— Я имел ввиду совсем другое, блаженная, — тигро-леопард распушил поредевшие усы и защипел.
— Перекувыркивайся, давай, хватит народ пугать.
— Опозорила, перед перевертышами вонючими опустила. Не прощу, никогда! — Салай перекинулся, повесил хвост метелкой и обреченно поплелся в сторону дворца.
— Кисонька моя, — я кинулась следом. — Иди ко мне на ручки, пожалею, — эх... поднатужилась и ухватила кота под передние лапы.
— Отпусти, противная, — хрипел Салай.
Я перехватила его поудобнее и поперла в покои выхаживать. Бельчата в припрыжку бросились за мной, стараясь ни коим образом не вызывать у кота приступа неконтролируемого пароксизма.
— Они... они..., — жалобно выл кот. — Они мне хвостик общипали, усы... усы повыдергивали, стервы. Хорошо, что я в Тотоло им не дался. Они — извращенки!
— Плохие белки, плохие, фу, — сдавленно хмыкала я, мостя Салая в своих перинах. — Котики — самые лучшие, самые красивые, самые умные, самые...., — после сорокового комплимента кошак задышал ровнее и уснул.
Уф, вроде пронесло на сегодня.
* * *
Утро дня коронации не предвещало ничего хорошего. Тик и Лайтай с большим энтузиазмом принялись за свои обязанности и подняли меня с постели ни свет ни заря. Макнули мое сонное тело в три бассейна со священной водицей, обмазали пьянящими благовониями, нарядили в шелка, обвешали цацками, выдали обалденные туфли, в четыре лапы свили гнездо на голове, припудрили облупленный нос и поставили перед зеркалом.
Салай все это время таскался за нами и злорадно ухмылялся, глядя на мое несчастное лицо. Белки его даже из купальни не смогли вытолкать.
Глядя на себя в зеркало, я долго пыталась отыскать в нем знакомые черты среднестатистической россиянки, но, увы, не вышло. На меня взирала слегка опешившая экзотическая девица, местами прикрытая облаком воздушного шелка.
Белки ахали, Салай ржал, а я пыталась свыкнуться с новым образом, когда пожаловали главы Кланов. Они просочились в покои, вежливо поклонились и, не глядя, подписали мой эпохальный труд. Я даже расстроилась. У меня еще теплилась надежда, что коронацию отменят, так как возникнет масса противоречий во взглядах на предмет моих прав, неприкосновенности личного пространства и свободы передвижения, но, увы, оснований для составления протокола разногласий к моему глубокому сожалению и возмущению не возникло. Скрепить договор подписью, как третьего, стороннего участника, пришлось заставлять кота (все ж таки он был не местный). После долгих упрашиваний с моей стороны, а потом авангардной стрижки хвостов у провинившихся белок в качестве вендетты, Салай соизволил накарябать загогулину на трех экземплярах договора и даже смиренно принять глубочайшие извинения в свой адрес.
Сама церемония прошла быстро. Колизей был забит под завязку. Вожди зачитали речь, у меня приняли заранее вызубренную присягу, резанули моим же костяным кинжалом себе и мне заодно руки, выцедили из меня последние капли крови, смешали со своей и заставили пригубить. Оставшееся, выпили сами, вампиры чертовы.
Ах да, совсем забыла, еще на меня водрузили, слава всем богам аккуратную и вполне милую, корону, которая оказалась вполне самостоятельной личностью. Она ловко устроилась у меня на голове, покопошилась в прическе и намертво впилась острыми лапками мне в череп.
— Ааа... Мы так не договаривались! — завопила я, плюя на ритуал.
Хатор (да именно он, говнюк, нацепил на меня эту клещеподобную диадему), подошел ко мне и попытался снять корону. Та вцепилась в черепушку еще крепче, и мне даже послышалось, что недовольно заворчала.
— Кэра принимает Вас, госпожа, — поклонился он и отошел.
— Эй? — наверно мои глаза начали наливаться кровью, потому что многие попятились в сторону. — Мне так и таскаться с ней до конца жизни? — после моих слов корона вжалась в голову еще плотнее, словно боясь, что я ее сдеру и выкину.
— Нет, ваше величество, — с каменной непроницаемой миной заявил рогатый. — Только вы сможете ее снять с живого тела.
— С живого тела? — мне поплохело. — А с мертвого значит, пожалуйста, снимайте все, кому не лень? — я прикоснулась к венцу и легко его приподняла, потом снова одела, никакой боли при этом не почувствовав.
— Не нравится мне все это..., — мои нарастающие возмущения беспардонно прервал рыжий Вард. Тихоня, блин.
— Ваше величество, примите клятву верности от своих подданных.
— О, нет, — простонала я и закатила глаза. — Ладно, приступайте к казни, прокураторы! Но корону поправлять не буду! Нимбу не мешает...
Хорошо, что мне выделили трон, так как вереница жаждущих запечатлеть свою верность была нескончаемой и иссякла только под вечер. Банкет был шумным и питательным, но пощипав салатик, и запив его винцом, я резко пошла на снижение моего активного жизненного тонуса и запросилась в кроватку. Меня отпустили, а сами продолжили квасить, надеюсь за мое здоровье, вероятно до самого утра.
Глава 40. Трудовые будни
Энтузиазм у нас хоть и наказуем, но неистребим.
Автор старался быть неизвестным, и ему это пока удалось
Приставили меня к делу без промедлений, даже свыкнуться с моим новым положением не дали, так сказать прочувствовать кайф, возгордиться, зазвездить. На следующее утро после коронации созвали Совет и принялись вешать на меня свои проблемы, как конфеты на новогоднюю елку, в большом количестве и в хаотичной последовательности.
Первой в списке обозначилась пропажа единственной и, понятное дело, горячо любимой доченьки сурового вожака хёсвиров Нузлака. Неразумная дитятя, по моему глубокому убеждению, ударилась в бега, стремясь избавиться от чрезмерной опеки родственничков. Альфа-волк же был иного, диаметрально противоположного, мнения и уверял присутствующих в необходимости принятия срочных и решительных действий по розыску пропажи. Хвостатые уже прошерстили все закоулки Гаал'Этэ, подняли на уши все Кланы, но, увы, след беглянки терялся ни где-нибудь, а у границ сопредельного государства, вернее, у ворот гномьей обители под названием Юсарх.
— Вы самовольно вторглись на территорию гухузов? — возмущался Вард, нервно теребя одно из колец на своей длинной шее. — Это не слыхано. Нам слишком дорого обходится поддерживать сносные отношения с гномами, а вы провоцируете конфликт, уважаемый сирим41 Нузлак?
Я хлопала глазами и помалкивала, наблюдая за перепалкой оборотней.
— Я? — вскипел волк. — Я провоцирую? Эти поганые коротышки умыкнули альфа-леди на выданье.
— Если я правильно поняла, уважаемая леди Хриза дошла до Юсарха своими лапами. Не так ли? — ковырнула рану волка прелестная скоя Азбит, единственная из белок (как меня заранее просветили), пользующаяся уважением в силу преклонных лет и, самое главное, здравости ума и суждений.
Нузлак одарил рыженькую леди Азбит испепеляющим взглядом, а та, словно не замечая агрессии со стороны несчастного родителя, продолжала рассуждать.
— Ваши умозаключения на предмет похищения Хризы гномами несколько натянуты, — белочка хмыкнула, передернула кокетливо плечиком и принялась изучать кисточку на своем хвосте. — Выдвигать обвинения гухузам у нас нет никаких оснований. Ситуация очень..., — она прервала процесс самолюбования и обвела насмешливым взглядом присутствующих. — Ну, очень щекотливая. Ходят слухи, уважаемый Нузлак, что девочка не разделяла ваших намерений на счет своей дальнейшей судьбы. Вы не находите, что есть смысл поискать причины ее исчезновения...
— Я не намерен обсуждать с Вами, Азбит, или с кем-либо еще личные...
— Вот именно, личные, — вставил свое слово Вард. А он оказывается далеко не тихоня. Одним словом — рыжий. — Обвинение очень серьезное, а доказательств у нас нет.
— Есть, — рявкнул Нузлак.
— Лишь косвенные, — смягчился паард. — И не достаточные. Вы хотите рассориться с гухузами, Нузлак? А как же поставки мяса, основными потребителями которого являются именно хёсвиры? Вы хотите уморить свою стаю голодом?
— Охота и убийство животных запрещены в Гаал'Этэ, госпожа королева, — поспешила просветить меня учтивая Азбит, видя, как мои глаза начали неестественно расширяться.
— Я уже не говорю о других сторонах нашего сотрудничества с гухузским государством, — продолжал Вард. — Моя королева, что Вы думаете по поводу этой столь деликатной проблемы? — неожиданно обратился паард ко мне. Даже голову склонил в ожидании, стрелочник, блин.
Я растерялась по началу, но потом, включив профессионала, начала лихорадочно обдумывать ситуацию.
— Девочку, конечно, искать необходимо, — начала я свой монолог. — Политика — дело тонкое и весьма жестокое, я вам скажу. То, что вы так сильно зависите от другого государства, есть самая глобальная проблема. Но..., — я решила осмотреть слушателей. Те заинтересованно внимали, а некоторые кивали в такт моим словам, соглашаясь. — Но речь сейчас не об этом. Укрепление страны изнутри — процесс долгий, сразу все не перечеркнешь, в этом вопросе необходимо время и, самое главное, желание.
Полностью уверившись в себе, я самодовольно улыбнулась и продолжила.
— Предлагаю действовать скрытно, продолжать искать. Применить хитрость, подкуп, шантаж, но добыть информацию из гномьего города о судьбе девочки.
— Одобряю, моя королева, — Вард учтиво поклонился.
— Предлагаю консультации по предложенным методам получения информации, — отчеканила леди Азбит и подмигнула хмурому Нузлаку.
— Действительно хорошее предложение, — ухватилась я за идею скои. — Предлагаю скоординировать усилия двух кланов и направить бурлящую энергию в нужное русло.
— Волки и белки? — саркастически ухмыльнулся всегда невозмутимый Кастр. — Это будет интересно.
— Это будет провокационно и, вероятнее всего, пошло, — Навил, наряду с Хатором, не смотря на свою молодость, участвовал в нашем мероприятии.
— Кто не рискует, тот не пьет шампанского! — закрыла я первый пункт повестки дня.
— Предлагаю, уважаемый Нузлак, обсудить наше сотрудничество за бокалом вина сегодня вечером, — проворковала Азбит, хлопая ресничками. — Я не знаю, что такое шампанское, но вина в моем погребке отменные.
— Началось, — закатил глаза Навил.
Хатор лишь кашлянул.
Остальные отреагировали на откровенное приглашение скои достаточно спокойно, привыкли уже, наверное. Если леди Азбит самая разумная, тогда как на счет двух особ, пригретых на моей груди и приласканных щедрой рукою? Мне оставалось только догадываться.
Услышав предложение Азбит, волк насупил свои мохнатые брови еще сильнее, но я заметила, как загорелись его глаза. Он ничего не ответил белке, но та, чертовка, все прекрасно поняла без слов и, довольная собой, увлеченно стала обсуждать следующий пункт повестки.
— Сирим Вард, — обратилась она к паарду. — У Вас, как мне уже известно, есть новости для Совета.
— Вам уже известно? — правильно очерченная медно-темная бровь оборотня взметнулась вверх. — Эта скоя не перестает меня удивлять... Действительно, есть новости с западной границы.
— И с юго-восточной тоже, — вклинился Кастр. — Думаю, речь идет об одной проблеме, только пришедшей с разных сторон.
— О, страж Кастр, — всплеснула ручками Азбит. — Вы так проницательны или осведомлены лучше, чем все здесь присутствующие?
— Лучше, чем Вы, уважаемая сирим Азбит, — парировал Кастр. Скоя нервно прикусила губку, но промолчала. Все-таки она умная. Интересно, почему скоя и волк при общении не называют титул друг друга? А?
— Итак, позвольте начать? — Вард встал из-за стола, круглого и большого.
Я кивнула. По всем канонам жанра, я должна была чувствовать себя королем Артуром, но подспудная мысль уводила меня к сравнению с совсем другой личностью, так и не сумевшей прижиться за круглым столом. Я действительно выбивалась из общей картины.
— Лаго-Вилара кишит людьми. Они лезут даже в наши озера. Равнинные гухузы негодуют, но молча.
— Это совершенно на них не похоже, — Хатор огладил свои косы и обвел членов Совета настороженным взглядом. — Может, ты преувеличиваешь масштабы, Варди?
— Беженцы, женщины, старики, дети, их сотни. У людей началась война. Орки напали на Хамун, уважаемые члены Совета.
Заседающие начали перешептываться и возмущаться. Но что меня удивило, беды людей их занимали менее всего.
— Поэтому, еще раз повторюсь, нам сейчас не нужны проблемы с гухузами. В свете этих событий поставки мяса из северо-западных пастбищ Лахор-Лейтра могут значительно сократиться. Дополнительные рты в Срединной долине и возможно будущие мародерские нападения голодных людей на караваны, предназначенные нам, резко сократят объемы поставок. Зная людей, их жадность и алчность, можно ждать чего угодно.
— Да, ты прав.
— О, несомненно.
— Наступают тяжелые времена.
— Да как вы можете так говорить? — я, возмущенная до глубины души, вскочила с места. — Война! Понимаете? Началась война, а вы...
— А мы думаем о нашем народе, — перебил меня Хатор.
— Нам нет дела до возни людей, — Вард был непоколебим. — Мы готовы игнорировать их, готовы не замечать людские поступки, но только тогда, когда они не касаются именно нас. Необходимо очистить Лаго-Вилару от человеческого нашествия. Идея сделать из Долины нейтральную территорию, открыть людям доступ в нее была ошибкой. Великие Этэ ошибались. Но им сейчас уже все равно, а нам, уважаемые, не все равно.
— Я против, категорически, — у меня внутри все кипело от негодования. — Людям нужно помочь.
— Вступить в войну на стороне людей? — хором возмутились все собравшиеся, кроме Кастра и Азбит. — Умирать за олидэ?
— Вступление в войну — это крайняя мера, — я попыталась успокоить оборотней. — Еще есть дипломатия: можно выступить в качестве миротворческих сил и примирить вражду; можно для начала организовать гуманитарную помощь пострадавшим. Вариантов много, не обязательно воевать самим.
— Но ведь они олидэ — люди, понимаете, моя королева? — пытался втолковать мне Вард. — Они обречены убивать друг друга до скончания Тирсека. У нас есть куда более важные дела.
— Вы забыли, Вард, с кем говорите? — зашипела я на паарда. — Ведь я тоже Человек.
Рыжий опустил голову и отвел глаза в сторону.
— Сегодня — люди, завтра — Вы, — проскрипела я. — Ненавидя и презирая всех и вся, вы никогда не сможете победить своих врагов. В одиночку глыбу не сдвинешь.
Высказавшись, я села. Все молчали. Пауза затягивалась, а от напряжения начал накаляться воздух в зале.
— Моя королева, — поднялся Кастр. — Простите нас за резкость. В ваших словах есть разумное зерно, но пока мы слишком возбуждены всеми этими известиями. Мы вернемся к этой теме позже... Хотя, должен заметить еще один факт. Три луны назад к Южному Горгу прибыла делегация. Король Лании воззвал к Пресветлым и молил о помощи Богов. На его страну напал Исраир. Они сопротивляются, но силы не равны. Сколько еще продержится Лания — тихое и мирное человеческое государство, неизвестно.
— Эти хоть вспомнили о Богах, — проворчал Вард.
— Этан, бедный Этан, — зашептала я. — Он предвидел такой исход.
