Второй подзатыльник был адресован уже Ралу, а циничная ухмылка мага стала еще шире.
Быстро переглянувшись, орки дружно бросились на обидчика, а тот лишь хохотнул громче и растворился в воздухе, шагнув на свою тень. Парни, слишком поздно заметив исчезновение колдуна, не успели остановиться и со всего маху сшиблись друг с дружкой крепкими лбами.
Риго уже стоял в другом конце конюшни и наблюдал за взбесившимися гурунэ`.
— Бунт? — его бровь изменила положение, слегка сместившись вверх. — Вы удивляете меня своей глупостью... Ах, я ж запамятовал... начинка то в головах слабовата.
Орки опять-таки дружно обернулись на его голос и застыли в растерянности, соображая, что им предпринять дальше. В это время колдун поднял руку и шевельнул пальцами, словно перебирая струны невидимой арфы. Дюжина теней поползла по земле в сторону двух несговорчивых мужиков. Они скользнули по сапогам орков и быстро устремились по их телам вверх, окутывая и упеленывая тех, словно малых детей. Рыки, проклятия и ругательства орков не возымели никакого действия: два огромных мужика рухнули на пол конюшни как подкошенные, не имея возможности пошевелить ни рукой, ни ногой.
— Вы тут пока отдохните, поостыньте, а я пойду доедать ваш завтрак, — Риго, довольный собой вышел вон, оставив орков наедине с их буйными идеями мщения.
* * *
Долина Эха, Корд Северо-Западная Галандена, г.Эсхер
Ультиматум, поставленный гухузам Тир уже посчитал слишком мягким. Угрызения совести, похоже, этим карликам были не свойственны, поэтому, как и следовало ожидать, дипломатическим путем действовать не пришлось. Нанеся значительный урон укрепобороне гномьей норы и изрядно повеселившись, Тир выдвинул требование: "Гончая в обмен на его благополучное отбытие восвояси, а потом, может быть, и оплата услуг королем Лании". Последнее, кстати, условие шаткое и зыбкое, как пески юга. И если гномы проявят расторопность, то есть большая вероятность получить в их распоряжение неплохой Камешек из сокровищницы короля.
Гномы задумались, а думать они умели долго. Два дня, которые им дал Тир, подходили к концу, а Гончей или хотя бы парламентера Тир пока не наблюдал. Его бравая боевая дюжина уже обговаривала план разрушения таверны "Орлиное гнездо" под фундамент, когда ушлый гухуз по имени Родтах возник пред очи Крушителя и объявил о согласии Торговой Палаты на кабальные условия Тира. В свою очередь наглый коротышка со всклоченной бородой потребовал от воинов обуять свой гнев и успокоить нервы.
— Может, побежишь и градоначальнику пожалуешься? — Тир, жонглируя секирой, развеивал скуку и недвусмысленно поглядывал на гухуза. — Местным властям будет на руку пошерстить по закромам гнездышка, не находишь?
— Гончая прибудет завтра поутру, — надменным видом Родтах показывал свое полное презрение к людям-варварам, которые не ценят дружественное участие гномов к судьбе несчастной царевны. — И ваши угрозы, уважаемый, не уместны в данной щекотливой ситуации.
— Разговор окончен, завтра — ты мне псину в ошейнике, я тебе — покой, — рявкнул Тир и опустил секиру на массивный стол заведения. Под страдальческое оханье гухуза стол героически почил всуе, расколовшись на две половины.
* * *
Долина Эха, Юго-Восточный Корд Готега, приграничье с Исраиром и Галуанеей
— Может, все-таки, рискнем и вернемся к гномам? — как-то слишком робко предложил Рол магу.
— А тебе не терпится оказаться в плену? — колдун, наконец, соблаговолил ответить.
— От чего сразу в крайности? — не унимался строптивый гурунэ`. — Все лучше, чем пытаться пройти через Галуанэю. Ведь это самоубийство!
— Рол, — вмешался в разговор второй орк. — Не будь такой...ой... таким наивным. Нас предали гухузы, кто-то сообщил Окэне ...
— Всего лишь предположение, — перебил Рол. — Ты безоговорочно веришь колдуну. Я же сомневаюсь. На чаше весов лишь его слова...
— На другой чаше — смерть людей, не забывай об этом, — Рал почесал отросшую щетину на подбородке и тихо ругнулся.
— По мне так лучше плен, чем издевательства этого чудовища, — Рол подъехал к другу и наклонился к самому его уху. — Не доверяю я ему, пойми.
— Да, не спорю, — зашептал в ответ Рал. — У меня руки уже не поднимаются, а как вижу меч — тошнить начинает, но... ведь он прав... теперь мы можем себя защитить... ну чисто теоретически.
— Не для того меня мама рожала — мучилась, чтоб я в обличии поганого орка мечом махала, — скрипел сквозь зубы Рол. — В Волчью степь собрался! Его темную сущность, как он выразился, тянет прямиком во Мглу, а Волчья степь — самый короткий путь там оказаться.
— Были бы вы маги, дамочки, — спокойно произнес Риго. — То сейчас бы уже топтали залы во дворце короля Этана.
— Как это? — Рол резко натянул поводья, осаживая коня.
— Провел бы по Сумраку. Магия возможно спасла бы вас, а так... увы...приходится топать ножками, — пояснил Эмориган.
— А поподробнее? — не унимался гурунэ`.
Колдун не ответил.
— Ну, вот как с ним разговаривать? — сетовал Рол другу.
— А ты помалкивай, — ответил тот и снова почесался. — Помыться бы, эх...
— Я тебе поражаюсь, — рот закрывать Рол не собирался. — Ты коня то попридержи, хочу с тобой поговорить.
— Он же маг, — отмахнулся Рал. — Захочет — все равно услышит.
— А ты не спорь, — не унимался вредный орк, снова подъезжая вплотную к собрату. — Представляешь, мне уже вторую ночь подряд покойники снятся.
Рал натянул поводья и удивленно уставился на друга.
— Первыми пришли наши защитники, — зашептал Рол. — Стоят, значит, все израненные, смотрят на меня осуждающе. А офицер, помнишь его? Ну как живой, только уж больно бледный, держится за грудь, рану огромную зажимает, а от туда кровища так и хлещет фонтаном.
— Ужас! — Рал сбледнул и прикрыл рот рукой.
— И говорит мне, — продолжал Рол. — Что ж ты, царевна, не доверяешь своему спасителю? Иди вслед Тени, он поможет. Пусть наша смерть будет не напрасной. И как это понимать?
— Ой, не знаю, — испуганно прошептал Рал.
— И матушка мне снится, — Рол схватил друга за руку. — Обнимает меня, плачет. Говорит, чтобы я держалась за друзей и берегла себя. А еще, мелькала тень, страшная, я бы сказала, жуткая. Пыталась подойти ко мне, но воины и матушка закрыли меня от нее. Знаешь, Свея мне на миг показалось, что это был...
Рол замолчал.
— Кто был? — затряс его Рал. — Кто?
— Не поверишь, подруга, — выдохнул орк. — Отец.
— Странно все это, — Рал задумчиво воззрился на спину колдуна.
— И я говорю, — согласился Рол. — Чувствую, что без колдунишки нашего здесь не обошлось. А в твои сны кто-нибудь наведывается?
— Нет, — поторопился ответить орк. — Ничего такого, Лаки, ничего.
Свее не хотелось делиться с подругой.
Как она могла ей рассказать, что каждую ночь, они с магом, сидя у костра беседуют о жизни? Не могла она поведать подруге о своих слабостях. А ему смогла. Он, этот странный мрачный мужчина, оказался приятным собеседником и родственной душой. Он понимал ее как ни кто раньше. Свея рассказала магу о трагической гибели своей семьи, о казни отца и гонениях на их род. Поведала о том, как чудом выжила в этой мясорубке и, пригретая советником Кродом, оказалась в логове убийцы ее семьи. И как она полюбила всем сердцем его младшую дочь и поклялась оберегать ее всегда и везде.
Он тоже говорил о себе, но мало и сдержанно. Объяснял суть непонятных вещей, раскрывал новые грани мира, того мира, который ей был не доступен. И он тоже нес бремя утраты и горечи разочарования. Убегал от предначертанного, пытаясь изменить свою суть и обмануть судьбу. И он был уверен в себе, и это заражало оптимизмом.
Был ли то сон или явь, Свея не знала.
* * *
Исраир, Сумеречные Топи, Логово Рин.
— Следуй за Алой Тенью, Орум Окэна, — прошамкала беззубым уродливым ртом мерзкая старуха, помешивая в чане с вонючим зельем иссохшие и обезображенные Силой головы наемников, павших от неведомой руки врага.
Смрад, стоящий в логове ведьмы, удушливым туманом расползался по округе, заставляя стражу Первого Советника Исраира заходиться в кашле. Хотели бы они никогда не проходить мимо этого гиблого места, не вдыхать смерть, что витала в сумерках.
Но господин спешил лично передать куски плоти погибших при Эсхере Ведьме Рин и услышать ее пророчество. Отважные воины, бесстрашные и жестокие убийцы сейчас вздрагивали от каждого шороха, доносившегося из пещеры и в суеверном ужасе молились своим кровожадным Богам.
— Мертвым нет причин врать, — старуха ловко подцепила ковшом один череп и достала его из чана.
Сгорбленная, хромая, закутанная в зловонные шкуры зверья, ведьма на редкость шустро ткнула мертвой плотью в лицо Советника.
— Посмотри Орум в эти глаза — вытекшие, гнилые глаза, — каркала она. — Они не лгут. Алая Тень опасна. Она убивает медленно и жестоко. Твоя жадность может сыграть против тебя. Послушай старую ведьму, откажись.
— Нет, Рин, — Окэна брезгливо отвернулся от мертвечины. На его породистом лице невольно всплыла гримаса отвращения. — Сейчас или никогда. Ты мне поможешь?
— Если ты решил, то помогу, — старуха взяла костлявой рукой мертвую голову за волосы и поднесла к своему лицу.
— Красавчик был когда-то, — проскрипела она и поцеловала голову в гнилые губы.
Первый Советник вышел. Его тошнило.
* * *
Долина Эха, Корд Северо-Западная Галандена, г.Эсхер
— Ты кого мне притащил, недоросль? — рычал Тир на гнома, подозрительно рассматривая зверя. — Больно пушистая для Гончей, не находишь?
— Так молодая еще совсем, — оправдывался Родтах. — Зато злобы поменьше, глядишь, ручной со временем станет.
Тир наклонился к ощерившейся псине и заглянул в полные противоречия глаза зверя.
— Ручной говоришь? Эта? Сомневаюсь. А глаза то умные, хоть и сучка.
— Ты колечко то примерь, вояка, не артачься, — увещевал гухуз. — Если сомневаешься — проверь. Найдет пропажу, все непременно. Что шкура добрая, так и лучше, за дворовую шавку сойдет, а тебе меньше мороки.
— Дворовые по-волчьи не глядят, — Тир надел кольцо и почувствовал связь. Странное дело, его заполнил страх, ненависть и любопытство, теперь он не только это видел, но и ощущал.
— Мысленно прикажи найти, что ищешь, — настойчиво уговаривал Тира гном. — Проверь зверя.
Тир подозвал одного из своих воинов.
— Тащи-ка, Вакар, мне вещицу Лына, — приказал он подоспевшему солдату. — Сейчас будем искать гуляку. Он ведь со вчерашнего не показывался в трактире?
— Не показывался, капитан, — подтвердил Вакар и подал Тиру наручи коллеги.
— Хм, металл, — злорадно улыбнулся Крушитель. — Говорят по железкам искать сложнее, гном.
— Найдет, не сомневайтесь, — затряс своей длиннющей бородой гухуз.
— Что ж гончая, ищи Лына, — Тир бросил волчице (а что это была именно волчица, он не сомневался) наручи, и мысленно отдал приказ.
Зверь заскулил и припал к земле, ошейник замерцал на шее разноцветным пламенем, и волк, рыча и оглядываясь на мучителей, выскочил прочь.
— Эй, не так прытко, шалава, — гаркнул Тир и поспешил вслед за псиной.
Ее насыщенно рыжая шкура мелькнула в переулке. Черная полоса, проходящая по хребту, подчеркивала стать. Нос по ветру, хвост трубой. Призывный вой и голос в голове.
"Торопись, мучитель, торопись".
Лына нашли быстро.
Тир был доволен и отдал приказ отправляться в дорогу.
Волчица лежала у очага, положив морду на лапы. Она была молода и полна сил. Высокая, стройная, крупнее любого пса, которого раньше видел Тир. Энергия, что бурлила в ней, придавала Натиу сил, выстреливала, словно стрела, рвалась наружу.
Тирунд надевал доспехи и снаряжение, наблюдая за зверем. Она же созерцала, глядя открытым умным взглядом.
Собравшись, капитан подошел к псине и потрепал за холку.
— Найдешь царевну — отпущу, даю слово, — сказал Тир. — К ноге, Лиса, нам предстоит долгий путь.
Родтах вышел удостовериться, что ланийцы отбывают. Засунув руки в широкие рукава кафтана, он довольно потирал их и злорадно скалился вслед отъезжавшим.
А волчица бодро бежала у стремени хозяина и улыбалась.
Глава 34. Вторжение
Лишь немногие из тех, кто готов пожертвовать собой, возвращаются назад.
Эрнст Хайне
Хамун, столица Рамита.
Уставший день стремился к покою. Небо казалось вязким, словно окутанным невидимой сизой дымкой. Его дневная яркая синева, уносящая мысли ввысь, сменилась блеклой мутноватой завесой, отгораживающей от мира и придавливающей к земле. Тягостное ощущение уныния окутывало город, еще недавно купавшийся в теплых лучах света. Было тихо, словно природа скорбела по утраченной радости дня, обреченно принимая печальную участь непогоды. Птицы, молча, срывались с насиженных мест и, собираясь в разношерстные стаи, стремились на восток.
— Тревожно, госпожа, — мурлыкала пантера, лежа у камина.
— И тоскливо, — Аста плотнее укуталась в одеяло и, поджав ноги под себя, скрутилась клубком в огромном кресле. — Ненастье идет.
— Мрр...пусть идет, — кошка, щурилась на огонь. — Мрр...его не остановить.
Кончик хвоста медленно начал отбивать ритм. Сначала сбивчивый, хаотичный, затем нарастающий, как далекое эхо барабанного боя. Пантера прикрыла глаза, прислушиваясь, а потом резко вскочила и, вздыбив шерсть на загривке, зашипела в пустоту.
Аста вздрогнула. Стрельчатый витраж окна разлетелся на тысячи осколков, покрывая пол разноцветным дождем. Почтовый лачин камнем упал к ногам царицы. Его шея была неестественно вывернута, а крылья изжеваны и окровавлены. Девушка медленно встала и подняла мертвое тело птицы.
Послание было коротко: "Мутор пал".
Звон разбитого стекла вывел Асту из ступора. Еще одна испуганная птица металась под сводом, стараясь спастись от мерзкой твари, теснящей ее к стене. Большие кожистые крылья, покрытое мехом продолговатое туловище, когти, зубы, истеричный вопль, рожденный нестерпимой жаждой убивать. Крылатая тварь метнулась на лачина. Птица отчаянно вскрикнула. Разорванная плоть, кусками разлетелась по залу. Перья, медленно кружась в последнем танце, летели в огонь очага и сгорали, так надежды.
Тварь, расправившись с соколом, победно завизжала, запрядала длинными острыми ушами и, устремив невидящий взгляд на Асту, бросилась на царицу.
Женщина рефлекторно потянула руку к мечу, но на поясе оружия не было. Тварь летела ей в лицо. Мерзкая гримаса веселья расплылась на морде существа. Оно упивалось яростью, словно сумасшедшее исчадие мглы.
"Так близко!". Аста напряглась.
Черная тень метнулась в царице. Пантера прыгнула, сбивая женщину с ног. Удовлетворенный рык эхом пронесся по зале, заглушая визг твари. Хруст костей и чавкающий звук подвел итог охоты.
Пушт брезгливо оттолкнула лапой то, что осталось от крылатой твари и начала отплевывать куски мяса и шерсти, застрявшие в клыках.
