Тригинта. Меч Токугавы

Наконец я что-то заметила. Просто белесое пятно, чуть светлее всего остального, и показалось, что это могут быть волосы Ростова. Встав на колени, я склоняюсь к самой решетке и пытаюсь позвать. Горло сдавило от страха и рвотных спазмов. Тогда, вытянув меч из ножен, провожу лезвием по железным прутьям, металлический лязг разрывает тишину. Пещера взрывается воем, нечленораздельными воплями и плачем. Святые Серафимы! Вокруг полно узников! Просто... Я двигалась слишком тихо, и они, наверное, не замечали, что наверху кто-то есть. А голос мой принимали за плач такого же сидельца...

Белесое пятно на дне ямы чуть сдвинулось. Если это он, если его не успели... обработать. Превратить.

— Эй! Барон, это вы? Отзовитесь! Ива-а-ан! Вы здесь? — я прислушиваюсь. Только громкое, со всхлипами, сопение откуда-то сбоку... 

И тут меня хватают за руку. Я кричу. Ору, пока не кончается воздух в лёгких, но и после этого продолжаю отчаянно и беззвучно раззевать рот.

— Наоми! — пальцы горячие, как уголья.

— Это вы, Иван? Господи, господи, господи! Это вы?

— Это я.

— Святые Серафимы! Я вас нашла! Ктулху вас задери, Иван! Почему вы меня бросили? Я так надеялась... Так хотела... А вы... — по-моему, со мной случилась истерика.

— Успокойтесь, девочка моя. Успокойтесь. Всё хорошо.

— Да где, к свиням собачьим, хорошо? Мы здесь, в темноте, а вокруг... — дергая Ростова за запястье, я пыталась протащить его руку сквозь слишком узкое отверстие в решетке.

— Наоми, послушайте меня: сделайте глубокий вдох...

— Да какой вдох, вы что, охренели совсем? Здесь нечем дышать! Здесь просто нет воздуха, барон!

— Отставить истерику, Храфстры вас побери! Заткнитесь!

Ни разу я не слышала от Ростова ни одного неподобающего слова. Поэтому замолчала. Но всхлипывать и икать, икать и всхлипывать — прекратить не могла.

— Так, отлично. Вы молодец. Сейчас я отпущу вашу руку... — я вцепилась в его пальцы мертвой хваткой. — Наоми... Отпустите пожалуйста. Так, хорошо... Попробуйте сдвинуть решетку вбок. Она ничем не закреплена, просто толкайте. 

— А как же вы? Так и будете на ней висеть?

— Если я сейчас отпущу, боюсь, второй раз не допрыгну. Давайте, я буду помогать.

Рывок... Решетка подскочила, но не сдвинулась. Нехотя я отложила меч и взялась за прутья обеими руками. Напрягла спину... Ничего. 

— Иван! Вы должны упереться в стену ногами и толкнуть решетку вверх. А я потяну на себя.

Судя по звукам и дрожанию решетки, он сделал то, что я просила.

— Готовы? Рванули!

Решетка подскочила, и рухнула на место. Раздался глубокий гул.

— Давайте еще раз, Наоми. Теперь я знаю, что нужно делать...

Потянув решетку так, что казалось, в спине порвались жилы, а ноги погрузились в камень, удалось поднять её немного и сдвинуть в сторону.

Найдя барона на ощупь, обняв его, прижав к себе, я разрыдалась. Сколько прошло времени? Около суток, с тех пор, как на нас напали в Мерхабе... Целая вечность.

— Вы ранены, Наоми. Что произошло? — я почувствовала его жесткие пальцы на своих щеках.

— Так, пришлось убить одного вампира... Это сейчас неважно, давайте лучше выбираться. — Эй, что это на вас?

Мои пальцы наткнулись на твердую выпуклость на груди Ростова. Выпуклость напоминала продолговатый камень, с бороздками и желобками на поверхности. В стороны отходили шипастые отростки и врастали в кожу. И вдруг он пошевелился! Я отдернула руку, усилием воли сдержав вопль.

— Что это? Стряхните его, барон! 

— Не могу. Простите, Наоми. Это очень древнее существо, с ним не так-то легко справиться. 

— Он... Живой? Что он делает, Иван? Пьет вашу кровь?

— Скарабей питается жизненной энергией и лишает сил. 

— Тут есть еще такие? — как представила, что подобная букашка может залезть и на меня...

— Надеюсь, что нет. Я вообще не знал, что они сохранились...

— А если попробовать этим? — прикоснулась холодным лезвием меча к коже барона.

Ростов судорожно вцепился мне в запястье.

— Где вы его взяли?

— Ваш братец заявился сюда, во дворец, размахивая Дланью Господа, как флагом. Яррист сказал, у вас был какой-то общий план, но он не сработал, и тогда он убил визиря, а из земли полез гномский проходчик, из него посыпались Рыцари с пушками, и Яррист отдал мне меч и сказал бежать... Он сказал, вы знаете, что делать, и...

— Наоми! Расскажете потом. А сейчас срежьте жука. Быстрее, иначе я ничем не смогу  помочь.

Я взяла себя в руки. Еще раз ощупала мерзкую тварь — жук очень плотно прилип к груди Ивана.

— Резать придется по живому. Иначе никак. — сказала я.

— Ничего. Как только мы от него избавимся, станет легче.

— Ладно...

Приложила меч к груди Ростова. Это то же самое, что срезать мозоль... Или больной нарост на дереве... Я надавила сильнее.

Жук отвалился с мягким чавком и упал под ноги, я пинком сбросила его в зиндан. Ростов запрокинул голову и торжествующе завыл. По пещере пронесся порыв ветра, узники в ямах примолкли.

Толчок! Пошатнувшись, я бросила меч и вцепилась в плечи барона.  Не дай Господь упасть в яму! У меня, наверное, разорвется сердце, вскипят мозги, если я окажусь на дне...

За первым толчком последовал еще один, а потом пол завибрировал так, что стало трудно стоять. Решетки на ямах загромыхали. Если они соскочат с мест, твари выберутся...

— Вы знаете, что происходит? — спросил Ростов, повысив голос.

— Еще бы, Ктулху меня заешь! Проходчик нибелунгов! Он, наверное, роет очередной туннель! Вы что, не слышали взрывов?

— Нет, не слышал... Судя по звуку, проходчик двигается в нашу сторону. Еще немного, и от этого места ничего не останется. -  сказал Ростов.

Дрожь земли нарастала, пол ходил ходуном. Поднялись густые клубы пыли, я закашлялась.

— А там... Не осталось никого... Ну, кого бы стоило вытащить? — боялась, что он ответит "да", но барон покачал головой.

— Только Храфстры.

— Тогда погнали. Может, успеем выбраться до того, как здесь всё накроет медным тазиком... — я наклонилась, чтобы подобрать меч.

Неожиданно колонна рядом с ямой треснула и обрушилась, проломив соседнюю решетку и смахнув Ростова туда, в глубину... У меня вырвался вопль отчаяния. Да что ж такое! Почему нам так не везет?

Забыв про меч, я бросилась к зиндану.

— Барон! Вы где? Вы живы?

— Не уверен. Зацепился за обломки... Дайте мне руку, Наоми!

Я оглянулась на меч. Он подпрыгивал на решетке, в каком-то полуметре от меня... Но здесь же Ростов! Из-за него я залезла в эту страшную, кишащую Храфстрами яму...

Упав на живот я протянула руку:

— Хватайтесь!

Меч, тихо звякнув, канул во тьму.

Проходчик рушит одну стену за другой. Синие, как пламя ацетиленовой горелки, резаки бешено вращаются, воющий гул бьет по ушам. Из груди рвется плач. Мой меч! Как я теперь без него? Что я скажу Ярристу?

— Ваш брат будет взбешен! Слышите, барон? Он будет в ярости от того, что мы потеряли Длань Господа! — Ростов несется впереди, крепко держа меня за руку. Вот и пандус — чуть более светлое пятно на фоне темноты... 

Через пару минут я почуяла погоню. Храфстры выбрались на свободу. Теперь барону не приходилось меня тащить — ему пришлось догонять! 

На бегу я только сопела, стиснув зубы — чтобы не визжать. Тот самый глубинный, экзистенциальный ужас, что я пережила в пустыне, настигал снова. 

Дышать становилось всё труднее. Несмотря на бег, кровь застывала, будто мы находились в чаше, наполненной ледяной крошкой. Невозможно было моргнуть, облизать пересохшие губы. Казалось, на лице, руках, спине трескается кожа. И ни единой мысли.  Кроме панического ужаса ничего не осталось.

Мы поднимались всё выше, грохот проходчика, крушащего подземелье, делался глуше, и на его фоне... стал слышен скрежет когтей. Из горла вырвался жалкий, задушенный писк, я попыталась прибавить ходу, но сил не хватило. 

Скрежет настигал. К нему прибавились сопение и еще такие звуки, будто кто-то зубастый жует что-то хрустко-влажное. В спину, как боксерская перчатка, толкала волна ужаса.

И, не смотря ни на что, я начала спотыкаться. В груди жгло так, будто лёгкие полны кипятка, смешанного с ледяными иглами, под вздохом проворачивался кинжал, ноги заплетались. Пару раз мне удалось удержать равновесие, но потом я упала. Пропахала носом по камню, в кровь сбивая ладони и колени, сцепив зубы, поднялась, похромала дальше...

Ростов отстал. Его фигура, маячившая рядом, вдруг ушла назад. Я остановилась. Господь свидетель, это было очень трудно. Всё моё естество рвалось вперед, на воздух, подальше отсюда, но разум... Ктулху его заешь, этого барона! Он решил пожертвовать собой, чтобы я смогла выбраться. Ну уж нет, фигушки! Я никому больше не позволю гибнуть из-за меня!

Собрав в кулак всю волю, все силы, я повернулась к Храфстрам  лицом и... Не поняла, что происходит. Твари больше не гнались за нами. Они топтались на месте, опустив слепые морды к земле, трясли ушами и хлестали себя по бокам похожими на плети хвостами. Как будто уткнулись в невидимую стену. Чудовища стремились её преодолеть, скребли лапами воздух, но не могли сделать ни шагу. Поскуливая, как побитые шавки, Храфстры опускались на брюхо перед огромной фигурой.

Догадка поразила, как молния: это же Ростов! Это он, никаких сомнений! Там, в пустыне, я уже видела подобную картину: высоченная фигура с головой шакала на человеческих плечах! Он остановил ту тварь! А мне заливал, что это я, мол, успела её подстрелить... 

Мысли неслись галопом. Древние папирусы: сокол Гор, кошкоголовая Баст, корова Хатор, крокодил Себек, и среди них... шакал Анубис, проводник мертвых. 

Не чуя под собою ног, я развернулась и побежала. Анубис! Вот почему они его слушаются. Никодим говорил, свитки остались с тех времен, когда Серафим воевали с Рефаим. Войска непобедимых Храфстр, тварей из Преисподней, в бой водил Семъяза, или, как его называли люди, Инпу.

Это и был их с Ярристом план: Анубис должен был подчинить Храфстр, и тогда у вампиров не осталось бы иного выхода — только сдаться. Но кровососы перехитрили ангелов: посадили на Ростова этого мерзкого жука и он не смог перевоплотиться...

Я неожиданно вылетела под открытое небо. Над головой — крупные, как жемчужины, звезды, впереди — огромная пустая площадь, изрытая воронками. Дворцы, фонтаны, пальмы, кипарисы — всё сгинуло. 

В вышине над головой вспыхнули, в миллион раз ярче солнца, электрические дуги прожекторов. Затрещал пулемет: стреляли в мою сторону, по звуку — из крупнокалиберного "Имира".

Ткнувшись носом в землю, я накрыла голову руками. По спине забарабанили комья земли. Ощупала пространство вокруг: камни, неровный край воронки... может, лучше скатиться вниз? Дедушка говорил, снаряды никогда не попадают в одно и то же место... Когда выстрелы стихли, кое-как перекатилась на спину. По лицу текли слёзы: всё еще не привыкла к яркому свету... 

Периметр площади охраняли Циклопы, они методично палили по Храфстрам. Короткими перебежками двигались Рыцари и тоже палили — я видела короткие вспышки. Над головой беззвучно парили драконы -  треска крыльев не было слышно из-за грохота.

А потом я увидела его: морда узкая и длинная, меж зубов мелькает черный язык, глаза — желтые, с вертикальными зрачками, над макушкой — острые, хищно настороженные, уши. 

Я замерла, зачарованная, не в силах оторваться от этих змеиных глаз. Они становились всё ближе, всё больше...

И вот передо мной стоит барон: шрам на щеке, седая щетина, на груди, там, где сидел скарабей, кожа будто расплавилась, а потом застыла.

Вокруг нас образовался кокон тишины: боковым зрением я видела летящий песок, дуги трассеров, громадные тени Храфстр — но мы с бароном находились вне всего этого.

— Наоми! — он протянул руку.

— Не подходите! — я попыталась отскочить и чуть не упала. Ноги онемели.

— Я не причиню вам вреда! Поверьте, я... не хотел. Не хотел, чтобы вы узнали... вот так. Но у меня не было выбора. Храфстры...

— Ваши домашние зверушки! Вы ими управляете, барон! Вы меня обманули...

— Это было очень давно. Я был молод, многого не понимал. Власть кружила мне голову! Сейчас всё иначе.

— Вы Рефаим, Семъяза! Как я сразу не поняла? Он же говорил, говорил мне! А я оглохла. Вы обманули меня, барон! Это вы воевали с Серафим! Вы — непримиримые враги, а сами врали мне... Говорили, что это Яррист хочет меня убить...

— Это сейчас не важно!  

— Не важно? — я рыдала, размазывая сопли и грязь кулаками. — Вы обманывали меня! Вы говорили, что Яррист ваш брат!

— Это правда, Наоми, мы братья, но... 

Он не успел договорить, к нам подскочила Храфстра. В следующий миг на тварь оскалился Анубис, и она исчезла, поскуливая.

— Почему вы их не отзовете, а? — крикнула я, отбегая от барона. — Если вы такой добренький, почему продолжаете натравливать Храфстр?

— Ими управляет кто-то другой! Я не могу переломить сопротивление. Предполагаю, это Вито...

— А вот и нет! Вот и нет! Вито убит мечом, который я потеряла из-за вас!

— Наоми! — он вдруг оказался рядом и обнял меня. Я дернулась, но безрезультатно. — Подождите, Наоми... Подождите! Сейчас нет времени всё объяснять, но поверьте, я на вашей стороне! 

Мне удалось вывернуться из его рук. Вокруг свистели пули, рвались снаряды, разбрасывая комья земли и вздымая тучи пыли...

— Я не верю вам, барон! Я больше никому не верю! Я ненавижу вас всех, и ангелов и демонов! Оставьте меня в покое!

Барон хотел еще что-то сказать, но я не собиралась слушать. Пусть остается здесь, со своими подружками...

Что-то выпрыгнуло из темноты, я решила, это Храфстра, вскинула незащищенные руки... Ростов сбил меня с ног. Мелькнули серебристые волосы, а потом он на мгновение замер, и... повалился навзничь. В боку зияла рана, из которой хлестала черная кровь. Странно... Рана как будто от меча, будто его пырнули железом. Значит, это была не Храфстра? Кто-то хотел убить меня, а он... 

Я подползла, взяла его за руку. Рука осталась безучастной. Приложила пальцы к шее. Нет... Нет... Нет... 

Как же так? Ничего не понимая, я тормошила его снова и снова. Почему? Почему он не дышит? Ведь если он Рефаим, он не может умереть! Ангелы, Ктулху их задери, бессмертны, это все знают! В отчаянии я врезала ему по щеке. Потом, склонившись к самому лицу, попыталась уловить дыхание... Набрав побольше воздуха, прижалась губами к губам барона, и увидела его спокойные серые глаза. Безжизненные. Мертвые.

Приподняв безвольное, дико тяжелое тело, положив голову Ивана себе на колени, я застыла. Щеку опалило: совсем рядом просвистел снаряд и разорвался где-то за спиной. Вокруг начали сгущаться порыкивающие тени, но мне уже было всё равно. Все когда-нибудь умирают. Я погладила серебряные волосы, удивительно мягкие, как... волчья шерсть. 

С неба опустилось темное облако с молнией в центре, и я догадалась, что облако это — вертолет, а молния — Яррист в пылающих, как расплавленное золото, доспехах и с огненным мечом.