-Что было дальше?
-Дамблдор сказал, что это необходимо для Всеобщего Блага и потом напомнил о слове, а точнее, о клятве, данной профессором Снейпом. Профессор Снейп напомнил, что клятва не действительна, так как Дамблдор не выполнил свою часть договора и не спас женщину, по имени Лили. В свою очередь Дамблдор напомнил, что в тексте клятвы, которую дал профессор Снейп этого пункта не содержалась. Лишь то, что профессор Снейп САМ ВЫЗВАЛСЯ стать его рабом в обмен на помощь, хотя он и не просил от Снейпа такой формулировки клятвы. Дамблдор сказал, что помощь была оказана, пусть и не в том объёме, как рассчитывал Снейп.
-Ай да Дамблдор! — Восхитился Тревор и Флитвик, хмуро посмотрев на директора, согласно кивнул головой. Тем временем эльф продолжил:
-Затем профессор Дамблдор глубоко и разочарованно вздохнул и предложил проверить наличие рабской клятвы, предварительно сказав, что ему очень жаль, что профессор Снейп заставляет его пойти на этот шаг. Что ему, профессору Дамблдору, будет значительно больнее, чем профессору Снейпу. Что ради Всеобщего Блага он вынужден напомнить профессору о данном им слове.
Кабинет в очередной раз накрыло тишиной. Спустя минуту Тревор спросил:
-Как я понимаю, Дамблдор отдал прямой приказ. Снейп попытался сопротивляться, но мы знаем, как рабская клятва действует на своего носителя, и Снейп был вынужден подчиниться.
-Да, — сказал эльф.
Тревор вновь посмотрел на Флитвика:
-Как я уже говорил, ум и коварство Дамблдора достойны уважения.
-Полностью с Вами согласен, — сказал хмурый профессор чар. — Вне всякого сомнения, речь между ними двумя шла о Лили Поттер. Очевидно, Снейп, узнав об угрозе её жизни, настолько сильно испугался за неё и настолько сильно желал спасти, что от страха потерял остатки осторожности и разума.
-И Дамблдор этим воспользовался, — убитым голосом сказала профессор Стебель.
-Мерлин всемогущий, — задумчиво проговорил Флитвик. — Ведь Снейп только-только окончил Хогвартс. По сути, он был ещё мальчишкой. Запутавшийся мальчишка, который впал в отчаянье. Как же низко пал Дамблдор.
Какое-то время профессора осмысливали новость.
-Зачем?
Профессора вздрогнули от неожиданного вопроса старосты Гриффиндора.
-Зачем Дамблдор всё это сделал с нами?
Профессора промолчали, так как им было нечего ответить на этот вопрос.
-Почему он так ненавидит чистокровных волшебников?
-Потому что, мистер Уайт, — сказал Забини, — Союз Священных Семей уничтожил семью Дамблдора. Да, его младший брат жив, но отец Дамблдора сгнил в Азкабане. Его младшая сестра сошла с ума и в результате несчастного случая убила собственную мать. Трое маленьких сирот остались без средств к существованию именно благодаря чистокровным волшебникам, которые выгребли остатки их денег с их сейфа. А рядовые волшебники нашей страны…, они просто промолчали и сделали вид, что ничего не произошло. Так же как промолчали, когда Тёмный Лорд начал свой террор.
-Промолчали? Это правда?
Томас посмотрел на профессоров и те виновато отпускали взгляд.
-Это правда, мистер Уайт, — сказал Тревор.
-Но…, — сказал староста Гриффиндора, — но если с семьёй Дамблдора и с ним самим чистокровные волшебники обошлись так по-скотски, то…, то причём тут мы? Я хочу сказать…, что я думаю…, ну хорошо! Пусть мы, полукровки…, пусть мы наравне с чистокровными магами так же виноваты в том, что наши родители промолчали и теперь мы обязаны расплатиться за грехи своих родителей. Но маглорождённые. Они-то тут причём?
После минутной тишины Тревор сказал:
-У меня есть ответ на Ваш вопрос, мистер Уайт. Точнее, это теория. Вы знаете, какая главная беда тех, кто добился пусть и не всеобщей власти, но по крайне мере главной цели своей жизни?
-Нет.
-Всё просто, мистер Уайт. Это скука.
Какое-то время староста растерянно смотрел на директора а затем в его взгляд появилось понимание. Тревор не мешал ему думать, и когда он увидел, что студент сделал соответствующие выводы сказал:
-Я вижу, Вы начали понимать. Дамблдор добился всего, чего может добиться волшебник не только в нашей стране, но и в мире.
-Я согласна с директором, — сказала Нарцисса. — Вспомните Ваше первое письмо из Хогвартса, молодой человек. Однажды я спросила нашего министра: «Дамблдор, он и победитель Тёмного Лорда. И глава нашего суда. И глава международного суда. И кавалер ордена Мерлина первой степени. Ах да, обязательно, не забыть обо всём об этом написать в письме. Да, ещё напомнить всем, что он великий Белый Маг. А нафига он всё это пишет на конверте? Достаточно же просто написать — Директор школы». И знаете что? Министр тоже не смог дать ответа на этот вопрос.
-Действительно, — удивлённо спросил Флитвик, — а нафига всё это писать на конверте?
-Дамблдор добился всего, чего только возможно. — Продолжил Тревор. — Вот он и развлекается, играя вашими жизнями. Ему просто ничего другого не остаётся. Ну не напиваться же алкоголем и не ширяться же наркотой, в самом деле.
-Стал бы министром, — предложил Уайт. — Из того, что я слышал, уж там-то дел всегда по горло.
-Пост министра не даёт никакой власти, — сказал Забини. — Нет, власть, конечно, имеется, и не малая. Но не абсолютная власть, как например в Хогвартсе. Министр обязан подчиняться Визенгамоту. Визенгамоту — который состоит исключительно из чистокровных семей. Визенгамоту — который сгноил его отца в тюрьме и разорил его семью.
-Но ведь он же возглавлял Визенгамот!
-Возглавлять, не то же самое, что подчиняться, мистер Уайт.
-Директор, — бледный Забини встал со своего кресла. — Недавно мы получили информацию, что всем детям чистокровных волшебников грозит смертельная опасность. Вы что-нибудь знаете об этом?
Профессора испуганно переглянулись и растерянный Гораций спросил:
-Вы это о чём, мистер Забини?
-Я не знаю, откуда у Вас эта информация, мистер Забини, — сказал хмурый Тревор, — но вынужден Вас поправить. Смертельная угроза нависла не только над детьми чистокровных волшебников. Уничтожение грозит всему нашему миру. И я говорю не только о магическом мире. Я говорю вообще о всём мире. Но я не могу Вам сказать многое. На мне непреложный обет.
-Сколько у нас времени? — спросил Забини.
Какое-то время Тревор молчал, и все присутствующие в кабинете видели, как директор обдумывает слова, ища лазейку.
-Единственное, что я могу сказать, это то, что ни Волан-де-Морт, ни Дамблдор, не являются главной угрозой нашего уничтожения. Хотя нет, являются, но лишь косвенно. Их действия существенно приближают нашу гибель, а если они перейдут черту, то тем самым поставят жирный крест на выживании нашего мира. Если они перестанут грызться за власть и оставят нас в покое, то у нас, для спасения мира, будет не более двадцати лет. Если они и дальше будут вести себя так же, как во время последней войны, то если нам повезёт, волшебники буду уничтожены максимум в ближайшие пять лет. А вот маглам, которые останутся после нашего уничтожения, я искренне не завидую. Они будут умолять о смерти, и давайте закроем эту тему. Сейчас мы должны решить, как нам подготовить студентов к возвращению Дамблдора в стены Хогвартса.
Присутствующих в кабинете уже в очередной раз накрыло тишиной, и они начали изображать собой выброшенных на берег рыб.
-Вы это серьёзно? — спросила профессор Стебль. — Вы утверждаете, что этот монстр вернётся в Хогвартс?
-Не просто вернётся, но и займёт место директора школы. Я в этом ни секунды не сомневаюсь.
-Наши родители этого не допустят, — прорычал Забини и, подняв свиток с результатами исследований своей крови, сказал, — не после этого! Если хотя бы у половины моих сокурсников в крови будет малая часть того, что нашли в моей крови…
-Без обид, мистер Забини, — перебил его Тревор, — но именно ваши родители сделают всё возможное, чтобы Дамблдор вернулся на пост директора школы.
-Но я не понимаю, как? Ведь Дамблдора разыскивают за столько преступлений, что если удастся доказать хотя бы десятую часть, то ему грозит поцелуй дементора.
-Будь я на месте Дамблдора, первое, — Тревор начал загибать пальцы, — он дождётся возвращения Волан-де-Морта, а потом пообещать министру помощь в борьбе с ним. Без Дамблдора у министерства не будет и шанса в борьбе с Тёмным Лордом. Так что амнистия Дамблдору обеспечена.
-На счёт этого я согласен, — согласился Забини, — но я знаю нашего Министра. Я понимаю, что в большой политике нельзя не запачкаться и на любого можно найти компромат, но министр Фадж никогда не подпишет подобного указа.
-Я уверен, что министру будет очень лестно узнать Ваше мнение о нём, но есть одно НО. Желая защитить своих детей амнистию подпишут ваши родители, а точнее Визенгамот. И я не смогу их осудить за этот поступок. Дети, это самое дорогое, что есть у родителей. Разумеется, предварительно ваши родители возьмут с Дамблдора соответствующие клятвы о вашей безопасности. Но Корнелиусу Фаджу известно, каково работать с Дамблдором как никому иному, так как не один год работал с ним. А потому, как только Визенгамот подпишет амнистию и потребует от министра утвердить документ своей подписью, то у Фаджа не останется выхода как…
-Фадж не подпишет амнистию, — убеждённо сказал Забини.
-Верно, — согласился Тревор. — А потому, чтобы сохранить свою честь и достоинство, Фадж, в качестве протеста, покинет пост Министра Магической Англии.
-Не хочу никого оскорбить, — сказал Флитвик, — но я не думаю, что Фадж пойдёт на столь радикальный шаг. Люди, вкусившие власть от неё так просто не отказываются.
-Поверьте мне, профессор Флитвик, когда я обсуждал с Фаджем возможный вариант развития событий именно так он и пообещал поступить. Цитирую его слова: «Если Визенгамот вместо того, чтобы запихнуть этого паука в Азкабан, где ему самое место, подпишет указ о его амнистии, то не пройдёт и пяти минут, как я подпишу документ о своей отставке!» Заметьте! Возвращение Дамблору должности директора школы Фаджем даже не рассматривается.
-В ваших словах есть резон, — сказал Флитвик. — Но Визенгамот должен понимать, что если Дамблдор вернётся на пост директора школы, то он вновь пустится во все тяжкие. Максимум, что ему предоставят, это должность одного из профессоров. Скорее всего, место профессора трансфигурации.
-Дамблдор на это не согласится. Для него это неприемлемо. После возвращения Волан-де-Морта он будет ставить условия перепуганному Визенгамоту, а не наоборот. Дамблдор собирается вернуться в школу, чтобы и дальше играть жизнями Ваших детей, а не для того, чтобы учить их. Повторяю. Да, Визенгамот возьмёт с него соответствующие клятвы о вашей безопасности. Но клятвы, как известно, можно обойти, а Дамблдор в этом большой мастак.
-Тревор, — сказал Флитвик, — я понимаю Вас. За границей сложилось о нашем обществе самое нелицеприятное мнение, но уверяю Вас. Это не так. Мы, то есть я хочу сказать, что наше общество не настолько пало. Мы не простим Дамблдору того, что он сделал с нашими детьми.
-Я ожидал короткой памяти от кого угодно, но не от лично Вас, профессор Флитвик. Мне напомнить Вам подробности жизни вашего спасителя Гарри Поттера как в магловском, так и в магическом мире?
Стоило прозвучать первому предложению как Флитвик был готов разразиться криком, защищая свою страну, и высказать этому иностранцу всё, что он о нём теперь думает, но после второго предложения так и остался стоять с открытым ртом. Какое-то время Флитвика душила правота Тревора, обида за свою страну и собственное бессилие.
-Но если всё же Визенгамот не согласится с предложением Дамблдора? — Спросил профессор Гораций Слизнорт.
-Тогда Дамблдор начнёт шантажировать членов Визенгамота. А начнёт он, пожалуй, с угрозы их детям.
-Он не осмелится! — Воскликнул Слизнорт.
-Он превратил Гарри Поттера в смертника! — Припечатал Тревор.
-Но ведь родители не могут не понимать, что пока их дети в школе, далеко от Дамблдора, то они в безопасности.
-Верно! Более того, я предлагаю всем желающим остаться под защитой замка и в летние месяцы. Но как долго гиперактивные подростки смогут просидеть за стенами замка, как в тюрьме? Будучи подростком, мне пришлось несколько лет прожить в осаде нашего родового замка. Поверьте моему опыту. Я знаю о чём говорю. Даже страх перед смертью не удержит их в замке.
-Но если на каникулах дети будут под защитой родовых домов чистокровных волшебников…
-Первое, — перебил его Тревор. — Защита может быть взломана.
Второе. Защита — ничто без главы Дома. В особенности если глава Дома с женой сидят в Азакабане. Я готов поставить всё своё состояние против гнутого кната, что у этого паука достаточно компромата, чтобы засадить в Азкабан, как минимум, половину Визенгамота.
Третье. Маглорождённым и полукровкам некуда идти.
Четвёртое. Если чистокровные семьи окажутся достаточно благородны и приютят в своих домах всех студентов, то как быть с родителями маглорождённых и полукровок? Так что не надейтесь. Дамблдор вернётся. Более того, Дамблдор собирается сместить меня с поста директора школы руками Визенгамота и чем дольше я буду удерживать свой пост, тем хуже будет членам Визенгамота и их семьям.
-Если Дамбдлор вернётся в Хогвартс, то я последую примеру Фаджа и в тот же день подам в отставку, — сказал Флитвик.
-Я тоже.
-И я.
Как только последний из профессоров заявил, что присоединяется к общему мнению Тревор напрягся. Что-то изменилось, а точнее изменилось в нём самом. Как боевой маг, получивший статус Мастера Дуэльного Искусства, он мог предвидеть действия своего соперника во время дуэли. Мастера, во время поединка, бьются в состоянии транса. Это позволяет волшебнику среагировать на действия своего соперника ещё до того, как тот начнёт творить заклятье. Это и отличает Мастеров с большой буквы от остальных дуэлянтов. Но сейчас Тревор не находился в боевом трансе, и он не предчувствовал, он ЗНАЛ, что присутствующие говорят правду. А ещё он ЗНАЛ, что если он сейчас приоткроет некоторые карты, то эти профессора и студенты, которые сейчас сидят за столом, не предадут его и пойдут за ним до конца. Ничто не появляется на пустом месте. Хотя бывают и исключения. А потому, Тревор, в спешном порядке, начал проверять щиты на своём разуме. Щиты оказались целыми.
Но ведь откуда то же пришло уверенность в порядочности этих волшебников? — Думал погружённый в свои мысли Тревор. — Если мои щиты не повреждены, это не значит, что их не смогли обойти, чтобы я разболтал всё, что знаю, ДА КАКОГО ДЕМОНА?! — Воскликнул про себя Тревор.
Он буквально почувствовал, как его начала переполнять магическая сила.
Это не Хогвартс, — определил Тревор. — Ему ещё восстанавливаться и восстановив…
Неожиданно его пронзила страшная догадка и он тут же посмотрел на своё левое запястье. На руке, помимо наруча, висел простенький браслет с несколькими драгоценными камнями, которые светились мягким светом. Тревор облегчённо выдохнул. Драгоценные камни были завязаны магией крови на каждого члена его семьи.
