Найлус вздрогнул и помрачнел, в поверхностных мыслях промелькнуло очень интересное сравнение. Да-да, параллели он провел правильные.
— Не выживают?
— Редко. Разве что кто-то из тех, кого они должны уничтожать, по какой-то случайности или собственному желанию спасет одну-две особи и сможет приручить.
Отвечала я честно, хоть сказанное парням и не нравилось.
— Так что дальше произошло? — вернул меня к интересующему вопросу Гаррус.
— А что там могло произойти? — я прикрыла глаза: он легко перебирал мои волосы, поглаживая по голове. — Я смогла разговорить одного из ученых. Поскольку случаи приручения химер уже были известны, он отнесся к моей попытке пойти на контакт с пониманием. Пообещала свернуть этот портал. Он мне поверил. Не сразу, конечно, но — поверил. А потом произошло это... с ящиком.
— Так он реально пробил... — оторопело выдал Найлус, в красках представляя эту сюрреалистическую картину.
— Да! Вы себе не представляете, КАК смотрели люди, когда на их глазах пустой фанерный ящик пробил бетонное перекрытие в пару метров толщиной! — поморщившись, призналась: — Наверное, как и я в тот момент. Жаль, ученого убило. Но пока они бегали, я успела поднять бедолагу, и он меня выпустил. Тогда как раз очередная волна вторжения пошла, так что — не до меня им было.
Я чуть пригасила свечение тела.
— Что значит — поднять? — уточнил Гаррус.
— Мертвое тело можно поднять в виде нежити. Это — не воскрешение как таковое. Это наделение мертвого тела подобием жизни. — уточнила я. — Хотя... есть ритуалы на стыке некромантии и магии жизни, когда немертвое создание получает реальную жизнь: они растут, развиваются, могут даже потомство оставлять, но все равно остаются нежитью. Могут даже прошлую личность сохранить. Иногда — даже душу...
— Но... — Ррус запнулся.
Найлус молчал, переваривая сказанное. То, что я сказала, в корне переворачивало их понимание смерти как таковой. Понятие "нежить" у турианцев как ни забавно существовало, но было упрощенным и образным. А тут...
— Знаете... от грамотного некроманта на тот свет свои секреты не унесешь... Поднятая нежить не может противиться приказу того, кто ее поднял. — вкрадчиво произнесла я. — А если труп свежий, и душа еще не успела уйти на перерождение...
От моей улыбки они вздрогнули.
— В общем, очень многогранная Школа. Кстати, из некромантов выходят прекрасные темные целители. Они могут то, что не могут светлые. И да, они могут реально воскресить погибшего. Если труп быстро попадет на стол. Вообще, идеально, когда в паре работает светлый и темный целители. Такой тандем может ВСЕ!
Турианцы переглянулись.
— А в чем подвох?
— Темных целителей ОЧЕНЬ мало. Крайне редко некромант может сохранить способность исцелять, а не разрушать все живое одним своим присутствием. — видя непонимание, пояснила: — Энергия смерти. Так называемая некротическая энергия. Все живое под ее воздействием просто угасает. А редко какой некромант умудряется сохранить баланс в ауре.
— Но это возможно?
— Конечно.
Гаррус задумался. Что занятно, его мысли быстро перескочили в практичное русло: он вспоминал случаи из своей практики, когда даже те возможности мага смерти, которые я вскользь упомянула, могли сильно упростить расследование или в корне изменить ситуацию.
— Что ты сделала в том мире? — тихо спросил Ррус.
— Я действительно закрыла этот долбанный портал. — я пожала плечами. — Иногда бывает, что приходит четкое знание и понимание цели моего пребывания в каком-то мире. Та реальность не была ни воплощенной, ни отраженной. Она была обычной. Она прекрасно развивалась сама по себе. Но этот спонтанный разрыв стал угрожать ее целостности: он рос и набирал мощь. Местные закрыть его не могли даже теоретически, вот механизм перерождения и закинул туда меня. Я его закрыла, технически, пожертвовав своей жизнью: прожила я после энергетического отката от схлопывания разрыва всего полгода, хотя меня пытались спасти, как ни смешно. А сразу после я переродилась в молодого аристократа на Эгросе.
— В мужчину? — удивленно уточнил Найлус.
— В мальчика десяти лет. — поправила я и улыбнулась. — Да, бывает и такое. Вошла в силу в возрасте двадцати лет и сменила пол. Все равно всю мою подноготную вытащили мастера-менталисты. Кстати, именно на Эгросе я и смогла развить этот дар и прошла обучение на менталиста.
— И никто... — Ррус неопределенно взмахнул рукой.
— Там правит РАЗУМ. У меня не было проблем: глава Конклава Магов заключил со мной договор от имени правителя империи. У нас был равноценный обмен: знания на знания, опыт на опыт, помощь на помощь. Я жила и служила своей новой Родине, а она мне дала все, что могла: Дар, Знания, Родину, друзей, двух братьев. Меня впервые приняли как обычного разумного, разве что... как вы там говорили? Просили быть... аккуратнее.
Найлус улыбнулся.
— Тебе там нравилось.
— Да. У меня было очень хорошее перерождение. Спокойное. Своеобразный... — я неопределенно взмахнула рукой, — как бы так сказать... отпуск, что ли? Или награда? От меня НИЧЕГО не требовалось. Эгрос — мир вполне самостоятельный и уникальный, располагался в проявленной стабильной высокоэнергетической реальности. Я просто жила, училась, развивала новообретенный дар.
— И часто такое бывает?
Я пожала плечами и пояснила:
— Не могу сказать по своему опыту, но среди таких как я бытует мнение, что такие перерождения случаются, если удается спасти очень много народу или радикально изменить историю. Такой себе подарок за хорошо выполненную работу. У меня бывало только дважды. — честно призналась я. — Потому перерожденцы и пытаются спасать реальности вместе с населением, а не идти по самому простому пути: награда выше.
Я вернула себе уже привычный облик Имрир Шепард, с хрустом потянулась. Ррус тут же сгреб меня в охапку и уткнулся носом в волосы. Облик прекрасной аллаари его несколько выбил из колеи: инстинкты хищника просто вопили об опасности и двуличности подобного существа.
— Непривычно было меня видеть в таком виде? — мягко спросила я, поглаживая его предплечье.
— Не в том дело... Эти создания... — его передернуло.
— Вызывают агрессию?
— Да. — выдохнул он мне в макушку и полыхнул виной. — Не обижайся. Я привыкну к твоим изменениям.
Гаррус с сожалением разжал руки и чуть отодвинулся.
— Я не обижаюсь. И так удивительно, что вы настолько легко приняли сам факт подобных изменений. Я же могу превращаться не только в красивых куколок... — вытянув руку я на глазах парней отрастила длинные острые когти и вновь вернула руку в нормальный вид.
— Какие ограничения? — спросил Найлус.
— Только моя фантазия.
Зеленые глаза чуть сузились... Предвкушающе. С какой-то мечтательностью и азартом.
— Как... многообещающе. — вибрирующий, отдающий металлом голос стал ниже и чуть тягучим, с легким рокотом.
— Очень...
Найлус вернул мне мою кружку и подвинул блюдо с бутербродами и поднос с вкусняшками.
— Я столько не съем.
Вместо ответа — тихий смешок. Он подхватил с подноса какую-то креманку, снял с нее пленку, аккуратно поставил блюдо и поднос куда-то на пол, подсел ближе.
— А если так...
Он аккуратно подцепил ложечкой кусочек какого-то фрукта и поднес к моим губам...
— Так куда интереснее...
Серьезные темы по общему молчаливому согласию были благополучно задвинуты до... лучших времен...
Найлус развлекался, медленно скармливая мне этот несчастный десерт, получая массу удовольствия от этого процесса, и вскоре к нему присоединился Ррус, вытащивший еще одну ложечку из другого десерта. В итоге мы уронили креманку и вывернули сладость себе на колени, размазав по простыне и изгваздавшись в сладкое липкое нечто, зато получили море удовольствия от процесса.
— У тебя так закончатся чистые простыни. — сказала я Найлусу, с интересом глядя, как относительно чистый Гаррус споро перестилает кровать.
— Ничего, у меня еще есть. — отмахнулся хозяин квартиры, пытаясь вытереть липкую ладонь об испачканную простыню.
У него это не получилось: жидкая карамель только еще больше размазалась, а к коже еще и мелкий сор прилип. Турианец ругнулся, скомкал простыню и закинул в дальний угол.
— Идем. — он обхватил меня за талию и потащил к выходу из спальни.
— В душ?
— Хочешь оставаться сладкой и липкой? — лукаво спросил Найлус.
— Еще скажи, что тебе это нравится.
Тяжелая голова склонилась к моей шее, и Найлус медленно, с удовольствием слизал размазанную карамель, пару раз едва ощутимо прихватив острыми зубами кожу.
— В этом что-то определенно есть... — хрипловатым низким голосом произнес он.
— Только пыль и мусор липнет мгновенно.
Он хохотнул и утащил меня в душ: на испачканную сладостью кожу и правда мгновенно налипала всякая вроде бы незаметная мелкая гадость.
Иногда мне кажется, что она появляется в квартире путем материализации. Из воздуха...
Конечно, можно было все это убрать парой элементарных бытовых заклинаний, которым студентов в Академке обучали чуть ли не в первые дни, но... вся прелесть ведь не в конечном итоге, а в самом процессе... в той буре эмоций, которую мы щедро выплескиваем в ментал, в ощущении близости, нежных прикосновений, в ненавязчивой осторожной ласке и заботе...
В том, чего мне так не хватало столько лет и жизней...
Отмытые и довольные жизнью мы вернулись в кровать. Время только-только перевалило через полночь, впереди еще вся ночь, а для сна и мне, и обоим турианцам часов шести хватит за глаза...
Что нам принесет утро — кто его знает? Тем более, напакостить мы успели порядочно и было за что дать нам по шее.
После душа мы расслабились, Гаррус вообще растекается счастливой лужицей, наконец-то успокоившись и поверив в происходящее. Еще один пласт закладок сам собой рассосался и распался.
Закладки...
Вид этой гадости, виртуозно сплетенной Гаррусом на своем же разуме, меня просто убивал. Гениальный аналитический ум четко и без осечек сработал против своего же хозяина, создав настоящий шедевр, который мне придется убирать... Желательно, сейчас, пока эти закладки расшатаны, а молодой турианец расслаблен и доволен жизнью, не забивая себе голову будущими проблемами и какими-то надуманными комплексами.
— Ррус.
Он вопросительно склонил голову набок.
— Сейчас самое время. — не слишком понятно ответила я на его молчаливый вопрос.
Голубые глаза недоуменно моргнули.
— Для чего? Рассказать о Палавене?
— Закладки с тебя поснимать. — мягко сказала я, легко гладя его по плечам, на которых никакого пресловутого костяного нароста или "ворота" не было и в помине. — Пока мы на Цитадели и у меня есть возможность качать бесхозную энергию. У нас впереди еще вся ночь. Как раз будет возможность прийти в себя после снятия этой пакости.
— Хорошо. — покладисто отозвался он. — Что от меня требуется?
— Ничего. Просто устройся удобно и расслабься...
И он сделал то, что от него требовалось: чуть подвинулся, запрокинул голову, удобнее устраивая ее на моих коленях, и расслабился, сложив руки на животе.
— Так — подойдет?
— Вполне.
— Я не помешаю? — тихо спросил Найлус.
Я покачала головой. Он что-то невнятно пробормотал и закопался носом мне в волосы, чуть слышно выдохнув в затылок, отчего по коже сыпануло мурашками.
— Такие мягкие и нежные... как... — он пробормотал неизвестное мне слово и затих.
Легкая улыбка сама собой скользнула по губам, а мои волосы тяжелым каскадом упали на плечи и спину. Найлус чуть слышно рыкнул, выдохнул и вновь зарылся пальцами в тяжелые пряди.
— Ррус. Смотри мне в глаза.
Гаррус послушно поднял взгляд, а я провалилась в его разум... утягивая вслед за собой. Он же умный... он сможет мне помочь... он сможет САМ все это убрать, если ПОЙМЕТ, что именно он с собой сделал и к чему это может привести...
Он — понял.
Мне не требовалось что-либо подробно объяснять или рассказывать. Достаточно было дать ему взглянуть на его же разум через призму МОЕГО восприятия, с моими знаниями и пониманием. Мощный разум сам сбрасывал оковы, в которые до того сам же себя заковал, аккуратно и без каких-либо конфликтов с собой снимая наведенную гадость. Ррус чувствовал наше отношение к нему, он понимал и знал точно, он смотрел через мой разум, считывая мои же мысли так же легко и естественно, как и я его. Он понимал и ощущал Найлуса: зеленоглазый турианец не скрывал своих эмоций и мыслей, и не возражал, когда Гаррус, используя мой же дар, смог их понять и ощутить.
Это было своеобразное слияние разумов без погружения в личные сферы и воспоминания. Только — эмоции. Только — поверхностные мысли и образы, в которых всплывало то, о чем мы думали именно в этот момент. И этого было достаточно...
Уже втроем мы наблюдали, как распадается вроде бы монолитный и невероятно сложный пласт закладок, ментальных тяжей и запретов.
Удивительное зрелище!
— "Нравится?"
Моя мысль легкой теплой волной пронеслась в поверхностном слое, привлекая к себе внимание.
— "Да." — Ррус отвечал с небольшой задержкой и несколько отстраненно: все внимание уходило на работу с собственным разумом. — "Это все..." — он запнулся, дернулся от прострелившей голову боли: распался крупный кусок закладок, отдаваясь эхом изменений по всему разуму.
Я запустила очередной исцеляющий каскад. Никто не говорил, что снятие всей этой дряни не проходит без последствий для организма... принимающих очень даже физические формы. Тем более, если снимать настолько быстро.
— "Выглядит ужасающе, не так ли?"
— "Пугающе." — поправил меня Найлус. — "Это нельзя заметить... Я не знал."
Я чуть поправила распад сложного, крепко связанного конструкта, который так долго создавал Гаррус, пытаясь загнать себя в рамки своего же понимания "хорошего турианца".
Эта монструозная конструкция распадалась тяжело. С болью. Гаррус, даже понимая, ЧТО ЭТО, все равно тяжело принимал необходимость сломать и разрушить все то, что столько лет было смыслом его жизни.
— "Мрир... не получится ли из меня..." — он замолк, а конструкт чуть окреп.
— "Нет, Ррус. Ты САМ решишь, что и как ты будешь делать. Без постороннего влияния. Это будет твое осознанное решение, а не сделанный от безысходности выбор, калечащий твою личность." — я легонько гладила его по голове, хоть он и не чувствовал сейчас прикосновений, полностью зацикленный на своем же разуме. — "Осознай, кто ты и каков ты. Прими себя таким, какой ты есть. Признай свои светлые и темные стороны. И только потом — делай выбор. А мы тебя примем ЛЮБЫМ."
— "Даже если я превращусь в кровавый кошмар?" — глухо спросил он, окрашиваясь темный флером тревоги.
Найлус его понял:
— "Да хоть в монстра." — искристый смешок. — "Будет у нас собственный домашний монстр. Справедливый и честный монстр."
— "Тебе Аэтериоса мало?" — фыркнула я.
— "Аэте — не наш монстр. Он Сарена." — флегматично отозвался Найлус, для которого подобной проблемы не было в принципе. — "Ррус, не говори ерунды. Захочешь своими руками передавить всех уголовников этой галактики, я поработаю твоим личным пилотом, на своем корабле. Чтобы тебе добираться было удобнее."
