Я наклонилась над парнем и закрыла ему глаза.
— Он умер вместо меня. Я бы наверняка что-нибудь съел.
— И зря! Тебе пора быть осмотрительнее. Например, покупать продукты самому.
— Ну уж нет. Пошли! — Дарен поймал мою ладонь и потащил за собой.
Дверь в комнату для просмотра была по-прежнему открыта. Из неё были слышны обрывки фраз и вздохи, от которых пробирал озноб. В коридоре никого не было. Дарен взбежал по короткой лесенке, что вела на чердак и, разогнавшись, вышиб единственную дверь.
Когда я вбежала следом, Дарен стоял у постели трех полуобнаженных мужчин, держа ятаган у горла одного из них. В руке мужчины был заряженный арбалет, направленный Дарену в живот.
Стало страшно до одури. Заклятие Защиты сорвалось с моих губ, прежде чем я успела оценить степень риска. Мана, почти вся, что есть в моем резерве, окутала с ног до головы, позволяя двигаться быстрее и формировать из энергии оружие. Еще это заклятие называют "вторым измерением". Сегодня впервые я увидела, как пространство вокруг меня разделяется на два. В первом измерении оставались мужчины, во втором — я. Грубая энергия Силы заволакивала пространство комнаты, разделяя, защищая и погружая в живую субстанцию. Из серых вихрей энергии появились черно-белые сгустки и начали змеями жалить врагов.
— Верна, выйди отсюда.
Дарен еще помнил, что я рядом, но видеть не мог.
— Нет, — звук моего голоса раздвоился, как если бы говорящих было двое. Причем один — говорил приглушенно, а второй — моим обычным голосом, только более низким и раскатистым.
"Змеи", кусая, вызнавали для меня слабости наших врагов. Конечно, двое парней не были врагами, они всего лишь удовлетворяли клиента за вознаграждение. Врагом был их клиент, наставивший арбалет. Наемный убийца.
Если бы мне сказали, что сегодня я увижу содомитов, я бы сказала, что это невозможно. Но смотря на трех голых мужчин по доброй воле предававшихся разврату, пришлось поверить в реальность происходящего.
За мужеложство в Арении наказывали и принуждали к лечению в Невергейме. Не вдаваясь в подробности лечения, скажу, что в девяноста случаях из ста результата оно не приносило. Максимальный результат (те самые десять процентов) — это брак-ширма с женщиной и возврат к прежним увлечениям.
В Виргане за такие дела били плетью. Будь эта троица застигнута в более приличном месте, они были бы схвачены и отправлены на главную площадь для порки. Публичный дом в этом плане дает им существенное преимущество. Даже по наводке никто не станет обыскивать место утех уважаемых горожан. Отсюда и получается, что публичный дом — свободная территория, где закон — это его хозяйка и прикормленные стражники.
— Скажи своим, чтоб убирались, — сказал Дарен уже мужчине-клиенту.
— Уходите.
Похватав одежду, парни выбежали за дверь.
— Что тебе надо?
— Узнать, кто заказал меня.
— Я что один наемник в столице?!
— Ты знаешь. Я по глазам вижу, — Дарен сжал рукоять.
— Я ни причем. Хочешь знать, если бы у меня был заказ, ты был бы мертв!
— Я хочу знать, кто меня заказал. И убери свой арбалет! Он тебе не поможет.
Дарен был прав. Если наемник дернется, то останется без головы.
— По крайней мере, никто не скажет, что меня убил какой-то служака и ушел при этом целым.
Я обогнула Дарена и опустилась перед убийцей на одно колено. Чтобы наши лица были на одном уровне.
— Дарен прав. Тебе лучше опустить арбалет. Мы поговорим с тобой без оружия. По-дружески, — мой голос по-прежнему раздваивался. Но в тоже время достигал сознания быстрее обычного, как если бы я телепатировала свои мысли.
Убийца головы не повернул. Он следил за Дареном, но боковым зрением улавливал несоответствия видимого.
— Стоит ли умирать ради конкурентов?
Наемник все-таки повернул голову. Удивительно, что с такой слабиной в характере, он убивает людей.
Я увидела себя его глазами. Мутное серое пятно вместо лица в черном обрамлении одежды и волос.
— Что это такое? — он спросил Дарена. — Что за фокусы?!
— Ничего такого. Слыхал про Орден Мары?
У наемника расширились глаза, он сглотнул. Но, как жулик со стажем, попытался перевернуть ситуацию в свою пользу.
— Хорошо! Я согласен, давай поговорим без оружия. Тем более, что я не имею никакого отношения к этому заказу! — он отвел арбалет в сторону. — Вот видишь, я выполняю условия сделки!
— Хватит трепаться. И положи арбалет подальше, — Дарен указал ятаганом приблизительное место.
— У тебя по-прежнему ятаган в руках. Не наглей.
— Ладно. Пусть так.
Пока они препирались, я обошла кровать, став поближе к арбалету.
Видел ли меня Дарен — не знаю, наемник же удивился. Когда он хотел снова рассмотреть мое лицо, меня уже не было на прежнем месте.
Я взяла арбалет и осторожно разрядила его. Пропажу оружия наемник не заметил.
— Заказали тебя люди не простые. Высшие чины, это точно. Только наемников себе нашли из новичков, извини, ты ведь жив еще.
— Не тебе выставляться.
— Да, конечно. Но и не тебе.
Дольше держать такую энергию я не могла. Даже сквозь призму Силы я чувствовала, что ноги дрожат и обстановка комнаты расплывается на отдельные картинки. Пришлось отпустить. Я прислонилась к стене, слыша, как парни, которые торчали за дверью, словно беспомощные котята, побежали прочь. За помощью. За деньги в борделе можно заниматься чем угодно. Кроме драк.
Видимо их притянуло заклятием, и они не могли шевелиться. Но слышать могли. Что они слышали и что поняли из произошедшего?
— Значит, наемников несколько, — полувопросительно сказал Дарен.
— Конечно. Карплезир, подходы к дворцам, река — все охраняется. Тут нужна команда.
Я зарядила арбалет и прислонилась к прохладной стене.
— Другое дело, что действуют они, как дилетанты. Но не мне их судить — не я же их учил.
— Ты б их научил... Значит, не ваши. Кто же тогда?
— А леший их знает. У магички своей спроси.
Они оба взглянули на меня, так между делом. Но задержали взгляды. Ведь теперь они могли меня видеть, тогда как раньше не могли. Хоть и не понимали.
— Эй, мы так не договаривались! — крикнул наемник, заметив арбалет в моих руках.
— Успокойся, Ерш! Верна?..
— Надо уходить, — сказала я и кивнула в сторону двери.
По лестнице застучали три пары сильных ног, следом тяжелая поступь Гертруды. Они спешили и готовы были действовать решительно.
— Повезло тебе, Ерш.
— Вали вали!
— Что ты здесь устроил, Дарен? Мы так не договаривались! — Щеки Гертруды раскраснелись, грудь тяжело вздымалась от бега.
— О Чем же мы договаривались? Чтобы нас травили ядом?!
— Какой яд? В моем заведении...
— Иди в нашу комнату и проверь, дорогая. Кривуш умер минуты за полторы.
— Как умер?! — возмутился наемник.
— Мы уходим. — Дарен махнул мне рукой.
Гертруда пыталась объясниться, но Дарен делал вид, что не слышит. Конечно, он играл. Причем тут бордель, если на него ведется охота? Но Гертруде этого было знать не обязательно. Иначе тумаками мы не отделаемся.
Карета понесла нас прочь. Путь предстоял долгий: через мост Канатоходцев, через весь город, по главной улице в Аквинский парк. Потом досмотр и в Карплезир. Хотелось расслабиться. А лучше забыться черным сном. Но как расслабиться, если карета очень удобная мишень?
— Ты как? — судя по напряжению в голосе и времени, прошедшему с посадки, он тщательно обдумывал вопрос. Забота обо мне давалась ему тяжело.
— Все хорошо.
— Ты еле говоришь.
— Правда?
По-моему, я хорошо держалась. Учитывая, какое заклятие применила.
Мое удивление было вполне искренне, потому Дарен пересел ко мне, обнял за плечи, приговаривая:
— Белая, как полотно. Даже губы побелели. В темноте-то! По-твоему, это хорошо? — он уложил мою голову себе на грудь и, кажется, слегка откинулся назад, чтобы мне было удобнее.
— Можешь расслабиться, — в его тоне была та повелительность и мягкость, которые используют с детьми. Он гладил меня по голове всей ладонью. И только его дыхание выдавало скрываемое напряжение.
Мне очень хотелось воспользоваться столь заманчивым предложением. Я так и сделала. Почти. Глаза мои были закрыты, тело расслабленно, дыхание редко и неглубоко, как у спящих. Но я не спала. Периодически я смотрела в окружающий нас фон смертельных вероятностей, очень ярких в приглушенном течении жизней.
Дарен поцеловал меня в висок, отчего живот обожгло теплом. Задержав губы на моей коже, он сказал тихим голосом:
— Почти приехали. Выходим.
Мы пересели в дворцовую карету, практически без досмотра, и без происшествий оказались в Карплезире.
— Ты решил меня проводить?
Дарен пожал плечами. В нем чувствовались решительность и собранность. Я же расслабилась, словно была обычной женщиной, которая рядом с сильным приятным ей мужчиной чувствует себя под защитой.
— Это я должна тебя провожать. Ты так не считаешь?
— Нет. В открытом бою я первым накостыляю. А вот интриги не по мне.
— Да и не по мне.
Он вместе со мной зашел в мою комнату, огляделся, словно впервые в ней.
— Когда ты рядом, я чувствую себя в безопасности, — я сказала вслух.
Не зажигая свечей, я повалилась на кровать. Только в уюте теплой постели почувствовав, насколько я вымотана.
— Закрой меня на ключ...
Глава 24. Первые следы Морункэтля
Как только Верна заснула, он хотел уйти. Зачем ему было оставаться? И все же Дарен остался. Может быть, хотел вернуть долг. Ведь она ему жизнь спасала, ни единожды. А может, ему самому хотелось покоя.
Перед тем как лечь рядом, снял с девушки туфли, плащ и, подумав немного, снял платье. Ей нужно было отдохнуть, а одежда обычно мешает.
Накрыв их обоих покрывалом, он ночью, не заметив сам как так получилось, обнял Верну, прижав к себе. От неё пахло цветущим зверобоем, нежностью и чем— то женским, неуловимо прекрасным. Упругое тело, как бутон распустившейся розы, он держал в руках осторожно, будто мог нечаянно повредить, но вместе с тем хотелось её прижать к себе сильнее, чтобы она во сне почувствовала, как реагирует его тело. Обнимать её, слышать ровное дыхание и целовать в изгиб шеи, будто имеешь на это право — было похоже на наваждение.
Она не из тех женщин, что радуют кротким нравом и очаровывают оленьим взглядом и хрупкостью. И даже не из тех, кто покоряет веселостью, легкомыслием и глубоким декольте. Но ему такие и не нужны. Больше чем женственность и красота, коих хватало в избытке, в ней привлекал внутренний стержень, характер, который чаще, чем он привык в отношениях с кем-либо, раздражал, нервировал и восхищал одновременно.
Проснулся первым. По давней солдатской привычке, с рассветом. Вместе с восходом спало и наваждение.
Верна еще спала. Удивительное дело, спящая она меньше всего походила на загадочное и опасное существо. Наоборот, хрупкая молодая женщина с милыми чертами лица, нежными губами, очаровательной родинкой над верхней губой. Кожа бледная, видимо, сказывалось вчерашнее приключение; длинные, черные ресницы, нежная кожа, которой хотелось коснуться...
Может быть, почувствовав взгляд, Верна стала просыпаться. Один неуловимый миг — черты лица стали жестче, тени глубже. Словно ранимый и уязвимый человек превратился в холодный мрамор...
Дарен отправился в умывальню. Его преследовало жуткое ощущение. Этот переход от человека к уже не— человеку... От женщины... к ведьме (точнее слова нет!). Он пытался смыть с себя разрывающие его чувства. Почему он должен думать об этом? Во сне все более ранимы. Почему его это волнует?
После того, что он видел, и что пришлось испытать в её компании, думать о ней, как о женщине, непростительная глупость. Почти такая же, как влюбиться в замужнюю.
Он не станет совершать ошибок. Лучше быстро соберется и отправится в гвардейский корпус на утреннее построение и тренировку. Чем быстрее его бойцы будут действовать, чем ловчее уходить от смертельных атак, тем ему будет легче жить. Виргане позарез нужны бойцы, умеющие убивать иномирных хищников. Знать, что научил их проявлять смекалку и силу, научил их выживать и убивать опасных хищников, лучше любой похвалы и награды.
И все же, увиденное возвращалось. Дарен гнал воспоминания, заставляя себя думать о тренировке.
— Двадцать девять, тридцать, тридцать один... — голос капитана Казимова разносился по тренировочной площадке. Гвардейцы отжимались, вкручивая кулаки в песок.
Он должен их подготовить к тому, что их ждет за "стеной". Тренировки на износ один из методов.
Император хочет как минимум две роты хорошо подготовленных бойцов для очистки территорий вокруг Крашеня. Это для начала. Если бойцы покажут себя как умелые воины, то можно думать об остальных захваченных губерниях. Одно плохо: нет точной информации. Что происходит в отдаленных губерниях неизвестно. Центр империи, все западные территории оккупированы. Это капитан Казимов сам прекрасно видел. Если, как утверждает Верна, прорыв пошел от Цветных гор, находящихся на восточной границе империи, то есть шанс, что хищники не успели рассредоточиться по всей империи.
Утром подтвердилась информация, что хищники отошли от заслона. Не все. Особо тупые продолжают испытывать выстроенную стену на прочность. У некоторых даже получается перелезть, чтобы погибнуть в прослойке купола.
Первоначальную тактику придется менять. Хотя тактика, казалось бы, была проста и хитра одновременно. Группы по пять-шесть солдат ждали, когда звери, пытающиеся проникнуть за стену к желанной добыче, рассредоточатся. Подгадав момент, бойцы выбирались за стену и короткой стремительной атакой нападали.
Отсутствие опыта борьбы с хищниками приводило к печальным результатам. Солдаты, даже в стремительных атаках гибли. Даже упрощенные условия не давали преимущества. Потому как солдаты обучены воевать с людьми. Они не охотники.
У капитана Казимова иногда проскакивала шальная мысль: "Почему бы не попросить Верну создать иллюзию ящера? И пускай бы гвардейцы в условиях, приближенных к реальным, испытали свою смелость и поучились грамотно рубить и уходить от атак. Как минимум, это морально их подготовит. А это уже половина успеха.
Почему бы и нет? Допустим, вчера она вымоталась. Но завтра-послезавтра вполне можно её привлечь".
Император ей не доверяет. Он ждет результатов. А их пока нет. Как Дарен ни старался, убедить Николая в лояльности графини не получалось. На его доводы, он отвечал так: "Как волка не корми, он все равно в лес смотрит". Отчасти Николай прав. Только не в главном.
Капитана Казимова жизнь тоже научила доверять только проверенным людям. Еще держаться за свои корни: дом, друзей и родных. И драться за то, во что веришь.
Он научился понимать Верну. Но для этого пришлось развенчать суеверия, познакомиться с лешим и выжить в проклятом замке.
Почти каждую ночь он просыпается в холодном поту, только увидев, что вновь идет по золотой лестнице, которой не видно конца. "Интересно её тоже мучают кошмары? — Дарен часто задавался этим вопросом, — Или такие, как Верна, живут в кошмаре и не замечают этого? Ведь она живет в диком лесу вместе с духами и радуется. Он бы так не смог".
