— Добби помнить... — показалось, что уголки губ домового эльфа слегка приподнялись, словно он сдерживался от улыбки. — Добби помнить, что некий артефакт имеет плохую магию... проклят сильным волшебником... Он может подчинять сознание, забирать жизнь и магию владельца. Добби думать, что некий артефакт может способствовать возрождению Тома Реддла.
— Ничего себе! Откуда такие сведения? — спросил Джеймс.
— Добби не может говорить, иначе Добби придётся себя сильно наказать, — поник эльф, печально опустив голову. — Добби может говорить только чисто гипотетические фантазии.
— Юный Миллер, вы шо спешите скорее, чем я?! — строго посмотрел на сына мистер Миллер. — Сына, видишь, тут два серьёзных разумных обсуждают за дело?
— Прости, папа, — сказал Джеймс.
— Итак, Добби, вы таки можете нафантазировать, как артефакт попадёт в школу? — спросил у домовика мистер Миллер.
— Добби думать, что с помощью кого-то из детей Уизли.
— Волшебно! — обрадовался мистер Миллер. — Добби, вы великолепный собеседник. Скажите, вы со своей семьёй счастливы?
— А куда деваться... — грустно вздохнул домовик.
— Добби, я готов послушать за вашу просьбу, — сказал мистер Миллер.
— Добби хочет получить свободу... — с ещё больше грустью тихо произнёс эльф. — Но это невозможно.
— А щё такое? — развёл руками мистер Миллер. — Не надо этой лимонной морды! Пациент, слушайте сюда. Скока я буду иметь денег, если вы станете свободны?
— Денег? — на лице Добби проступило удивление и недоверие. — Господин волшебник готов помочь Добби?
— Не вижу проблем, — кивнул мистер Миллер.
Я была возмущена до глубины души. Конечно, от самого Джеймса уже была наслышана о его семье, но воспринимала как шутку его рассказы. Но теперь, наблюдая воочию, как его папа пытается получить деньги с домового эльфа за его освобождение из рабства, я негодовала. Это казалось неправильным.
— Добби готов заплатить. Вы скажете сумму?
— Почему нет? Мы с вами разве поссорились? — произнёс мистер Миллер. — Спешите на аукцион невиданной щедрости — сто миллионов фунтов, и свобода ваша!
Лицо эльфа после оглашения суммы вытянулось. И так длинный нос, казалось, стал ещё длиннее, а глаза словно выдавили из обрит. Он стал хватать воздух ртом. Я не отставала от домовика, поскольку была шокирована и раздавлена озвученной суммой. Это же издевательство! Откуда у раба такие деньги? Понятно же, что он за всю жизнь столько не наберёт.
— Вот поэтому я и не хотел связываться с евреями... — тихо себе под нос пробормотал Добби.
В ответ мистер Миллер усмехнулся и произнёс:
— Вы вот это здесь рассказываете на полном серьезе? Ничем не рискуя? Нет, Вы мне просто начинаете ещё больше нравиться!
— Добби не иметь сейчас таких денег... — протянул домовик. — Но... Добби готов заплатить... Через пару недель.
Для меня это стало шоком. Эльф, раб, который может достать сто миллионов... Просто нереально гигантскую сумму. Как?!
— Деньги не должны быть краденными, — заметил мистер Миллер.
— Вы выкручиваете Добби руки, — покачал головой домовик. — Не бывает такого, чтобы заработать большие деньги быстро честным путём. Если они будут "чистые", вы выполните свою часть сделки?
— Не сомневайтесь, Хайим Миллер ещё никого и никогда не обманывал в вопросах бизнеса, — заверил мистер Миллер.
— В таком случае Добби понадобится год, чтобы отмыть деньги. Вас устроит оплата на офшорных счетах?
— Определённо, вы мне всё больше и больше нравитесь, даже больше чем любимая тёща! — радостно оскалился мистер Миллер.
— Но... — начал Добби. — Оплата после получения свободы. А то один волшебник уже кинул Добби, взяв предоплату.
— Хайим Миллер не фармазонщик! — возмутился мистер Миллер. — Мы таки состряпаем магический контракт, чтобы всё было по высшему разряду. Но без предоплаты никак. Десять миллионов вперёд.
— Добби готов заплатить миллион фунтов предоплаты наличными.
— Ни вам, ни нам — три миллиона, — сказал мистер Миллер.
— Два миллиона — это всё, что сейчас есть у Добби.
От услышанного я впала в ступор. Раб, у которого есть такие деньги... КАК?! А главное — он хотел с моей помощью получить свободу бесплатно. Может быть, Джеймс был прав в том, что за помощь нужно брать деньги? Даже у невзрачного раба, одетого в половую тряпку, в заначке оказалось два миллиона фунтов...
— Куда деваться... — мистер Миллер печально вздохнул. — Придётся согласиться на эту мелочь, но только из уважения к вам, Добби.
— Добби охренел от ваших расценок! — пуча глаза, произнёс эльф.
— Пойдёмте, Добби, заключим магический контракт...
Домовой эльф и мистер Миллер удалились вглубь дома, провожаемые всей нашей четвёркой. Хана нарушила молчание.
— Круто! Вы видели, как папа развёл домовика на большие деньги?
— Так он что, обманет эльфа? — резко спросила я.
— Нет, что ты! — возмутилась Сара. — Хана просто не так выразилась. Наш папа не фармазон, но на шару и пальцем не пошевелит. Если Добби заплатит, то папа обязательно его освободит.
— Но откуда у домового эльфа такие деньги?
— На завтраках сэкономил! — усмехнулся Джеймс.
— Нет, я серьёзно.
— Ой, Гермиона, это же эльф! — сказала Хана. — Наверняка украл деньги у маглов. С их способностями это легко и просто.
— То есть, он вор? — нахмурилась я.
— Ну и что? — пожал плечами Джеймс. — Если бы я был рабом, то пошёл бы на что угодно, чтобы получить свободу. Наш народ ради обретения свободы вообще сорок лет по пустыне ходил. Воровство на этом фоне кажется полной ерундой.
— Возможно, ты прав, но это неправильно, — надула я губы.
— Давай лучше поиграем в приставку, — предложил Джеймс.
— У меня нет игровой приставки, а уж увидеть такое в доме волшебников... м-м-м... удивительно.
— А что ты ожидала у нас увидеть? — спросила Хана.
— Ну-у... — я пожала плечами. — Не знаю... Что-то волшебное.
— Волшебное? — тоненьким голосом сказала Сара. — У тёти Сары в Одессе в квартире развешаны пучки трав и на столе лежит хрустальный шар. Но она ведьма-зельевар и зарабатывает гаданием.
— Гадает волшебникам? — спросила я.
— Нет, — помотала головой Сара. — Маглам. На волшебниках хороший гешефт не сделать, их мало и погадать могут сами, если не прогуливали уроков прорицания.
— Но разве это не будет нарушением статута секретности? — в очередной раз за день удивилась я.
— С чего бы это? — ответила Сара. — Гадание повсеместно используется маглами, его даже маги за волшебство не считают. Другой вопрос, что у магла гадания дадут намного худший результат, чем у волшебника.
Джеймс достал приставку и установил в неё картридж.
— Запустил, — сказал он. — У меня есть новая игра на Нинтендо — Стрит Файтер.
Мы расселись на ковре перед телевизором. Джеймс сунул мне в руки джойстик, на который я смотрела с непониманием, поскольку не знала, как им пользоваться, а спросить было стыдно. Раньше меня никогда не звали играть в приставку, да и друзей никогда не было. Уж от кого, а от потомственных волшебников развлечений обычных детей я никак не ожидала.
На экране появилась заставка. На чёрном фоне оранжевыми и синими буквами было написано:
Street Fighter II
The World Warrior
capcom 1991, 1992
capcom U.S.A. inc 1991, 1992
— А что делать?
— Выбери бойца, — сказал Джеймс, продемонстрировав мне джойстик.
— Гермиона, — начала Сара, тыкая пальцами в мой джойстик, — смотри, вот этими клавишами выбирать. Ими же управлять. Это удары. Тут ещё есть комбо, я покажу.
Выхватив джойстик, Сара начала тыкать в клавиши.
— Запомнила? — спросила она.
— Не-е-т... Ты так быстро, я ничего не поняла.
— Давай играть, там разберёшься, — произнёс Джеймс.
Игрушка оказалось файтингом (дракой). Нужно было сражаться друг с другом. Вначале было сложно, но потом я втянулась. Играли по очереди, меняясь партнёрами. В итоге я выучила коронный удар. В очередной битве с Джеймсом я хаотично нажимала на кнопки джойстика.
— ХАДУКЕН!
Мой персонаж выполнил коронный приём, выпустил руками огненный шар. Персонаж Джеймса был побеждён.
— ДА! — радостно вскочила я. — ДА! Я тебя сделала! Что ты на это скажешь?
— Новичкам везёт, — с кислым лицом поведал Джеймс.
За спиной раздался вкрадчивый голос мистера Миллера:
— Если дети издают громкие звуки, значит всё хорошо. Вот если бы у вас было тихо, я бы переживал.
— Ой... Извините, я не хотела шуметь.
Обернувшись, я обнаружила на лице мистера Миллера невероятно широкую улыбку. Он светился от счастья. Добби с ним не было. Из-за игры я забыла вообще обо всём на свете, азарт затянул нас всех с головой.
— Шоб вы так жили, как прибедняетесь, — произнёс мистер Миллер. — Разве я не понимаю? Вы молодые, в заднице ещё горят пионерские костры... Можете шуметь сколько угодно, мои ухи этого не услышат. Спасибо можете говорить тому умнику, кто придумал за заглушающие чары.
— Простите... Мистер Миллер, а где Добби?
— Ох, Добби... — со счастливой улыбкой на лице, мистер Миллер закатил глаза к потолку. — Милейший домовой эльф, шоб все были такими щедрыми!
— Папа, — начал Джеймс, — для тебя все милые, кто приносит много денег.
— Разве папа против? — улыбка не сходила с лица мистера Миллера. — Папа только ЗА! Любой, кто приносит папе денег, не может быть плохим человеком. Скажу больше, он может быть вовсе не человеком... Два миллиона по пятьдесят фунтов немечеными купюрами, и что главное — не фальшивки... Да ради такого гешефта я готов целовать эльфа, как родного Брежнева!
— Но откуда у домового эльфа могут быть такие большие деньги? — с негодованием спросила я.
— Милочка, послушайте старого еврея, я плохого не скажу. Не стоит спрашивать у пациента, откуда он достаёт шекели, главное — чтобы они легли в нужный бумажник, который ближе к вашему телу!
— Мистер Миллер, но с чего вы взяли, что у Добби есть деньги? Он мне показался... М-м-м... Неплатёжеспособным.
— Лапочка, слушайте здесь — еврейская хозяйка из трусов пошила майку! — с тем же непонятным акцентом произнёс мистер Миллер. — Но это не значит, что у неё не водится шекелей...
— Папа хочет сказать, — начала пояснять Хана, — что нельзя судить людей... и не людей по внешнему виду.
— Правильные слова, доченька, — кивнул мистер Миллер. — Если судить о пациенте по френчу, можно ничего не продать. Учитесь, пока я живой. У вашего папы нюх на деньги, он меня ещё никогда не подводил. При первом же взгляде на Добби зараз стало ясно, что этот пан гонит пену**. Он такой же мутный, как Абрам Моисеевич, у которого было жизненное кредо: "Покупайте только у нас, в другом месте вас обманут ещё больше".
— Но сто миллионов фунтов...
Эта сумма была невероятной. Я не могла поверить, что раб, одетый в ветошь, способен раздобыть подобную сумму. Да даже те два миллиона, которые он передал мистеру Миллеру, казались выдумкой. Сложно представить, сколько нужно воровать, чтобы набрать такую сумму.
— Гермиона, ты ничего не знаешь за таких прохиндеев, как этот Добби, — с улыбкой сказал мистер Миллер. — У обычных людей "бабки" тают, хоть сейчас и не весна. А у таких, как этот эльф, шекели в карманах водятся. Он мне сразу напомнил евреев старой закалки из Советского Союза.
— А что не так с СССР? — не поняла я.
— Гермиона, у нас много общего... Ты не знаешь за советских евреев, зато Хайим знает за них много. Напряги глаза, чтобы уши не упустили главного, — стал говорить мистер Миллер. — В Советском Союзе официально миллионеров не было, их "раскулачивали", то есть отнимали всё и расстреливали. Поэтому миллионеры были подпольными, не афишировали своего богатства. Уверен, этот ушастый шкет живёт во дворце и ест чёрную икру на завтрак. Видишь этот нос?! — показал он пальцем правой руки на свой нос.
— Да, — кивнула я, не понимая, куда ушёл разговор.
— Таки этот нос чует запах денег, а от Добби пахло дорогим коньяком, кубинскими сигарами и зельем удачи, — хитро ухмыльнулся мистер Миллер. — Между прочим, капля Феликс Фелицис стоит сто галеонов. Дневная доза, целых двенадцать часов удачи, обойдутся в сто тысяч фунтов...
Что?! Как?! Это же так похоже на размышления моего любимого персонажа — Шерлока Холмса...
— Когда такие товарищи желают чего-то, они этого обязательно добьются, — продолжил мистер Миллер. — Добби хочет получить свободу, я хочу сделать гешефт. Судьба позволила сойтись нам вместе, чтобы обоим сделать хорошо. Уверен, этот эльф далеко пойдёт. Для такого свободолюбивого товарища заработать каких-то девяносто восемь миллионов фунтов не составит труда. Крайне благородная цель, которую я всем кошельком одобряю.
С восторгом посмотрев на отца Джеймса, я со смущением заметила, что он весьма привлекательный. Джеймс похож на отца... Неужели он станет таким же красавчиком? А ещё этот мужчина очень умный... Божички! Кажется, я влюбилась... Но ведь так нельзя... Влюбляться в отца своего друга...
— Мистер Миллер, вы прямо как Шерлок Холмс.
— Боже упаси! — покачал головой отец Джеймса. — У нас с мистером Холмсом есть кардинальные отличия. Я таки ненавижу скрипку, поскольку мама в детстве часами заставляла меня на ней пиликать.
— Пап, мы хотели продолжить играть, — недовольным тоном прервал наш разговор Джеймс.
— Сына, вначале сходите в магазин за продуктами, у мамы закончилось молоко.
— А волшебное слово? — хитрым взглядом посмотрел на отца Джеймс.
— Сдача ваша, — с печалью еле выдавил из себя мистер Миллер.
— С этого следовало начинать! — расплылся в улыбке Джеймс.
От такого общения с родителями я была в шоке. Мои родители меня бы за препирания... хм... не наказали бы, но мозги вынесли бы по полной программе, а тут... Нет, тут всё очень странно. Это неправильные волшебники, которые играют в игровую приставку на самом крутом телевизоре и живут в современном доме.
Ох! В голове промелькнула мысль, о которой за играми и общением с Миллерами я позабыла.
— Мистер Миллер, а как же Сами-Знаете-Кто?! — быстро затараторила я, опасаясь, что все тоже забыли о Тёмном Лорде.
— А что с ним не так?
— Но ведь Тёмный Лорд может возродиться!
— Ой, не смешите мои вторые девяносто, которые уже давно под сто! — усмехнулся мистер Миллер, словно речь идёт не о самом опасном маге. — Это он в Британии Тёмный Лорд, а в Одессе — еле-еле идиот! Дело детей — учиться и веселиться, а всякими проходимцами займутся взрослые, то есть мы с Софочкой.
Отчего-то я не усомнилась в том, что мистер Миллер может сделать Воландеморту много чего такого, что Тёмному Лорду совершенно не понравится.
— Но что может сделать простая домохозяйка Сами-Знаете-Кому? — с удивлением спросила я.
— Софочка личность творческая, — плечи мистера Миллера невольно дёрнулись, словно от плохого воспоминания. — Хочет — творит, а захочет — вытворяет... И не дай вам бог острого зрения, чтобы увидеть, как Софочка будет вытворять... Шоб я видел этого Тома Реддла на одной ноге, а он меня одним глазом!
