— Уверена, по цене сойдемся, — бодренько заверила я коневода.
Хозяин еще раз пристально глянул в мои честные глаза и захлопнул окошко. На долю секунды мне показалось, что затея с покупкой средства передвижения потерпела крах. Но не успела я печально выдохнуть свое огорчение, застрявшее комом в горле, как загрохотали массивные засовы и ворота со скрипом распахнулись, приглашая нас войти.
Тлика подхватила Ласку на руки и шмыгнула во двор первой. Я, немного труся в душе, но не подавая виду, гордо продефилировала за девочкой, всем своим видом изображая скрытое благородство крови, которое видимо здесь ценилось высоко и давало мне шанс выиграть дуэль и получить ценный приз.
Подворье действительно было большое и ладное. Крепкий двухэтажный, я бы сказала, особнячок притаился в глубине небольшого фруктового садика. К нему вела мощеная тропинка, по бокам которой расположились чудные клумбы с цветами. Удивительное дело, вдовец, а разводит цветы. Дядьке Волдару не чуждо чувство прекрасного? Я быстро взглянула на хозяина, ища в его облике подтверждение своей догадки. Среднего роста мужичок, на вид лет сорока с хвостиком, обладал заурядной, но располагающей внешностью. Опрятная простая рубаха, добротная жилетка из полотняной крепкой ткани, распухшая тот всяких нужных разностей, равномерно распиханных по множеству больших и маленьких карманчиков, холщевые темные штаны, да домашние топчаны на ногах. От мужичка пахло свежескошенной травой, что наводило на мысль о его трудолюбии и личном участии в делах хозяйских.
С другой стороны, до сих пор растущий вширь организм Волдара, кричал о вопиющем нежелании своего обладателя вести здоровый образ жизни и хотя бы изредка ограничивать низменные животные желания утолять голод каждые полчаса в любое время суток. Но не буду так сурова и понадеюсь на людскую мудрость, которая, видимо, не зря утверждала, что хорошего человека должно быть много. Будем считать господина Волдара в меру упитанным мужчиной в самом расцвете сил.
Его слегка тронутые сединой темные волосы были аккуратно и коротко острижены. Усы, практически полностью седые придавали ему некий шарм, а хитроватый, но не злобный взгляд мужичка располагал к доверию. Не было в нем алчности. Волдар смотрел открыто, не таясь, что окончательно утвердило мое намерение выйти за ворота этого дома обладательницей сносной лошади.
Я отвела взгляд от хозяина и продолжила наскоро изучать недвижимое и движимое имущество моего будущего продавца. Поодаль от дома и загона для мелкого домашнего скота располагался ряд внушительных вытянутых построек, за которыми виднелись еще одни распахнутые ворота. Они вели в поле, огороженное высоким плетнем. Это был манеж для выгула лошадей. На скотном дворе лошадей видно не было, лишь козы всевозможных расцветок, несколько винторогих коров, да целая армия вездесущих кур, снующих у нас под ногами и заполнивших своей массой все свободное пространство, но почему-то обходящих стороной красивые клумбы с цветами и тропинку к дому хозяина.
— Какие воспитанные у вас курочки, — восхитилась я, обращаясь к хозяину. Тот довольно хмыкнул и лихо крутанул правый ус.
— Лошадки мои не хуже будут, — с гордостью отметил дядька Волдар.
— Разрешите представиться, меня зовут Они..э, — немного запнувшись, выпалила я и кивнула в знак уважения.
— Меня Волдаром кличут, — мужичок слегка подобрался, приосанился и отвесил поклон с достоинством, но без фанатизма.
— Господин... Волдар, — начала я. — Прослышала я от добрых людей, что вы..., — говорила медленно, силясь выдержать нужный тон и манеру разговора. — Что вы разводите лучших в округе лошадей и можете помочь девушке, оказавшейся в затруднительном положении.
Волдару явно польстили мои слова. Он еще больше приосанился, но стараясь не выдавать излишнего интереса, молвил:
— Почему бы не помочь доброй страннице, тем более такой красивой женщине. Но, чем же я, скромный сельчанин, могу помочь Вам, госпожа Ониэ? В моих ли это силах? — коневод выжидающе замер, а хитрые бесята, запрыгавшие в глазах, выдали его заинтересованность с головой.
— Мой путь лежит в столицу, и так как дорога не близкая, мне необходима смирная лошадь, которая довезет меня в целости и сохранности до Улгавы, — слегка туманно поведала я хозяину свои планы.
— Госпожа, — Волдар был вознагражден. Почувствовав раж, он втянулся в торг с головой, начиная набивать себе цену. — Сейчас я готовлю партию коников для отправки в королевские войска. На подворье лишь те лошади, что обещаны армии. У меня все строго и по закону. Сговор на сотню голов, столь и обязан передать, ни меньше, ни больше. А основные табуны на выпасе на Заливных лугах, да на Междуречье в долине. Ждать вам надобно будет.
Совершенно не поверив конезаводчику, я продолжила:
— Уверена, достопочтенный Волдар, что все же есть у вас лошадки, которых вы держите здесь, не уж то одну не уступите по сходной цене? Ведь ярмарки у вас случаются не каждый день, а покупатели у дверей в очереди не стоят.
Мужичок для виду мялся.
— Милая, рад бы я помочь, но как же двор оголять, родных коников продавать? Нет, не уговаривай. Подожди, погости в Рединке. Луны через три-четыре пригоню я тебе лошадок, выберешь, какая понравится. А я тебе уступлю малость.
— Рада бы погостить, но тороплюсь я, дела у меня срочные и неотложные. Многое в жизни моей должно измениться, от того как скоро цели своей достигну, — я печально вздохнула, бросила на Волдара слегка молящий взгляд, которого тот не выдержал и отвернулся. Ну что ж, дядька Волдар, ты уже проиграл. И я решила достать козырь: — Жаль, конечно, но придется мне идти к Петрыке. Тлика, детка, можешь меня проводить? — я взяла девочку за руку и собралась выйти со двора. — А вам господин Волдар приятного вечера, да щедрости королевской. Чтоб сговор ваш прошел удачно — без сучка, без задоринки.
Мельком взглянув на Волдара, я поняла, что не ошиблась. Дядька нервничал, теребя жилетку и изображая на лице все тяжкие муки, которым я его подвергаю, упорствуя и желая пойти к ненавистному конкуренту. Я очень-очень медленно двигалась к воротам, таща за собой упирающуюся Тлику. Девочка не понимала, почему я так быстро сдалась и ухожу, и она решила мне помочь.
— Дядя Волдар, помогите тете Ониэ. Она хорошая и добрая. И ей очень нужно попасть домой, — заканючила девочка.
— Не гоже так надрывать сердце больному старому человеку, — пробурчал хозяин. — Есть у меня несколько лошадок, да больно хороши они и денег стоят не малых. Если не жалко расстаться с уймой денег, милости прошу поглядеть.
Я торжествующе растянула губы, наслаждаясь первой победой. А затем, быстро сменив выражение лица на слегка скучающее, повернулась к конезаводчику, готовая следовать на осмотр.
— Показывайте, уважаемый, что можете предложить несчастной женщине. Грабьте..., я готова отдаться на вашу милость.
Волдар засветился от предчувствия хорошей сделки, уже не скрывая эмоций. Он повел нас в одну из конюшен, по дороге нахваливая себя и свой товар, словно купчиха на рынке.
— Есть у меня несколько ладных да смирных аргамаков, для себя берег, да что не сделаешь для хороших людей, — увещевал мужичок.
Я, соглашаясь, кивала и делала вид, что внимательно слушаю.
— Конечно, крепыши идут дешевле, но не гоже девице разъезжать верхом на огромной мужской лошади.
Он подвел меня к стойлу и открыл дверь. Передо мной стоял огромный гнедой жеребец-тяжеловоз около двух метров в холке. Его исполинская спина, с-перепугу, показалась мне шириной с полутороспальную кровать.
— Вы правы, та-ак широко я ноги не раздвину, — сама не замечая как, я произнесла эту фразу по-русски.
— Что вы сказали, госпожа? — недоуменно переспросил меня мужичок, а Тлика восхитилась:
— Какой красивый язык, тетя Они. А что вы сказали?
— Я сказала, детка, что эта лошадка для меня великовата будет, — а про себя воздала хвалу провидению за то, что не опозорилась прилюдно.
— И то правда, не женское это дело на дэстирэ разъезжать, — повторил Волдар, закрыл стоило, в котором отдыхал исполинский конь и повел нас в глубь конюшни. Проходя мимо рядов лошадиных морд, я старалась рассмотреть каждую и убедиться, что дядька Волдар в итоге не предложит мне наихудший вариант. Но, как на зло наш курс лежал мимо огромных тяжеловозов, и взгляд мой пока не зацепился ни на одном из них.
Где-то на голове тридцатой, я решила сдаться на милость специалисту и оставить попытки высмотреть кого-то особенного в этой череде близких родственников. Я, молча, следовала за Волдаром, надеясь, что он все-таки покажет мне пресловутого аргамака "шо подорожее" да и помельче этих монстроподобных великанов, которые глазели нам в след с высоты своего огромного роста.
— Эти красавцы, — Волдар делился со мной своими достижениями, — сильные и выносливые. Врага топчут, словно гадов ползучих. Ох и боятся пираты треклятые моих коников могучих.
— Я за вас очень рада, уважаемый, но в моей ситуации ваши дэстирэ явно не вариант, — немного грубо заметила я.
— Зато посмотрите какие лошадки еще есть в моих конюшнях, — коневод подвел меня еще к одному деннику.
Я заглянула вовнутрь и увидела там стройную тонконогую рыжую кобылку, которая оторвавшись от кормушки, злобно глянула на меня из-под длинной челки презрительным взглядом, всхрапнула и демонстративно продолжила трапезничать, больше не обращая внимания на гостей.
— Искорка — моя любимица, — запричитал над лошадью хозяин и нежно похлопал кобылку по красивой шее.
— Не спорю, хороша, — согласилась я с Волдаром. — Но пусть она и останется вашей любимицей, меня эта животинка невзлюбила в первого взгляда.
Волдар раскатисто загоготал:
— Шельма, она и есть, надобно ее было так и назвать. Только меня к себе подпускает. Не обессудь красавица, но эту кобылку смирной не назовешь, Волдар сунул кобыле сухарик и пригласил двинуться дальше. — Зато погляди на ее братика, на Перышко, он само очарование — смирный и покладистый, как раз такой, как тебе, госпожа, надобно.
Я заглянула в соседнее стоило и обомлела. Милое белоснежное создание смотрено на меня добрыми печальными глазами. Тонконогий, статный жеребчик с лебединой шеей и шикарной гривой, волнами шелка струящейся до самой груди коня, поразили меня в самое сердце. Конь, завидев зрителей, встрепенулся и загарцевал на месте, демонстрируя свою стать.
— Хорош, ох, хорош, — приговаривал Волдар, завидя мою реакцию. — Словно тебя, госпожа, поджидал.
— Согласна, хорош, да видимо ты хозяин мне самого дорогого сперва и показываешь, — легко сдаваться я была не намерена.
— Вот еще парочка коников с соседних стойлах стоит, поглянь сама, да и выбери, раз веры у тебя ко мне нет, — обиделся Волдар.
Я критично осмотрела предложенные варианты — буланую кобылу и мышастого мерена, и невольно вернулась к стойлу Перышка. Хорош, подлец, ничего не скажешь. Я протянула руку к жеребцу, и тот уткнулся мне в ладонь своими мягкими и теплыми губами, ища лакомство. Волдар поспешно достал из своего кармана сухарь и сунул мне в руку:
— Прикорми, красавица, Перышко, а он отплатит тебе службой верною.
— Эх, и горазды вы, господин Волдар, быстро дело делать. Не торопитесь? — я взяла сухарь и угостила им жеребца. Тот с удовольствием его схрумкал и уткнулся мне в плечо своей очаровательной мордашкой, выпрашивая добавки.
— Что ты, что ты милая, мне Перышко самому сгодится. Жаль отдавать, да уж больно ты ему глянулась, — заверил меня хозяин в своей искренности.
Я повернулась к дядьке и посмотрела ему в глаза. Взгляд не бегает, не врет значит.
— Тетя Они, — ожила благоразумно молчавшая до этого Тлика, — Перышко такой красивый и смирный, возьмите его — не пожалеете.
Меня все так уговаривали, что начало складываться впечатление, что я упорствую и не желаю становиться владелицей самой прекрасной лошади, которую когда-либо встречала в своей жизни. Еще раз, восхищено взглянув на Перышко, я вспомнила серого Югора — арабского жеребца, которого мне выделила для занятий верховой ездой по доброте душевной моя подруга Наталка. Первый раз, с трудом взгромоздившись ему на спину, я прониклась глубоким чувством уважения и восхищения к моему партнеру и пребывала до сегодняшнего момента в стойкой уверенности, что Югор самый красивый конь на свете. Но иллюзии рушатся. Мой, вернее Наташкин, Югор, чего уж скрывать, выглядел бы бледновато на фоне красавца Перышка. Но самое главное было то, что сейчас меня волновало лишь одно, смогу ли я выменять свой корешок именно на этого коня. Довольствоваться мышастым меренком из соседнего стойла мне не хотелось.
— И какая цена у Перышка? — печально молвила я.
— Всего ничего, — разулыбался Волдар. — Сотня золотых куят, госпожа.
— Ого, — опять подала голос Тлика. — До-о-рого.
— Да, не дешево, но коник стоит того, — гордо молвил хозяин.
— А мышастый? — решила на всякий случай уточнить я. Нужно же мне, в самом деле, знать разброс цен.
— Мышастого отдам за полтину, кобылку за сорок — вообще даром, — Волдар скрестил руки на груди и это мне не понравилось. Эх, упертый он калач, тяжело будет торговаться.
— Понимаете, господин Волдар, с особями женского пола у меня редко случается понимание, — начала я заговаривать мужичка. — Так что придется нам выбирать из мальчиков.
— Так выбирай красавица, и мальчики под стать имеются, — не унимался Волдар. — Делов-то всего ничего: или Перышко за сто, или Серый за полтинничек.
Я уже начала вытаптывать тропинку, торопливо перебегая от Перышка к мышастому и обратно. У стойла белого жеребчика солома приминалась быстрее. Сейчас мне оставалось только решиться предложить свою плату и потребовать за нее коня. Но какого? Как не продешевить?
— Тлика, милая, посмотри на Ласку, — обратилась я к девочке. — Она боится коников и хочет во двор. Иди, поиграй с ней на улице, а мне с господином Волдаром кое-что обсудить нужно.
Девочка насупилась, но спорить не стала. Обнимая свою ненаглядную кошку, она медленно удалялась от нас, иногда оборачиваясь и бросая на меня обиженный взгляд. Но я была непреклонна. Разговоры тут у нас пойдут интимные, для детских ушей совсем не пригодные.
Волдар уже потирал руки в предвкушении. Полтинничек хорошо, а сотенка еще лучше. Он в любом случае в выгоде. Наивный.
— Уважаемый Волдар, — помявшись, я, наконец, решилась. — У меня нет золотых куят.
Разочарование, которое нарисовалось на лице хозяина, огорчило и его и меня до невозможности. Волдар махнул в сердцах рукой, сетуя:
— Так за чем же, красавица, ты мне голову морочишь столько времени?
— Денег нет, но есть вот это, — я таинственно подмигнула мужичку, полезла в лукошко и достала заревой корень. Затаив дыхание, всматривалась в лицо коневода, стараясь не упустить ни единой эмоции, которая пробежит по челу дядьки Волдара.
Глаза мужичка полезли на лоб со скоростью света. Но потом, спохватившись, он немного успокоился и вымолвил:
— Корешок за Перышко? Ну не знаю, не знаю, госпожа Ониэ... не знаю.
