Машина двигалась по маленькой односторонней улочке, мимо двухэтажных домов старой застройки. Эти первые кирпичные дома строили заключённые, на месте прежних деревянных бараков. Именно с этих домов началось бурное развитие молодого шахтёрского городка. Последний раз они ремонтировались ещё в начале восьмидесятых. С той поры дома постепенно ветшали. Их регулярно обещали снести, в связи с плачевным состоянием, но всё никак не решались. Люди продолжали в них жить вплоть до той самой катастрофы.

Теперь-то уж домам в Первом Шахтёрском переулке ничто не угрожает, кроме стихии и времени. В неравной битве с этими двумя врагами, уже пал дом N5. У него провалилась кровля, и обрушилась половина стены, замусорив обломками всю прилегающую территорию, до середины дороги. В мрачном, проломе, напоминающем последствие бомбардировки, зияли разноцветными обоями стены пустых квартир, с остатками потрёпанной мебели.

Взгляд учителя остановился на крайней, угловой квартире с зелёными обоями. Точнее, на том, что от неё осталось. Он вспомнил, что заходил сюда около десяти лет назад. Так и было. Учительница музыки — пожилая еврейка Роза Самуиловна чуть ли не силком затащила его к себе в гости, на чай. Весь вечер она пыталась свести его со своей дочерью Соней, от которой полгода тому назад ушёл муж, оставив её одну с ребёнком. Ефимову было очень неловко, и он делал вид, что ничего не понимает. Хотел сказать, что через два месяца у него свадьба, но не решался — что-то его останавливало. И почему-то чувствовал вину. А тем временем, девятилетний внук учительницы Лёва, без устали гремел на фортепьяно Собачий Вальс. Ни в склад, ни в лад. Как попало. Но Роза Самуиловна то и дело восхищалась им, повторяя, — "Вы знаете. Лёва — это будет второй Дунаевский, я Вам говорю". Интересно, кем он стал, этот Лёва? Сколько ему сейчас? Под двадцать уже где-то. Но музыка ему явно противопоказана. Вот и фортепьяно у стены, то самое, на котором он играл. Кроме него, и этой самой стены, больше ничего не сохранилось. Остальная квартира обвалилась вместе с углом дома, и теперь составляет часть груды бесформенных обломков.

-Вы хорошо себя чувствуете? -почему-то вдруг спросил полковник.

-Прекрасно. Столько воспоминаний разом нахлынуло.

-Дайте мне знать, если почувствуете недомогание.

-Обязательно.

Машина притормозила, и по какой-то непонятной причине, свернула во двор одного из домов, где начала петлять между погребами, детскими площадками и песочницами, как будто водитель стремился запутать свои следы. Учитель уже не спрашивал, зачем они это делают, и просто смотрел в свою шлемокамеру, ловя каждый знакомый уголок местности. Он часто бывал здесь, в этих дворах. В одном из близлежащих общежитий когда-то обитала его будущая супруга, с которой они встречались вот в этом проулке. А вот и скамейка, на которой они когда-то сидели. Старая, рассохшаяся, но всё ещё целая. Отсюда до школы уже рукой подать...

-Пятый маяк. Последний.

-Всем приготовиться! -полковник надел шлем. -Подъезжаем.

Броневик выехал из дворика, и, тяжело скрипнув амортизаторами, спрыгнул с высокого тротуара, выруливая на улицу Лобачевского. В поле зрения на мгновенье попал столб с предупреждающим знаком "Осторожно, дети!" Школа была уже совсем близко.

От волнения, учитель задрожал всем телом. Как же он успел соскучиться по этому месту. Вот она — его школа. Она почти не изменилась. Лишь немного облупилась краска на стенах, да запылились окна в классных комнатах. А в остальном, как будто и не было никакой катастрофы.

Машина остановилась возле угла школьного здания.

-Скажите, Виктор Сергеевич, как можно подобраться к чёрному ходу?

-Через школьный двор. А почему нельзя через парадный?

-Давайте без лишних "почему"? Хорошо? Так как можно попасть во двор?

-Справа от парадного входа есть арка. Только там ворота. И они заперты.

-Другого хода точно нет?

-Нет. Внутри двора есть щели в заборах, через которые ученики обычно лазили, но на машине там не проедешь. Разве что забор придётся валить.

-Что делать будем? -обратился полковник к операторам.

-Выбора нет. Придётся проламывать, -ответил один.

-Не думаю, что это будет правильно, -ответил второй. -Обстановка и так крайне нестабильна. Даже малейшее соприкосновение может вызвать новый всплеск, не говоря уже о мощном толчке. Предлагаю использовать автодрон. Он аккуратно распилит замок, и откроет нам ворота.

-Слишком мало времени у нас. Идея с автодроном правильна и разумна, но с ним мы провозимся недопустимо долго. А у нас каждая минута на счету. Медлить нельзя. Ломаем ворота.

Мотор загудел, и грузная машина поехала дальше, осторожно заворачивая в тесную арку.

-Ворота открыты! -не скрывая радости сообщил водитель.

-Как открыты? Не может быть! Ты уверен?

-Смотрите сами!

Полковник повернул камеру, и, увидев открытые ворота, обратился к учителю.

-Вы говорили, что они всегда были закрыты.

-Да. Именно так. Их открывали только для вывоза мусора, или во время ремонта, чтобы грузовики могли въезжать во двор. И то не на весь день. Катастрофа случилась в ночь на понедельник. А в выходные ворота не могли оставить открытыми. Зачем, если в школе всё равно никого нет, кроме сторожа. Может быть, их открыли уже после случившегося?

-Не знаю. Как-то всё очень странно. Ладно, въезжаем. Всем быть начеку.

Броневик осторожно пополз между стенами, минуя арку. Операторы молчали. Значит, никаких внешних угроз не фиксировалось. Но какое-то очень тяжёлое предчувствие чёрной тучей сгущалось над ними, становясь всё ощутимее и страшнее.

Учитель не отлипал от окуляров шлемокамеры. Он с удовольствием рассматривал даже знакомые надписи на стенах, сделанные когда-то его учениками. Кто бы мог подумать, что подобная нелепица может вызывать такие острые приступы ностальгии по безвозвратно ушедшему прошлому.

Школьный двор не изменился. Всё те же физкультурные снаряды вдоль забора, серая трибуна, баскетбольные кольца, и клумба, разросшаяся лохматым пучком сорняков. Только флагшток куда-то подевался. Да вот же он, лежит поперёк баскетбольной площадки...

Машина остановилась напротив чёрного хода. Маленькая деревянная дверца чётко выделялась на фоне желтоватой, облезлой стены.

-Готово! Автодроны 1 и 2 — на выезд! — командовал полковник.

-Автодроны пошли.

Где-то в задней части машины загудели какие-то аппараты. Багажное отделение броневика открылось в виде своеобразного раскладного трапа, по которому, один за другим, съехали причудливые шестиколёсные устройства, похожие на роботов-сапёров. Примерно сравнив ширину их колеи с дверным проёмом, учитель усомнился. -А Вы уверены, что эти штуки смогут туда заехать?

-Смогут. Не сомневайтесь. Скажите лучше, что с той стороны двери?

-Ну-у, там, вроде как, холл. Слева — пожарный щиток, а справа...

-Это мы знаем. Меня интересуют замки.

-А-а... Ну-у... А замков там нет. Вместо них там здоровенный такой крючок.

-Это хорошо. Меньше возни. Ещё какие-то нюансы есть?

-Там вообще-то две двери. На крючок запирается только внешняя. На внутренней есть замок, но она вообще не закрывается. Никогда. Она служит исключительно для теплоизоляции в зимний период.

-Понятно. Это всё?

-Вроде, всё... Ах, да, внешнюю дверь изнутри держит пружина. Ну, чтобы она сама закрывалась.

-А вот это — очень весомое замечание. Слышали, парни?!

-Принято.

Жужжа электромоторами, автодроны лихо подкатили к двери, и остановились напротив. Один из них начал выдвигать странные раскладные устройства, похожие на паучьи лапы. Второй, тем временем, ощупывал дверь прямоугольным локатором. Словно профессиональный взломщик, робот просунул в щель между дверью и стеной тоненькую спицу, и принялся её аккуратно вращать. Уже начало казаться, что это бесполезная трата времени, когда по ту сторону двери что-то гулко стукнуло, и один из операторов сообщил. -Крючок убран.

-Хорошо. Теперь снимайте пружину.

Зацепив дверную ручку специальным крюком, автодрон-1 слегка сдал назад, потянув дверь на себя, после чего автодрон-2, аккуратно просунул в образовавшийся проём свою металлическую лапу с кусачками на конце. Движения автоматической клешни контролировались с помощью миниатюрной видеокамеры. Как только пружина была обнаружена, автодрон тут же срезал её, позволив своему механическому коллеге распахнуть дверь полностью. Срезанная пружина громко стукнула по дверному косяку. Это заставило всех, кроме учителя, разом стиснуть зубы и втянуть головы в плечи, как будто они боялись кого-то разбудить. Но ничего не произошло, и после напряжённой минутной паузы работа продолжилась.

Теперь проход в помещение был открыт, но он оказался действительно слишком узок для роботов. Учитель до последнего момента не догадывался, каким образом автодроны смогут в него протиснуться. Однако они смогли. Обе машины, по очереди стали трансформироваться. Их корпуса вытягивались вертикально, словно разгибали спины, а шасси — сдвигались, уменьшая ширину колеи. По-завершении своей метаморфозы, автодроны стали высотой почти в человеческий рост, и их профиль уже позволял легко вписаться в дверной проход.

Высокий порог роботы преодолели так же без особых усилий. Их независимые оси, попеременно поднимая колёсные пары, позволили им легко перескочить через это препятствие. Оказавшись в полутёмном холле, машины остановились и включили фары.

-Так. Мы внутри, -сообщил оператор.

-Порядок. Подключайте учителя к камере автодрона-2, -распорядился полковник.

-Слушаюсь. Есть. Он подключен.

-Я... Я готов, -учитель поправил визор на шлеме.

Светлая картинка двора сменилась на тёмное, слегка пестрящее муаром изображение школьного холла. Напротив, подобно зловещему роботу-терминатору, высился автодрон-1, освещавший своими фарами пожарный щит на стене, под лестницей. В ярких снопах лучей хаотично кружились звёздочки поднятой пыли.

-Взгляните на схему, -полковник перевёл на дисплей учителя трёхмерный чертёж здания с мигающим целеуказателем. -Вы знаете, что это за помещение?

-Так-так-так. Третий этаж, угловое... Значит, вот здесь у нас физико-химический кабинет, а рядом — дежурная лестница. Следовательно, напротив — кабинет биологии. Так и есть. Это биологичка. А маленькая комнатка — подсобка. Что-то типа лаборантской. Там хранятся всякие наглядные пособия: скелеты, заспиртованные жабы, пластиковые органы... Ну, вы понимаете.

-Как туда добраться?

-Элементарно. От вестибюля поднимаемся по лестнице на третий этаж, сворачиваем направо, и по коридору — до самого конца. Биологичка, если посмотреть в том направлении, будет слева. Чтобы попасть в подсобку, нужно будет проехать через весь класс.

-Понятно. Операторы, что там у нас с обстановкой на маршруте?

-Смотрим... Так, вроде всё стабильно. Только лестничный марш со второго по третий этаж забит какой-то подозрительной "грязью".

-Ладно, поехали осторожно. Первый вперёд, второй — за ним, след в след.

Автодрон-1 развернулся на месте, припал на своей подвижной раме, вновь став приземистым, и неторопливо покатил в сторону вестибюля, тускло освещаемого светом, пробивавшимся через грязные стёкла. Вторая машина потянулась за ним.

Несмотря на то, что дроны двигались не спеша, учитель едва успевал осматривать знакомые стены. Всё здесь осталось нетронутым. Если бы не залежи многолетней пыли, школа бы выглядела в точности такой, какой он её оставил, покидая рабочее место в ту последнюю субботу. Он даже вспомнил некоторые детали того вечера. Вот здесь, выходя из раздевалки, он попрощался с Петром Семёновичем — учителем физкультуры. Это было их последнее прощание. Физрук не успел эвакуироваться из погибающего города.

Спустя час после его ухода, школа должна была полностью опустеть. Дольше всех, обычно, засиживалась толстая историчка. Зачем она так долго сидела каждый вечер, он никогда не мог понять. Наверное, потому что домой ей идти не хотелось. Дома её никто не ждал, кроме старенького котика Васи, о котором одинокая хозяйка отзывалась, как о человеке.

Он представил, как учительница выходит из школы, и пожилая сторожиха тётя Маша запирает за ней парадную дверь. После этого, он на какое-то мгновение задумался о сторожихе. Ведь она была единственным человеком, находившимся в школе, когда это случилось. Учитель надеялся, что старушка успела спастись. К счастью, он не успел рассмотреть бесформенный комок тряпок, валявшийся под шеренгой откидных сидений у стены, и покрытый толстым слоем седой пыли. В прорехах этого тёмного тряпья, похожего на обычный неубранный мусор, желтели человеческие кости. Это всё, что осталось от сторожихи Марии Карповны. Учитель не увидел этих останков. Когда автодрон-2 проезжал мимо, он смотрел в другую сторону.

Машина двигалась, точно попадая в следы, оставляемые номером 1. Поочерёдно, роботы выехали в просторный вестибюль, свернули направо, немного проехали мимо кресел, театрального типа, обитых красным дерматином. Сиденья были подняты у всех, кроме одного. Оно было сломано. Когда-то, на этих креслах нетерпеливые родители ожидали своих чад. Теперь же на них отдыхала всё та же пыль.

Дрон сделал ещё один поворот, и начал подниматься по парадной лестнице. Его уникальное шасси позволяло ему буквально шагать по ступенькам, почти не тормозя, и совершенно не буксуя. Плавность хода подтверждалась устойчивостью видеоизображения, которое практически не дёргалось, словно камеру нёс человек, а не колёсный аппарат. Операторы время от времени перебрасывались абстрактными фразами.

-Снимаю показания телеметрии.

-Фиксируется незначительное увеличение всплесков.

Учитель навострил уши. Ему показалось, что он что-то услышал. Или же просто в наушниках что-то скрипнуло.

Машины преодолели первый пролёт, и развернулись на широкой лестничной площадке, заходя на второй подъём. Мимо проплыл пожелтевший от времени лозунг с отклеившимися буквами "Школьные г.ды .удесные с .игою, с дружбою с песнею! Как они быстро летят, их .. в..... ..зад!" Упавшие буквы россыпью лежали на площадке и на крайних ступенях. Учитель вспомнил, как помогал ребятам их вырезать, как они вместе лепили их потом на плакат, и ругали некачественный клей. Клей действительно оказался ни к чёрту. Вон сколько букв поотваливалось.

Автодроны, жужжа сервомоторами, взбирались по гладким ступенькам, отполированным тысячами детских ног. Слева проплывал обвешанный марлевой паутиной поручень, справа — по стене до самого пола свисали густо переплетающиеся бороды комнатных вьюнков. Сколько лет их никто не поливает, а они вон как разрослись. И не думают засыхать. Как такое возможно?

-Стоп. -передний робот остановился.

-В чём дело? -зашевелился полковник.

-Выше нельзя. Чуть в ловушку не вляпались. Ещё бы немного...

-Ловушка статичная?

-Индекс 37-15, "Мокрица".