Проходя мимо обросшей плесенью машины, я заглянул в салон, и увидел, что все сиденья там сплошь заросли чёрными, кривыми грибами с остроконечными шляпками. Как назло, с противоположной стороны подул ветерок, который, пройдя сквозь автомобильное нутро, обдал меня таким гнилостным духом, что я закашлялся. Ещё один урок — не подходи к машинам в "грибном квартале"! Хорошо хоть "свежака" не хватанул. День уже клонился к вечеру, а споры пыхтунов наиболее опасны с утра, поскольку погибают на солнце не сразу, а через несколько часов после восхода. Те, кто этого не знали, валялись сейчас на земле, в виде кучек подсохшей плесени. Грибницы так сильно изуродовали тела, что теперь уже невозможно было определить, человеческие ли это останки, или звериные. Премерзкое зрелище. А уж тем более для меня, чудом пережившего грибное отравление. Перспектива испытать этот ужас сызнова, прельщала меньше всего.
-Сюда, в этот подъезд, -указала нам Райли. -Всем надеть респираторы. Внутри будет много спор.
Команда послушно натянула на головы дыхательные маски. Дверь в подъезд заросла грибами так сильно, что её пришлось с треском отдирать от косяка. В воздух взметнулось облачко то ли спор, то ли засохшей плесени. Несколько грибов, оторвавшись, упали нам под ноги. Райли вошла в здание первой. Постояла немного на нижней площадке, и поманила нас за собой. Мы по очереди шагнули в заросший грибами подъезд. Внутри всё было похоже на какую-то декорацию из страшной сказки. Грибы густо облепили деревянные поручни и стены, выше окрашенного. А между перекладинами железных перил, тёмно-зелёной паутиной протягивалась плесень. Откуда-то сверху, между лестничными маршами, мелко струилась вода.
-Не прикасайтесь к стенам, не наступайте на мох, -гундосил голос Райли, искажённый фильтрами. -Нам нужно подняться на третий этаж.
-Как скажешь, -ответил Гудвин. -Идём за тобой.
Шлёпая ногами по сырости, наш маленький отряд приступил к восхождению. Общежитие было заражено "Мокрицей". Вода сочилась из щелей в стенах, вытекала из-под дверей и капала с потолка. Подоконники заросли травой, как сплошными шторами. Полупрозрачные поганки фосфоресцировали зелёными огоньками из тёмных углов, гнилых шкафов и вытяжек.
-Дом держится на соплях, -прокомментировал Флинт. -Прогнил насквозь. Того и гляди, рассыплется.
-Нам в этот коридор, -дойдя до третьего этажа, Райли продолжала вести нас дальше. -Ступайте осторожнее. Половицы гнилые и скрипучие.
Как я ни пытался, соблюдать осторожность у меня не получалось. Доски под ногами коварно скрипели и подламывались. Тёмный коридор казался длинным до бесконечности. С обеих сторон чернели двери жилых комнат. Предметы, оставленные в коридоре, были укутаны струпьями грибка и ворсистым плюшем лишайника. Чем дальше от лестничной клетки — тем темнее становилось. Гудвин вынул фонарь.
-Ну и жопа, -выругался Флинт. -Райли, ты уверена, что нам сюда?
-Уверена.
Мы прошли мимо общей кухни, с разбухшими шкафчиками и замшелыми газовыми плитами. Из крана позеленевшего умывальника размеренно капала вода. Бельё, висевшее на верёвках под потолком, покрывали тяжёлые грибные наросты, заставляющие его провисать до самого пола. Из никелированного таза, в углу, на табуретке, букетом торчали зловеще светящиеся поганки. Когда Гудвин наводил луч фонаря на поросли чёрных грибов, те, на глазах, дымились и жухли.
-Сейчас пойдём мимо "грибников", -сообщила Райли. -Старайтесь ни до чего не дотрагиваться. Чем меньше будоражим споры — тем меньше их будет на нашей одежде. Понял меня, Писатель?
-Понял, -кивнул я.
-Хорошо. Поворачиваем. Нам в эту комнату.
Указанная комната оказалась без двери. Мы вошли спокойно, как обычно, по очереди. И буквально сходу упёрлись в кровать, на которой лежал отвратительный труп "грибника", утыканный грибами с головы до ног. В свете фонаря можно было разглядеть, как от него вздымаются тысячи спор, потревоженных всего лишь движениями воздуха. Непередаваемая гадость. Двигаться здесь было очень сложно. Во-первых, темно, во-вторых, повсюду торчали какие-то предметы, покрытые спорами. Ко всему прочему, пыхтуны регулярно подворачивались под ноги. Один раз я даже не разглядел пару маленьких грибков и раздавил их, выдавив фонтанчик спор из-под подошвы. Благо, Райли не заметила моего досадного "косяка". Или сделала вид, что не заметила.
Из первой комнаты — во вторую, вёл внутренний проход, некогда загороженный сервантом, в настоящий момент полностью рассыпавшимся. Перешагивая через остатки сервантных досок, мы, как можно аккуратнее пробрались в следующее помещение. Райли очень осторожно прорезала плесневую занавеску, в которую я бы точно уткнулся головой.
Фу! Опять "грибники". Целая семья, что ли? Один скукожился у стенки. Двое лежат на кровати: большой и маленький. По всей видимости, мать с ребёнком. Наверное, успокаивала его. До последнего, шептала, что всё пройдёт. Я стиснул зубы и отвернулся, прогоняя от себя бессмысленную жалость. Им уже не помочь. Тем более, своими бесполезными мыслями.
Стараясь не зацепить письменный стол, из всех предметов на котором можно было разобрать лишь контуры лампы, мы прошли мимо запорошенного спорами телевизора, и остановились возле дыры в стене, образовавшейся от массивной трещины. Сверху, с потолка, скупыми, жиденькими лучиками падал свет, в котором было видно, как сквозняк гоняет споры между панельными перекрытиями. Судя по всему, в этом месте когда-то ломали стену, прокладывая какие-то коммуникации, или же ремонтируя трубы. После работы, разобранная стена была заложена кирпичом, как говорится, "тяп-ляп". Стоило зданию дать трещину, как эта убогая кладка тут же развалилась. Через дыру можно было спокойно пролезть на корточках. Что мы и сделали.
-Гудвин, подсвети мне, -попросила Райли, и первой втиснулась в лазейку. -Ага. Тут всё нормально. Давайте за мной.
По ту сторону стены находилась душевая комната. В самом отдалённом конце, под потолком, на сыромятном ремне висел ещё один "грибник", повесившийся перед смертью. Лёгкий свистящий звук и прохладные дуновения, обдувающие кожу, свидетельствовали об активно гуляющем тут сквозняке. Основной поток свежего воздуха вырывался из-под массивного куска ДСП, плотно прислонённого к стене и зафиксированного полотенцесушителем. Райли аккуратно разрезала плесень, успевшую нарасти между этим щитом и стенным кафелем, после чего, попросила нас помочь ей отодвинуть преграду. Как только щит оторвался от стены, в тёмную душевую брызнул дневной свет. По ту сторону была улица. Гудвин тут же погасил фонарь.
Угол общежития обвалился вместе с туалетными комнатами, расположенными сразу за душевыми. От третьего этажа — до самой земли, бесформенной мусорной грудой громоздился крутой скат, состоявший из переломанных стен, междуэтажных панелей, кусков кровли и остатков сантехники. Лавина строительных обломков, практически полностью перегородив улочку, доползла почти до стены соседнего девятиэтажного здания. По создавшемуся нагромождению вполне можно было спуститься вниз.
Дул сильный, порывистый ветер, что было весьма кстати. Он быстро сдувал с нас коварные споры. Осторожно ступая по наклонной поверхности, готовой в любой момент сорваться вниз, мы, всё ещё не снимая респираторов, стали спускаться. Под подошвами, предательски скользя, хрустел битый кафель. Лавируя между расколотыми унитазами, ржавыми водопроводными трубами и колючими стержнями арматуры, мы то и дело пытались за что-нибудь ухватиться, чтобы удержать равновесие. Запотевшее стекло маски на разгорячённом лице, лишь добавляло экстремальности. Я почти ничего не видел и жутко боялся переломать ноги. Снимать же маску, пока ещё, было рано. Команды не поступило.
Самой первой свою маску сняла Тинка, когда мы уже почти спустились, и насыпь из обломков стала более пологой. Она сделала долгий выдох, и подняла прищуренные глаза к небу. Её тревожили верхние этажи соседнего здания. Отряхивая свои плечи, хотя на них уже ничего не было, идущий за ней Гудвин, поднял респиратор, и, так же предварительно выдохнув, обратился к девочке с вопросом, который я не расслышал из-за Райли, внезапно оказавшейся между мной и этими двумя. Стянув с себя маску, она выдохнула в сторонку, после чего сообщила: "Воздух чистый, можешь снимать свой противогаз. Делаешь это так: набираешь в грудь воздуха, снимаешь маску, и выдыхаешь воздух, вот так... Понятно?" Я мотнул головой, и проделал всю указанную процедуру. Как же приятно было наконец-то снять этот душный, пропотевший намордник!
-Пока старайся дышать короткими вдохами, -посоветовала Райли. -В воздухе могут попадаться споры. Вот отойдём подальше, тогда дыши как обычно.
-Хорошо.
Райли улыбнулась и продолжила спуск, а я наконец-то смог дослушать диалог Тины и Гудвина.
-...они нас заметили? -с обычной улыбочкой договорил он.
-Да, -ответила она, и с опаской покосилась в мою сторону.
-Ты как, Писатель? Как настроение? -ещё сильнее расплылся Гудвин.
Я показал оттопыренный большой палец.
-Вот это — по-нашему. "Грибной квартал" — место не самое романтическое. Но теперь он позади. Вон, прямо за этим домом наша Тропа блудных детей.
-Кого там Тинка заметила? -проигнорировал я его беззаботный тон.
-Там ходоки? -спустился к нам отстающий Флинт. -Ходоки, верно? Чего молчишь, маленькая стерва? Отвечай.
Тина кивнула.
-Вашу ж мать. Я так и знал.
-Ничего страшного, -голос Гудвина стал жёстче. -Мы обойдём их...
-И нарвёмся ещё на кого-то? Например, на злодеев, или на мясников?
-Флинт, ты ведёшь себя недостойно изгнанника...
-Смотрите! -Тинка подняла руку, указывая наверх.
Я успел различить тонкую мерцающую нить лазерного луча, едва заметно блеснувшего на фоне неба. Лучик упёрся в один из оконных проёмов на седьмом этаже, послышался далёкий хлопок, отскочивший гулким эхом внутри помещения. После чего, к огромной неожиданности не только для меня, но и для всех присутствующих, из того окна, выломав пустую раму, вывалилось чьё-то грузное тело. Пролетев вдоль стены, и слегка стукнувшись об парапет, подстреленное существо тяжёлым мешком грохнулось на крышу вестибюля, подняв над ней тучу пыли.
-Глазам не верю, -опешила Райли. -Ходока подстрелили.
-Они же никогда не подходят к окнам, -вторил ей Флинт. -Как его достали?
-Вы всё ещё не поняли? -устало потёр глаза Гудвин. -Они лезут на Писателя. Уж больно сильно тот их привлекает. Просто до одури. Поздравляю, Писатель, ты здесь популярен, как никто другой. Как думаешь, в своём мире ты будешь пользоваться таким же успехом?
-Это был маленький ходок, -перебила его тираду Тинка. -Неопытный. Там, внутри, есть ещё большие. Взрослые. Они не выйдут к окнам.
-Сколько? -спросила Райли.
-Не знаю.
-На каком этаже?
-Да не знаю я!
-Надо обходить дом, -заявил Гудвин.
-Естественно, надо обходить. Не полезем же мы через ходоков, -поддержал Флинт.
Сразу после его слов, земля под нашими ногами задрожала. Сверху посыпалась лавина обломков. Мы едва успели сбежать в самый низ, и рассредоточиться по сторонам, чтобы ненароком не получить удар по ногам каким-нибудь катящимся многокилограммовым куском бетона. Асфальт запестрел трещинами. Его панцирь вздыбился, разойдясь широкими проломами в нескольких местах. И в эти провалы с шорохом посыпались камни с песком. Маленькое землетрясение вскоре прекратилось. Остался только ветер, всё так же монотонно подвывающий в пустых окнах.
-Обходить, говорите? -Райли заглянула в ближайшую трещину. -Боюсь вас разочаровать. Обойти не получится.
-Если быстро пройдём по первому этажу, то сможем проскочить мимо ходоков, -предложила Тинка.
-Да вы с ума сошли, -схватился за ножны Флинт. -Только полный дурак полезет в дом с ходоками.
-Ну, тогда мы полные дураки, -Райли подпрыгнула, ухватившись руками за окно первого этажа, подтянулась, перебросила ногу через подоконник и протянула руку Тинке.
-Сумасшедшие. Вы сумасшедшие, -Флинт отошёл в сторону.
-Писатель, ты идёшь? -перетащив Тину через окно, Райли жестом позвала меня.
Девятиэтажка, в которую мы забрались, ранее принадлежала то ли Соцстраху, то ли Пенсионному фонду. В просторном вестибюле сохранились перегородки и вертушки турникетов. Под потолком, на одном проводе, интенсивно раскачивалась лампа. Она оборвалась от сотрясения, когда сверху, на крышу обрушилась тяжёлая туша ходока. Далее, за вестибюлем, темнел вход в коридор. От нас требовалось всего лишь пройти по этому коридору от начала — до конца, прежде чем таинственные ходоки преградят нам дорогу. Тогда я ещё плохо знал, на что способны эти страшные созданья.
Оглянувшись, я не увидел ни Флинта, ни Гудвина. Значит, они не пошли за нами. Тина постоянно смотрела в потолок, следя за кем-то, находящимся на несколько этажей выше нас. Райли шла впереди, ускоренным шагом, стараясь как можно скорее пересечь светлый участок, разделявший дистанцию на две половины. Свет падал из зала, в котором находилась лестничная площадка и лифты. Но не успели мы достичь этой границы, как нас опередили. Двери одного из кабинетов распахнулись, и оттуда, с глухим рыком, выскочило огромное, косматое существо, которое из-за темноты и внезапности я принял за большую обезьяну. Монстр сбил Райли с ног, и вместе с ней откатился по полу к дальней стене.
-Писатель! -Тинка толкнула меня в спину. -Беги! Быстрее беги отсюда!
Мне стыдно об этом вспоминать, но в ту самую минуту я даже и не подумал о том, чтобы помочь Райли, и, послушавшись Тинку, трусливо побежал по коридору. Далеко убежать не получилось, потому что спустя несколько метров, передо мной вырос второй ходок. Теперь-то уж разглядеть его труда не составило. Я и раньше нередко слышал про них. То Райли, то Тина, то Флинт, время от времени, упоминали о ходоках. Слыша это название, я почему-то невольно представлял себе щуплых, простодушных крестьян со знаменитой картины. Дальше этой ассоциации мои мысли не уходили. И вот, настал момент истины, когда передо мной явился настоящий ходок. Уродливое воплощение гротеска. Грубо отёсанное туловище, обмотанное грязным, вонючим тряпьём, покоилось на коротких, кривых ногах. Из тупой, кубической головы пучками торчат длинные космы, в прорехах которых можно разглядеть лишь слюнявые челюсти, и ассиметричные глаза, посаженные на разной высоте. С хищной злобой, эти глазищи горят между полосками намотанного бинта, почерневшего от времени и грязи. В длинной руке, с выпирающими угловатыми мускулами, монстр сжимал молоток.
Я неловко выхватил нож, и тут же получил удар, от которого моё оружие, выбитое из руки, улетело в сторону. Повезло ещё, что удар молотка пришёлся по клинку, а не по кисти. Затем, ходок попытался ухватить меня второй рукой, но я успел отпрыгнуть к стене и присесть, в надежде подобрать нож. В этот самый момент, молоток с грохотом отколол кусок гипсолита чуть выше моей головы. Когда я потянулся за ножом, нога-тумба грохнула по полу, едва не расплющив мне пальцы, и оружие отскочило ещё дальше. Четырёхпалая ручища ходока капканом сомкнулась на моей шее, потащив меня вверх, вдоль стены. Я мог лишь дёргать ногами, и всеми силами пытался сохранить остатки кислорода, безвозвратно утекающего из лёгких. Чудовище уже замахивалось своим молотком, желая размозжить мне череп. И оно бы непременно довершило начатое, если бы не фортуна, позволившая мне выхватить мачете из-за плеча, и садануть им наискось по основанию его шеи. Ходок издал надсадный рёв, и отступил, а его пальцы разжались, дав мне, наконец-то, вдохнуть воздух. Не успел ходок прийти в себя, как на него из коридора налетела Райли, которая с разбега нанесла монстру два глубоких ранения в правый бок. Не ожидав нападения, ходок неудачно попытался контратаковать, и, произведя резкий взмах рукой с разворота, потерял равновесие, грохнувшись на пол рядом со мной. Райли же, вместо того, чтобы попытаться его добить, почему-то побежала на лестницу. Разъярённый монстр, совершенно забыв про меня, вскочил и погнался за ней. Тем временем, неподалёку тоже шла борьба. Со свистом всасывая воздух, я посмотрел в сторону, и увидел, как первый ходок, ухватив Гудвина и Флинта, приподнял их над полом, и с силой ударил друг об друга. Ещё один удар, и обоим конец. Но этого не произошло, потому что сзади, на спину чудовища запрыгнула Тинка, вцепившаяся ему в космы. Приложив все свои силы, девочка оттянула грязные патлы существа назад, как поводья жеребца, заставив того откинуть голову. А когда ходок, не готовый к такому подвоху, злобно заорал, широко разинув пасть, она всадила ему нож прямо в глотку. Захлебнувшись, монстр выпустил своих противников, а те, сразу же ринулись в атаку, практически единовременно вонзив свои ножи в его открытую грудь и шею. Хрипящий ходок грузно упал на колени. Досматривать это сражение я не стал, вспомнив о Райли, которая сейчас убегала от другого ходока. Если эту тварь с таким трудом одолели трое изгнанников, то что говорить об одной? Против ходока у Райли шансы невелики. Нужно было ей помочь. И я, подхватив нож, помчался на лестницу, с трудом восстанавливая перехваченное дыхание.
