— Северус, ты тоже не нашёл маску?
Шёпот Яксли перекрыл шорох мантий и привлёк всеобщее внимание. Снейп ничего не ответил.
Карлик повернул к нам голову.
— Господин! — радостно воскликнула Беллатриса. — Какой вы милашка! Неужели решили стать домовым эльфом? Я хочу от вас ребёнка!
Зал погрузился в гробовую тишину. Все были шокированы как заявлением, так и той, кто его сделала. Назвать это мелкое чудовище милашкой — надо быть знатной извращенкой. Опознать Воландеморта было сложно, лишь после заявления Лестрейндж я понял, что господин превратился в домовика... неправильного и пугающего, я бы даже сказал — Тёмного Лорда домовых эльфов...
— Беллатриса, — тихо произнёс Воландеморт. — Но ты же была замурована в Азкабане! До меня доходили слухи, что ты там погибла...
— Слухи о моей кончине излишне преувеличены. Я по-прежнему горю желанием служить милорду.
Беллатриса сняла маску, демонстрируя всем своё очаровательное лицо, во взгляде, которым ведьма смотрела на повелителя, читались искреннее восхищение и обожание. Казалось, она уже представила, как будет нянчиться со своим остроухим ребёнком.
Кто бы знал, сколько мне пришлось потратить денег на колдомедиков, чтобы привести внешность Лестрейндж к такому виду. После тюрьмы она больше напоминала зомби-бродягу.
— Как же твой муж, Белла? — удивлённо протянул Воландеморт. Казалось, он готовил речь, но после нашего появления она вылетела у милорда из головы. — Лестрейнджи всегда были преданы мне. Вы предпочли отправиться в Азкабан, нежели отречься от меня...
— А что муж? — пожала плечами Беллатриса. — Он всё поймёт. Милорд, у нас с вами получится магически сильный и прекрасный сыночек... или дочка. Ребёнок вырастет истинным Лестрейнджем. Я воспитаю из него достойного последователя обожаемого господина!
— Белла, как же тебе удалось оказаться на свободе? — вкрадчивым голосом спросил Воландеморт.
— Родственники помогли, — улыбнулась Лестрейндж.
Воландеморт подошёл ко мне и посмотрел снизу вверх пугающими вертикальными зрачками.
— Люциус, мой скользкий друг, — прошептал он, остановившись передо мной. — Мне говорили, что ты не отрёкся от прежней жизни, хотя и был вынужден надеть личину приличного человека. Ты, я думаю, по-прежнему готов возглавить тех, кто не прочь помучить маглов? И всё же ты не попытался найти меня, Люциус...
— Милорд, я всегда был настороже, — пришлось мне поспешить с ответом, чтобы избежать наказания. — Если бы я заметил хоть какой-то знак, любой намёк на ваше присутствие, я бы тут же, немедленно явился к вам, ничто не могло бы помешать мне...
— Тем не менее, ты бежал из страны, когда другой Тёмный Лорд начал действовать против тебя, а значит, и меня, — лениво заметил Воландеморт. — Да, мне всё известно, Люциус... ты меня разочаровал... я ожидаю от тебя более верной службы.
— Конечно, милорд, конечно... вы милостивы, благодарю вас, милорд...
— В таком случае, Люциус, дай мне свою палочку, — протянул ко мне кисть с длинными тонкими пальцами господин.
Сглотнув вязкую слюну, я не нашёл иного выхода, кроме как отдать свою палочку повелителю.
— Немного не то, — Воландеморт повертел в руках мой волшебный инструмент, — но лучше, чем самоделка из ножки кровати и кости дементора...
Было страшно подумать, зачем повелителю пришлось создавать такую самодельную палочку, и почему была использована кость дементора, а не более доступные материалы. Похоже, такая мысль посетила не только мою голову. Все Пожиратели притихли, лишь Беллатриса поедала восторженным взором милорда.
Один из Пожирателей смерти упал на колени, подполз к Воландеморту и поцеловал подол его чёрной мантии. За ним все стали повторять — становились на колени и целовали мантию повелителя. Мне тоже пришлось пройти через это унижение.
Подумать только! Сиятельный Малфой целует мантию домовому эльфу... А это точно наш повелитель? Может быть, кто-то подделал Воландеморта? Ненавижу домовиков! Этот ещё мою палочку забрал... Прибил бы гада, но Чёрная метка не даст.
Воландеморт внимательно оглядел скрытые капюшонами лица. По кругу пробежал тихий шорох, как будто все стоящие в нём вздрогнули.
— Добро пожаловать, Пожиратели смерти, — тихо сказал Воландеморт. — Тринадцать лет... прошло тринадцать лет со дня нашей последней встречи. И всё же вы ответили на мой зов, будто это было вчера... значит, нас всех по-прежнему объединяет Чёрная Метка? Или нет?
Он с шумом втянул воздух. Его щёлочки-ноздри раздулись.
— Вы жрали, пили, занимались любовью со своими жёнами, в то время как я в виде духа скитался в глуши, — продолжил он.
Тут господина прервала Беллатриса:
— Кроме меня, милорд. Желаете исправить это упущение? Годы воздержания в Азкабане и скитаний в глуши вредно влияют на здоровье...
Томный голос, которым всё было сказано, а так же расстёгнутые верхние пуговицы мантии Лестрейндж и её выпяченная вперёд грудь, не давали двусмысленных толкований. Пожиратели при виде наглой попытки соблазнения Воландеморта испуганно шагнули назад, тем самым расширяя круг.
Да что уж там, от такого напора сам Тёмный Лорд опешил и отшатнулся от верной последовательницы. Но тут же взял себя в руки.
— Печально, но заточение в Азкабане не проходит даром, — прошептал он, после чего громче добавил: — Беллатриса, я рад, что ты до сих пор предана мне, но лучше пока помолчи.
— Конечно, милорд, — смиренно склонила голову Лестрейндж, при этом эротично провела языком по губам.
Пожиратели стояли, вытянувшись в струнку. Они боялись даже дышать. У Воландеморта сильно раздувались вертикальные ноздри, казалось, он начнёт всех убивать.
— Я чую вину! Воздух пропитался ею, — начал Тёмный Лорд.
Скорее воздух пропитался плесенью и пылью, а ещё дымом из забитой сажей трубы камина, но вслух при злом Воландеморте такого лучше не говорить. Стоящие в кругу снова вздрогнули: каждый как будто пытался и не смел сделать шаг назад. Да и некуда было отступать, уже и так Пожиратели почти упёрлись в стены.
— Я вижу, вы живы и здоровы, силы ваши не иссякли — вы так быстро прибыли! — продолжал разглагольствовать Воландеморт. — И я спрашиваю себя... а почему этот отряд волшебников так и не пришёл на помощь своему хозяину, которому они клялись в вечной верности?
Долго ждать не пришлось, милорд вскинул палочку. Все ожидали, что пыточное заклинание прилетит Беллатрисе, но... Воландеморт с опаской покосился на неё...
— Круцио!
Эйвери начал извиваться и кричать от боли.
Вот это неожиданно! Наверняка все подумали аналогично — это было видно по глазам Пожирателей, которые пытались выдвинуться за маску.
— Простите, милорд! — завизжал Эйвери.
Воландеморт снова поднял палочку. Измученный Пожиратель смерти перестал корчиться и лежал на спине, тяжело дыша.
— Встань, Эйвери, — тихо произнёс Воландеморт. — Встань. Ты просил прощения? Я не прощаю. И я ничего не забываю. Тринадцать долгих лет... Тринадцать лет верной службы — и тогда, может быть, я вас прощу...
Домовым эльфом Воландеморт стал ещё более ненормальным. Раньше он хотя бы наказывал тех, кто вызвал его гнев. Интересно, как господин сумел вселиться в домовика? Неужели он не мог выбрать тело получше?
— Пока вы прохлаждались, позабыв о нашем деле, в магическую Британию явился новый Тёмный Лорд. Я спрашиваю себя: что вы сделали для того, чтобы защитить свой дом от вторженца из иного мира? Чем вы помогли своему господину?! Вы отсиживали задницы в манорах...
Воландеморт повернулся к Беллатрисе.
— Не все, — сказал он ей, отчего Лестрейндж засияла, как рождественские фейерверки. — Некоторые даже в суровых условиях Азкабана продолжали быть мне верны.
Воландеморт обвёл тяжёлым взглядом багровых глаз всех Пожирателей, после чего продолжил:
— Вы даже не можете поддержать друг друга, при этом смеете себя считать Пожирателями? Когда наш противник ограбил сейф Лестрейнджей, вы сидели тихо и не высовывались. Когда у Малфоя прокляли поместье — вы ничем не помогли ему. Я вообще заметил, что от вас невозможно дождаться помощи...
Пожиратели притихли, они боялись издавать какие-либо звуки и даже шевелиться. Я чувствовал, что милорд говорит правильные слова. Действительно, когда на нашу семью обрушилась череда невзгод — ни одна сволочь даже не почесалась. Все радовались, что не им достались шишки. Хреновые товарищи, которых действовать может заставить лишь живительное Круцио от Тёмного Лорда. Даже Крэбб и Гойл, которых я отмазал от Азкабана, не спросили: "Люциус, что у тебя произошло? Мы можем чем-то помочь?"...
— Рождается закономерный вопрос, — продолжил повелитель, — как люди, которые клялись мне в верности, могли поверить, что я не восстану вновь? Куда вы глядели, зная, что мне не страшна смерть? Или среди нас есть те, кто поверил в силу другого волшебника, или... может даже кто-то поклялся одному из них в верности... защитнику простецов Альбусу Дамблдору или иномировому захватчику Шао Кану?!
При упоминании имени Дамблдора стоящие в кругу зашевелились, послышалось бормотание, кое-кто покачал головой. Имя Шао Кана напугало большую часть волшебников, уж больно красочно были описаны его "подвиги" в Гринготтсе. Белластриса заскрежетала зубами.
— Будь ты проклят, Шао Кан! — злобно прошипела она. — Я найду тебя и вырву твои яйца! Я буду вечность пытать тебя за каждую украденную монетку!
Воландеморт повернулся к Лейстрендж и пристально на неё посмотрел.
— Беллатриса, — сказал он вкрадчивым шёпотом, — скажи, уцелела ли та чаша, которую я давал тебе на хранение?
— Простите, милорд, — склонила голову Беллатриса. — Мерзкий Шао Кан украл всё, что содержало хотя бы крупицу драгоценных металлов. Он оставил нетронутыми лишь старые щиты и доспехи.
Воландеморт от ярости побледнел. Его ноздри широко раздулись от гнева, и так красные глаза налились бешеной кровью.
— Шао Кан... — прошипел он. — Этого мерзавца необходимо уничтожить!
— Милорд, вы лучший! — влюблённо поглядела на повелителя Беллатриса.
Воландеморт стал ходить кругами вдоль ряда пожирателей и мерно говорить:
— Наши товарищи гниют в тюремных застенках. Эти люди действительно преданы мне, в отличие от некоторых, которым предстоит делом доказать свою лояльность. Когда стены Азкабана рухнут, мы уничтожим мерзких дементоров и освободим союзников.
Он развернулся и снова пошёл по кругу в другую сторону. Мимо некоторых Пожирателей смерти он проходил молча, перед другими останавливался и говорил с ними.
— Макнейр... Я слышал, ты сейчас уничтожаешь опасных животных по заданию Министерства магии? Скоро у тебя появятся жертвы поинтереснее. Лорд Воландеморт позаботится об этом...
— Спасибо, хозяин... спасибо, — пробормотал Макнейр.
— Макнейр, подумай пока, где можно найти дракона и как его убить.
Воландеморт пошёл дальше.
— А здесь, — милорд подошёл к двоим самым высоким Пожирателям смерти, он был им почти по пояс. Господин задрал голову, чтобы лучше разглядеть парочку крепышей. — Здесь у нас Крэбб... Ты сработаешь лучше на этот раз, правда, Крэбб? И ты, Гойл?
Оба неуклюже поклонились, глухо бормоча:
— Да, хозяин...
— Конечно, хозяин...
— То же самое касается и тебя, Нотт, — тихо обратился Воландеморт к фигуре, ссутулившейся в тени Гойла.
— Милорд, я падаю ниц перед вами, я ваш самый верный и покорный...
— Достаточно, — произнёс господин.
Воландеморт остановился перед Лестрейндж, смотрящей на маленького и страшного домовика с мечтательной улыбкой на губах, при этом не забыв наклониться и выпятить грудь, чтобы повелителю лучше было видно декольте. Милорд глядел в распахнутую мантию своими ничего не выражающими, красными глазами, как будто видел нечто обыденное, а не женскую грудь.
— К-хм... О чём это я? — отвёл он взор от декольте. — Среди нас не хватает семерых. Четверо погибли, служа мне. Один побоялся вернуться... он пожалеет об этом. Один, я думаю, покинул меня навсегда... он, конечно, будет убит... и ещё один погиб, не выдержав тягот Азкабана.
— Милорд, — осмелился подать голос Яксли, желая выслужиться. — Если вы о Крауче-младшем, так может он тоже того... — он с опаской покосился на Беллатрису. — О леди Лестрейндж тоже говорили, что она умерла, тем не менее...
— Как и обо мне, — Воландеморт пригвоздил суровым взглядом Яксли. — Да, такое не исключено. Люциус, мой скользкий друг, — обратил на меня внимание он.
— Да, повелитель...
— Узнай всё, что можно об Абдаль Аяте и Шао Кане. Мы должны достать этих волшебников из-под земли!
— Я постараюсь, милорд, но... Если будет позволено...
— Говори, — недовольно прошипел господин.
— О Кане и Аяте очень мало информации. Как вы понимаете, милорд, я крайне заинтересован в том, чтобы найти Шао Кана, но, к сожалению, пока все поиски оказались бесполезными...
— Люциус, ты уж постарайся. Не подведи меня снова...
От вкрадчивого шепота Тёмного Лорда у меня по спине пробежал табун мурашек размером с гиппогрифа. Вначале он отнял у меня палочку, теперь даёт невыполнимое задание. Что дальше? Пойдёт соблазнять мою жену? Может, Воландеморт специально для этого принял облик домового эльфа...
========== Глава 48 ==========
Добби
После пыток я пытался прийти в себя, используя классическую алкотерапию. Потихоньку алкоголь делал своё дело, меня начало отпускать от фантомных болей, вызванных действием Круцио.
Да уж, недооценил я Воландеморта. Может, он и псих, но не дурак. Да и сила воли у него серьёзная. Первый блин комом. Всё же отсутствие опыта возрождения Тёмных Лордов даёт о себе знать. Ну, ничего, у меня же есть ещё одна попытка.
Один крестраж после возрождения Тёмного Лорда не подавал признаков присутствия осколка души. Он по-прежнему был проклятым артефактом, но ощущался намного слабее. Пожалуй, сейчас крестраж можно было бы уничтожить обычными методами.
На основе имеющихся данных я построил теоретическую модель работы крестражей. Пока в артефакт заключена частица души, он почти неразрушим. Когда мага возрождают, в тело вселяется осколок души из крестража, который сохраняет воспоминания на момент создания филактерии. Вероятно, после смерти этот кусочек души будет притянут обратно в крестраж, если артефакт всё ещё цел. Вскоре после полноценного обретения тела обитателем крестража, к нему притягивается основная душа мага. Вот только душа у Воландеморта одна, а крестражей несколько.
Полагаю, если я создам ещё одно тело на основе второго крестража, то этот Том Реддл не будет ничего помнить. Можно будет начать с ним работать с чистого листа, учитывая предыдущие ошибки. А если раскрутить его на клятву...
Есть направления волшебства, работающие с подобием. Ярким примером является Оборотное зелье. Часть является единым целым с вещью или живым существом, от которого была отнята. Так с помощью волоса или крови можно превратиться в другого человека, создать крестражи и сотворить много другое.
Для меня это означает, что если урезанная версия Воландеморта принесёт мне клятву, то и основная часть окажется под её действием.
