— Ну что сучка, поиграем? — рыкнул он и бросился на девушку. Свея успела отпрыгнуть, размахнулась и со всей оставшейся в ней силой опустила похрабак на голову принца.
Взвыв от боли, Чи пошатнулся, но не упал. На его лоб начала стекать кровь. Орк обтер лицо, посмотрел на перепачканную руку и, уже не медля, кинулся к Свее. Та снова замахнулась, но гурунэ был готов к нападению. Он выхватил из ослабевших рук девушки прут, согнул его пополам и бросил в камин, а потом Свея почувствовала, как ее голова резко дернулась, сбилось дыхание и она начала заваливаться на спину. Ее раньше никогда так не били. Она и представить себе не могла, насколько это больно, унизительно, мерзко.
Не успела девушка осознать нахлынувшие на нее эмоции, как ее снова ударили. Свея начала захлебываться собственной кровью, ее солоноватый вкус вызвал спазмы в желудке, нестерпимо захотелось пить, а вернее... перестать жить и чувствовать. Орк схватил свою жертву за волосы и поволок к кровати. Свея завизжала, вцепилась в руку орка ногтями и давила, давила, что было сил, брыкалась и кричала, срывая голос. Чи приподнял девушку и швырнул на кровать. Свея попыталась подняться, но орк навалился всей своей массой сверху и начал рвать на ней одежду. Леди Одерта отбивалась, целилась в глаза, кусалась и извивалась, но орк был сильнее. Он схватил девушку за горло и сжал. Свея захрипела и обмякла, уже не пытаясь сопротивляться. Она хотела умереть. Но Чи играл. Он перестал с силой давить на горло, давая девушке немного воздуха. Свея отчаянно закричала. Зачем? Ведь никто не поможет? Судорожно сжатые колени были резко раздвинуты, а когда девушка почувствовала, как ее тело внизу разрывает горячая плоть и давит на внутренности, пришло время впасть в забытье.
* * *
Вероятно, он убил бы ее, если бы в дверь не постучали. Свее казалось, что прошла вечность, вернее наступила бесконечность, заполненная болью, страхом и отвращением. Принца немедля желала видеть Этера. Чиротикэ, раздосадованный прерванным увеселением, напоследок с силой сжал груди Свеи, присовокупляя к уже имеющимся синякам, новые гематомы и скатился с ложа.
— Завтра отдам тебя солдатам, — бросил он девушке, даже не взглянув на нее. — Все, что в тебе было ценного, уже взял, а большее ты и не умеешь. Мои парни быстро тебя научат шалавьему ремеслу. Через сотню-другую пройдешь, опыта поприбавится, — орк громко заржал и вышел прочь.
Свея, избитая, раздавленная и униженная, тихо лежала на перепачканных кровью простынях и даже не пыталась плакать. У нее не осталось слез. Она была пуста внутри и искалечена снаружи. Ее взгляд, направленный в потолок, вдруг зацепился за крюки над кроватью, к которым, вероятно, в прошлом крепился балдахин. Леди Одерта, превозмогая боль во всем теле, медленно приподнялась, затем сползла на пол и начала стягивать с ложа простынь. Она разорвала ее на части, скрепила плотными узлами, соорудила петлю и, не сомневаясь, накинула себе на шею. Теперь осталось лишь дотянуться до крюка и...
Свея снова забралась на кровать, встала на высокое кованое изголовье и начала крепить конец импровизированной веревки к крюку. Она была так увлечена, она так хотела быстрее покончить с этим кошмаром, что совершенно не услышала, как дверь отворилась, и в спальню вошел принц.
— Свея! — вдруг отчаянно выкрикнул он и бросился к девушке.
— Нет! — леди Одерта обернулась на голос. — Ты меня не получишь больше, — с ненавистью выкрикнула она и прыгнула вниз.
Рывок, и горло резко сдавило, но не на столько, чтобы умереть мгновенно. Вес девушки был слишком мал для этого.
"Я даже умереть с честью не могу" — подумала Свея, медленно задыхаясь. "Он сейчас будет наблюдать, как я корчусь, или займется неоконченным..."
Чиротикэ вскочил на кровать и подхватил девушку на руки. Быстро вынул ее из петли, аккуратно уложил на кровать и прикрыл ее обнаженное, израненное тело.
— Прости меня, — орк склонился над девушкой, поднес руку к ее лицу, но боясь причинить боль прикосновением, застыл в нерешительности. — Прости, я опоздал.
Свея не понимала, где она. Что с ней? Почему он так говорит? Это его новая забава? Или она уже умерла?
— Свея, очнись, — ее легонько тряхнули. — Это я, Риго.
Леди Одерта медленно разлепила опухшие веки. Перед глазами поплыло лицо ненавистного Чиротикэ, его словно размазывало, размывало водой, а затем контур стал четче, и Свея узнала мага.
— Ты пришел, — девушка попыталась улыбнуться.
— Я не мог открыть портал прямо во дворец, — быстро шептал ей колдун. — Магия проклятой эльфийки очень сильна. Эта тварь понаставила кругом охранок. Пришлось воспользоваться слабеньким фроном, принять облик сначала обычного воина, а теперь этого мерзавца. Я убью его! Прямо сейчас! — Риго крепко сжал челюсти, стараясь сдерживаться. Его всего трясло от злости и ненависти.
— Забери меня отсюда. Пусть я умру в Сумраке, так лучше, чем.... А убьешь ты его потом. Все просчитаешь, спланируешь. Хочу, чтобы наверняка.
— Я принесу тебе его голову, клянусь, — маг скинул с плеч плащ, обернул им девушку и быстро одел ей на шею боркуну. — Ты обязательно увидишь, как он сдохнет, Сво.
Риго чувствовал, что его засекли. Напряжение звенело по нитям охранок.
Он подхватил девушку на руки, вызвал портал и шагнул в него, в последний момент успевая плотно закрыться и замести энергетический след.
Глава 45. Женщины бывают разные...
Женщины подобны людям и живут около людей.
Бунин И.А.
Исраир, Сумеречные Топи, Логово Рин
— Мы еще не договорили с тобой, старуха! — орал Орум Окена на ведьму, пятясь к двери.
— Таким тоном будешь холопов своих охаживать, — прошипела карга. — Пошел вон отседова, пока цел. И товарец свой забери, а то передумаю.
Старая хрычовка свистнула прерывисто, и из дальнего, самого темного угла ее конуры на Окену узрились два красных, пышущих злобной огонька. Кто-то завозился впотьмах. Огоньки мигнули, Орум окончательно струхнул, заслышав тихий, но леденящий сердце рык.
— Хочешь поближе познакомиться с моей девочкой, хлыщ столичный? — Рин ядовито захихикала, наблюдая, как низменные эмоции охватывают нахального клиента. — Трэха, ату его, ату!
Мерзкая человекоподобная тварь вышла из тени и двинулась на Советника. Окена икнул и вжался в стену. Нацыга приблизилась вплотную в жертве и коснулась своей когтистой лапой груди мужчины. Орум снова икнул. Фосфорицирующая зеленоватым цветом шерсть монстра лезла в рот, когда Трэха жадно вдыхала запах Советника, тычась мордой в яременную вену на шее. Затем она медленно направила свой нюхальник прямо в лицо вельможи и дыхнула зловонием.
— Рин, — взвизгнул фальцетом Окена. — Извини, сорвался!
Коленки Советника разбила трясучка, руки дрожали, но Орум всеж-таки умудрился отцепить с пояса кошель с оплатой. Не отрывая взгляда от Трэхи, мужчина отбросил обещанный гонорар от себя подальше и заскулил:
— Госпожа Рин, полноте, мы ж партнеры и старые друзья. Так ведь?
— Из друзей выходят самые злейшие враги, Руми-глупыш. Тебе ль не знать? — старуха наслаждалась унижениями Советника и медлила. — Моя девочка старалась, из шкуры вон лезла, а он не доволен?
"Сладкий! Вкусный! Хочу, хочу!" — толи послышалось, толи причудилось Советнику.
— Я доволен, очень, — набравшись смелости, Окена попытался отодвинуть от себя мерзкую тварь. — Хорошая, умная нацыга!
Трэха залилась гавкающим смехом и сильнее вдавила Советника в стену.
"Хочу! Рин, я хочу его!"
— Рии-ин! — во все горло заголосил сановник.
— Детка отпусти его, — сжалилась над Океной карга. — Мы тебе получше найдем, а этот может еще на что и сгодится. Я вот подумываю о городской резиденции и практике в столице. Устроишь мне их, дружочек?
— Да не вопрос, — слишком быстро согласился Окена. — Уже давно пора сменить климат. Тебе болотная влажность портит характер.
— Здоровье, дурак, — рыкнула ведьма и зашлась в кашле. — На комплименты дамам ты жадноват, как и на плату за услуги. — Трэха, выплюнь его, еще отравишься! — прикрикнула Рин на нацыгу, которая слизывала струящийся по лбу мужчины пот. — Принеси мне кошель и иди, погуляй. Нам тут разговоры разговаривать надобно.
"На болоте... сладкого... не нагуляешь" — огрызнулась тварь, разочарованно отпустила Советника и поковыляла к кошельку.
Окена облегченно вздохнул и блаженно прикрыл глаза. Когда он, наконец, их открыл, то мельком увидел стройную девичью фигурку, упорхнувшую за потайную ширму в противоположной стене.
— Хватит жаться по углам, — прикрикнула Рин на Советника и принялась изучать гонорар. — Проходь и садись. Вон топчан у огня, туды и падай.
Окена молча повиновался, подвинул сползшую на пол ногу обморочного орка и плюхнулся на грязный, липкий лежак. Пока ведьма чахла над свалившимися ей на голову сокровищами, мужчина постарался отбросить первоначальную горячность и возмущение по поводу неудачных обстоятельств поимки хамунской царевны. Он рассматривал блаженно спящего в отключке молодого гурунэ и приходил к определенным выводам.
— Рин, ты уверена, что совсем никак ее... его... в ее? — с надеждой в голосе проворковал Окена.
— Угу, точно так, — живенько подтвердила карга. — Трэха у меня конечно умна, но не всегда... Потащила через Сумрак ентого... енту... ну в общем енто тело. Если не врет, поганка, и это действительно Лакира, то надеюсь, моя заварка поможет, и она очнется.
— Почему это? — расхрабрился Советник.
— По-кочену, бестолочь, — Рин собрала огненные камни в мешочек и припрятала у себя под рваной юбкой. — Она, царевна ента, хоть и не обладает Силой, но кровушки-то в ней магической понамешано прилично. Ритос вот баловался колдуняжством. Мамашка ейная тож не из простых была. Рисково конечно, но свезло нам. Сразу копыта не откинула — значит выкарабкается.
— Рин, как же я орка буду Этану предъявлять? — Окена окончательно уверился в несбыточности своих надежд. — На кой ему... этот... хм... смазливый...гурунэ? Ланийский король, хоть и молод, но не дурак, и не... мужелюб, — Окена почесал затылок, рачительно разглядывая орка. — Проблема, однако, случится в первую брачную ночь... В том случае, если он все ж согласится на сделку, в чем я сомневаюсь сильно.
— Ты у нас в Советниках значишься, вот и думай, — старуха подошла к топчану и наклонилась над орком. — Хорошенький, ладный, — она протянула свою скрюченную костлявую руку к лицу гурунэ. — Ладно, оставляй мне, найдем ему применение, — Рин хихикнула и начала ощупывать мощное мускулистое тело.
— Э, — Окена не сдержался и отбросил загребущие руки карги прочь от своей добычи. — Я беру его, так что не пускай слюни на чужое. — Орум аккуратно запахнул рубаху орка, пряча от ведьмы рельефы мышц.
Колдунья снова хихикнула, наблюдая за тем, как руки Советника уж слишком долго покоятся на груди пленного.
— Мммм, — вдруг застонал орк.
Окена и Рин подпрыгнули от неожиданности.
Густые ресницы пленника затрепетали, и он медленно открыл глаза. Переводя затуманенный взгляд с одной на другого, гурунэ с трудом подал голос:
— Где я? Ох... моя голова, — он снова закрыл глаза и скривился от боли.
— На-ка вот, выпей, — старуха сунула орку жестяную кружку и заставила отпить.
После нескольких глотков тому стало намного легче, и он попытался улыбнуться. Получилось кривовато, но мужчина, который сидел рядом с ним почему-то тепло улыбнулся в ответ.
— Кто ты? Отвечай, — старуха выпучила свои злые глазищи и смотрела не отрываясь.
— Я... я..., — орк быстро заморгал. — Я не помню!
— Вот и поменяли! — Рин злорадно захрюкала.
— А может, врет? — Окена еще надеялся, хотя сейчас его занимали совсем другие мысли на счет этого парня.
— Нет, не врет, — Рин отошла от пленного и поманила Советника за собой. Окена поспешил за ведьмой. — Я ему... ей... заварочки правды влила, так что у нас на руках теперь орк... просто орк... После Сумрака редко выживают, в нашем случае обошлось полной потерей памяти, дружочек. Ну, так что? Оставляешь мне мальчонку в пользование?
Окена занервничал, засомневался, но потом взглянул на потерянного гурунэ и решился:
— Нет, забираю и прямо сейчас!
* * *
Исраир, где-то рядом с Сумеречными Топями
Отряд капитана Натиу вынырнул из портала аккурат на оживленный тракт. Свезло лишь в том, что их перемещение не заметили исраитяне в удаляющемся вдаль военном обозе. Ланийцы, быстро сориентировавшись на местности, нырнули в лесок под прикрытие деревьев и сейчас рыскали в поисках места для привала.
— Прямиком врагу в пасть, — ругался капитан. Он не привык таиться и прятаться, но выбора у него не было.
Четверо солдат были ранены. Двое серьезно и едва держались в седле, но бросать своих Натиу даже не думал. Волчица тоже находилась не в лучшей форме. Она едва передвигала лапы и постоянно скулила.
— Дерьмо, — выругался капитан. — Говённые орки, долбанная нацыга, треклятый нокьяр!
Тир глянул на зверя и поостыл, вспоминая слова Лэскара.
— Капитан, уходим на северо-запад, — отрапортовал один из воинов, которого отправили в разведку. — Ручей и поляна ждут нас!
— И то хлеб, — облегченно выдохнул Тир. — Молодец, Нэк.
Отряд отдыхал. Раненных перевязали и уложили на лежаки из срубленных веток. Боеспособных воинов Тир отправил на охоту, а сам углубился в размышления. Ситуация была невыигрышной. Любая стычка с исраитянами могла привести к фатальному финалу затеянной операции. Перебрав все возможные и невозможные варианты, Тир убедился, что нокьяр был прав: им оставалось лишь вслепую бродить по округе и ждать, когда боркуны начнут греться. Натиу сплюнул от досады и тихо ругнулся.
— Д-дай плащ, — злобно рыкнула волчица, хотя сейчас она выглядела не устрашающе, а скорее жалко.
Тир вздрогнул. Привыкнуть к тому, что зверь говорит, у него не было времени. Он молча расстегнул фибулу, снял с плеч походный кочь46 и бросил волчице.
Та встала и начала сгребать накидку лапами в кучу.
— Эй, Лиса, гнездо что ли вьешь? — хмыкнул капитан, наблюдая за телодвижениями зверя.
Хриза в ответ оскалилась, подхватила в пасть скомканную ткань и потрусила вверх по течению ручья.
Тир не стал ее останавливать. Магия не позволит ей далеко уйти, как бы она того не хотела.
Вернулись с добычей солдаты и принялись готовить ужин. Время шло. Мужчины поели, выставили часовых и улеглись спать, а волчицы все не было. Тир начал нервничать. Походив кругами по лагерю, поматерясь всласть, он нырнул за деревья и двинул вслед за пропавшим зверем.
"А сейчас бы кольцо не помешало" — думал капитал углубляясь в чащу, но стараясь не упускать из виду русло ручья. Вдруг он услышал тихое пение. Слова было не разобрать. Странное мелодичное наречье, красивое, но печальное, задело за живое. Тир, силясь не шуметь, пошел на голос. Когда тот стал слышен четко, капитан притормозил и тихо подкрался.
На берегу ручья сидела рыжеволосая стройная красавица. Она печально глядела на пенные барашки игривого ручья и тихо пела. Закатные лучи Рай'на плясали в ее дивных огненных волосах, и от этого все нагое тело чаровницы отливало бронзой и мерцало золотыми бликами.
