Ни одного треснутого, — заметно успокоился Тревор, — значит, отец и братья живы.
-Директор? — Вырвал его голос одного из профессоров из глубин своего подсознания.
Тревор вынырнул из своих мыслей и посмотрел на присутствующих.
Очевидно, мои эмоции отобразились на моём лице. Недопустимый с моей стороны прокол! — Дал себе мысленный подзатыльник Тревор. — Вопрос в том, что теперь делать? Если в моём подсознании только что сработала закладка на болтливость, а переполняющая меня магическая сила наколдована кем-то для того, чтобы я не заметил, что на моё сознание было оказано влияние…, нужно будет обсудить это с Мастером Кровазубом. А сейчас имеет смысл сказать ту часть правды, которая попав в не те руки, не принесёт вреда. Прям таки чувствую у себя во рту вкус лимонных долек, — скривился Тревор.
-Директор Тревор, — сказал Флитвик, — у Вас такое лицо, словно Вы разочарованы в нашем решении.
-Да, я разочарован в Вас, профессора! Новых профессоров на ваше место поставить не проблема и все они будут делать то, что им скажет Дамблдор. Вы единственные, кто стоит между Дамблдором и тем беспределом, который он обрушит на ваших студентов.
-Но что мы можем сделать? — в отчаянии спросила Стебель.
Тревор мысленно вытер со своего лба пот и похлопал себя по плечу.
-На самом деле очень и очень многое, — утешил её директор. — Начнём по порядку. Мы знаем, что Дамблдор рвётся обратно к власти над школой и к своим игрушкам. Чем дольше он будет скучать без своих развлечений над студентами, тем решительнее он будет действовать. Скука — это весьма страшный для него враг. Следовательно, он не будет считаться с последствиями, а жизнь Гарри Поттера показала, что у него нет никаких моральных ограничений. Всё ради Всеобщего Блага! Таков его девиз, который оправдывает любые его действия в его же собственных глазах.
-Что Вы предлагаете?
-Если я решу остаться в замке, то мне придётся выкинуть из замка волшебников, которых пришлёт Министерство Магии для моего ареста. Повод найдут. В крайнем случае, высосут из пальца. Потом меня объявят новым Тёмным Лордом, его сторонником, ну или страшным некромантом. Как меня назовут, несущественно, но меня попытаются убить.
-Вынужден признать, — сказал Флитвик, — Вас действительно попытаются убить. А чтобы выжить, Вам придётся убивать в ответ.
-А ведь среди этих волшебников будут и родители моих студентов, — сказал Тревор и профессора вздрогнули. — Вопрос в том, сколько студентов впоследствии будут смотреть на меня как на убийцу одного из их родителей?
-Вы не ответили на вопрос. Как нам быть?
-Когда Дамблдор подойдёт к той черте, когда я буду вынужден убивать волшебников, я покину школу, но оставлю за собой связь с замком. Это не позволит Дамбдлору вернуть власть над школой и студентами в том объёме, к которому он привык.
-Но ведь связи между Вами и Хогвартсом нет.
-В ближайшее время Лорд Поттер решит эту проблему. Так что к тому моменту как Дамблдор вернёт себе пост директора школы, он потеряет тут всю ту власть, которую он имел раньше. Власти у него будет не более, чем Вы сами ему дадите и директором он будет исключительно на словах.
-Но разве это возможно? Я имею в виду восстановить повреждённый источник к тому моменту, как Дамблдор вернётся в Хогвартс?
-Вы даже не представляете, каковы возможности Лорда Поттера. Если это кому-то и по плечу, то только ему.
-Но что если Дамблдор что-то сотворит с алтарём после Вашего ухода? А ведь как выяснилось, он может.
-Лорд Поттер обезопасит алтарь и магический источник.
-Мы должны быть в этом уверены, — упёрся Флитвик и все профессора кивнули головами. — Мы должны своими глазами увидеть и убедиться в том, что алтарь и источник в полной безопасности.
-Я поговорю с Лордом Поттером и передам вашу просьбу, но личность Лорда Поттера для вас останется в тайне. Он не желает, чтобы за ним бегали толпы страждущих.
-Ну, это приемлемо, — согласился Флитвик. Но ведь Дамблдор не успокоится, а любую защиту можно взломать. Было бы время.
-Именно это нам и нужно. Время. Вне всяких сомнений Дамблдор не успокоится. Более того, я подозреваю, что он будет взламывать защиту чуть ли не круглосуточно. Но у нас найдётся, чем его удивить. Вот почему я отправил профессора МакГонагалл, профессора Снейпа и Хагрида за границу.
-Ну, Снейпа понятно, — сказал Флитвик, — но профессора МакГонагалл.
Тут заговорил Годрик Гриффиндор:
-Профессор МакГонагалл каждый вечер даёт отчёт Дамблдору о событиях в жизни школы.
-Как? — Изумилась профессор Стебель. — Вы уверены?
-Хоть я и портрет, но я основатель своего факультета. Ещё при жизни я позаботился, чтобы после смерти мой портрет был в курсе всего, что происходит с моими студентами, в том числе и у декана моего факультета. Для связи она использует сквозное зеркало.
-Но как она может? — Продолжала возмущаться профессор Стебель. — После того, что Дамблдор сделал с жизнью Гарри? Ладно Снейп. На нём рабская клятва. Но Минерва!
-А учитывая то, что Хагрид совершенно не умеет хранить секреты, эта троица там, а вы здесь. — Сказал Тревор. — Но вернёмся к нашему плану по защите студентов. Пока Дамблдор будет взламывать защиту, установленную над алтарём школы, он будет занят, и не будет мешать нам спасать студентов, а вместе с ними и наш мир. А чтобы увеличить безопасность наших студентов мы сделаем следующее.
Тревор осмотрел присутствующих и на его лице вылезла улыбка людоеда:
-Дамы и господа. Что вы знаете о слабительном?
-О слабительном? — Удивился профессор Слизнорт.
-Да, профессор, о слабительном. Как вы поняли из темы нашего сегодняшнего собрания, Дамблдор подливал нашим студентам зелья, которые воздействуют на разум. Чары и амулеты, которыми пользуются наши студенты из факультета Слизерина, ищут в первую очередь след ментальной магии, а также ауру смерти. Студентам нужен жёсткий урок, который покажет, что в магическом мире живут отнюдь не розовые пони, которые кушают радугу и какают бабочками. Вот поэтому я и попросил Гарри Поттера приготовить слабительное, но такое, чтобы его нельзя было определить ни чарами, ни амулетами. Нечто, довольно старое, о чём уже все забыли.
С картины раздалось похрюкивание и все волшебники посмотрели на спину Леди Пуффендуй.
-Извините, что стою к вам спиной, — прохрюкала волшебница, вздрагивая плечами, — просто я стараюсь скрыть свой смех. Это объясняет интерес Гарри Поттера к э-к-с-п-е-р-и-м-е-н-т-а-м, — пропела волшебница, — своего предка.
-Вы, — прошипела бордовая Леди Рэйвенкло, — Вы, потомок земноводного и навозного жука, это из-за Вас, директор Тревор всплыло…, — и тут волшебница запнулась.
-Всплыло что? — Растерялся Тревор.
-Я Вам позже объясню, — всхлипнула дрожащая спина Леди Пуффендуй.
Ровена сузила глаза и закатала рукава своей мантии. Вынув волшебную палочку, она, кинув через плечо, — прошу прощение, мне надо выполоть один сорняк, — прыгнула за границу рамы. Через мгновение она появилась на портрете Леди Пуффендуй.
-Где? — Ровена растерянно осмотрела пустую картину.
-Я это, — буркнул Салазар, — ну, это…, в общем, мне срочно надо… — с этими словами великий зельевар поспешно покинул свой портрет.
-Да что здесь происходит? — Изумился Тревор.
-Ничего! — Сказал пунцовый от сдерживаемого смеха Лорд Гриффиндор. — Ну, абсолютно ничего! Я это, тоже пойду, посмотрю, куда это они отправились.
-КУДА? — Крикнула Ровена в пустой портрет Годрика.
-Да может объяснить мне кто-нибудь, что здесь происходит? — Воскликнул Тревор.
-Ну…, — протянул Забини.
-Мистер Забини! — Пропела Ровена. — У Вас есть дети?
От тона вопроса у всех представителей мужского пола зашевелись волосы даже там, где их уже давно нет. Не дождавшись ответа Ровена вновь спросила:
-А хотите, что бы были?
Весьма громкий звук от проглоченной слюны был ей ответом.
-Я рада, что мы поняли друг друга, — пропела волшебница.
Какое-то время Тревор с профессорами смотрели то на пунцовую от ярости Леди Рэйвенкло, то на Забини.
-Ладно, — сдался Тревор. — Скоро завтрак. У меня в принципе всё готово для сегодняшнего отрезвления наших студентов и разбивания розовых очков, что они носят. Не стоит с этим тянуть, а потому, вот что мы сделаем….
Сёстры.
— Гаааарииии.
Драко проснулся от незнакомого голоса, а незнакомых голосов здесь просто физически быть не может. Для любопытных проблема была даже не в том, что новый директор школы наложил запрет на посещение легендарной Тайной Комнаты посторонними, а в одной маленькой полувейле. Хотя, какая она к дементорам полувейла. Бешеный темперамент этой малявки оказался настолько велик, что перед ней отступили не только колдомедики Святого Мунго, но и союз трёх директоров и министра магии Корнелиуса Фаджа. Неделю, уже неделю эта пигалица сверлит наследника древнего и благородного Дома Малфоев своим взглядом, при этом от лица ангелочка остаётся мало что человеческого. Похоже, что слухи о том, что полувейл не бывает, правдивы. Все они чистокровные, если конечно так можно выразиться. Во всяком случае детей мужского рода у этих магических созданий ни разу не рождалось.
— Гарри, Гермиона, просыпайтесь. Нужно поговорить.
Тут Драко понял, что голос ему не снится и он соизволив открыть глаза и удивлённо уставился на призрака. Но этого призрака он ещё не видел. Перед ним стояла девушка возрастом около пятнадцати лет. Определённо, она не была призраком студента. Во всяком случае единственный призрак школьницы щеголяет в школьной мантии в закрытом туалете для девочек. К какому периоду времени относится призрак данной особы также не представляло возможности, так как «гостья» была закутана в блестящую мантию, отливающая серебром
Но не это насторожило Драко. Его отец рассказывал, что находясь рядом с Тёмным Лордом все ощущали, как от него исходят волны Силы и магической мощи. Нечто похожее Драко ощутил от Поттеров на балу, а теперь и от неизвестного призрака. Вместе с тем у него было стойкое ощущение, что он находится в склепе, заставленном саркофагами древних магов. А ведь он находится в круге отрицания. Магии извне сюда нет доступа. Отсюдова вопрос. Какого василиска тут происходит?
Драко хмыкнул, тем самым привлекая внимание призрака:
— Дамочка. Не знаю кто ты, но вот сейчас придёт одна маленькая фурия и под конец своего недолгого существования ты узнаешь, что размер и возраст — это не всегда показатель как магических сил, так и мстительности...
— Да неужели? — усмехнулся на его речь призрак. — Вот так вот прям придёт сюда твоя фурия, возьмёт и выставит меня?
— Ну, во первых, она не моя фурия, но уж поверь мне, эта бестия может если не всё, то многое. Уже неделю от Поттеров не отходит. Даже домовиков к ним не подпускает.
— Должно быть ты говоришь о Габриэль? — Призрак заглянула в щель между ширмами, которые отгораживали постель Поттеров от остального зала и задумчиво пробормотала:
— Что? Даже горшки под ними сама меняет.
-Ага. Эта малявка убедила всех, что: «Если Гарри и Гермиона узнают, что кто-то посторонний... В общем они будут не в восторге от такой заботы» — пародировал её голос Драко. — Нет, колдомедики, конечно, попытались объяснить этой малявке, что эта для них обыденная ситуация и в этом нет ничего страшного или стыдного. Вот тут-то эта мегера и припечатала всех:
— «Скажете об этом Гарри, когда он узнает, что его Гермионе посторонний снял трусы и... В общем, я даже уверена, что Вы успеете сказать об этом Гарри, пока он будет в шоке от того, что кто-то посторонний снял с его жены трусики. А потом..., потом я полюбуюсь на руины Хогвартса».
— Этот может, — раздался довольный голос от входа в зал.
Драко посмотрел, и увидел ещё одну гостью, но на этот раз живую, а именно студентку с факультета «Заучек».
— Эй, — возмутился блондин, — Здесь не проходной двор. Минуту. Да я тебя знаю. Да, точно. Ты это, соседка этих предателей крови, как тебя там? Полумна Лавгуд.
— Как тебя там? — усмехнулась девушка. — Дааа. Измельчали аристократы. Измельчали.
По мере того, как девушка подходила к постели, Драко ощутил новую волну Силы. Да и со студенткой было что-то не так. Лишь когда девушка подошла к нему вплотную с ехидной улыбкой на лице, Драко догадался, что в ней изменилось. Ещё при первой встрече он обратил внимание на её слегка выпуклые голубые глаза. Именно про таких говорят, что они не от мира сего, или попросту говоря — блаженные. И именно сейчас вместо голубых глаз на мир смотрели глаза насыщенно-фиолетового цвета.
Луна Лавгуд посмотрела на призрака и спросила:
— Ну, скоро ещё?
Призрак девушки взмахнул рукой и ширмы разъехались в стороны! Драко не удержался, и ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что не спит. Осмотрев спящих подростков призрак девушки озабоченно пробормотал:
— Они слишком сильно выложились.
Тем временем Драко сидел с отвисшей челюстью и пытался собрать разбегающиеся мысли в кучу. Призраки не могут колдовать. Некоторые из них могут воздействовать на предметы — это да. НО КОЛДОВАТЬ — НИКОГДА!
— Да кто Вы такие? — спросил Драко.
— Мне нельзя находиться в этом теле долго. — Не глядя на Драко проговорила Лавгуд. — Дитя, чьё тело я занимаю, талантлива и сильна, но не до такой степени. Во всяком случае пока. Ты ведь знаешь, как наше присутствие влияет на смертных.
— Да, да, да, — сварливо пробормотал призрак. — Ты, конечно, права, Гея, но что ты предлагаешь? Я же не могу облить их обоих холодной водой. Гарри унаследовал от своего далёкого прапрадеда слишком многое. Такой же характер, что, признаться, начинает меня сильно волновать. А ведь Гарри уже сейчас значительно сильнее Дэвида. Помнишь его реакцию, когда я утром облила его холодной водой? А теперь представь, сколько непроизвольных мертвецов может поднять в округе этот?
— Да знаю я! Учитывая его нынешние силы подымутся не столько безмозглые зомби, сколько личи. Возможно даже высшие с гончими на поводке. Но и ты пойми... В общем, твой праправнук, тебе и кости в руки.
Драко растерянно смотрел то на одну гостью, то на другую, понимая, что здесь что то не то:
— Да кто Вы такие? — Вновь повторил он свой вопрос. — И что Вам нужно от...
— Цыц! — Шикнул недовольный призрак и Драко почувствовал, что у него онемел язык.
— Есть одна идея — Несколько секунд что-то обдумывая призрак девушки пробормотала, — Ох и обидится же он, но ты права, времени мало.
Картинно откашлявшись, призрак закричал не своим голосом, от которого у Драко разом заболели все зубы:
— А ну вставай, неблагодарный мальчишка! Сколько можно спать! Быстро приготовь бекон с яичницей, да гляди, чтобы ничего не пригорело!
— Да, тётя Петунья, — раздался голос Гарри, — я уже иду.
Драко увидел, как из под одеяла выползает Гарри Поттер и ужаснулся. Контраст между тем, каким Поттер был на балу и тем, что он видел перед собой, был ужасающим. Череп обтянутый кожей. Сверху, вместо волос, что то вроде чёрной щётки, для мытья туалета и затуманенный взгляд зелёных глаз с нездоровым блеском. От мускулатуры, которая весьма отчётливо проступала сквозь мантию, не осталось и следа. Глубоко впалый живот и сильно выпирающие рёбра. Вслед за Поттером выползло, а по другому это назвать было нельзя, в общем, выползло нечто. Гермиона Поттер, леди Слизерин. Во время бала она не просто обошла всех первых красавиц Хогвартса, она оставила их всех далеко позади откашливаться от пыли. Но не теперь. Тот же череп обтянутый кожей и чёрные круги под глазами. Спутанные волосы и дальше по списку. Если бы Драко не знал, кто перед ним сидит, но не за что не поверил, что это Поттеры. Драко даже не знал, с чем можно было сравнить этих двоих. Ожившие инферналы или домовые эльфы после длительной голодовки. Скорее домовые эльфы превращённые в инферналов. От чего-то это сравнение не принесло Драко удовлетворения. Тем более что явно обеспокоенный призрак выразил в слух его собственные мысли:
