поздний приход.
На Дэвида накатила очередная волна удивления. Впервые столь необычный «сосед» вёл себя так, как и полагается вести вежливому человеку.
— Прежде, чем мы продолжим, — начал говорить Дэвид, — хотелось бы уточнить. Что у Вас случилось и насколько долго затянется наш разговор?
— Совершенно справедливо, премьер-министр Уиннер. На данный момент ничего не случилось, но скоро случится. И это затронет оба наши мира. Хочу отметить, что это затронет не просто нашу страну, это затронет вообще весь Мир.
Дэвид тяжело вздохнул:
— Как я понимаю, разговор будет долгим?
— Совершенно верно. Но если Вам сегодня неудобно, то я могу перенести наш разговор на другое удобное для Вас время. Времени хоть и не много, но оно терпит.
Этот ответ Дэвиду не понравился ещё больше. И вовсе не потому, что дома его ждала семья, а потому, как ведёт себя его гость. По первым встречам Министр Фадж произвёл впечатление человека, которого вовсе не интересует мнение не-волшебников. Что он не раз показывал своим поведением.
— Насколько долгим будет наш разговор?
— Достаточно долгим. Как минимум несколько часов.
Чтобы понять, насколько плохи дела в Волшебном Мире и правильно выбрать тактику разговора, Дэвид решил пойти на хитрость:
— В таком случае мне необходимо предупредить коллег и семью.
Дэвид поднял трубку и предупредил секретаршу и помощников, что на сегодня они свободны. Затем он позвонил жене:
— Саманта?.. Нет, меня не ждите, я задержусь… Пока не знаю… Возможно… Да ужинайте без меня… Да, это надолго, так что ложись без меня… Хорошо, целую… Да, давай детей.
Если с сыновьями Дэвид перекинулся несколькими предложениями, то с дочерью разговор затянулся. Как понял Фадж из слов премьер-министра Уиннера, у дочери было что-то крайне важное о том, что сказала одна из её подружек и что-то связанное с платьями.
Дэвид не стал прерывать дочь, внимательно выслушивая её мнение. Чем дольше он слушал, тем большее беспокойство нарастало у него внутри. Его гость никоим образом не показал своего недовольства долгим ожиданием. Более того, у Дэвида сложилось впечатление, что гость даже испытывает что-то вроде облегчения, что неприятный разговор отложен на некоторое время. Наконец в трубке послышался голос Саманты, которая попросила дочь отложить этот, вне сомнения, очень интересный для папы рассказ на завтра. Попрощавшись, Дэвид положил трубку и сказал:
— Прошу прощение за ожидание.
— Не нужно извиняться, премьер-мистер Уиннер. Я сам отец, и знаю, какое это счастье, иметь дочь. Многие глупцы не понимают, что дети очень быстро растут. Как и то, что чем взрослее становятся дети, тем сильнее они отдаляются от нас. К сожалению, моя дочь уже выросла и у неё уже своя семья. Но я, как и Вы, никогда не пренебрегал общением с ней, пока она была маленькой. Теперь воспоминания о тех годах, наши игры и разговоры с моей маленькой принцессой являются для меня настоящим сокровищем.
Министр Магического Мира открылся для Дэвида с новой стороны. После такого откровения Дэвид уже другими глазами посмотрел на своего гостя и почувствовал в нём некую родственную душу.
— Так чем обязан, министр Фадж?
— Называйте меня Корнелиусом. У нас сегодня будет очень долгий разговор.
— Пусть будет так. В таком случае и Вы называйте меня Дэвидом. Итак.
— Минуту.
Фадж достал артефакт, формой напоминающий миниатюрную табакерку, и, положив на стол, открыл её. Удовлетворённо кивнув головой Фадж сказал:
— Вот теперь нам не помешают и не подслушают. Как Вы знаете, четырнадцать лет назад в Магическом Мире закончилась гражданская война.
— Мне это известно, — холодно сказал Дэвид, — как и то, что ВАША война унесла много жизней НАШИХ граждан, которые не имели к ВАШЕМУ миру никакого отношения.
— Вы правы, и в тоже время не правы.
С этими словами Фадж достал миниатюрные папки и, прикоснувшись к ним своей палочкой, увеличил их до весьма внушительного объёма. Корнелиус снял верхнюю и протянул её Уиннеру.
Дэвид посмотрел на надпись.
ТОМ МАРВОЛО РЕДДЛ.
он же
Лорд Волан-де-Морт.
Спустя час.
— Значит, он вырос в нашем приюте.
Фадж молча кивнул головой.
— И его неоднократно пытались изнас… В общем, пытались.
— Если бы не его спонтанные выбросы магии, мы бы об этом и не узнали. Все подобные магические выбросы среди маглов мы фиксируем. Собственно, поэтому мы и знаем подробности об этом. Кстати, обратите внимание на список тех, кто был с ним в эти моменты. Наш отдел Контроля За Несовершеннолетними Магами дал выписку всех тех, кто был пойман с поличным после каждого магического выброса Тома. Как Вы понимаете, для нас прочитать память не проблема.
— Почему Вы не передали их в руки нашего правосудия? Почему они отделались лишь стиранием памяти об этом дне? — прорычал Дэвид.
— Мы не вмешиваемся в дела маглов, — отрезал Фадж.
— Я прослежу, чтобы они были найдены и понесли заслуженное наказание.
— В таком случае поторопитесь, потому что большую часть этих извращенцев Том уже убил.
— Так значит все эти его рейды в наш мир…
— Да, Том мстит.
— Не будь я министром, а обычным отцом троих детей, я бы собственноручно пожал этому Тому руку за то, что он очистил наше общество от этих моральных уродов, если бы только он не…
— Я понимаю. Он уничтожает не только этих моральных уродов, но и их жён, детей, внуков.
— А так же и их семьи и тех случайных свидетелей, которые оказались рядом. Вы уверены, что он не был изнасилован? Подобная ненависть не рождается на пустом месте.
— Вы сказали слово в слово как Гарри Поттер. Нет, его не тронули, а точнее, не сумели тронуть из-за его магических выбросов. Тяжело думать о податливой детской плоти, когда у тебя переломлена большая часть костей.
— Значит, эти детские магические выбросы были спровоцированы…
— Сильными чувствами. У детей чаще всего — гнев, страх и боль. Мы предполагаем, что вызывая у себя эти эмоции искусственно, Том смог взять под относительный контроль свою магию. Эта была его единственная возможность выжить в приюте. Его единственным оружием, чтобы защититься. Но постоянное испытание подобных эмоций отрицательно сказались как на его психике, так и на его мировоззрении.
Какое-то время Дэвид молча просматривал список:
— Тут сказано, что часть людей из этого списка живы. Не говоря уже о тех, кто…
— Брал для… «забав» других сирот, как это показано в делах, которые вели ВАШИ следователи. В делах, которые были «утеряны». А это, как Вы видите, весьма серьёзный список. И эти люди относятся к элите ВАШЕГО мира.
Дэвид в очередной раз замолчал, обдумывая ситуацию.
— Мне неприятно это говорить, но посадить их мы, скорее всего, не сможем. И вовсе не потому, что не хотим. За столько лет они наверняка подчистили за собой все хвосты. Но мы попробуем. Во всяком случае я теперь не успокоюсь, пока они не окажутся за решёткой.
— Я вовсе не требую от Вас правосудия, — сказал Фадж. — Просто я хочу объяснить, что когда Том Риддл вернётся…
— То он продолжит мстить. Кстати, как это — вернётся?
— В России есть сказка про Кощея Бессмертного. У него смерть была…
— Заключена в игле. Да, я знаю. Уж что-что, а сказки эти русские умеют писать.
— Нечто подобное сделал и Волан-де-Морт. Лишь с той разницей, что подобных игл несколько.
— Несколько? И как я понимаю, их нужно сломать все.
Корнелиус мрачно кивнул головой.
— Мы не знаем, что стало с душой Волан-де-Морта. Но по тому, что нам стало недавно известно, он больше не человек. Он стал близок к демонической сущности.
— А этот Поттер. Если он смог остановить этого психопата в возрасте полутора лет, то теперь его помощь была бы весьма кстати. Если я не ошибаюсь, то сейчас ему должно быть четырнадцать?
Корнелиус поднялся с кресла, и с хмурым лицом подошёл к окну:
— Помощи от Гарри Поттера не будет. Не в войне с Волан-де-Мортом. И это наша общая вина.
— Общая? Объяснитесь?
— Мы доверились великому волшебнику нашего времени, Альбусу Дамблдору и не проконтролировали жизнь мальчика. В своё время Дамблдор сыграл решающую роль во Второй Мировой Войне. Мы доверили нашего героя, Гарри Поттера, ему, даже не подозревая, что Дамблдор — это волк в овечьей шкуре. И вот что он сделал.
С этими словами Корнелиус передал следующую папку с надписью.
ГЕРОЙ МАГИЧЕСКОГО МИРА.
Гарри Джеймс Поттер, лорд Слизерин, лорд Певерелл.
Фадж подошёл к бару, и по-хозяйски взял бутылку с янтарной жидкостью. Налив из неё в бокал, Корнелиус поставил его на стол министра. Посмотрев на удивлённое лицо Дэвида Уиннера, Фадж сказал:
— Поверьте моему опыту. Вам это понадобится. Но не советую напиваться. У меня много плохих новостей, а нам нужны трезвые головы.
* * *
Через два часа бледный Дэвид оторвался от папки. До конца было ещё очень далеко, не считая аудио-записей. Дэвид взял бокал и с подозрением посмотрел в него.
— Зачем Вы дали мне это прочитать?
— Вы должны знать, почему Гарри Поттер не будет помогать ни вам, ни нам, когда начнётся война.
— Вы сказали «война»?
— Когда вернётся Волан-де-Морт, а это произойдёт очень скоро, он вновь начнёт мстить.
— Это не удивительно.
— Но мы больше не сможем скрывать его преступления, вслед за этим и существование нашего мира. У нас просто нет таких ресурсов, так как в Магической Англии магия разума была запрещена.
Дэвид хмыкнул:
— Вы сами себя загнали в ловушку.
Фадж тяжело вздохнул:
— Теперь-то я это понимаю.
— Но если мы объединим усилия. Ваши, как Вы их называете… — Дэвид заглянул в папку, — авроры и наши силовые структуры и спец-отделы, то…
— То это нам ничего не даст, — с этими словами Фадж протянул очередную папку.
ГИДРА.
— Гидра? — удивился Дэвид. — Что-то такое было связанно с нацистской Германией.
— Да, — сказал Фадж, — я тоже слышал об этой фашисткой организации. Но наша «Гидра» намного опаснее. А вот здесь, — Корнелиус передал очередную папку, — аналитики сделали доклад о том, как будет развиваться события в ближайшие годы.
* * *
Спустя час.
Премьер-министр Великобритании Дэвид Уиннер смотрел в окно. Фадж видел, как у хозяина кабинета дрожат руки, и прекрасно понимал его состояние. Спустя какое-то время Дэвид сказал:
— Гидра, говорите? Не знаю, кто дал им это название, но оно подходит к ним в полной мере. Столь же опасные, ядовитые и беспощадные твари! Как бы я хотел сказать, что Вы преувеличиваете опасность, но… — Дэвид разочарованно покачал головой.
— Но?..
— Ещё в детстве я очень полюбил Мировую историю, Корнелиус. А ещё я очень сильно люблю поучительные истории, связанные с этим предметом. Более того. В своё время я написал реферат, который пошёл в зачёт при выписке моего выпускного диплома. Я ведь потомственный аристократ. Моя семья, мой отец, мы могли получить доступ к такой информации, к которой не всякий маститый историк может добраться. Рад бы сказать, что Вы преувеличили, но Вы преуменьшили кровожадность этой Гидры. Не такой мир я хотел оставить своим детям, и жаль, что я не увижу своих внуков. Потому что желать рождение внуков, зная, какая судьба им уготована — бесчеловечно.
— Вот почему нам нужна помощь Гарри Поттера.
— Гарри Поттер? А он тут причём?
— Лорд Поттер, более известный, как Лорд Смерть, видит для всех нас лишь один шанс на выживание. Очень небольшой, но шанс.
С этими словами Корнелиус достал и увеличил последнюю папку.
* * *
Через час.
— Корнелиус, Вы уверены, что Гарри Поттеру это по плечу?
— Лорд Поттер верит в Гарри. Более того, Гарри Поттер — лорд Певерелл. Наследие течёт в его крови. Более того, на данный момент он второй, и похоже последний действующий Лорд Смерть в нашем мире.
Какое-то время Дэвид смотрел на просыпающийся город.
— Эта война, между магами и, как вы говорите, маглами, неужели без неё не обойтись? Ведь можно было бы как-то, ну я не знаю. Провести пропаганду, для начала. Объяснить людям ситуацию. Обратиться к истории.
— Не обойтись. И дело тут даже не в Волан-де-Морте.
— Гидра, — скривился Дэвид. — Но люди за ними могут не пойти.
— Гидра никогда не испытывала недостаток в фанатиках. Единственный способ отрезвить Гидру, это дать ей по башке дубиной. Желательно тяжёлой.
— Но если отсечь ей голову и прижечь рану?
— Тогда у человечества не будет шанса на выживание. Последние войны забрали тот минимум волшебников, необходимый для защиты нашего мира. Если маглы и волшебники объединятся, их сил будет недостаточно для отражения угрозы. Потому что вы слабы. Ваши технологии будут бессильны против тварей Хаоса. Но Гидра может дать маглам знания. Как бы не было противно это говорить, у Гидры есть опыт, который вам необходим. А для понимания наших общих возможностей, сильных и слабых сторон, пределы выживания на поле боя нужна война.
