— Мы с тобой, паршивый скунс, поговорим чуть позже, — по-змеиному прошипела я, испепеляя засранца взглядом.
Коту лишь оставалось виновато потупить очи, исподтишка лыбясь в усы. Я без особых сожалений разжала руки, и наглый котяра грохнулся оземь. Совершенно не обращая внимания на стенания и надрывный мяв, доносившийся у меня из-под ног, продолжила наблюдать за ящерами.
Они, если можно так выразиться, заходили на посадку. Змееподобные тела продолжали извиваться, увеличивая ритмику. Сейчас мне они уже не казались столь ужасными. Я обратила внимание на дракона размером поменьше. Его попытки пришвартоваться казались мне комичными.
Как быстро человек может менять свое мнение! Иногда просто поражаюсь себе и другим homo sapiens. Стоит лишь ощутить себя в безопасности, и мы начинаем смотреть на вещи другими глазами, свысока что ли. Как коротка у нас память! Еще несколько минут назад я тряслась как осенний лист на ветру, боясь взглянуть на страшных монстров. Готова была умереть, хоть и не хотела. А сейчас глумлюсь над драконами, зная, что нахожусь в безопасности. Вот они парадоксы человека! Вот они наши пороки!
Предполагалось, что посадка будет производиться на задний бампер или хотя бы на все "четыре колеса", но, увы, задок то не мог сравниться по весу с мощным капотом. Дракон поменьше, уже окончательно выбившись из сил, обреченно завис у края обрыва, а потом, не удержав свое тело в воздухе, рухнул на землю. Я успела рассмотреть, как его непропорционально короткие лапки замельтешили в воздухе, пытаясь видимо подгребать, словно в воде. Но, увы, перепончатые конечности, обрамленные на концах фаланг мощными серповидными когтями не смогли выполнить задачу, поставленную перед ними. Огромная голова ящера перевесила все тело, и он спикировал клювом, воткнувшись шипастой мордой (а приглядевшись, заметила, что и рогами тоже) в землю, пропахав ею больше сотни метров. Земля пружинила, и тело дракона, как резиновый мячик, прыгало вслед за головой, которая стремительно исчезала с поверхности. Видимо непутевый дракон решил скрыться от позора, применив метод "страуса".
Я нашла в небе второго, более крупного и видимо более сообразительного гада. Он все еще кружил над полем, выбирая место посадки. Но, видимо решившись, набрался последних сил, рванул вверх, а потом, закручивая тело в петлю ринулся на всей скорости к земле. Наблюдала за змием-самоубийцей затаив дыхание. Мне стало ясно, что приземление второго ящера будет не менее эффектно, чем у первого. Сквозь пелену дождя я не сразу увидела, что все тело дракона покрылось водяным искрящимся смерчем, завлекая тушу змея в водоворот. Вода кружилась вокруг дракона с огромной скоростью, взбивая хлопья белой пены, которая разлеталась по всей равнине. А потом вся эта масса рухнула оземь, подняв столп воды ввысь. Когда вода отхлынула, превращая часть поля в разбухшее месиво, увидела на месте падения дракона высокого мужчину в голубом плаще до пят.
Я узнала его. Это был Наах — один из врагов Салая, тот, кого следовало опасаться, а по мне, так лучше вовсе избегать.
Мужчина был напряжен. Он не спешил на помощь своему незадачливому спутнику, который с олимпийским упорством пытался высвободить свою рогатую голову из плена. Длинная шея изогнулась дугой, не давая передним лапам дотянуться до опоры. Когтистые длани обреченно болтались, а мощи задних конечностей не хватало, чтобы вырвать застрявшую морду из земли. Вот оно как бывает, когда стремишься усидеть на двух стульях, не имея опыта, да и сноровки. Рожденный плавать, летать не может. Вероятно, этот змеюк не читал Лермонтова.
Зря я глумилась над аспидами, ох зря. Когда обернулась к Нааху, то сразу поняла, что забыла об опасности исходящей от этого мужчины. Он сканировал территорию, всматриваясь вдаль. Его беспокойство росло, было видно, что колдун чувствует присутствие. Затем он повернулся в нашу сторону и, как мне почудилось, заглянул прямо в мои глаза. Он долго сверлил меня взглядом. Салай притих, вжался в траву и не дышал. Маг находился от нас на довольно близком расстоянии, навскидку в метрах двухстах, может чуть больше. Мое сердце упало в пятки. Мужчина еще немного посмотрел сквозь нас, а потом раздраженно махнул рукой, вычерчивая дугу в сторону клубившихся облаков и эффектно взвивая полог своего перламутрово-голубого плаща.
И в этот момент Салай завыл страшным голосом. Я метнулась к коту и схватила его на руки. Кошак дрожал всем телом, вой шел откуда-то из нутрии, лапы бились в конвульсиях, с клыков капала пена, а глаза закатились. Мне стало жутко, казалось, сейчас животинка испустит дух. Поняла, что он сопротивляется водному магу, не дает нас увидеть. Крепко-крепко зажмурилась, лихорадочно вспоминая, чему меня успел научить зверь. Слезы хлынули из глаз, и я завыла в унисон с котом. Не знаю, сколько продолжался наш совместный концерт, но спустя некоторое время почувствовала, как кот у меня на руках успокаивается.
Еще всхлипывая и растирая опухшие глаза, я пыталась рассмотреть, чем сейчас заняты наши враги. Наах оставил попытки прекратить надоевший ему дождь, переместился ближе к морю и раздраженно вышагивал вдоль обрыва. Его непутевый сателлит все еще пыхтел, стараясь вырвать рога из земли. Квелый какой-то дракон, или рога у него слишком длинные? Я невольно улыбнулась. Потрепала Салая по макушке и указала ему в сторону аспида-хиляка. Кошак захихикал, но от комментариев воздержался. Ему сейчас было явно не до шуток.
Тем временем дракон поднапрягся, уперся хвостом в землю и со всей оставшейся в нем силой дал задних ход. Попытка оказалась удачной, голова была свободна. Но вероятно этот ящероподобный олух не учил в школе физику и не знал, что такое инерционная сила. Его голова, освободившись, опрокинулась назад и повлекла за собой тело дракона. Обороты нарастали, и он кубарем летел по полю, подпрыгивая на попадавшихся по пути кочках и ухабах.
Наах только качал головой, глядя на эту клоунаду. Вероятно, ему было не впервой наблюдать за подобными выходками своего спутника.
Когда циркача остановила скала и он, распластавшись на камнях, наконец, замер, я решила спросить у кота одну интересовавшую меня вещь.
— Салай, — тихо прошептала, — почему этот придурковатый дракон не перекинется в человека? Чего уродуется змеина?
— Хм, чего ты хочешь от существа, у которого вместо мозгов вода? — пренебрежительно хмыкнул кошак.
— Если делать общие выводы из того, что ты мне сейчас говоришь, у второго тоже в башке должна быть вода, — начала я углубляться в рассуждения об анатомии водных драконов. — Но, сдается мне, кис, что второй-то парень смышленый.
— Не то слово, милая, не то слово, — почти обреченно промямлил кот. — Этот Наах, рыбка покрупнее, нужны ох какие большие и крепкие клыки, чтобы с ней справиться. Нам просто повезло с тобой, что он не придал особого значения тому, что почувствовал.... Или не захотел ...
Кот на мгновение замолчал, явно ухватившись за какую-то мысль, посетившую, его светлую голову, а потом продолжил:
— Второй водный, Квил, уступает Нааху в Силе. Он Разрушитель, и высшая магия дается ему с трудом. Для превращения не в лоне родной стихии этому дракону понадобится много энергии, которой у него практически не осталось. Вот и трепыхает своими ластами от обреченности.
Тем временем Наах опять принялся колдовать. У его ног забурлила, начала пениться и расти волна, приподнимая его над землей. Словно святой, маг стоял на ожившей под ним воде. Его фигура приковывала мое внимание, заражая стойким чувством нереальной красоты момента. Сейчас, он напоминал мне гордый фрегат, который покоряет беснующийся океан. Полы его плаща развивались на ветру, раздувались словно паруса. Сильный порыв сорвал с его головы капюшон и пряди длинных светлых волос разметались по лицу, скрывая от меня черты. Наах обернулся, бегло бросив взгляд на своего товарища, который пошатываясь, ковылял к нему, а потом опять обратил свой взор в нашу сторону. Мне показалось, что он улыбнулся, хотя мне тяжело было рассмотреть на расстоянии его выражение лица, скрытое развивающимися прядями волос. Затем маг повернулся к морю и взмахом руки направил волну к обрыву. Вода подняла его ввысь, а потом сбросила в бурлящую черноту морской стихии.
Второй дракон подполз к обрыву и начал медленно спускаться вниз. Его длинное тело неуклюже стекало к воде. Я следила за змеившимся шипастым гребнем, который украшал спину гада и постепенно исчезал из поля моего зрения. Вот уже кончик хвоста помахал мне на прощание, и подлый змей скрылся в своей стихии.
Облегченно вздохнула. Кот, что сильно удивляло, все еще молчал.
Вспомнив о том, куда мы все же двигались, повернула по направлению к скале. Сделав несколько шагов, услышала нарастающий шум воды за спиной и от неожиданности вся сжалась. Гул дошел в своем реве до определенного барьера и замер на одном уровне, мерно подавляя все звуки, окружавшие нас. Нападения не последовало, и я решила обернуться.
В мрачной черноте моря серебрился огромный столп прозрачно-голубой воды, мерцающей ярким неоновым светом. Этот поток уходил в небо, теряясь в рваных грязных клочьях облаков. Свет воды так контрастировал с угрюмым пейзажем, что казалось, солнце изменило свой облик и спустилось на землю. Я прикрыла лицо ладонью, защищая глаза от ярких всполохов.
— Красотища, — выдохнула, щурясь на диковинное явление. — Салай, что это?
— Моя предполагаемая могила, Они, — замогильным голосом проскрипел кошак.
Я посмотрела на кота непонимающим взглядом.
— Водянки хотели меня здесь утопить, — уточнял Салай. — Это Источник водной энергии. Пища для магической силы Шахров. Причем Источник искусственно усиленный. Он служит также порталом, дорогой в другой мир.
— В другой мир, говоришь? — задумалась я. — А может нам...
-Даже не думай, — остановил меня кот. — Мы не являемся Шахрами, нас сотрет в пыль, даже мокрого места не останется. У каждого Дракона свой Источник и свой портал. Никто не может пройти по нему. Лишь только его создатели. Это магический портал, а есть еще транспортные, общего пользования, но их еще нужно найти. По моим данным на Тирсеке они закрыты.
Я обреченно вздохнула и поверила коту на слово. Проверять на собственной шкуре не хотелось.
Пока мы обсуждали вопросы местной транспортной сети, драконы подплыли к Источнику и вошли в него, разрывая круг Света. Как жаль, что у меня не было фотоаппарата. Красота момента не поддавалась описанию. Две мощных змеиных фигуры, переплетаясь телами, кружили в потоке светящейся воды. Серебристый Свет отражался от их чешуи, переливаясь всеми цветами радуги, играя бликами сквозь пелену дождя. Казалось, что в каждой капле воды живет огонек, который холодными льдинками света разрезает мрак вокруг себя.
Драконья пляска набирала обороты, вихревые потоки превращали фигуры ящеров в размытые нечеткие пятна. Я, как завороженная, смотрела на невыносимо яркий свет, внутри которого вертелось облако драконьих тел, как вдруг яркая вспышка ослепила меня, столп водного света разлетелся радиусом горящих искр, обжигающих взор. Словно затейливый японский фейерверк, пылающие холодным светом капли устремились в океан, оставляя за собой сверкающий след. И когда последняя искорка поглотилась морской бездной, перед нами осталась зиять чернота угрюмого моря, ничем не напоминающая о недавнем представлении, ярком шоу воды и света, которое навсегда останется у меня в памяти и будет нести в себе отпечаток великой магии Воды таинственных и опасных Шахров.
Глава 8. Куда дальше?
Follow the white rabbit. (Следуй за белым кроликом).
Сообщение Морфеуса, к-ф "Матрица"
ОНИКС
На сей момент меня навязчиво одолевала одна презабавная мысль: "Чем наполнить изнывающий от голода, а к вечеру будущего дня полностью обессиленный благодаря ему же организм?". Я взглянула на мерно посапывающего кота, который давеча умял ровно половину из моих скудных запасов, не побрезговав даже кислым апельсином, и, за неимением альтернативы, пришла к выводу о необходимости придерживаться строгой диеты.
Мы, как и планировалось, добрались до пещеры в Одинокой Скале, перекусили остатками египетского фуршета и без задних ног и лап провалились в глубокий сон, а по мне так в медвежью спячку, которая по моему разумению длилась не меньше суток.
Дождь уже давно закончился: наверное, Салай отрубил рубильник. Мне хотелось выйти из тесной, благо сухой пещеры и размять затекшие конечности. Но памятуя о недавних событиях, я благоразумно осталась внутри и принялась расхаживать взад и вперед, изучая незатейливое убранство нашего временного обиталища.
Шаг вправо, шаг влево — стена, шершавая, заросшая мягким бордовым мхом. Вся пещера была им покрыта, создавая уютное ложе, на котором мы провалялись не знамо сколько времени. Никогда не видела таких пещер, словно специально созданных для путников, заплутавших в ночи. Она укрывала от ветров и непогоды, даря тепло и сухость. К моему глубокому удовлетворению ни одного ползающе-сосущего гада нами не было обнаружено. Видимо древняя магия горных змеюков защищала это пристанище от их вторжения на славу.
Именно сейчас, когда мне выпал час одиночества, я не могла собраться с мыслями и заставить себя посмотреть на сложившуюся ситуацию реально. Невероятности, произошедшие со мной за последние дни, хотели войти в мою спокойную и размеренную жизнь и остаться в ней навсегда. Они настоятельно требовали к себе повышенного внимания и еще хотели получить заветное местечко в первых рядах моей души. Но как заставить потесниться другие, столь важные для меня и родные сердцу образы? Как принять другой мир, совершенно чуждый, непонятный и пугающий? С каждым часом надежда проснуться таяла, превращалась с зыбкое облачко и сейчас практически исчезла из поля зрения. Маленькая соломинка, брошенная котом в порыве его вдохновенной агитации и рекрутирования меня несчастной под свои знамена, имела такие же смутные очертания, как и чаяния, освободиться от бредового сновидения.
Я ощущала себя сидящей за столиком в кафе в незнакомом городе. Смотря из большого панорамного окна на шумную улицу, на фигурки прохожих, спешивших по своим делам, на непривычный ритм и незнакомую обстановку, размышляла о том, куда мне пойти, где найти спокойное место, у кого спросить дорогу к нему. Мне не хотелось окунаться в омут этого нового для меня места, хотелось оставаться за столиком и наблюдать за всем происходящим со стороны.
Но время идет...
Наступит час, когда меня попросят освободить помещение. Я буду сопротивляться, объяснять, что мне некуда идти, что никого не знаю в этом городе, но жестокий служащий подхватит меня под локоток и вышвырнет за дверь, как бездомную кошку, тайком пробравшуюся на хозяйскую кухню.
Ждать ли мне этого момента? Нет, не хочу. Нужно набраться храбрости и перетупить через порог. Самой втиснуться в эти невероятности. Стать их частью, при этом оставаясь сама собой. Вот что мне нужно сделать, и причем не медля.
Преисполненная решимости, я растолкала кошака. Тот, ворча, приоткрыл один глаз, недовольно промявкал что-то невнятное и снова прикинулся спящим.
