— Не может быть! — возликовал он. — Это так неожиданно. Я знал, что директор Дамблдор уважает меня, раз предоставил должность преподавателя, но настолько, что мне будет прислуживать лучший эльф... Невероятно!
Локхарт ослепительно улыбнулся.
— Сэр, я поклонник вашего творчества. Если вас не обременит, могли бы вы поставить автограф на моих экземплярах ваших книг?
— Добби! — воскликнул Локхарт. — Добби! Добби! Добби! — Гилдерой покачал головой, и на его крупных, ослепительно белых зубах ярко заиграли лучи от свечей, освещающих комнату. — Конечно же, я оставлю тебе автограф! Как можно игнорировать фанатов? Тем более, единственного домового эльфа. Это невероятно! Шедеврально! Гилдерой Локхарт — меня читают даже эльфы...
По щелчку пальцев появилась стопка из пяти книг. У писателя в руке, словно по волшебству оказалась авторучка, приятно выглядящий серебристый "Паркер", стопроцентно магловский. Гилдерой размашистым почерком расписался на титульном листе.
Удивительный человек. Замечательным в Локхарте было то, что, даже когда он молчал, он умудрялся выставлять напоказ свои зубы-жемчужины. Такую улыбку нужно долго и упорно тренировать, я бы так не сумел.
— Вот, Добби. Твои книги, — вручил мне стопку подписанных произведений Локхарт. — Я рад. Очень рад, что домовые эльфы являются настолько просвещёнными, что читают мои произведения.
— Спасибо, сэр. Вы отличный писатель. Жаль, что издаётесь лишь в магическом мире. Если бы вы издавались у маглов, тиражи были бы намного больше, но... Статут секретности... Жаль, что многие люди лишены возможности читать ваше творчество.
Мои слова для ушей Локхарта были подобны Елейной Смазке Григория. Он сиял, как начищенный галеон.
— Добби, так теперь ты мой личный слуга? — спросил он.
— Простите, сэр. Это почти так. У домовых эльфов очень много работы. Я занимаю важный пост — являюсь личным помощником мистера Филча, заведующего хозяйством Хогвартса. Днём начальник загружает работой, поэтому сразу извиняюсь, сэр, но Добби сможет вам помогать в редкие моменты свободного времени перед сном. Сделать уборку, постирать вещи — всё это в моей компетенции. Но вы можете попросить в рабочее время кофе, бутерброд или что-то подобное. Вынужден предупредить, но домовым эльфам запрещено показываться на глаза волшебникам, поэтому я буду выполнять работу, не попадаясь вам на глаза, сэр.
Надеюсь, эта отмазка сработает. Не люблю скакать телепортациями по прихоти волшебников, а переместить что-то удалённо, например, чашку кофе — не проблема. Мне даже не придётся отрывать худую эльфийскую задницу от кресла. Настроиться на магию Локхарта и прислушиваться к пожеланиям мужчины мне будет несложно.
— Ничего, Добби. Я понимаю. Но ты в костюме. Это поразительно! Неужели директор Дамблдор специально подыскивал для меня стильного эльфа?!
— Конечно, сэр. У вас отличный стиль. Он был оценен по достоинству. Восхитительная ткань, индивидуальный пошив, прекрасный цвет. Вам очень идёт.
Локхарт был счастлив. Он ловил нереальный кайф от комплиментов и принимал их за чистую монету. Какой маг поверил бы, что Дамблдор будет лично подбирать прислугу для рядового преподавателя?
Старейшина, когда назначал меня слугой Локхарта, делал это с таким видом, словно наказывает. Может быть, Стичер что-то знает, чего не знаю я? Всё же он старый эльф, пользующийся уважением, с большими связями среди нашего народа. Значит, старейшина может быть в курсе таких новостей, которые не каждому великому волшебнику доступны.
Надеюсь, Гилдерой не из этих, которые любят запускать сардельку между мужских эльфийских задних полукружий... А то не хотелось бы использовать коронный приём "Бетонный Блок но дзюцу". После такого за бедным Добби будут охотиться мракоборцы, но что хуже — закроют доступ к Хогвартсу, а значит, к библиотеке.
Радостный от того, что удачно избавился от лишней работы, я телепортировался к себе в комнату. Налил в бокал коллекционного вина, щелчком пальцев призвал книгу и с удобством разместился в мягком кресле.
Так-так... Что у нас сегодня?
На обложке тоненькой книжицы в кожаном переплёте готическим шрифтом было написано:
Как привлечь удачу
Элджей Фортунес
Удача никогда не бывает лишней, проверено на собственном опыте. Однозначно рекомендовано к прочтению.
Книга была написана сложным языком. Вода... Вода... Вода... Стоп! Вот оно!
На листе был начертан рисунок в виде трёх перекрещенных восьмёрок, которые напоминали клевер. Описание ритуала было лаконичным. Нужно зарезать чёрного петуха и трижды произнести коротенькое заклинание. Это дарует небольшую удачу сроком на месяц.
Ритуал простой, однозначно, нужно попробовать.
Тут же я полез в сундук за телефонным справочником. Найдя адреса ферм, я выбрал ту, к которой проще добраться. Дальше просто: телепортация под невидимостью в Лондон на вокзал Кинг Кросс. Доехать на поезде до пригорода, добраться короткими телепортациями до фермы и позаимствовать чёрного петуха. На складе знакомого супермаркета раздобыл хороший нож.
Встал вопрос о месте проведения ритуала. Вроде бы в подвал никто из обитателей замка за время моего проживания не ходил. Пока в школу не прибыли ученики, нужно поскорее провести ритуал. Потом это будет сделать сложнее. В принципе, можно воспользоваться Выручай-комнатой, но пока никого нет, и подвал сойдёт.
На радостях я не стал использовать невидимость и телепортировался в одно из облюбованных помещений, расположенное в подвале. Зря... Очень зря я не использовал невидимость!
Облюбованный зал оказался занят. На полу была начертана кровавая пентаграмма, настолько огромная, что в ней поместился мистер Филч и огромный бык. Животное стояло, словно одурманенное, а завхоз держал в правой руке здоровый нож.
Мы стояли, замерев, словно пара сусликов, ослеплённых фарами. Филч смотрел на нож и петуха, которые я держал в разных руках. Я смотрел на нож Аргуса, быка и пентаграмму.
— Э-э-э... Начальника, Добби хотеть тебе сделать суп, — нагло соврал я, стараясь спрятать нож за спину. — Ну-у-у... Раз начальника занят, Добби сделать суп в другой раз...
— СТОЯТЬ!
Филч гаркнул командирским тоном, смотря на меня с безумным блеском в глазах. От ножа отражался мерцающий свет факела, освещающего зал, отчего становилось страшнее. Атмосфера была угнетающей, словно в фильме ужаса. Не хватало только устрашающей, бьющей по нервам музыки. Таким завхоза, похоже, никто не видел. Мне стало страшно. Вот Воландеморта в затылке Квиррелла ни капли не боялся, а от Филча с тесаком, даже не умеющего колдовать, затряслись поджилки.
При виде этой картины всплыла фраза из фильма про бэтмена: "Хочешь знать, почему я использую нож? Пистолет — слишком быстро. Не успеваешь насладиться, получить удовольствие". Если вспомнить, что у Филча всегда с собой пистолет, становится ещё страшнее.
— Как скажет начальник. Добби стоять. Добби может помочь мистеру Филчу? Покараулить быка, разделать, подержать факел...
— Стоять, мелкий поганец! — безумно оскалился Филч. — Ты никому об этом не расскажешь, иначе...
— Да-да, начальник! — закивал я, пытаясь придумать, как вывернуться из сложившегося положения. — Добби никому не говорить. Добби всё понять. Мистер Филч хотеть разделать быка на мясо. Добби умный. Добби знать, что вначале корова надо зарезать, чтобы потом на столе было много мяса. Добби восхищается начальником! Работать сверхурочно, чтобы во время предстоящего завтрака на столах было свежее мясо. Начальник работать много-много, как домовой эльф.
— Да-а-а... — протянул Филч, с подозрением косясь на чёрного петуха. — Да, Добби. Ты всё правильно понял. Я всего лишь хочу, чтобы на столах в Большом зале было свежее мясо. А ты... Ты хотел порадовать старика-завхоза свежим супом из... чёрного петуха... Ночью... Да...
— Начальник такой умный!
— Иди, Добби... — Филч подозрительно скосил глаза на свой боевой нож, затем взглянул на мой ножик. — Надеюсь, мы друг друга правильно поняли. Я даже не буду спрашивать, зачем эльфу понадобился чёрный петух. Меньше знаешь — крепче спишь.
— Спокойной ночи, мистер Филч.
Вместо того чтобы телепортироваться, я создал хлопок, как при перемещении и стал невидимым и неслышимым. Тут же телепортировался в дальний угол.
Филч обвёл помещение подозрительным взглядом.
— Проклятый домовик! — пробурчал он. — Чуть не испортил ритуал. Нужно впредь быть осмотрительней... Хм... Интересно, зачем ему петух? Похоже, в этой школе не я один балуюсь ритуалами... Нужно с этим эльфом держать ухо востро. Теперь с пистолетом буду даже спать...
========== Глава 28 ==========
Хайим Миллер (ИО Блестящего, он же Сириус Блэк)
Ненавижу детей... чужих и когда я в аниформе хомяка. А сейчас мне приходится изображать из себя самого обычного хомяка.
Информацию, полученную из рук Добби, нельзя проигнорировать. Безопасность детей превыше всего. Властям и Дамблдору я не доверяю. Министерские просто будут брать взятки от Пожирателей смерти и закроют на все бесчинства глаза, а Дамблдор устроит свои игры, которые непонятно куда заведут. Последствия его "игр" я испытал на собственной шкуре, так что с уверенностью могу утверждать, что достаётся всем: врагам Дамблдора, его союзникам и непричастным. В Хогвартс ходит Джеймс, а на следующий год пойдёт старшая дочка.
Хочешь, чтобы было хорошо — сделай сам. Думал я долго. Вначале взяли с собой на отдых подружку Джеймса, ту маглорожденную, любознательную девочку. Пусть она не из наших, но если примет гиюр*, то сможет стать сыну хорошей супругой. Над проблемой продолжили размышлять вместе с супругой. Софочка собиралась сама отправиться в школу, найти и изъять артефакт, а после этого вставить его Люциусу Малфою в то место, которым он думает и на котором сидит. Естественно, я был против подобного, по крайней мере насчёт первого пункта, поэтому решил сам отправиться в Хогвартс и разрешить проблему. А Софочка пусть лучше сидит с детьми.
За август наделал ювелирных украшений на год вперёд, супруга их будет развозить по магазинам, так что с этим проблем нет.
Поскольку взрослый маг может попасть в школу лишь в виде преподавателя, то пришлось использовать свою сильную сторону — анимагию. Определить анимага в животном возможно лишь по косвенным признакам. Нет чар, способных опознать в животном волшебника. Есть заклинание принудительного возвращения облика, но никто не будет применять его на каждое домашнее животное.
Вот и вышло, что я сижу в комфортабельной клетке на столике в купе одного из вагонов Хогвартс-экспресса, смотрю на мир сквозь решётку и надеюсь поскорее отсюда выбраться.
Джеймс не был в курсе того, что хомяком являюсь я. Детям не стоит доверять серьёзных тайн, они "по секрету" поделятся с друзьями, а что известно двум оленеводам, знают все чукчи.
Чуткие уши улавливали, как Софочка на перроне даёт наставления сыну.
— Джеймс, не вздумай обижать хомячка! — у супруги был строгий голос. — Это не простой хомяк, а волшебный. Это любимый хомяк твоего отца. Не дай бог, он пострадает, папа будет очень недоволен.
— Хорошо, мама, — печально ответил Джеймс.
— Корми хомяка кошерной пищей, клетку не запирай, будь с ним вежлив. Это очень умный зверь.
— Да, мама. Хорошо, мама, — бубнил как мантру Джеймс.
— Хорошо кушай, не хулигань и не лезь в неприятности, — продолжала Софья.
— Да-да, — сказал Джеймс. — Ой, там Гермиона. Я пойду?
— Иди, сынок.
Вскоре в купе зашли Джеймс и Гермиона. Девочка несла переноску с рыжим, криволапым котом повышенной пушистости. Клетка с котом, скорее полуниззлом, была установлена на стол рядом с моей. Кот внимательно разглядывал меня, в его глазах читался разум и гастрономический интерес. Мне удалось установить с ним мысленный контакт.
— Мряу... Какая странная мышь... — облизнулся кот.
— Сам ты мышь! — кинул я мыслеобраз коту, который от этого обалдел и сел на задницу. — Что смотришь, пушистый? Мы таки будем говорить за дело или ты продолжишь восхищаться моей неповторимой красотой?
— Говорящая еда! — удивлённо подумал кот.
— Говорящая шуба! — с сарказмом передал ему я.
— Я не шуба, я Криволап! — возмутился кот.
— Рад знакомству. Позволь отрекомендоваться — Хайим Самуилович Миллер, волшебник, отец вон того мальчика, — кивнул я на Джеймса, — который является другом твоей... м-м-м... старшей кошки.
— То есть, ты тоже из нашей стаи? — удивился кот. — Не еда... — расстроился он. — Младший кот?
— Ага. Младший кот. Мне понадобится твоя помощь, Криволап.
— Конечно, младший кот, — кот перешёл на покровительственный тон. — Криволап поможет маленькому собрату.
— Прелестно! Слушай меня, и мы будем делать большие дела.
Наше общение мыслеобразами происходило довольно быстро. В это время Гермиона с восхищением разглядывала меня.
— Какой милашка! — воскликнула она. — Джеймс, это твой джунгарчик?
— Ага. Мама подарила, но... — сын поморщился. — Лучше бы она этого не делала. Задолбала наставлениями. Корми его кошерной пищей, заботься, не обижай... У-у-у... Жил же как-то без домашнего животного... И вообще — это подозрительно. Чтобы родители что-то подарили просто так, без долгого выпрашивания с торгом...
— Они же твои родители, любят тебя, — наставительным тоном произнесла Гермиона. — Мне они показались хорошими людьми, даже пригласили с собой на отдых в другую страну.
— Это тоже странно, — покачал головой Джеймс. — Папа был слишком щедр, обычно он на шару никого не катает. Видимо, ты ему сильно понравилась. Гермиона, а это твой кот?
— Да, — кивнула девочка. — Поскольку у меня день рождения в сентябре, родители подарили мне деньги на подарок заранее. Я давно мечтала о коте, а этот полуниззл такой милашка. В зоомагазине он выглядел одиноким и тянулся ко мне.
— Понятно, — вздохнул Джеймс. — Надеюсь, он не сожрёт моего хомяка, а то мама открутит мне голову и приживит к тому месту, на котором сижу.
— Нет! — возмутилась Гермиона. — Конечно, нет! Криволап очень умный кот, он ни за что не тронет твоего хомяка. Ведь так, Криволап? — обратилась она к коту.
— Ага, — мыслеобразом согласился Криволап. — Я буду защищать маленького кота из нашей стаи. Как вы могли подумать, что причиню ему вред?
Только дети не "услышали" полуниззла, поскольку не имели навыков в ментальной магии. Из этой парочки лишь Джеймс знал основы окклюменции, но как любой ребёнок, пренебрегал подобным навыком.
— Джеймс, можно его погладить?
Гермиона глядела на меня, так что не оставалось сомнений, кого именно хотят погладить.
— Ага, — кивнул Джеймс.
Гермиона открыла мою клетку и протянула внутрь руку.
— А-А-А! Нет-нет-нет! Я против... Только не маленькая девочка!
Девичья ладошка стиснула мою тушку и вытащила из клетки. После этого началась жуткая пытка — девочка держала меня в зажатой ладони и гладила.
— Какой милашка, — произнесла Гермиона.
— Отпусти! Я-а-а тебе на хомячьем говорю, опусти!
— Ты чего, маленький кот? — удивился Криволап. — Когда гладят — это приятно.
