Тригинта. Меч Токугавы

Сотни, тысячи раз я представляла, как отыщу его, как брошу вызов, а затем — убью. Месть сделалась единственной путеводной звездой, главной целю моей жизни. Я знала, что появление Никодима — это судьба. Он единственный мог научить меня, как отомстить.

И вот убийца передо мной: змеиная улыбка, пристальный взгляд... Его манеру двигаться, держать голову — узнала бы где угодно. Но когда столкнулась нос к носу, растерялась. Всё было не так, как у меня в голове.

Наверное, поэтому я сбежала. Но теперь, что бы там не говорил барон, я должна вернуться.

ГЛАВА 26

НАОМИ

Наевшись сладкого и попив водички из уличного фонтанчика, я приободрилась. Ктулху их задери, я не буду ничьей пешкой! Ни Ярриста, ни Ростова. Как я уже сказала, теперь я сама по себе. Могу делать, что захочу. Носферрату за мной больше не охотятся, осталось найти Вито. Уж теперь-то я не облажаюсь.

Вдруг захотелось с кем-нибудь поговорить. Просто так, услышать дружеский голос, почувствовать, что я — всё еще я...

Где я сейчас? По-сути, там же, где была четырнадцать месяцев назад: одна, без денег, без друзей. Без дома. Отомстив, я ведь могу начать новую жизнь! Вернуться в стаю, или... или даже выйти замуж за принца. Хотя, это, конечно, уже перебор. Ну какая из меня принцесса? 

Я могу стать частным сыщиком — отыскивать пропавших оборотней, например... И начать — с Фумико, сестрички Маши.

Достав телефон, позаимствованный у Полди, я набрала номер Марико.

Полди сказал, за последнее время пропали еще несколько групп оборотней. Не отдельных людей, а именно групп... 

"Телефон отключен, или находится вне зоны приема". Тяжело вздохнув и внутренне собравшись, я набрала номер Сашки. Что я ему скажу? "Телефон отключен, или находится..." Номер Вальки, Кати, Махатмы... Я перебрала всех: никто не отвечал. 

Сердце бухало уже одновременно в горле и в животе. "Пропало несколько групп оборотней". Ростов сказал, похищения приобрели тотальный масштаб. А Тунис недалеко от Сицилии. Я вскочила. Это точно он! Это Вито! Носферрату шли по моему следу, они знали, с какой именно стаей я была!

По адресу, который дал Полди, был гномский магазин. Полуподвальное помещение в лабиринте Питерских двориков.             Стальная дверь, на ней огамом выжжена руна "железо". На лестнице пахнет кошками. Это для неспециалиста, мне же доводилось нюхать гномский синий бездымный порох... 

Ба! Так это здесь продают те самые замечательные предметы искусства, что я видела в Шахте: рунные мечи, эльфийские луки, клингонские батлеты...

Я прошлась вдоль полок. Тут так же были индийские чакраны в виде змея Шеши, кусающего собственный хвост, сякены из Японии, больше похожие на снежинки — такие же сверкающие и неповторимые; африканские ассегаи, с рукоятями, обтянутыми акульей кожей, магрибские ятаганы, изогнутые, как рога молодых быков. Чудо, как хороши, дороги баснословно и... абсолютно бесполезны.

В зале, казалось, никого не было, но я не сомневалась: меня видят. И точно! Одна из стен магазина, казавшаяся сплошной, вдруг беззвучно отошла в сторону, открыв кабину лифта. Пустую. 

Тристан слушать меня не стал, ему было некогда. Чмокнув в щеку и пробормотав, что рад видеть, он куда-то убежал, оставив нас с Полди наедине.

— Вы всё еще планируете рейд на Тунис? — с места в карьер спросила я.

— Передумала? — гном выглядел не очень довольным.

— Ты сказал, пропали новые оборотни. А я не смогла дозвониться до своих.

Полди кивнул. Похоже, он знал, что всё так и будет.

— Пойдем. Введу тебя в курс дела...

Зашли в ту же каптерку, где прошлой ночью пили чифир с самогоном.    

— Смотри: вот Тунис. — гном увеличил карту на экране ноутбука. — Вот мыс Бон. — еще ближе... — Тут виден маяк, он на каменном языке, выдающемся в море.    Высаживаемся вот здесь: — он сдвинул карту так, что стало видно какие-то руины. — Это древний Керкуан. В полутора километрах на северо-запад — некрополь, вся территория охраняется ЮНЕСКО.     Кладбище прикрывает вход в катакомбы, в них и располагаются лаборатории. И захочешь, не догадаешься! У нас два зайна бойцов и четыре самоходных боевых ОРКа новейшей конструкции — заодно проверим их в деле. Вооружение — автоматы, дымовые и фугасные гранаты. Огнеметы.

К Тунису подлетим на драконах, они ждут на Мальте. Командор, кстати, возгорелись оказать всяческое содействие. Ихнее Могущество в дикой ярости: такое кубло под самым носом, а Рыцари — ни сном ни духом...

— Лучше руководить надо, — буркнула я. — А то вообразил, что и так всё на мази.

— Пути Ярриста неисповедимы. — пожал плечами Полди. — Я с ним не виделся, переговоры вел отец. 

При одной мысли, что скоро я могу увидеть Ярриста, после целого года разлуки, вспотели ладони. 

— Операция назначена на сейчас. — заявил Полди. — И еще... Зайнами управляют командиры по радио, все пользуются тактическими дисплеями в шлемах. Ты выпадаешь из схемы.

— Я знаю, как себя вести в боевых условиях.

— Послушай. — гном нахмурился. — Я согласен взять вас с Тристаном, потому что всё понимаю. Но его молодое величество... Он же оборотень, а значит, более восприимчив. Ты должна за ним присмотреть, потому что мне будет некогда. Держитесь сзади, не высовываетесь, не согласна — оставлю обоих здесь. 

Я кивнула. Полди, при всех своих няшных щечках и добрых глазках, внушал уважение.

— Слушаюсь, командир. Держаться сзади, не высовываться.

— Пристрелишь случайно кого-нибудь из моих... — я подняла глаза. — Извини. Это я так. Забудь.

ГЛАВА 27

НАОМИ

У гномов были своя ветка метро и свой аэродром. Вагон двигался плавно и бесшумно. Что характерно: очень чисто. Никаких драных сидений, граффити, мусора, забытых газет. Пахнет металлом и пластиком.

Сев рядом с Тристаном, я робко взяла его за руку. 

— Ты как, справляешься? — он криво улыбнулся.

— Страшно не то, что мы уже взрослые, а то, что взрослые — это мы.

После паузы я сказала:

— Жалко, что всё так получилось.

— Прорвемся.

Тристан стал королем. Кончились игры, приключения, развлечения... Вернее у него, как у монарха, будут теперь совсем другие игры и развлечения. На мировой, так сказать, арене. 

Он уже начал меняться: взгляд утратил наивность, в уголках рта  наметились жесткие складки, движения стали скупыми и точными.

Он и вправду стал взрослым. Казалось, еще вчера мы бегали по лесу, ссорились, как два подростка, а сегодня...

Я положила голову ему на плечо. Тристан сжал мою ладонь.

— Ты хочешь вернуться в стаю, — тихо сказал он.

— Да.

— Почему?

— Мне больше некуда идти.

— Я изменю закон. Я обещаю.

— Не надо. Прости... Я не смогу всю жизнь стоять в сторонке и смотреть, как ты правишь.

— Ты будешь королевой. Это означает, что ты будешь принимать решения вместе со мной.

— Тебя к этому готовили с детства, а я... Всего лишь инструмент. Нож.

Тристан вскинулся.

— Что тебе наговорил барон?

— Не важно. Но сам подумай: Никодим тратил на меня своё время. И Яррист... Для чего? Чтобы удачно пристроить замуж?

— Ты сама должна решать, как жить! — я искоса посмотрела на сидхе и усмехнулась.

— Ты сам-то, много ли решаешь?

...Самолет, грузовой "Гуннар", был гулок и пуст, только в трюме, упакованные в одинаковые черные ящики, спали боевые ОРКи. 

— Располагайтесь. — Полди гостеприимно махнул на узкие лавки. Всё тот же знаменитый дизайн Нибелунгов: максимум функционала, минимум комфорта. — Сейчас перекусим, заодно проведем инструктаж. 

— Тебе лишь бы пузо набить... — поддел его Тристан.

— Война войной, а обед по расписанию. — пожал плечами гном и, открыв большой контейнер, стал выгружать на ящик, выставленный в проход между лавками, свертки и термосы. — А за едой и время быстрей бежит! — добавил он, нарезая армейским ножом копченую колбасу. — Давайте, давайте! Тут вот лучок, соль, яйца вареные, картоха... Всё свежее, домашнее, угощайтесь!

После еды клонило в сон и я откинулась на переборку, подремать. 

— Не спишь? — ко мне подсел Полди. — Я смотрю, "Зиг-Фрид" ты где-то посеяла...

— Извини. Так получилось. Я постараюсь его вернуть.

— Не бери в голову. — отмахнулся гном. — Тут для тебя подарок.

Я села ровнее.

Он молча открыл круглый футляр. Внутри, на черном поролоновом ложе, свернулось в кольцо... нечто. Брать в руки эту диковину не хотелось.

— Братец мой, Торин его зовут... твой большой поклонник. Ну, ты помнишь, тотализатор... Он это специально сделал. — Полди подтолкнул футляр ко мне.

Больше всего эта масляно поблескивающая штука походила на экспонат из магазина мифического оружия. Она выглядела, как хвост скорпиона — по крайней мере, сегментированное, суставчатое тело вызывало такие ассоциации. Хвост будто вырастал из гладкой, плавных изгибов рукояти. Цвет — бензиновая пленка на поверхности весенней лужи. 

— А оно не укусит? — я хотела пошутить, честное слово, но Полди принял мои слова всерьез.

— Тебя — нет. — он нетерпеливо пихнул мне оружие. — Да бери уже!

Рукоять была теплая. Сейчас из-под брюшка вылезут тонкие лапки и оно, шурша металлическим брюхом, уползет под скамейку...

— Мы с Торином считаем, Бич — то, что тебе надо. Он не хуже того, другого.

Я поняла, что он имеет в виду меч дедушки. Решила не обижаться: Полди и вправду не знает, о чем говорит. Осторожно сжав рукоять, я потянула. Хвост с легким металлическим шелестом развернулся и провис до пола.

— Можешь попрактиковаться в трюме. Только ОРКов не повреди. И переборки не кромсай — хотелось бы нормально приземлиться. — буркнул Полди и демонстративно закрыл глаза, приготовившись вздремнуть.

Я тихонько встала, и пошла в трюм.

Он слушался, как разумный. Его можно было сделать жестким и прямым, как обычный клинок, или дать провиснуть наподобие плети.     Взяв в прикрученном к переборке рундучке разводной ключ, подбросила в воздух и взмахнула Бичом. Затем подобрала половинки: срез был гладкий, будто полированный. Возможно, Полди  всё-таки знал, о чем говорил, когда сравнивал Бич с Дланью Господа.

— Ну как? — спросил Полди, когда я вернулась.

— Передай Торину спасибо, — сказала я, устраиваясь рядом.

Чувствовала себя в каком-то смысле предательницей. Дедушкин меч был простым, безыскусным, рукоять оплетена потертым кожаным шнуром, ножны — полированное дерево. А Бич... Он и вправду был живой. В покое сворачивался кольцом, как змея, но в любой миг мог выстрелить острым, стремительным жалом. Наверное, со всеми его возможностями я познакомлюсь не скоро.

— Знаешь, братец ведь в тебя влюблен... — заявил Полди. — Эту штуку он придумал и сделал довольно давно, и всё надеялся, что представиться случай приподнести. Но сам отдать так и не решился. 

— Пусть найдет себе обычную девчонку. — буркнула я и закрыла глаза.

Интересно, что бы сказал Яррист, увидев мою новую игрушку? 

...Высаживались ночью, под далекий шум прибоя и оглушительный стрекот цикад. Тепло. В бронекостюме так и вовсе жарко.

Огромная луна, повисшая над самым горизонтом, расчерчивает руины на черно-белые плоскости. Горький полынный ветер катит зыбкие клубки перекати-поля.   

Нибелунги, в ощетинившихся сенсорами тактических комбезах, похожи на огромных черных жуков. Вертолеты спят: перепончатые лопасти винтов сложены, хвосты распластались по земле...

Бойцы, один за другим, ныряют в черную дыру, на самом краю некрополя, мы с Тристаном держимся в арьергарде. Ярриста я пока не вижу, и это к лучшему.

ПНВ в шлеме дает вполне приличную картинку. Все переговоры по радио, бойцы действуют слаженно и споро. Нибелунгам тесновато: обвешанные амуницией, они едва умещаются в узких проходах. Впереди движутся ОРКи, сканируют пространство и передают картинку на шлемы.

Я представила, как всё это выглядит со стороны: в абсолютной тьме  стремительно движутся сюрреалистические тени, неслышные, беззвучные...

Очередной проход закрывает стальная плита: в ПНВ она кажется черной. Проходчик, обследовав преграду, лепит по периметру взрывчатку, все отходят назад, прижимаются к стенам, но коридор — узкий и прямой, спрятаться негде, остается надеяться на мастерство подрывника. ПНВ на миг становится белым, плита исчезает, всем скелетом ощущается волна звукового удара. За преградой нас ждет отпор, начинается перестрелка. Неразбериха, наушники взрываются белым шумом — какие-то помехи на радио, я срываю шлем.

Катакомбы заливает болезненно-синий свет. Трубки ламп под потолком мерцают в ритме, вызывающем тошноту, отовсюду летит высокий многоголосый вой, его перекрывают сухие щелчки автоматов. Гномы используют безрикошетные пули,  они шмякаются о стены, застревая в мягком известняке. Еще одна вспышка, мечутся тени, ОРК впереди застывает, нелепо растопырив клешни. На него бросается кто-то огромный, серый, робот стреляет из наплечной пушки, тело отлетает в темноту. 

Чувствую руку на плече, оборачиваюсь: Тристан тыкает в шлем, требует надеть. Я мотаю головой: не хочу, чтобы как в телевизоре. Нужно запомнить, почувствовать всё самой. 

Воняет старой кровью, как и в любом вампирском логове; поверх кровяной вони ложится тяжелый, влажный и густой запах псины. Больной, искалеченный запах...

Бойцы, сменяя друг друга, стреляют вглубь темного коридора из-за щитов, им отвечают вспышки с той стороны. Тем не менее, отряд продвигается быстро.

Тристан тоже снимает шлем. Принюхивается, уши его вытягиваются к затылку, глаза желтеют.

Выстрелы раздаются всё реже, бойцы разбегаются по коридорам, а к нам подходит кто-то очень высокий, с ног до головы закованный в броню, и только по характерным жестам я догадываюсь, что это Полди. Он тычет в голову Тристана и показывает огромный кулак.  Тристан молча машет рукой и отворачивается. В синем свете он похож на оживший труп: пергаментная кожа, черные круги вокруг глаз, серые губы. Я, наверное, выгляжу не лучше. На минуту закрываю глаза: от режущего мигания синих вспышек глазные яблоки готовы лопнуть от напряжения.

Секунду передохнув, подхожу к Полди, он показывает экран с движущимися по лабиринту объектами. В дальнем конце — скопление красных точек. Кто это? Прошедшие метаморфозу оборотни? Вампиры светятся серым: из-за низкой температуры тела. Начинаем движение к красным точкам...

И тут в уши врезается пронзительный, рвущий на куски вой. Он вибрирует в барабанных перепонках, в горле, в груди, от него раскалывается череп, и я жалею о брошенном где-то позади шлеме. Самое страшное: воет вовсе не сирена, а живое существо. Каждые тридцать секунд оно на мгновение замолкает, набирая воздуха, а затем издает новый, еще более высокий крик. Подавляю желание зажмуриться, свернуться клубком и спрятать голову в коленях.

Это не крик о помощи — совсем не так кричит пойманный в ловушку зверь. Вопль ярости, ненависти, крик безумца. В нём есть что-то от того гипнотического свиста, что издают вампиры, но усиленное в сотни раз. Нибелунгов этот крик не тревожит, они в шлемах, но нам с Тристаном  несладко. Рождается жгучее желание: найти и уничтожить этого страшного крикуна.