Пришлось пойти на хитрость. Конечно же, врагом Воландеморта можно считать меня! Тут даже возразить нечего, ведь для Тома Реддла я могу стать ночным кошмаром, ужасом, летящим на крыльях ночи...
Кричер недавно получил приказ силой взять у меня кровь. Я активно и старательно сопротивлялся, поскольку боюсь уколов. Так что все условия соблюдены. Враг есть, кровь тоже в наличии, взята силой.
— Это точно кровь моего врага? — с подозрением спросил Воландеморт. — Не какого-нибудь магла Джона?!
— Точно, как в ювелирном магазине, — кивнул я. — К Трелони не ходи.
— Взята силой? — подозрительность в голосе Реддла не уменьшилась.
— А то! Враг очень активно сопротивлялся. Ногами отбивался, руками толкался...
Красная жидкость из шприца была выдавлена в котёл.
— Кровь недруга, взятая насильно, воскреси своего врага!
Жидкость мгновенно стала ослепительно белой.
Подняв телекинезом гомункула, который ничего не мог с этим поделать, я отправил его в кипяток. Котёл кипел, сверкающие искры летели во все стороны, от их слепящего блеска всё вокруг погрузилось в непроглядную черноту.
Искры погасли, из котла взметнулся столб белого пара, он становился всё гуще. Пар затопил всё. Я погасил пламя горелки. В облаке пара, идущего из котла, начали возникать очертания низкого, худого, как скелет, домового эльфа с большими обвисшими ушами.
Воландеморт отвёл взгляд от меня и принялся осматривать собственное тело. Его кисти напоминали больших белых пауков; кожа бледно-серая, словно покрытая змеиными чешуйками; его длинные бледные пальцы ощупывали грудь, руки, лицо. Красные глаза, зрачки которых, подобно кошачьим, превратились в щёлочки, пронзительно горели в полумраке, освещаемом тусклым зеленым светом.
Охваченный ужасом, он вытянул вперёд руки и начал сгибать и разгибать пальцы, не обращая ни малейшего внимания ни на бурчащего Кричера, с грустью смотрящего на свой кровоточащий детородный орган, ни на меня, держащего в руке пипидастр, замаскированный иллюзией под волшебную палочку.
Воландеморт опустил одну из своих неестественно длинных рук на пах. Его лицо скривилось, видимо, не устроил размер. Он с грустью погладил то место, которого касался, а потом поднял свои багровые глаза на меня и засмеялся пронзительным, ледяным смехом.
— Домовой эльф! — воскликнул он. — Ты превратил меня в домового эльфа...
— Обожди, Лорд Воландеморт.
Взяв за руку застывшего в ступоре Кричера, я телепортировал его в свою спальню.
— Кричер, обработай рану Рябиновым отваром и отдохни. Тебе нужно прийти в себя.
— Любимый повелитель возродил Тёмного Лорда, — пробурчал слуга. — Ох, что бы сказала хозяйка, если бы узнала, чем занимается Кричер...
Оставив эльфа приходить в себя, я вновь переместился в Тайную комнату. Воландеморт обмотал чресла пелёнкой, на которой до этого лежал, будучи гомункулом. Он нервно ходил мимо котла от одной колонны к другой, то и дело окидывая взглядами уходящие ввысь колонны и статую Слизерина. Заметив моё появление, он резко остановился. С выражением злобного удовлетворения на лице Воландеморт выпрямился и оскалился.
— Думаешь, что сможешь справиться с величайшим волшебником? — прошептал он, запрокидывая голову и всматриваясь в лицо статуи. — Как тебе понравится это, Аят?
Воландеморт весело окинул взглядом "волшебную палочку" в моей руке, повернулся и пошёл к каменному изваянию. Я с любопытством следил за действиями мужчины. Реддл остановился между колонн, поднял голову и посмотрел в каменное лицо Слизерина, высившееся в полумраке под сводами. Затем широко открыл рот и зашипел — я совершенно не понимал смысл сказанного, вероятно, на серпентарго (языке змей).
— Хс-с-с с-с с-х-с-х, С-с-с-с-х, с-с-х-с с-с хс-с-с-с-с ч-х-с-с-с!
— Прикольно шипишь, из тебя получилась бы типичная злая тёща, — ухмыльнулся я.
Гигантское лицо Слизерина пришло в движение. Раскрылся каменный рот, образуя чёрное жерло.
— Так вот в чём дело! — радостно воскликнул я. — Пароль на серпентарго, да ещё такой сложный. То-то я не мог открыть эту пасть.
Реддл опешил. Он повернул ко мне свою лысую голову с большими ушами, затем перевёл недоуменный взгляд на статую и что-то прошипел. Ничего не происходило, что привело Воландеморта ещё в большее изумление.
— Ну и? — наклонил я набок голову. — Что ты мне покажешь?
— Не понимаю, — пробурчал он. — Где василиск?
— Эм... Воландеморт, ты случайно не того василиска ждёшь, который двадцать метров в длину, толщиной с колонну, с огромными зубами и злого, как тысяча чертей Боярского...
— Ты его видел... — шёпотом констатировал Реддл.
— Эх... Хорошая змейка была. Я её полгода дрессировал. Жаль, что прирезали, у меня уже получилось научить змею команде: "Куда поползла, лежать!". Правда, вместо этого она, наоборот, пыталась уползти от меня как можно дальше, но это тоже прогресс.
— Убили... — тихо пробормотал Воландеморт, словно не веря в подобный исход. — Не может быть... Это же василиск, он создан для уничтожения волшебников.
— Василиск, дракон — это всё ерунда. Волшебники уничтожали их и будут уничтожать на промышленной основе. Самые опасные существа те, которые обладают разумом. У кого он лучше развит, тот находится на вершине пищевой пирамиды. В настоящий момент это маглы.
— Заткнись! — гневно воскликнул Воландеморт. — Мой покойный отец был маглом и дураком. Я сам убил его. Если бы маглы были умными, то всё вышло бы наоборот.
— О, да! — сарказм, исходящий от меня, явно не пришёлся по нраву собеседнику. — Какое большое достижение — убить магла! Том, скажу тебе по секрету — они друг друга тысячами убивают. Среди маглов встречаются как глупые, так и умные, как и среди волшебников. Ты-то, конечно, большого ума, раз устроил террор в стране, которой хотел править. Истреблять будущих подданных и объявлять часть из них третьим сортом, которому нужно устроить геноцид — это так "дальновидно" и "умно"...
Воландеморт безумно расхохотался и оскалился в подобие улыбки. Самый жуткий домовой эльф, какого я видел, особенно когда смотрит своими красными буркалами. Хорошо хоть, он не получил нашей магической силы.
— Ты будешь учить меня, Лорда Судеб Воландеморта, как завоевывать власть? — усмехнулся он. — Сам-то чего добился?
— Не беспокойся, Воландеморт, у нас впереди больше полувека экспериментов, так что чего-нибудь, да добьюсь. У нас, видишь ли, разные приоритеты. У меня на первом месте развитие магии, изучение нового ради определённой цели, ты же, Тёмный Лорд, жаждал власти, из-за чего остановился в развитии. Точнее, развивался крайне однобоко, лишь в боевой части тёмной магии, что не очень хорошо для психики. Вот и доигрался. Посмотри на себя. Полубезумный осколок волшебника, брошенный всеми и в долгах по самые эльфийские уши.
— Послушать только, какой бред... Кому я должен, тому прощаю! — усмехнулся Воландеморт. — Похоже, я становлюсь излишне мягким, раз до сих пор тебя не убил.
Реддл резко вскинул правую руку и нанёс мне мощный (как для волшебника) телекинетический удар беспалочковой невербальной магией.
Ничего не произошло. Я как стоял, так и остался на месте. На моём лице появилась улыбка. Пытаться бороться с эльфом при помощи телекинеза, как угрожать коту салом. У более сильного эльфа, конечно же, имелись бы все шансы размазать меня в лепёшку, но не у волшебника, даже такого сильного (по людским меркам). Я рассеял заклинание лёгким усилием воли.
Воландеморт хоть и сильный маг, но в невербальном телекинезе он на уровне эльфийских детей. Долго концентрировался для создания заклятья, вот и тянул время. Но и я тоже болтал не просто так, а напитывал подготовленные заклинания магической силой. Ещё немного осталось...
Том удивился, его и так немаленькие глаза стали ещё больше. Он нахмурился и вновь вскинул в моём направлении руку. С неё сорвалась волна спрессованного воздуха, которая до меня не долетела, была развеяна на подлёте.
— Смешно. Без палочки даже великие волшебники колдуют так себе.
Разозлившийся Воландеморт напрягся и направил на меня указательный палец правой руки.
— СТУПЕФАЙ!
С пальца Тёмного Лорда сорвался красный луч оглушающего заклинания. Тускленький, уровня студента-пятикурсника (с палочкой и вербально), но я возвёл на пути заклинания небольшой телекинетический щит, который отразил луч в потолок.
— Неплохо, — покивал я. — Хотя не впечатляет. Вот если бы ты Непростительные без палочки мог применять или высшие чары, я бы искренне удивился и попросился бы к тебе в ученики. А так — это тебе нужно молить меня стать наставником.
По щелчку пальцев вокруг Воландеморта появилась клетка из прочных стальных прутьев. Она была на совесть зачарована и скрывалась до этого в подпространстве. Десять на десять метров — этого вполне достаточно, чтобы чувствовать себя вольготно. Внутри есть всё, что нужно заключённому: зачарованный фонтанчик с водой, унитаз со встроенным заклинанием самоочистки, нары с матрасом и постельным бельём, одежда и обувь, а также деревянные ложка, кружка и тарелка.
— Тюрьма? — удивился Реддл. — Думаешь, какая-то клетка способна удержать Лорда Воландеморта?
— Не рекомендую её покидать — это может быть опасно, — я взмахнул пипидастром, замаскированным под палочку. — Экспекто Патронум.
Появилась призрачная серебристая горная горилла. Она молча смотрела на меня.
— Гони их сюда, не подпуская ко мне.
Горилла исчезла. Вскоре накатила грусть, печаль, ужас, стало холодно. Из темноты Тайной комнаты вылетело два дементора, подгоняемые патронусом-гориллой. Горилла оставила тварей в покое и подлетела ближе ко мне.
— Дементоры? — удивился Воландеморт. — Думаешь, они мне могут что-нибудь сделать?
— Всем волшебникам плохо, а тебе нет? — усмехнулся я. — Не хорохорься. Лорд Воландеморт, я дам тебе выбор. Ты можешь остаться на полвека в этой клетке в компании дементоров, будешь подвергаться различным экспериментам и испытывать неудобства. В случае смерти тебя можно снова возродить, что весьма удобно. Либо ты можешь принести мне клятву верности, которую в ином мире приносят императору. Тогда станешь моим сподвижником. Переходи на нашу сторону, у нас есть печеньки.
— Тварь, я выберусь отсюда, — прошептал он, остановившись передо мной возле прутьев решётки. Но с жадностью рванувшие к клетке дементоры заставили Воландеморта отшатнуться вглубь. — Ты познаешь все муки ада!
— Только бессмертный способен познать все муки ада. То есть кто-то вроде Лорда Воландеморта, — мои губы скривились в насмешливой улыбке.
Кто бы знал, сколько сложностей пришлось преодолеть, чтобы поймать парочку дементоров и притащить их сюда. Во-первых, нужно было проникнуть в Азкабан, что было крайне непросто. Во-вторых, пришлось создать артефактную ловушку, в которую запихать дементоров. Затем это нужно было переместить сюда и дистанционно деактивировать ловушку. Зато из Тайной комнаты дементорам некуда деться. Парочки должно хватить, чтобы удерживать обессиленным великого волшебника, а поскольку другой еды для тёмных тварей тут нет, то им придётся жрать ману единственного мага, даже если он как-то попытается договориться с дементорами.
Воландеморт стал мерить шагами камеру, ходил по кругу с задумчивым видом. Он резко остановился и вкрадчивым тоном произнёс:
— Что же, Абдаль, вижу, что ты действительно достойный волшебник. Присоединяйся ко мне. Ты займёшь достойное место в ближайшем кругу Лорда Судеб Воландеморта.
— Ты ничего не понял? — приподнял я брови. — Моя преданность распространяется лишь на одного мага — Тёмного Властелина Шао Кана. Воландеморт, ты не в том положении, чтобы делать подобные предложения. В общем, подумай пока над моим предложением. Стать вассалом Тёмного Лорда — это почётно.
Оставив озлобленного Воландеморта в Тайной комнате, я телепортировался к себе в лабораторию.
На следующий день мне от Филча стало известно, что в школе происходило масштабное событие. В этом году в Хогвартсе пройдёт Турнир Трёх Волшебников — волшебное соревнование между представителями трёх европейских школ магии. Мероприятие смертельно опасное для участников, которыми предположительно будут студенты старших курсов. Видимо, василиска волшебникам показалось мало, они решили сами себе создать сложности.
========== Глава 46 ==========
Добби
Кормить пленника несложно. Через лазейку в защите, оставленную для себя, я мог спокойно телепортировать еду прямиком в клетку Воландеморта.
В конце сентября в книге "Обряды наитемнейшие" мне удалось найти "обряд Преображения". Суть ритуала заключается в том, что волшебник на время может превратиться в того, кого принесёт в жертву. Действие очень похоже на Оборотное зелье или метаморфизм, за тем исключением, что для зелья нужен живой человек, а для обряда тоже, но в конце его он будет мёртвым. То есть фактически один человек — одно превращение. Внешность сохраняется всего месяц, так что несовершенство ритуала очевидно.
В исходном виде обряд Преображения для меня бесполезен, но есть в нём блок, который отвечает за усиление эффекта за счёт жертвы, благодаря чему внешность держится так долго. В книге было написано, что ритуал сложно отменить, то есть недолгое воздействие гоблинского водопада "Гибель воров" и заклинания отмены бесполезны. Данное заклятье было бы полезным для воров и шпионов, которые хотят провернуть делишки под чужим обликом в течение определённого времени.
С миру по нитке — можно сшить рубашку. Если взять Оборотные капли плюс, добавить блок усиления из обряда Преображения, использовать много жертв, в роли которых могут выступить крупные животные, лучше всего магические — что-то должно получиться. В принципе, опыт Филча показал, что для постоянного эффекта достаточно одного монстра пятого класса опасности.
Нужно было идти к завхозу. Но не хотелось портить реноме хорошего парня и раскрывать какие-либо планы, явившись к Филчу в своём истинном облике. Поэтому решено было использовать рычаг давления на бывшего сквиба.
Превратившись в Абдаль Аята, я после отбоя телепортировался прямиком к двери в кабинет завхоза. После тихого тройного стука по деревянной двери, изнутри раздался приглушённый глухой голос Филча:
— Войдите.
Увидев на пороге странного араба, Филч напрягся и потянулся к кобуре с пистолетом.
— Кто вы? — нахмурился он, не скрывая подозрительности.
— Да пребудет с тобой Сила! Моё имя может быть вам известно — Абдаль Аят.
Вначале Филч сидел напряжённый и пытался что-то припомнить, но тут в его глазах отобразился страх. Он медленно отвёл руку от скрытой кобуры.
— Вы от Локхарта? — спросил он.
— Да, мистер Филч. Позволите присесть?
— Да-да, конечно, — засуетился завхоз, оторвав мягкое место от удобного кресла. — Чаю, кофе, какао или чего покрепче?
— Коньяк, — присел я на жёсткий стул для посетителей. — И себе плесните для успокоения нервов.
Филч суетливо достал из стола ополовиненную бутылку коньяка, того самого, который я ему когда-то дарил. Похоже, завхоз редко и понемногу цедил благородный напиток.
