— Это что?
Ответить турианец не успел.
— Вкусная штука. — сказал Рекс, бесшумно появившийся из-за спины.
— Вкусная. — согласился Гаррус. — Это — мой десерт.
И он показал нам нечто блестящее, черное, словно покрытое хитином с торчащими по бокам то ли отростками, то ли лапками, не понять. Спереди этого непонятного нечто торчало что-то, похожее на хоботок. Ну натуральное насекомое размером с ладонь самого Гарруса!
— Какая мерзость! — выдохнула Эшли, полыхая отвращением и брезгливостью. — Здесь, между прочим, люди есть пытаются!
От Рекса полыхнула волна предвкушения и азарта. Наш кроган "ящерицу-переростка" не забыл и получал огромное удовольствие, доставая Эшли. Я с интересом наблюдала за происходящим, но не вмешивалась в их негласное противостояние.
— Вакариан, еще есть?
— Один на паек. — Гаррус переводил заинтересованный взгляд с крогана на Эшли.
— Поделись.
— Рекс. Ты помнишь, что было в прошлый раз?
— И что?
— Это — корабль.
— Я знаю. — невозмутимо ответил Рекс. — Не убежит.
Гаррус удивленно моргнул, покосился на довольного Рекса, перевел взгляд на Эшли. Мандибулы дернулись в ухмылке. Турианец протянул когтем вдоль небольшого гребня на этом черном нечте. Лапки дернулись.
Эшли как-то судорожно сглотнула и уточнила:
— Оно что, живое?
— Вообще-то, из глубокой заморозки. — поправил ее Гаррус.
Кроган ухмыльнулся и проникновенным низким голосом, который был прекрасно слышен во всей столовой, сказал:
— А его и надо есть живым. Тогда он вкуснее, сочнее и язык пощипывает. А еще так забавно лапками дрыгает, когда с него шкуру сдираешь.
Эшли резко встала, отнесла свою еду и выбросила ее в утилизатор, буркнув на ходу:
— Извращенцы! Жуков едят!
— А что в этом такого? — удивленно спросил Танака, глядя на раздраженную женщину. — У меня на родине жаренных личинок едят. Очень вкусно, между прочим.
Эшли брезгливо поморщилась и гордо удалилась.
Гаррус усмехнулся, взял свой десерт за "лапки" и одним движением вскрыл прочную оболочку.
— Странное насекомое. — пробормотал Дэрг.
Рекс ухмыльнулся и сказал:
— Дэрг, это фрукт!
— Ягода, вообще-то. — поправил его Гаррус, аккуратно разделив фиолетовую мякоть пополам и вытряхнув крупную белую косточку в контейнер. — Рекс. Только к Чаквас зайди.
Рекс взял предложенное ему лакомство и утопал в медотсек. Вернулся от оттуда через пару минут, довольный, уже без половины ягоды, зато с точно таким же плодом! Неочищенным. Видя наши удивленные взгляды, заявил:
— С Крайком поменялся.
Гаррус покачал головой.
— Рекс, это все же космический корабль!
— Малой, я ж не Рив! Я почищу.
— А что было в прошлый раз? — спросил Дэрг.
Рекс ловко выпотрошил ягоду, закинул половинку в пасть и охотно ответил:
— Когда этого малого еще в проекте не было, — Рекс кивнул на Гарруса, — я с братом прилетел на Цитадель. Ну и вляпались из-за этого придурка в большие неприятности. Прятались мы от СБЦ на каком-то складе возле Рынков, залезли в контейнер, а в нем были ящики с этими ягодами. Жрать хотелось — словами не передать, а они, когда свежие, пахнут так, что мы слюнями изошлись. На маркировку внимания не обратили. Ну и нажрались. Я-то хоть почистил, а Рив так их жевал.
— И что было?
— А что? Повезло, нас Паллин с Вакарианом нашли. Молодые они тогда были, только-только в СБЦ пришли. Уж не знаю, как, но нашли. — Рекс причмокнул, покачал головой. — Хороший мужик, твой отец. Сразу догадался что случилось. Ну и отвез нас в госпиталь при СБЦ.
— И что?
— Что-что... два дня с толчка не слазил, а Рива еле откачали, скотину такую. — поморщился Рекс. — Потом пришлось штраф платить. Волус, сволочь, с нас содрал за этот ящик, словно эти ягодки из нуль-элемента были!
Гаррус усмехнулся.
— Ты знаешь, сколько готов Мигрирующий Флот за них платить?
— Тогда и узнал.
— Они такие дорогие? — удивленно спросил Дилан.
Рекс поморщился.
— Дорогие! Этот сорняк по всему Палавену растет!
— По Палавену — да. — согласно кивнул турианец. — А вот нигде больше расти не желает. И культивировать не получается: вкус теряет. Потому и стоит так дорого.
— Что, реально сорняк?
— Да. — совершенно по-человечески пожал плечами Гаррус. — Сорняк сорняком. Переносится на животных: цепляется за все подряд. Выкорчевать сложно. Слишком крепкое растение, да и плоды просто так не раздавишь. До космической эры было с ним немало проблем. Зато хранится долго, если оболочку не повредить, в нем много жидкости и полезных веществ.
— И вкусная же, гадость. — проворчал Рекс, доедая ягоду.
— Вкусная. — согласно кивнул Гаррус. — Любимое лакомство детей. Его в основном они и собирают: кустарники очень колючие, крепкие и ветвистые, просто так не пролезешь. Сам собирал, когда мелким был. Ягоды мы или сами ели, или домой относили, или сдавали на любом государственном складе за довольно неплохие деньги. Их всегда принимают.
Дэрг с интересом рассматривал пустую кожуру. Если не знать, что это ягода, действительно похоже на насекомое: одна сторона выпуклая, темная, поверхность кожуры с более крупным рельефом. Как спинка. Оборотная сторона, наоборот, более светлая и мягкая. А шесть отростков с загнутыми как у репейника крючками, до боли походили на сведенные судорогой тощие лапки.
— Попробовать дашь?
Гаррус покосился на Дэрга.
— Перед доктором Чаквас оправдываться будешь сам. — проворчал турианец и отрезал небольшой кусочек сочной фиолетовой мякоти. — Только не глотай.
Дэрг закинул кусочек ягоды в рот, пожевал и выдал:
— Действительно вкусно! И язык пощипывает.
Боец сглотнул, облизнулся.
— Я же просил не глотать. — тяжко пробормотал Вакариан, прикрыв глаза. — Они же для тебя несъедобны!
— Но ведь немного!
— Но ведь несъедобно!
— Зато я смогу с Крайком спокойно потрепаться. — отмахнулся неунывающий Дэрг. — И про учения узнаю, а то ведь реально задолбали с этим вопросом! Неужели им так понравилось?
— Мне казалось, что не особо.
— Вот потому и спрашивают. Хотят знать, когда очередного захода ждать. — добавил Дилан.
— Можно подумать, Крайк скажет! — фыркнул Рекс.
Бойцы рассмеялись.
— Да, кстати. Где баталер?
— Рекс, ищи его возле продуктового склада. — сказала я. — Он уже поел и ушел.
— Значит, опять будет прятаться по кораблю. — проворчал кроган.
— Тебе что-то надо?
Рекс показал мне пустой пакет из-под зернового кофе.
— Еще есть?
Что-то я не припомню, чтобы Рекс пил кофе. Глянула на удивлённые лица бойцов. В эмоциях — недоумение. Видимо, они тоже его за этим занятием не замечали.
— Тебе понравился кофе?
— Да. Вкусная штука. Хочу еще взять, а то этот уже доел.
Доел? Он что, зерна так сожрал?
— Рекс, это, вообще-то, напиток. — как-то осторожно заметил Дилан.
— Я знаю. Но жевать вкуснее.
С этими словами кроган закинул пустой пакет в утилизатор и отправился ловить по кораблю баталера. Судя по азарту, полыхающему в ментале, Пакти от крогана никуда не денется, а сам процесс охоты на жлобливого баталера доставлял крогану массу удовольствия.
Как показала практика, ягодка выходила бурно, активно и долго, со всеми... вытекающими, и следующие два дня Дэрг в столовке не появлялся. Что удивительно, Гаррус втык не получил, но доктор Чаквас потребовала, чтобы все запасы декстро-пищи были заперты отдельно. Во избежание, а то уже любопытные появились. Рекс отделался легким испугом и теперь ходил довольный, пожевывая кофейные зерна.
Поскольку каюта, которую занимали Гаррус с Найлусом была удивительно маленькой и тесной, я разрешила перенести ящики в мою. Ну, Гаррус их и перенес, аккуратно сложив между раздвинутыми койками, сделав такой себе своеобразный столик. А если чуть сдвинуть койки и на ящики кинуть матрас, можно было получить одну огромную койку.
На следующий день меня замучало любопытство, и вечером я пошла в лазарет. Ну не может Дэрг получить ТАКОЕ расстройство из-за махонького кусочка! Он не настолько и опасен.
Стоило мне войти в лазарет, как Карин, не поворачиваясь, сказала:
— Гаррус Вакариан, вон отсюда!
Я от такой встречи опешила. Найлус отложил датапад, кивком поприветствовал меня, и с интересом наблюдал за происходящим, а Лиара спала. Что занятно, Дэрга в лазарете я не обнаружила.
— Что, так часто наведывается?
Услышав мой голос, доктор повернулась, улыбнулась.
— По пять-шесть раз на день.
— А... где?
— Дэрг? Общается с другом. — усмехнулся Найлус, указав рукой на двери санузла при лазарете.
Вот тут я удивилась.
— Доктор, неужели у него такая сильная реакция на декстро-пищу?
— Скорее, на небольшую дозу слабительного. — улыбаясь, поправила меня Карин. — У Дэрга, как и у Дилана, реакция на декстро-пищу нейтральная. Но его любопытство и сомнительные эксперименты мне еще на Арктуре надоели.
— Карин, это — жестоко.
Ответом мне стала добродушная улыбка.
— Если здравые мысли до него не доходят через голову, приходится их вбивать... другим путем. Возможно, это привьет ему хоть какую-то долю осторожности и здравого смысла.
Я только и смогла что покачать головой. Дэрга мне чисто по-человечески жалко, но его тяга к сомнительным экспериментам довольно опасна. Вот только я искренне сомневаюсь, что отсидка на толчке хоть что-то изменит.
— Как Лиара?
— Заснула, наконец-то. — проворчал Найлус, полыхнув ярким раздражением.
Не поняла? Это чем синекожая красотка успела ТАК достать обычно крайне спокойного и невозмутимого турианца?
— Что случилось?
Найлус поморщился.
— За эти два дня я успел услышать о протеанах больше, чем за всю свою жизнь. Поскольку наша раса единственный свой артефакт не так давно купила у волусов, мне подробно рассказали о протеанах и их культуре, о важности исследования их наследия, о необходимости присутствия ученых-азари... Да теперь я смело могу написать доклад Спаратусу о влиянии протеан на развитие рас Пространства Цитадели, и о вкладе азари в развитие технологий! — Найлус полыхнул ярким раздражением и злостью. — Имрир, я устал это слушать. Доктору Т"Сони стоит чаще покидать свои раскопки и выходить в общество, чтобы удовлетворить тягу общения!
— Девочка действительно любит поговорить. — согласно кивнула Карин.
О как! Неожиданно.
— Доктор Чаквас, когда вы меня выпишете? — спокойно спросил Найлус, хмуро глядя на спящую Лиару.
— Спектр Крайк. Какая выписка? Вам еще садиться нельзя!
— Доктор...
— И никаких учений! — не повышая голоса отрубила Карин тоном, не подразумевающим пререкания.
Найлус тяжко вздохнул.
— Имрир... — короткая пауза. — Ты можешь хоть что-то сделать?
Чем ему так не понравилась наша азари? Она ведь действительно хороший специалист по протеанам, ну болтлива немного, ну так это же не повод пытаться сбежать из лазарета в ущерб своему здоровью.
— Есть вариант.
В принципе, лететь нам долго, и никаких особых дел по дороге не предвидится. Отчего бы и не подлечить?
— Спектр Крайк. Лазарет вы покинете, когда сможете передвигаться самостоятельно. — припечатала Карин.
Найлус полыхнул решимостью, и я четко поняла, что он вот прямо сейчас встанет и уйдет, чего бы это ему ни стоило. И ведь сможет! И сделает, даже если он загнется за порогом.
— Доктор, есть кое-что, что можно попробовать сделать.
— Что ж. Это будет интересно.
Доктор Чаквас подняла ширму, отделяя секцию от остального лазарета и излишне любопытных глаз.
— Доктор, необходим прямой контакт с... поврежденным участком. — обтекаемо сказала я.
Проклятье! Как неудобно присутствие посторонних! Ладно, Лиара спит, но она может проснуться в любое мгновение: сон поверхностный и очень чуткий. Странно, что она от наших разговоров еще не проснулась. Еще одни любопытные уши сейчас страдали, сидя на унитазе. Не то, что Дэрг представляет какую-то угрозу, но пока я не готова ему объяснять то, что он может увидеть или услышать.
Доктор меня поняла вполне правильно и быстро сняла перевязку, обнажая рану. Выглядело все это... не слишком хорошо: огромный синяк на всю грудь, отечные синеватые края, бугры швов.
Ладонь осветилась неравномерным золотым свечением, которое, искрясь и переливаясь, потянулось тонкими струйками вниз, к ране. Я поднесла руку, практически касаясь пальцами кожи, наблюдая, как стекает энергия, вливаясь во вздрогнувшего турианца.
Это своеобразное лечение не требовало от меня чтения каких-либо заклинаний или нанесения рун, достаточно было четко знать, что я делаю. Достаточно моего желания. Это уже не просто передача энергии, пусть и концентрированной. Это уже первая ступень Целительства: жизненная энергия структурированная, направленная, и идет уже не на нужды всего организма, а только на усиление регенерации на конкретном участке. Эффект появляется практически сразу, он гораздо сильнее, чем при обычной подпитке, но жрет гораздо больше сил, есть ощутимые потери в фон, требует постоянного контроля и внимания. Не особо эффективное лечение, но сейчас я еще не в состоянии сделать что-то более сложное: аура еще полностью не развернулась, организм не приспособился, а постоянные потери энергии лишь усугубляют ситуацию и замедляют процесс.
— Щекочет?
— Изнутри.
— Так и должно быть.
Заживление шло стремительно, а я чувствовала, как столь же стремительно исчезают силы.
— Достаточно.
Спокойный вибрирующий голос припечатал неожиданно жестко. Я отвела руку и прервала подачу энергии.
— Заметное улучшение. — негромко сказала доктор, глядя на приборы.
— Завтра надо будет повторить. — я бегло осмотрела заживающую на глазах рану. — Еще пару заходов и можно будет вставать.
Где-то за спиной доктора Чаквас полыхнуло удивление.
— А что случилось? — внезапно спросил Дэрг, с интересом заглядывающий в секцию.
Карин тут же повернулась.
— В койку.
— Но, доктор...
— Дэрг, у тебя постельный режим.
— Но я же...
— Должен был думать раньше. До того, как проводить сомнительные эксперименты!
Понурившийся Дэрг исчез за ширмой. Со стороны это выглядело крайне забавно: Дэрг — здоровенный бугай под два метра, и Карин ему едва до плеча достает макушкой, но стоит ей проявить хоть тень недовольства, как бравый боец тут же затыкается и послушно делает то, что было велено.
Ментал оживился: удивление и легкая опаска всколыхнули фон.
— О, доктор Т"Сони! Вы проснулись! — кислый голос Дэрга дал нам понять, что третий пациент очнулся.
Карин тут же вышла из-за ширмы и занялась синекожей девушкой. Найлус прикрыл глаза, чуть слышно выругался. Яркое раздражение затопило ментал, переплавляясь в холодную злость. Странная реакция. Не верю, что его так достала Лиара! Тут что-то еще. Я вопросительно склонила голову. Найлус поморщился, дернул мандибулами и покачал головой.
— Сейчас узнаешь. — едва слышный на грани восприятия шепот не был опознан инструментроном, и слова Крайка я услышала так, как он их говорил: резкие, рычащие, чуть вибрирующие звуки, в которых практически невозможно распознать связную речь. — Она ОЧЕНЬ хочет отблагодарить тебя за спасение.
