— Поганый выродок! — брызгая слюной, закричала Вальпурга. — Ты разбил материнское сердце! Не смей портить своим присутствием дом благородных Блэков. Пошёл вон, поганец.
— Мамаша, вы бы придержали свою манечку, а то ведь я не поклонник искусства, а мазня, которую вы топчете, не стоит рваного шекеля... Знал бы за того, кто изобрёл магические портреты, ему пришлось бы всю жизнь глотать валерьянку через то место, на котором сидит...
— Ты смеешь мне угрожать? — продолжила бесноваться Вальпурга. — Неблагодарный сын.
— Что вы! Мамаша, я вам искренне благодарен, что вытулили меня из своего чрева. Но такое может сделать и конченая шалава, так что выдавить из нутра — много ума не надо. Если бы за вас было немного мозгов и такта, глядишь, семья осталась бы примерной ячейкой общества, а не кучкой биомусора с одним выжившим, без скромности заявляю, преуспевающим и блистающим мною.
— Ты будешь слушать мои речи, покуда находишься в этом доме, неблагодарный отпрыск! — с наглостью и угрозой заявила Вальпурга.
— Мамаша, откуда такое самомнение, словно у чиновника из налоговой? Думаете, будет сложно спрятать ваш портрет подальше?
— Я ещё при жизни приклеила потрет чарами Вечного приклеивания! — с издёвкой заявила Вальпурга.
— Жаль...
— Жалеешь? — обрадовалась дама с портрета. — Правильно делаешь, поскольку в этом доме я не дам тебе спокойной жизни.
— Жаль будет портить стену, — с неприкрытой печалью и грустью продолжил я. — Не люблю пятен сажи в доме, но куда деваться? Когда расчёсывают нервы и угрожают делать это всю жизнь, я не люблю намного больше. Вы сдавили мои Фаберже, так что иного выхода нет...
Достав палочку под недоуменным взглядом Вальпурги, я направил её на портрет.
— Что? Сириус, ты же не будешь уничтожать потрет своей матери? — удивилась она.
— Почему нет? У вас есть столько денег, чтобы портить мне нервы?
— Подонок! Неблагодарный выродок! Мутант! — ругалась Вальпурга.
— Мама, даже с вашим мерзким характером пусть земля вам будет пухом... Адеско Файер.
Контролировать высшее огненное заклинание было непросто, оно пыталось вырваться из подчинения и спалить всё вокруг. Но за годы практики я поднаторел в магии, поэтому не сомневался в своих силах. Пот выступил на лбу. Потрет моментально сгорел. Приложив усилия, удалось погасить огонь. О картине напоминала лишь копоть на стене по форме рамы.
— Да я просто Малевич! Идеально ровный чёрный квадрат... Ещё бы он стоил столько денег...
Моральных терзаний по поводу уничтожения портрета я не испытывал. Это обычное магическое полотно, в котором запечатлён ментальный образ волшебницы. Там не запечатан дух, нет никакой связи с настоящей мамой. Терпеть ругательства какого-то артефакта? Оно мне надо?! Нервные клетки восстанавливаются очень медленно, уничтожать их из-за вещи я не собираюсь. Не люблю, когда предмет считает себя слишком умным и своевольничает. Вряд ли вообще кто-то подобное потерпит, а если же так поступит, то у него либо нет мозгов, либо имеются лишние нервные клетки.
Артефакт, как прибор, он должен подчиняться приказам человека. Это как если бы у меня в машине стояла аудиосистема, в которой заклинила аудиокассета с отборными матами. Садишься в машину, магнитола тут же включается на полную громкость и начинает раз за разом прокручивать кассету. Понятное дело, что это негодный аппарат, починить его невозможно, следовательно, остаётся только продать.
К сожалению, продать живой портрет было бы со всех сторон глупо. Это же слепок сознания, который хранит много конфиденциальной информации. Поэтому пришлось бесследно уничтожить артефакт с бракованными мозгами. Какой прообраз, такой и отпечаток... Жаль, что мать сошла с ума. К сожалению, это случилось намного раньше моего ухода из дома. Более того, именно ненормальность Вальпурги привела к рождению решения покинуть родительский дом.
Ненависть к матери моего предшественника в этом теле была настолько сильной, что мне даже не хотелось узнавать, где захоронено тело Вальпурги. Хотя и так было ясно, что наш семейный домовой эльф, скорее всего, перенёс тело в семейный склеп Блэков.
Кстати, об эльфе. Шаркая ногами по грязному полу, в коридоре появился домовой эльф Кричер. Он был совершенно голый, если не считать грязной набедренной повязки, и выглядел ещё более старым, чем одиннадцать лет назад. Кожа, казалось, была настолько ему велика, что могла вместить несколько таких, как он. Хотя он был лысый, как все эльфы-домовики, из его больших, как у летучей мыши, ушей торчало изрядное количество седых волос. Глаза водянисто-серые с краснотой, длинный мясистый нос напоминал рыльце животного.
Сгорбившись и будто не видя меня, он медленно и целеустремлённо прошаркал вперёд и остановился напротив чёрного пятна, оставшегося после портрета. Кикимер пробормотал себе под нос хриплым утробным голосом, похожим на лягушачье кваканье:
— Воняет на весь дом. Мерзкий осквернитель рода опоганил дом моей госпожи. Ох, бедная моя госпожа, если бы она знала, если бы она только знала, как позор рода поступит с её портретом, что бы она сказала старому Кричеру? Ох, стыд какой, осквернитель рода не успел прийти, уже уничтожает память о несчастной госпоже. Бедный старый Кричер, что он может сделать...
— Я вас много раз знаю, — с жалостью я посмотрел на выжившего из ума домовика, решая, что же с ним делать. — Вижу, Кричер, вы совсем с мозгами поссорились.
Домовой эльф замер как вкопанный, перестал бормотать и очень отчётливо, но очень неубедительно вздрогнул словно бы от удивления. Было заметно, что это актёрская игра школьного уровня.
— Кричер не видел молодого господина, — сказал он, обернувшись и отвесив мне поклон. Потом, не поднимая глаз от ковра, тихо, но вполне внятно добавил: — Поганый осквернитель рода, вот ты кто!
— И шо вы разоряетесь без кната денег? — усмехнулся я, понимая, что такой домовой эльф в моём основном доме точно не нужен. — Мне таки стыдно находиться с вами в одном Лондоне!
— Кричер ничего не сказал...
Домовой эльф отвесил мне до нелепости низкий поклон, распластав нос-рыльце по полу.
— Кричер, не шлифуйте мне уши
* * *
**. Что вы таки задумали?
— Кричер чистит, — уклончиво сказал эльф. — Кричер верой и правдой служит благороднейшему и древнейшему дому Блэков...
— Сдаётся, товарищ, что вы развешиваете мине на уши макаронные изделия подвида спагетти. Из благороднейших и древнейших Блэков остался лишь я и две моих прелестных дочки. А теперь посмотрите на этот дом. В каком месте он чистый? Где же Кричер так чистит, что кругом грязи, словно на портовой свалке?
— Господин горазд пошутить, — проговорил Кричер с новым поклоном. Потом опять принялся бубнить: — Господин — мерзкая неблагодарная свинья, он разбил материнское сердце...
— С каких это пор в обязанности слуги стало входить правило обсуждать взаимоотношения хозяев? Щаз я сделаю вам скандал, и вам будет весело!
Домовой эльф ещё раз поклонился.
— Как будет угодно господину, — пробормотал он яростно. — Господин недостоин стереть грязь с обуви своей матери, ох, бедная моя госпожа, как бы она плакала, если бы увидела, что Кричер ему служит, ох как она его ненавидела, как он её разочаровал...
— Нет, вы поглядите на этого поца! Разве это эльф? Разве так должен вести себя слуга благородного и древнейшего рода Блэк? — возмущённо протянул я руку в сторону Кричера. — Я имею вам кое-что сказать. Я знаю за эльфов — они никогда не посмели бы оскорблять господина. Кричер не эльф, а хабалка с привоза.
Кричер в очередной раз повторил поклон.
— Как скажет господин, — эльф-домовик взглянул на меня с глубочайшим отвращением и ни на миг не переставал бубнить: — Как вернулся домой, так стал оскорблять Кричера. Ох, бедная моя госпожа, что бы она сказала, если бы увидела, кто заявился в дом? Она объявила, что он ей больше не сын, а он здесь, и говорят, ко всему ещё и убийца...
— Вот как ты заговорил, да? — со злобным прищуром поглядел я на эльфа.
Ни одной дельной мысли, что делать с эльфом. По уму его стоило бы прибить, но это не наш метод. Петтигрю был достоин смерти, жаль, она не была мучительной. Но Кричер... Он верой и правдой служил семье Блэк на протяжении столетий, у меня рука не поднимется прикончить его.
Сумасшедший эльф — это не просто плохо — это ужасно и смертельно опасно. На примере Добби можно сделать вывод о том, что эльф способен пойти на многое, лишь бы не служить хозяевам, которые ему не нравятся. Кричер открыто продемонстрировал неподчинение, презрение и ненависть в отношении меня.
Дать ему свободу нельзя, иначе поставлю под угрозу себя и свою семью. Продать тоже не вариант, слишком много секретов знает этот эльф — больше, чем сгоревший портрет. Остаётся вариант оставить домового эльфа в этом доме доживать свои дни, строение опечатать и забыть о нём. Только процесс отхода на тот свет даже у такого старого эльфа может растянуться на десятилетия. То есть на долгие годы недвижимость в центре Лондона будет простаивать и разрушаться под гнётом времени.
Что ещё можно придумать? Обложить домовика приказами? Известное дело, что при желании можно найти лазейку в любом приказе, всё не предусмотришь. Следовательно, Кричер превратится в подобие взведённой мины, которая неизвестно когда сработает.
Пришла опасность, откуда не ждал. И чего проблемы любят приходить скопом? А во всём виновата жадность. Вот жил же как-то без родительского дома, Кричер обо мне вряд ли думал. Нет же, решил на свою голову забрать книги из семейной библиотеки и придумать применение недвижимости...
Терять недвижимость не хотелось. В результате усиленной мыслительной деятельности родился план...
— Добби!
После моего громкого возгласа в пыльном холле появился Добби. Он был в униформе рабочего и выглядел слегка недовольным. Кричер с презрением смотрел на своего сородича, Добби ответил ему тем же, низко оценив грязную набедренную повязку, напоминающую паклю.
— Вы звали, мистер Миллер? — спросил Добби.
— Наше вам с кисточкой
* * *
* * *
! Как вы себя имеете? Извиняюсь, Добби, что отвлёк вас от, несомненно, важных дел, — начал я. — Для вас есть исключительно выгодное предложение. Желаете приобрести домового эльфа? — кивнул я в сторону Кричера.
Комментарий к Глава 31
*Довести до цугундера — подвести под наказание или — в переносном значении — "довести до непотребного состояния".
** Бекицер — скоренько, быстренько.
* * *
Вольная переделка песни "Серёга" — группа Пневмослон
https://www.youtube.com/watch?v=oOnf6BYCfjY
* * *
Вольтануться — сойти с ума. Вольтанутый — сумасшедший.
* * *
* Во где сидит — надоело / надоела.
* * *
**Шлифовать уши — безбожно врать.
* * *
* * *
Наше вам с кисточкой — добрый день. Выражение вошло в широкий обиход одесситов из жаргона парикмахеров. Традиционное приветствие-зазывание клиента звучало приблизительно так: "Наше вам с кисточкой, с пальцем — десять, с огурцом — пятнадцать!". Мастер-парикмахер, который работал по старинке, — засовывал палец в рот клиенту, а для благородных держал огурцы.
========== Глава 32 ==========
Добби
Призыв мистера Миллера буквально на следующий день после его отправки домой для меня стал неожиданным. Ещё большим сюрпризом прозвучало предложение "бывшего хозяина". От услышанного у меня вытянулось лицо, а уши слегка приподнялись торчком.
— ЧТО-О-О?!
Мистер Миллер показал ладонью на старого, морщинистого домовика.
— Эльфа, — сказал Хайим. — Таки продам за недорого. Добби — это исключительное предложение. Вы сможете переложить на Кричера свои трудовые обязанности.
— Вы что, прикалываетесь?! — округлил я глаза. — Мистер Миллер, если это шутка, то она не смешная. Предлагать эльфу купить сородича...
Кричер выпрямился, оглядел нас двоих зловредным и до крайности удивлённым взглядом и забормотал:
— Свободный эльф туточки. Стоит, наглый такой, в одежде. Хозяин совсем свихнулся, хочет продать Кричера ненормальному эльфу. Ох, если бы моя госпожа видела, как бы она плакала.
— Мистер Миллер, вы посмотрите на этого эльфа? — возмущённо произнёс я. — У него же старческий маразм и болезнь Альцгеймера. Все признаки налицо: бормочет ругательства, снижение способности устной коммуникации, потеря рассудительности, зрительно пространственные нарушения — посмотрите, как он щурится. Наверняка и другие симптомы в наличии: трудности с выполнением привычных задач, решением проблем и планированием, пренебрежение привычными занятиями. Это я к тому, что дом находится в ужасном состоянии. Даже самый ленивый эльф в здравом уме подобной грязи не допустил бы.
— Добби, если бы вы были доктором, я бы записал к вам на приём любимую тёщу, — с улыбкой и нотками сарказма произнёс мистер Миллер. — Так точно описать все симптомы! Я вами восхищаюсь.
Бледные глаза Кричера расширились, и он забормотал быстрей и яростней прежнего.
— Ненормальный, наглый и непочтительный домовой эльф говорит с негодным господином, как будто он его друг. Ох, если бы только госпожа видела, с кем Кричеру приходится иметь дело, ох, что бы она сказала...
— Нет, мистер Миллер, вы видите? — показал я ладонью на Кричера. — Он же ушибленный керогазом по голове. Кричеру не меньше шести сотен лет. Нахрена мне эти проблемы? Я вам что, дом престарелых?
Мистер Миллер был спокоен, он продолжил настаивать на своём.
— Добби, но вы же выступаете за свободу домовых эльфов. У вас большое сердце, которого хватит полюбить весь мир. Я же не прошу за весь Лондон, а всего лишь за одного эльфа. Если Кричеру дать свободу, его старое сердце не выдержит такой удар, и он догонит свой инсульт. Служить нашей семье он больше не может. Другие волшебники отрубят старику голову.
Хайим сделал паузу и перевёл взгляд вглубь помещения. Над лестницей висели высушенные головы домовых эльфов, словно охотничьи трофеи. Это придало словам еврея больший вес. Миллер продолжил:
— У кого, как не у эльфа, вашему пожилому сородичу будет лучше всего?
— Мистер Миллер, поправьте меня, — начал я, — но не вы ли вначале утверждали, будто Кричер будет работать вместо меня? В итоге выясняется, что вам нужна нянька для бесполезного старика, которого некуда деть. Мне что, делать больше нечего, чем потратить часть жизни на уход за старым сородичем, в то время как он считает меня сумасшедшим и оскорбляет?
— Добби, не придирайтесь к словам. Через почему вам не хочется помочь сородичу? — продолжил Хайим. — Разве эльфов так много, чтобы забывать о стариках? Даже с Кричера можно поиметь гешефт. Он мог застать ещё ваш родной мир, может больше знать об истории вашего народа и эльфийской магии.
— Так, давайте резюмируем. У вас, мистер Миллер, есть старый, больной Альцгеймером эльф. Работать он не может, говорит гадости, отдать никому из волшебников вы его не можете, поскольку он нафиг никому не нужен. Отпустить на свободу жалко, поскольку Кричер помрёт. И вы с чего-то решили, что я буду выполнять все ваши пожелания, в том числе стану сиделкой для вредного старика?
