— Что с ним произошло? — прямо спросил Аэте, тоже пришедший к выводу, что все записи были сделаны заранее, и контакт с ним был оборван сознательно.
Обреченность от этого только усилилась.
— Сарену очень не повезло: он вляпался в самое эпическое дерьмо, какое только способно существовать в этой галактике. — я запнулась. — Хотя нет. Самое большое дерьмо — это Левиафаны.
— Кто это?
— Раса, запустившая циклический Апокалипсис. Протеане назвали его Жатвой. А проводивших ее — Жнецами.
— Не слышал. — коротко ответил асур. — Это — важно?
А в мыслях промелькнуло: "Узнать у Разума: Жатва, Жнецы, Левиафаны, Апокалипсис." Я от такого поворота, мягко говоря, удивилась. У КОГО узнать?
— Вполне. — по моему осмысленному желанию на кончике пальца разошлась кожа. — Я не могу гарантировать абсолютную достоверность своей информации: правду мы узнаем у самого Сарена, но общая история мне известна. — капелька крови, уже явственно отливающая золотом, налилась на кончике пальца.
Асур чуть подался вперед, наблюдая за моими действиями.
— Тогда, расскажи общую историю.
— Расскажу. — покладисто кивнула я. — Погоди немного.
Он молчаливо согласился, не проявив внешне даже отблеска своих эмоций: нетерпение, ожидание, слабая надежда.
Умеет себя контролировать. Хорошо. Нет. Не так. ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ хорошо.
Сейчас, когда развертка ауры фактически завершена, а я сижу на огромном накопителе, до краев заполненном энергией, можно воспользоваться нормальным методом лечения, а не простой передачей сырой жизненной энергии, при которой потери в фон просто колоссальны. Главное, не зачерпнуть энергии смерти, которая прикрыта тоненькой прослойкой нужной мне энергетики: мне нужно исцелить одного разумного, а не превратить эту станцию в огромный активный Некрополь.
Начертить нужную мне фигуру с учетом расположения энергетических узлов пациента, много времени не заняло, благо Найлус лежал не шевелясь и даже дышал очень плавно, чтобы мне не помешать. Хотя его буквально раздирало любопытство, как и Гарруса. Аэте эмоции особо не проявлял, но скрыть что-то от эмпата...
— То, что было сделано ранее — грубая форма прямой передачи энергии от одного живого существа к другому. — спокойно произнесла я менторским тоном. — Энергозатратная, непрактичная, но простая как линейка и не требующая какого-то контроля или особых навыков.
Я завершила нанесение нужных мне знаков и активировала получившееся богатство. Никаких визуальных проявлений вроде свечения и прочих спецэффектов не было. Кровь просто разом впиталась в тело и бесследно исчезла, а рана буквально на глазах начала заживать.
Аэте завороженно смотрел на происходящее, жадно отслеживая малейшее мое действие. То, что он сейчас наблюдал, давило на его самые яркие черты: любопытство, ужасающую практичность и тягу к самосовершенствованию. Он увидел нечто неизвестное, нечто, что может быть использовано на практике, нечто, что достаточно ценно, чтобы на какое-то время полностью подавить природную вспыльчивость и агрессивность. Мысли о невозможности происходящего даже близко не возникло: если он это видит, значит, это существует. Он просто не знает то, что теперь непременно должен узнать.
Пластичность разума и личности запредельная. И полное отсутствие любых барьеров и ограничений: для Аэтериоса нет понятия "этого не может быть" и "за гранью понимания", есть только "еще не знаю" и "пока не дошло".
Значит, он легко обучается и способен полностью погружаться в учебу, не отвлекаясь на такие мелочи, как собственные эмоции. Хорошо. Благо, у меня достаточный запас знаний, чтобы занять это чудо на очень долгое время, случись что.
— Что это... как это... как ты это сделала? — напряженно и несколько растерянно спросил Аэте, непонимающе глядя то на меня, то на медленно рассасывающийся на глазах уродливый шрам.
Задал вопрос сам, без приглашения и разрешения. Значит, любопытство достаточно сильно, чтобы доминировать. С одной стороны — просто прекрасно! С другой... он от меня не отстанет, пока не узнает все, что сможет.
— Довольно простой конструкт, порожденный на стыке магии крови и рунического письма.
Физиономии Аэте и Гарруса — это прямо бальзам на мои нервы! Совершенно одинаковое выражение полного обалдения. Найлус же лежал и просто наслаждался ситуацией.
— Магия? — уточнил асур. — Я слышал, она не существует.
И правда, нет понятия "этого не может быть". Он только что услышал от совершенно незнакомого человека о существовании того, что все считают мифом и вымыслом, увидел нечто странное, и... сходу поверил в мои слова.
Поскольку моего дальнейшего вмешательства в само лечение не требовалось, а с темы Сарена удалось съехать, будем дальше развивать успех.
— Биотиков видел? — задала встречный вопрос я.
— Да. Работал как-то раз с одной из групп "Кабала".
Однако!
— Все что нас окружает, включая нас самих — это энергия, принявшая разные облики. И одна энергия может влиять на другую. В этом — основы любой магии: возможность влиять своей энергией на энергию реальности. В том числе и того, что все называют "биотикой". Склонность и сила души инициирует развитие ядра в физическом теле, насколько это допускает реальность. — вопрос о том, что такое "склонность и сила души" асур подавил, однако, на заметку взял. — Но есть то, что универсально везде, даже в глубинах Хаоса. Его дары и проклятия. — я улыбнулась. — Менталистика, магия крови, рунная магия — это примеры таких даров. Это свойство разума и души. Не тела. Единожды став менталистом, магом крови, малефиком, некромантом или овладев рунной магией, ты им остаешься, пока сохраняешь разум и знания. Магия, базирующаяся на жизненной энергии или законах метавселенной, не зависит от внешнего мира и его законов. Для нее нет надобности во внешних источниках энергии, как для некоторых других видов.
— Ты говоришь о магии, как о реальности. — тихо сказал Гаррус.
Вместо ответа я подняла руку, формируя то, что люди практически всегда называли огненным шаром или стрелой. Небольшой сферический сгусток пламени весело запылал на ладони, вогнав обоих турианцев в состояние ступора, а асура — в прострацию.
Гаррус как завороженный поднял руку и потянулся к весело горящему огоньку, по мощности не уступающему хорошей гранате.
— Без пальца останешься. — отрезала я.
Он вздрогнул и тут же убрал руку.
— Жжется. — предупредил он асура, который уже успел встать со стула и тоже с интересом тянул руку к активному боевому плетению.
Еще одно любопытное и без инстинкта самосохранения.
— Это и правда настоящий огонь. — я подкинула шарик на ладони. — По мощности — как штурмовая граната. — шарик схлопнулся.
Аэте с детской непосредственностью потрогал мою ладонь.
— Даже не нагрелась. — как-то обиженно сообщил он.
— А я чуть палец не обжег. — с той же детской обидой сообщил ему Гаррус, показывая подпаленный коготь.
Асур осмотрел коготь, удивленно заморгал, чуть потянул носом: запах паленого чувствовался вполне явно.
— Давай сюда руку. — требовательно сказала я.
Гаррус без единого звука послушно протянул пострадавшую от чрезмерного любопытства конечность.
— Не всегда есть возможность чертить кровью. — продолжила я своеобразную лекцию, а две жертвы завороженно и совершенно синхронно кивнули. — А лечить надо. При таких раскладах можно сделать так.
Я сделала заковыристый жест, а вокруг пальца Гарруса в воздухе на долю мгновения проявился объемный узор и тут же исчез вместе с ожогом.
Аэте моргнул, аккуратно потрогал свежевылеченный палец, еще раз моргнул, до смешного напоминая совенка. А потом перехватил другой рукой палец зазевавшегося Гарруса и с силой провел острым когтем по своей ладони, довольно глубоко ее распахав.
— Покажи еще раз. — протягивая мне окровавленную ладонь попросил асур. Потом вспомнил про правила вежливости и добавил: — Пожалуйста.
Отморозок.
— Еще раз так сделаешь, и ничего больше не узнаешь.
— Я понял.
— Я могу сесть? — неожиданно иронично спросил Найлус. — Аэте, ты перекрыл мне обзор.
— Нельзя. — отрезала я.
Асур глянул на Найлуса и понятливо подвинулся, небрежно стряхнув кровь с ладони на пол.
— Видно? — нетерпеливо спросил Аэте.
— Да.
Фиолетовые глаза требовательно уставились на меня.
Хочешь посмотреть еще раз на лечение? Хорошо. Покажу. Правда, удовлетворить любопытство я не обещала.
— Лечить ранения можно по-разному. Способ и метод выбираешь в зависимости от ситуации и собственных возможностей. Иногда использовать откровенно "светлое" лечение — это гарантированная смерть. Сбегутся все монстры в округе. А лечить надо. Кровь тоже не везде и не при всяких условиях можно оставлять. Иногда даже крохотная капелька может привести, в лучшем случае, к гибели. В таких случаях можно воспользоваться арсеналом темного целителя.
Аэте слушал меня очень внимательно, вот только мой ответ породил еще больше вопросов и ни на один ранее заданный не ответил. А теперь добьем. Я аккуратно накрыла его ладонь своей, запуская простейшее плетение, из-под ладони едва заметно заструилась темная дымка и... и все. Я убрала руку, оставив асура удивленно хлопать глазами, рассматривая целенькую руку.
— Но КАК это было сделано?
В его голосе было такое искреннее непонимание, недоумение и растерянность, что мне стоило многого подавить улыбку. Милашка просто. Сидит, с интересом рассматривает собственную окровавленную ладонь, потирая то место, где только что была глубокая рваная рана. Полученная информация была осознанна, в нее поверили, не задаваясь глупыми вопросами на тему "А как это возможно?".
— Двенадцать лет обучения.
— А я могу научиться? — тут же задал сакраментальный вопрос асур, которого срок обучения нисколько не смутил.
Он? Может. С настолько плотной аурой развитие ядра вообще вопрос времени, притом, не слишком-то далекого. Если правильно дать стартовый толчок. Вот только стоит ли говорить ему об этом сразу? Не знаю. Или сам влезет, или меня задергает. Вылитый Дэрг с его невероятным любопытством, начисто отшибающим здравый смысл вкупе с инстинктом самосохранения.
— Я еще не вошла в полную силу и не могу полностью использовать свои способности. Как только это произойдет и я...
— Сколько лет ждать? — спросил Аэте. — Год, два, три? Или больше?
Чего-то мне как-то не слишком хочется озвучивать срок в пару суток... Хотя... Пусть лучше он изводится от любопытства, чем зациклится на истории с Сареном, к которому он, как я поняла, очень сильно привязан. Раз уж сорвался и прилетел на Цитадель из-за одного слуха.
— Если не случится никаких накладок, от пары суток до декады. — честно ответила я.
— Я подожду. — спокойно сообщил свое решение асур, внимательно разглядывая лежащего Найлуса, даже стул подтащил ближе, чтобы удобнее было.
Плетение отработало как и полагалось: рана уже практически зажила и напоминала о себе не до конца сошедшим синяком, остатками шва и все еще изломанной естественной броней.
— "Найлус. Сколько лет этому парню?" — спросила я, наблюдая за непосредственным асуром.
— "А ты как думаешь?"
— "С такими как он невозможно угадать." — буркнула я. — "Что в двадцать, что в двести, они одинаковые." — глянула еще раз на белобрысую проблему. — "Но не думаю, что он старше тебя."
— "Чистое попадание."
— "Одногодка, что ли?" — удивленно спросил Гаррус.
— "Да. Младше на пару месяцев."
— "Малек." — припечатал снайпер.
— "Да постарше тебя будет." — усмехнулся наставник.
— "Зато я — ответственнее!"
А вот тут не поспоришь.
— "Кстати, об ответственности." — ехидно протянул Найлус. — "Мы ничего не забыли?"
— "Группа высадки, "Нормандия"..." — начал было перечислять Гаррус, но тут его перебил Аэте.
— Что с вами? У вас выражение лиц... странное.
Найлус моргнул.
— Да все в порядке. И вообще, я есть хочу.
— Да-да, самый пострадавший.
— Именно! — и Найлус демонстративно сложил руки на животе, всем своим видом изобразив помирающего, что на контрасте с заживающей на глазах раной выглядело довольно комично.
Артистичная зараза! И тут я внезапно вспомнила, что Гаррус все свое детство хотел стать художником... но теперь он рисует только мозгами врагов по стенам. Старое желание так и не пропало, перейдя в разряд сокровенных и невыполнимых. Хотя... а почему это невыполнимых? Глаз у него очень точный, рука как бы тоже, не вижу причин, которые должны ему помешать исполнить свою мечту. Не все же ему убивать и всякое дерьмо раскапывать по работе.
Аэте, переваривший необычную информацию, вновь вернулся к интересующей его теме:
— Ты обещала рассказать.
В голосе — легкий упрек. Пока еще — упрек. Ладно, продолжим зондирование этого минного поля.
— Когда ты с ним впервые встретился?
— В 2171 году по летоисчислению Альянса. — ответил за него Найлус.
— Да, тогда же и произошла привязка. — подтвердил Аэте.
Произошла ЧТО?!!
— Аэте, посмотри-ка на меня. — мягко сказала я.
Асур удивленно моргнул и перевел на меня полный непонимания взгляд. А я заглянула в его разум.
От увиденного мне стало дурно. Нет, не от состояния защиты на его разуме. Она-то как раз была в полном порядке: упорядоченная, хорошо структурированная, хоть и очень слабая. Поразило меня другое. Особенность его психики. И идущее через всю личность и сознание то, что Аэте называл "привязкой".
Прав Найлус. Реально — древнее минное поле, при котором непонятно что, где, как и при каких обстоятельствах рванет.
— Что-то не так?
— Да нет, все нормально. — я потерла виски. — Кто инициировал и провел им... привязку?
— Я.
Он это сделал сам? Добровольно? Точно, отмороженный на всю голову!
— Сознательно?
— Не совсем. Формироваться привязка начинает самостоятельно, если выполняются нужные условия. — честно ответил асур. — Но я могу блокировать отклик, если не хочу, чтобы эта привязка сформировалась. Или если тот, на кого прошел отклик, меня не устраивает.
Даже так? Интересная система, дающая защиту от случайного срабатывания и оставляющая свободу маневра.
— Но — не стал. — уточнила я.
— Нет.
— Почему?
— Без привязки я становлюсь... опасен. — несколько уклончиво пояснил Аэтериос. — Для окружающих.
Еще бы он не был опасен!
— Такие как Аэте встречаются у асуров не так часто. — неожиданно сказал Найлус. — Но и редкостью тоже не являются. Примерно, каждый десятый-двенадцатый.
Асур кивнул.
— Из-за особенностей психики мы или получаем привязку, или уничтожаемся. — мысль об уничтожении не вызвала у него никаких эмоций: он прекрасно понимал необходимость и оправданность настолько жестокого решения. — Когда я случайно встретил Сарена, я уже полгода балансировал на грани. Первый же срыв стал бы последним.
— Так ты и сорвался. — Найлус хмыкнул. — Просто повезло.
Аэте равнодушно пожал плечами.
— Да. Повезло. Во время срыва найти подходящего для привязки разумного и стабилизировать свою психику.
