— Жалко. — протянула девочка, разглядывая воронье гнездо, которое она умудрилась за несколько минут сделать на голове Аэте. — А было бы красиво.
Найлус подхватил свою чашку с остывшим эргом, залил в рот и вылетел на кухню, а в мыслях крутилось: "Не ржать! Спокойно! Не ржать!"
— Что это с ним? — недоуменно спросила жертва юного парикмахера.
— Не обращай внимания. У Крайка после ранения фантазия стала больной и изощренной. — спокойно ответил Гаррус. — Это весь экипаж "Нормандии" оценил во время учений.
— Я все слышал. — донеслось из кухни.
— Да, я знаю, у тебя хороший слух. — не меняя тона отозвался снайпер. — Раз ты на кухне и все слышишь, поставь воду кипятиться.
"Кухня!" Пронеслось в голове Себастьяна.
— Я же должен приготовить ужин для экипажа.
— Собирайся, отвезу. — донеслось из кухни под аккомпанемент какого-то грюканья и звука текущей воды.
— Сперва решите, на кого опеку оформлять будете. — напомнил Гаррус. — Чтобы сразу подать документы. Причем лучше это сделать перед закрытием офиса, чтобы успели принять документы и оформить, но разбираться с ситуацией стали завтра.
— Если нет возражений, оформлять будем на меня. — сказал Себастьян.
Возражений ни у кого не было, даже у детей, так что вопрос перешел в статус окончательно решенного. Теперь бы еще все успеть сделать...
Этот день у нас будет ОЧЕНЬ ДЛИННЫМ... А я-то думала, это вчера был напряженный и бесконечный день...
Глава 33: При всем богатстве выбора...
— Теть Имрир, а что ты делаешь?
Любопытный голосок Амиры выдернул меня из виртуального пространства, в котором я разбирала данные диагностирующего плетения.
— Смотрю, как твое здоровье.
Девочка задумалась, Лукас оторвался от восторженного изучения мощного пистолета, переведя его в небоевое положение: асур оружие взять разрешил, но выставил его на стрельбу шоковыми пулями. Аэ прекрасно знал, что ребенок не имеет навыков обращения с оружием, а у турианских моделей предохранителя нет по определению, но у него было свое видение адекватности наказания за невнимательность или глупость.
Кто-то может посчитать, что давать одиннадцатилетнему ребенку в руки боевое оружие — недопустимо, но и у турианцев, и у асура, да и у меня было несколько иное мнение на этот счет, и обучать детей культуре обращения с оружием необходимо уже сейчас. Все же, живут они в доме, в котором этого самого оружия более чем достаточно.
Кое-какие уроки Лукасом и Амирой уже были усвоены. Первый: любое оружие требует уважения, аккуратности и четкого знания, как правильно им пользоваться, иначе оно может причинить вред своему владельцу. Второй: никогда не бери без спроса, особенно, если не знаешь его свойств. Лучше спроси: мы всегда расскажем, дадим посмотреть и подержать, если оно безопасно.
В качестве примера Аэте подробно описал заинтересованно слушающим детям особенности конкретно этой модели пистолета, показал, как переводить его в боевое положение, как — в небоевое. Даже подержать Лукасу дал, честно предупредив, что выстрел просто сломает ему пальцы или кисть — отдача очень сильная. А уж стрелять или нет — это его личный выбор. Как и последствия этого выбора. Аэте объяснял очень просто и понятно, с прекрасными образными сравнениями, так что дети прониклись, и к спусковой пластине пальчики не тянули.
— А как вы смотрите мое здоровье? — вновь спросила девочка. — Тут же нет ничего такого, чем смотреть можно.
Тут уже заинтересовался Аэтериос, даже Гаррус отвлекся от проверки документов, необходимых Себастьяну для оформления опеки, благо, их Найлус достал заранее, пользуясь своими полномочиями Спектра Совета.
— Мне для этого ничего не нужно. — ответила я. — Вот ты — биотик. Тебе нет необходимости поднимать вещи своими руками, ты можешь их сдвинуть силой воли. А я могу смотреть на живых существ и узнавать, что с ними не так.
— А со мной что-то не так?
Какой хороший вопрос... Что не так... да у нее все не так! Начиная с истощения и авитаминоза, заканчивая дистрофией и начинающимся воспалением легких, которое гарантированно смертельно при ее прошлом образе жизни.
— Амира, ты часто простываешь?
Девочка кивнула, но ответил мне Лукас:
— Она постоянно болеет. Нам приходилось прятаться возле большого вентилятора. — мальчик аккуратно положил пистолет на стол. — Я старался как можно быстрее лечить сестру, но нам не всегда удавалось найти теплые места. В технических отсеках очень холодно. А там, где тепло — много ворча.
А чего я ожидала? На Цитадели довольно влажный воздух и несколько прохладно, технические туннели не отапливаются, а под огромным вентилятором может продуть даже ворча, что уж говорить про двух тощих детей в легких вещах?
Мальчик чуть нахмурился.
— С сестрой что-то случилось?
— У нее началось воспаление легких. — честно ответила я. — Помимо многого другого.
— А это плохо?
— В обычных условиях — очень.
От такого определения Лукас вздрогнул, сжал кулаки, а в ментале ясно разнесся страх.
— Не переживай, сейчас условия... изменились. И поправлять мы начнем прямо сейчас.
— Как? Вы же не врач!
— Как сказать. — хмыкнула я. — Лечить, Лукас, можно по-разному. Главное, чтобы результат был.
Я долго думала, стоит ли показывать детям то, что я умею. С одной стороны — риск, что дети сболтнут лишнее, а с другой... Вечно прятать свои способности от мелких я не смогу. Все же, хоть Себастьян будет записан как опекун, но детей ему ОТДАВАТЬ никто не намерен. Такова уж психология и турианцев, и асуров: раз уж взяли на себя защиту детей, значит, они несут за них ответственность как минимум до их совершеннолетия. Что по поводу болтливости и удивительной способности детей сдавать взрослых как стеклотару в пункт приема, то тут уже вступают в силу особенности воспитания, личная ответственность и здравомыслие. Наивно полагать, что дети не обладают мозгами или не способны держать язык за зубами. Способны.
И Лукас, и Амира уже научены жизнью никому не верить и ничего лишнего не болтать. Они к нам-то вышли только потому, что мелкая узнала Гарруса по описанию матери. Если бы не это... дети так и остались бы сидеть в своей вентиляции в ожидании чуда.
Так что, взвесив "за" и "против", я приняла решение не скрывать от них кое-какие свои способности и возможности. Заодно будет стимул думать, что они делают и говорят: покажи детям чудо, волшебную сказку, помани их неизведанным, и они многое сделают. И молчать будут свято: дети МОГУТ хранить свои тайны.
— Скажите. Вы верите в волшебство?
Мой вопрос вызвал бурю удивления и непонимания у Лукаса, радость и ожидание чуда у Амиры, жгучий интерес у Аэтериоса. Гаррус же просто спокойно ждал, что я буду делать.
— Волшебство — это сказки для маленьких. — буркнул мальчик, покосившись на заинтересованно подобравшегося асура.
— Значит, маленькие мы с тобой, Аэте. — ехидно заметил Гаррус.
— Молодняк. — хмыкнул асур.
— Именно! — приподнял когтистый палец мой снайпер. — А еще мы верим в сказки.
— Ты веришь в сказки? — радостно переспросила девочка.
— Верю. — согласно покивал Гаррус. — По крайней мере, в одну из них.
— Расскажи! — Амира слезла с кресла и подбежала к Гаррусу.
Он свернул экран инструментрона, усадил девочку на диван рядом с собой.
— Если вы пообещаете сохранить все услышанное в тайне.
Лукас нахмурился, а Амира тут же согласилась:
— Я буду молчать!
— Мира!
— Но Лу!
Мальчик посмотрел на сестру, на нас и сказал:
— Хорошо, я согласен. Я сохраню услышанное в тайне.
— И увиденное. — поправил Аэте.
— И увиденное. — послушно повторил мальчик, выжидающе глядя на Гарруса.
Но ответила ему я:
— Сказки — это, чаще всего, вымышленные истории, в которых скрыт какой-то урок: не ходи один в лес, не говори с незнакомыми людьми и ничего у них не бери, не суди по внешности и прочее. Они есть у всех народов без исключений: у кого-то больше, у кого-то меньше, но у них есть одно общее: вера в волшебство и чудеса.
— Я это и сам знаю!
Лукас нахмурился, переводя настороженный и обиженный взгляд с меня на Гарруса и Аэтериоса, и вновь — на меня. Я говорила о чем-то странном и ненастоящем, но... мальчика смущала непонятная реакция взрослых мужчин. Особенно — искренняя заинтересованность Аэте, который вполне справедливо ждал очередной демонстрации возможностей магии, уже оцененной им как "способность полезная, практичная и обязательная для изучения и освоения".
— Терпение, Лукас. — с мягким укором в голосе сказал Гаррус. — Тебе же говорили о нашей расе?
— Да. Вы вроде как никогда не обманываете.
— Стараемся. — кивнул Гаррус. — Но иногда приходится скрывать правду, поскольку она может повредить тем, кто тебе дорог.
— Я это понимаю, не маленький.
— Я не говорю, что ты — маленький. Я не говорю, что мы — обманываем. Я говорю, что мы не рассказываем все каждому встречному или тем, кто нам понравился. Правду знают только близкие и достойные доверия. И сейчас мы решаем, можно ли доверить такую правду вам.
— Можно! — тут же сказал девочка. — Вы же знаете, что я — би.. ну, би-этот.
— Биотик. — автоматически поправил ее брат.
— Да! Но мы никому об этом не говорили! И вашу тайну не расскажем!
— Хорошо. — согласно кивнул Гаррус. — Мы вам поверим. А теперь — сама тайна. Имрир владеет волшебством.
Мальчик обиженно посмотрел на турианца и рассерженно выкрикнул:
— А мама говорила, что вы... что вы... честный! А вы... вы... про волшебство!
— Но ведь волшебство... — начала было девочка со слезами в глазах, но брат ее перебил.
— Может когда-то волшебство и существовало, но сейчас его... — мальчик запнулся, широко распахнутыми глазами глядя на мою поднятую руку.
Над ладонью словно из ниоткуда возникали искрящиеся лазурные нити, сплетаясь в модельку летающего парусного корабля: хищный вытянутый темно-синий корпус, массивные двигатели, мерцающие паруса из светочувствительного материала. Кораблик обрел материальность, полыхнули холодным голубым огнем двигатели, зашевелилась оснастка, натягивая мощные тросы, маневровые паруса у бортов распрямились, выходя в походное положение, на днище остро поблескивали рубленные руны, засветился ходовой парус, натянутый над всем судном. Коротко блеснули щитовые установки, формируя едва заметную сферу защитного поля, и иллюзия рейдера "Дикая Охота" медленно полетела к ошеломленному ребенку.
— Ой, какой красивый кораблик! — Амира восторженно рассматривала иллюзию, шевелящую парусами для корректировки курса.
— Это... это... — Лукас заикался, глядя на летящий над столом рейдер, который неспешно приближался к девочке.
— Это всего лишь иллюзия. — ответила я.
— А можно... — Аэте потянулся к кораблику.
— Да чтоб тебе Примархом стать, Аэтериос! — буркнул Гаррус. — Куда ты руки тянешь?
— Мне это не грозит. — отмахнулся асур. — Разве что — привязке, если ему не повезет получить этот Долг. — и тут же, без паузы: — Можно подержать?
— Это же иллюзия, Аэ! — со вздохом сказал снайпер.
"Дикая Охота" подлетела к краю стола и замерла. Маневровые паруса широко развернулись, поворачиваясь почти горизонтально, ходовой парус погас: положение дрейфа. Аэте протянул руку, подставляя ее под модель. Паруса тут же с хлопком сложились, прижавшись к бортам, а судно начало медленно терять высоту, пока не опустилось на услужливо подставленную ладонь.
— Я его ощущаю. — с удивлением произнес асур, осторожно ощупывая синий корпус.
— А можно я? — девочка оперлась одной рукой о колено Гарруса и протянула руку к иллюзии.
Аэте поднес лежащий на его ладони кораблик, давая возможность ребенку его потрогать.
— Ой, паруса такие гладкие! И пощипываются! — Амира в полном восторге поглаживала ходовой парус по силовым линиям.
— Материальная иллюзия. — пожав плечами пояснила я. — Обладает всеми свойствами оригинала, пока не исчерпает запас энергии.
— И пока ты снова не свалишься с истощением. — буркнул Гаррус.
— Не на этой станции, Ррус. Да и энергия на иллюзию тратится в момент создания. Если не подпитывать ее, потерь не будет.
— А если поставить аккумулятор? — внес предложение Аэте.
— Накопитель. — поправила я. — Если энергия будет поступать бесперебойно, иллюзия будет существовать.
— Что это за корабль? — спросил Гаррус, пытающийся представить, где могло существовать такое судно и что за мир мог породить подобные технологии.
— Астральный рейдер. — ответила я, глядя, как осторожно приближается к нам все еще не верящий в происходящее Лукас, медленно протягивает руку, трогает парус кораблика у светящихся силовых преобразователей, получает свой закономерный едва заметный разряд и отдергивает палец. — В этой реальности подобных кораблей не существует и не может существовать: они создавались для передвижения по, скажем так, не совсем материальному пространству астрального плана бытия, в который выбило целый мир после магической катастрофы планетарного масштаба.
Жгучее любопытство Аэтериоса нашло полное понимание и поддержку у Гарруса, и на меня с одинаковым жадным интересом уставились две пары глаз.
— Как-нибудь потом.
Гаррус чуть отвел мандибулы в легкой улыбке, а в ментале вновь прозвучало:
— "Обещания, обещания..."
Вот же!
— "Ррус, я тебе расскажу и покажу все, что ты захочешь узнать. Когда у нас выдастся свободное время."
Гаррус согласно кивнул, принимая мое предложение.
Аэте на мою оговорку о реальности внимание обратил, но отложил к тем вопросам, которые он мне задаст после решения проблем его привязки. Сейчас эта информация не была для него значимой.
— Как он летает?
— Магия и технология: в корме расположен реактор и двигатели. Первый дает энергию для оснастки, оборудования и оружия, второй — тягу. Паруса сделаны магическим путем из светочувствительного силового материала и могут использовать фотонные потоки для маневров корабля. Вполне жизнеспособная технология даже здесь, но воспроизвести вряд ли получится: нет нужных материалов.
— Насколько мощное у этого корабля оружие?
— Эта иллюзия не способна стрелять: энергии я в нее вложила немного и минут через пять она распадется. Если говорить об оригинале, то единомоментный залп обоих носовых лучеметов пробьет "Нормандию" от носа до кормы даже не заметив сопротивления. — сказала я, вспомнив, как орудия реальной "Охоты" громили форпосты, построенные из зачарованных базальтовых плит, и продавливали мощные силовые щиты.
— ЭТА иллюзия? — тихо уточнил Гаррус, сделав явное ударение. — Была еще одна?
— Была. Можно создать полнофункциональную материальную иллюзию, неотличимую от реального корабля, но потребуются затраты энергии, сравнимые с материализацией, чем, собственно говоря, и будет являться ее создание. Но да, это — реально, хотя обычно настолько сложные вещи предпочитают просто строить.
— Но в случае нужды... — вкрадчиво уточнил Аэте.
— В случае нужды можно сделать и не такое.
