Том первый: Обратный отсчет

Первой бросалась в глаза высокая женщина в длинном пронзительно-синем платье и с голубыми, как весеннее небо, волосами, уложенными в высокую прическу. Если бы кто-то потребовал описать ее в двух предложениях, Зиркниф бы выбрал: "Нечеловечески прекрасна. Невыносимо совершенна".

Зачарованный красотой злоумышленницы (а кто еще мог вломиться в покои Императора посреди ночи?), второго незваного гостя он разглядел только когда он поднялся с кресла и, подняв руки, демонстрируя отсутствие оружия, заговорил:

— Приветствую вас, Ваше Величество и прошу прощения за вторжение — это был единственный доступный для меня способ поговорить с вами лично, иные заняли бы слишком много времени либо привлекли слишком много внимания, которого я пока не желаю.

Зиркниф кинул быстрый взгляд на портрет первого Императора, скрывавший дверь в потайную комнату, где располагались гвардейцы.

— Ваши люди не придут, — с легким намеком на извинение в голосе, заметил незнакомец. — Не волнуйтесь — они просто спят.

Зиркниф кивнул, чувствуя, как под действием адреналина, водопадом хлынувшего в кровь, отступает усталость и ноющая головная боль. Его пугало даже не то, что два до чертиков странных незнакомца проникли в его покои, нет — он не мог заглянуть им в душу.

Самая большая тайна Императора, причина, по которой он никогда не сомневался в тех, кому поверил однажды и всегда мог отличить предателя от по-настоящему верного человека — врожденная способность, которую Флюдер называл "Видение Душ". Он мог с первого взгляда понять, что за человек перед ним, какими стремлениями движим, желает ли он власти, богатства, безопасности или просто хочет служить какой-либо Идее. Именно эта способность позволила ему сломать хребет дворянской своре, медленно распиливающей на кусочки могущество Империи, что ковали его предки сталью и льстивыми речами, кровью и магией.

Зиркниф знал лишь одного человека, иммунного к его способности — Флюдера Парадина, его наставника, двухсотлетнего могущественного заклинателя.

До этого момента.

Это значит, что либо эти двое не уступают в силе заклинателю шестого ранга, либо имеют скрывающие артефакты большой силы. И даже простое обладание такими сильными волшебными предметами — уже само по себе признак могущества...

Тем не менее, когда он заговорил, его голос не дрожал — за десятилетие своего правления, Император, прозванный Кровавым во время войны с дворянами, не раз ходил по грани жизни и смерти и всегда выходил победителем.

Так будет и на сей раз.

— Чего вы хотите?

— Познакомится, поговорить и сделать вам предложение, — улыбнулся незнакомец.

— Я могу отказаться? — для проформы спросил Зиркниф, стараясь сконцентрироваться на мужчине, который, по-видимому, был главным, а не косить взглядом на самую прекрасную женщину в мире за его спиной.

— Безусловно, — вновь улыбнулся мужчина. — Мы покинем ваши покои. Вы желаете отказаться?

-...Нет.

Если его до сих пор не убили, значит — и не собираются. Они могут развернуться и уйти, и Император так и не узнает, зачем они приходили, какие цели преследуют, и кто за ними стоит.

— Я рад.

И снова эта улыбка, уже начавшая бесить Императора.

— Меня зовут Метатрон, — представился мужчина. — Женщина за моей спиной — Домина Лейк.

"Просто Метатрон?" — удивился Зиркниф. В Империи была традиция: чем больше у тебя имен, тем более высокое социальное положение ты занимаешь. У самого Императора их было столько, что даже он сам временами путался в них. К счастью, случаев, когда ему приходилось представляться лично, можно было пересчитать по пальцам одной руки. — "Иностранец?"

— Зиркниф Рун Фэрод эль Никс, — представился Император. — Присядем?

— Спасибо за ваше гостеприимство, — невозмутимо ответил Метатрон, будто это и не он вломился в чужой дом без приглашения.

— Итак, что вы хотели со мной обсудить? — спросил Зиркниф, когда все разместились.

Он отметил, что женщина с лазурными волосами, Домина Лейк, осталась стоять, чуть позади и справа от Метатрона.

"Он точно главный".

— Равнины Каз.

Император подавил желание удивленно моргнуть — этого он точно не ожидал.

— А что с ними не так?

— Как вы отнесетесь к тому, что, скажем, через пару дней, вся нежить будет уничтожена, союз некромантов Зуранон, свивший гнездо в центре равнин будет стерт в порошок, земля очищена от эманаций Смерти, и на равнинах поселятся... те, кто способен на все это, но при этом не желает войны?

— Я бы сказал, что это невозможно, — после пары секунд раздумий ответил Зиркниф.

Равнины Каз — большая головная боль не только Империи, но даже Теократии и Ночных эльфов, граничащих с ними.

Союз некромантов, взявший имя Зуранон, и окопавшийся в самом центре равнин лет сто пятьдесят назад (точную цифру никто не знал — их даже обнаружили далеко не сразу) беспокоил всех. И хотя существовал договор о взаимном отражении возможного нападения, договориться о совместной атаке на крепость Поводырей Мертвых высокие стороны так и не смогли — слишком много крови и неоплаченных счетов было между людьми и эльфами, слишком глубоки были противоречия между Теократией и Империей, поклонявшихся разным богам.

Никто не знал, какие цели преследует Зуранон и, что куда хуже, сколько могущественной нежити успел подчинить за полтора столетия.

— И тем не менее?

— В таком случае, мое мнение таково — эти люди могут представлять для Империи даже большую угрозу, чем некроманты.

— А если они, перед тем, как делать все это, предупредили бы вас о своих намерениях и предложили союз?

— Союз? — сощурил глаза Зиркниф.

— Оборонительный, — подчеркнул Метатрон. — Мы не собираемся участвовать в завоевательных войнах, но если кто-то нападет на вас, готовы предоставить помощь.

— В каком размере? — уточнил Зиркниф, почувствовав под собой знакомую почву деловых переговоров, или, если без купюр, банального торга и отвлекаясь на мгновение от мыслей, как сидящий напротив собирается выполнять свои обещания — он подумает об этом после.

— Ну... — Метатрон сделал вид, что задумался на пару мгновений. — Скажем, двух заклинателей, не уступающих силой Флюдеру Парадину будет достаточно?

-...Более чем, — ответил Император, подавив желание сглотнуть.

Да вся имперская армия не смогла бы справиться с Парадином!

— А что мы должны будем сделать взамен?

— Поддержать нас перед эльфами и Теократией — по официальным каналам, к которым у нас пока ограниченный доступ. Просто представьте нас друг другу и будьте посредником в переговорах.

Зиркниф не спешил с ответом. Очень не хотелось давать обещания непонятно кому, явившемуся из неоткуда и заявлявшему, что сможет за пару дней расчистить рассадник нежити, беспокоящий Империю уже полтора столетия.

Однако... Они смогли попасть в одно из самых защищенных мест страны, они неподвластны "Видению Душ" — и абсолютно уверены в том, что смогут сдержать свои громкие обещания, уж это он мог понять и без врожденного дара.

— Если вы справитесь... — наконец медленно начал он за пару мгновений до того, как молчание стало бы невежливым. — И только в том случае, если все произойдет в точности по вашему слову — Империя поддержит ваши притязания на равнины Каз. Но только с одним условием — вы расскажете мне, кто вы и откуда.

— Мы — Лестница в Небо, — ответил Метатрон.

"Религиозная организация?" — вспыхнуло в голове у Императора.

— И мы пришли в эти земли издалека. Наша родина настолько далеко отсюда, что в этих краях о ней не слышали, так же как у нас не знают об Империи или ее соседях. Мы оказались здесь случайно и не знаем, как вернуться домой. Пожалуй, это все, что я могу рассказать о нас в данный момент. Придет время — и вы узнаете остальное.

Зиркниф кивнул, пытаясь осмыслить сказанное.

"Некая религиозная организация, по какой-то причине оказавшая далеко от привычных мест. Уверенная в своих силах настолько, что не считает Зуранон за угрозу... да и всех остальных, судя по всему, тоже. Демонстрируют, что готовы к диалогу.

И почему у меня плохое предчувствие?"

— Итак, каков будет ваш ответ?— спросил Метатрон.

-...У вас есть мое слово, — выдавил Зиркниф.

— В таком случае, у вас есть мое.

Император, отвлеченный было разговором, вновь наткнулся взглядом на молчавшую все это время женщину. Кто она?

"Кто угодно, но только не телохранитель..."

Метатрон, правильно понявший его взгляд, чуть откинул голову назад и, улыбнувшись своей спутнице, кивнул.

— Лорд Метатрон пожелал сделать меня представителем Лестницы в контактах с людьми.

Ее голос был под стать внешности: глубокий, сильный, с легкой хрипотцой и безумно притягательный.

— В дальнейшем вы будете иметь дело с ней, Домина — мой уполномоченный представитель, посол, можно сказать.

Чтобы ответить ей, Зиркниф не побрезговал даже привстать, чтобы отвесить женщине легкий поклон — перед такой совершенной красотой даже Императору не стыдно выказать уважение.

— Приятно познакомится, леди Домина. Для меня честь лицезреть такую несравненную красоту.

Однако все, чего он добился — лишь легкая, чуть снисходительная улыбка:

— Благодарю вас, Ваше Величество, — сказала она без намека на признательность в голосе. — Однако вам следует знать, что я не являюсь Леди. Мой титул — Страж Авалона.

— Мои извинения, — с легким чувством разочарования ответил Зиркниф. — Я не знаком с вашей культурой.

— Поэтому я не считаю ваши слова оскорблением Лорда, — кивнула Домина.

— Ну, полагаю, нам пора, — произнес Метатрон, поднимаясь с кресла. — Через двое суток равнины Каз будут очищены от зла. Могу я пригласить Ваше Величество в гости, скажем... через две недели после этого события?

— Я с удовольствием навещу вас, Лорд Метатрон, — ответить иначе Зиркниф просто не мог.

"И захвачу с собой столько сил, сколько только смогу отыскать!"

— В таком случае — вы проводите нас?

— Разумеется.

Зиркнифу было даже любопытно — как они собираются уходить, не поднимая тревоги? Однако никаких вопросов он задавать не стал и, изображая из себя радушного хозяина, проводил "гостей" до открытого балкона. Остановившись на пороге, он вопросительно посмотрел на Метатрона и Домину.

Те, подойдя к ажурным мраморным перилам, остановились на мгновение, обернулись к Зиркнифу и... Император вздрогнул и с трудом удержал порывавшуюся отвалиться челюсть, сохранив Императорское достоинство от позора.

И немудрено — ведь за спиной обычного с виду человека развернулись шесть огромных белоснежных крыльев, сиявших в лунном свете так ярко, что на них было больно смотреть. Темно-карие глаза в один миг исчезли, превратившись в озера чистого белого сияния, странным образом одновременно и ослепительного, и ранящего взгляд. Он будто стал выше, сразу заполнив собой все пространство вокруг, а лицо, ранее совершенно непримечательное, внезапно показалось исполненным величия и неземной красоты.

— До скорой встречи, Ваше Величество.

У существа, назвавшегося Метатроном, изменился и голос — приобрел странную глубину, обзавелся эхом. Зиркнифу даже показалось, что от звука этого голоса завибрировал камень под ногами — или это просто дрожали его ноги?

Прежде, чем Император смог взять под контроль голос, чтобы ответить, шесть крыльев за спиной Метатрона с гулким хлопком ударили по воздуху, заставляя Зиркнифа пошатнуться от поднявшегося ветра, и бросили своего хозяина в небо.

Он перевел взгляд на Домину, с затаенным страхом ожидая, что и с ней сейчас произойдет похожая метаморфоза. Однако, женщина просто коснулась амулета на груди, изображавшего распахнутые крылья и плавно поднялась в воздух. Зиркниф потом долго вспоминал ее улыбку, — на сей раз настоящую, чуть насмешливую, капельку снисходительную, с долей искреннего веселья — и столь же невыразимо прекрасную, как и все, что она делала.

Император еще долго стоял на балконе, со странной пустотой в душе разглядывая звездное небо, хотя ночные посетители уже давно скрылись в неизвестном направлении — до тех пор, пока в покои не ворвались перепуганные гвардейцы, очнувшиеся от волшебного сна.

— Ваше Величество! Вы в порядке?

— Я цел и здоров, если вы об этом... — рассеяно ответил Зиркниф.

— Что случилось?!

— Хотел бы я знать... — пробормотал Император себе под нос. — Хотел бы я знать...

"Кажется, мне нужно начинать готовиться к представлению новых союзников. И как-то выяснить, как принято ухаживать за женщинами у этих... кем бы они ни были".

Глава 3. Поводыри Смерти

Часть 1. Самое страшное зло

— Жизнь — это движение к смерти.

Два Рыцаря Смерти, неподвижными истуканами перегородившие коридор, сделали шаг в стороны, прижавшись к стене, чтобы освободить дорогу высокой фигуре в черном балахоне, рваные полы которого парили в паре десятков сантиметров над землей. Спустя пару секунд, едва только назвавший пароль миновал их, — со всей той же идеальной синхронностью автоматов вернулись на свои места.

Сам же Кериан едва заметил могущественную нежить — мыслями он уже был за массивными окованными металлом воротами, что виднелись в конце длинного широкого коридора с высокими потолками, тускло освещенного редкими факелами.

Впрочем, едва только Кериан подошел вплотную, стало заметно, что воротами конструкция казалась только издалека — на деле это была цельная плита зачарованного металла, покрытая замысловатой рунной росписью, делающей обычную сталь несокрушимой.

Эти "ворота" он устанавливал и зачаровывал лично — почти полторы сотни лет назад, когда в крепости Поводырей Мертвых еще был единственным обитателем. С тех пор в комнате за "воротами" не бывала ни одна живая душа — никто из его последователей даже не знал о том, что в ней хранится. Максимум — смутно догадывались...

Конечно, они пытались. Сколько раз за эти годы Кериан обнаруживал на "воротах" следы безуспешных попыток заглянуть за скрывающие заклинания — не счесть. Однако — что могли эти глупые сосунки, пусть даже гордо именующие себя Высшей Нежитью против него, того, кто сделал их теми, кем они являются сейчас, научил всему, что они знают?

Кериан замер перед "воротами" лишь на секунду — просто чтобы проверить, не предприняли ли его подчиненные новой попытки проникнуть внутрь и, если да, то выяснить, как именно они пытались это сделать. Может, и правда придумали что-то новое?

"Нет, не придумали" — равнодушно констатировал Кериан и, не мешкая более, просто прошел сквозь двухметровый слой зачарованного металла, будто его и вовсе не существовало.

В какой-то мере, так оно и было. Кериан был Высшим Духом Тьмы, существом сугубо энергетическим — материальные преграды для него были не плотнее воздуха. Именно поэтому он не переживал, что кто-то сможет проникнуть в это место — ритуал превращения себя в нематериальную нежить он не доверил никому, равно как и способы ее создания.

Внутри Кериана ждал просторный и почти пустой зал. Единственным (и довольно тусклым) источником света был огромный фиолетовый кристалл в центре зала, да мерно пульсирующая алым пентаграмма, в которую он был заключен.