Еще был парень с третьего курса. Кристофер Наташкин. Как я поняла, он тоже был из аристократов, но спеси в нем было на порядок меньше, чем в Ливир. К однокурсникам относился ровно, дружил с парой таких же любознательных и веселых парней. В общем, неплохой он. В первый раз я его увидела в библиотеке, и времени мы там проводили примерно одинаково. Старательный парень, но, насколько я помню, он специализируется на демонологии, некромантии и ритуалах. И еще его очень Пушка любит, наверное, как следствие того, что его очень уважает Карел. Опять же, все это только по тем разговорам, что мне удалось подслушать. Унизительно, но все же пришлось именно этим и заниматься. Сейчас я Кристофера практически не видела. Мне вполне хватает библиотеки Экзора. Хотя, наверное, придется все же немного сократить наши встречи или как-то убедить его давать мне книги домой.
Последним у меня на листочке красовался Макс Стефич, с которым, наверное, будет сложнее всего. Вместо портрета я нарисовала шарж. От всей души. На картинке он был длинным, нескладным парнем с волосами, завязанными под подбородком, как платочек сельской старушки. И еще две пряди закрывали ему рот. Моя мечта. У этого парня была неприятнейшая привычка на каждый вопрос отвечать еще пятью вопросами. И даже молчание он воспринимает, как попытку продолжить с ним разговор. Пока он не узнает все, что ему нужно и не нужно, но любопытно, по своим делам не отвлечешься. Я боюсь даже представить, как его можно опрашивать на уроках! Как его еще ректор зомби не скормил? Отправить бы его опрашивать особо буйных почивших... В университете стало бы на порядок спокойней. А то уже надоело, что любой смех или просто громкий разговор сразу же вызывал интерес Макса, который что-то недослышал или принял на свой счет. В общем, Макса стукнуть мечтали многие. Уж слишком этот парень любил лезть не в свое дело.
Последний мой подозреваемый особо меня расстраивал, ведь после долгих раздумий и чтения той самой книги, которую я стянула из подвала отдела, оказалось, что сильные демоны вполне способны не только прятать свое свечение. Вполне возможно было скрыть свою сущность так, что даже катализаторы не помогут. Только ритуал на крови. Такого мне точно не светит. Хотела бы я так спрятать свое сияние, но такое под силу непосредственно демону или очень сильному магу. Вот отец такое мог сделать, а мне приходиться светиться. И это подводит меня еще к одной проблеме. Одержимый знает, что я когда-то была такой же. Значит, придется быть вдвойне осторожной. Кроме как втереться в доверие поочередно к каждому из шести магов и выведать, как и где они провели лето, вариантов не оставалось.
С кого начать? Наверное, с Мартина и Тада. Все же с умными парнями я больше привыкла контактировать. С отцовскими сотрудниками часто приходилось общаться на разные темы. Они с радостью рассказывали о новых опытах, а иногда и проговаривались о семье. Именно эти оговорки потом отец и использовал часто. Может, быстрее получится с ними разговориться. Хотя с Мартином мне боязно общаться. Уж слишком он мне ректора напоминает. А к девушкам надо присмотреться. Странные они. Еще и разговоры о жеребцах. Надо у Экзора спросить, что это может значить.
Зевнув, я с опаской посмотрела на смятую постель. Плоский, жесткий матрас сам по себе был мукой, а уж после сегодняшнего сна вообще не было никакого желания снова ложиться в объятия этого орудия пыток. Подушка еще наверняка мокрая от слез. Глубоко вдохнув, я высушила постель одним взмахом палочки. Еще одно движение — и постель нагрета. Теперь быстро проковылять с двумя одеялами на плечах и уснуть. Главное чтобы сон опять не пришел.
Глава 10
Обещали, что не будет тоски, ни в жизнь
Раскачали под ногами асфальт — держись
И летает голова то вверх, то вниз
Это вам не лезгинка, а твист.
Вот и бьем мы зеркала сплеча
Вот и пьем мы вино, как чай
И летает голова то вверх, то вниз
Это вам не лезгинка, а твист.
Может, этого я ждал всю жизнь
Отворись Сим-сим, звезда зажгись!
Пусть летает голова то вверх, то вниз
Это вам, это вам...
Пикник — И летает голова то вверх, то вниз...
Утро началось ближе к обеду, и на себя у меня осталось немного времени. Комнату я убирала уже впопыхах. Книги на столе все равно остались неубранными и укоризненно смотрели на меня гравюрами с оскаленными гарпиями и недовольными алхимиками. Мама бы меня уже застыдила, но времени просто уже не было даже сделать небольшой бутерброд или свежего чаю. Пришлось смочить горло вчерашним, уже остывшим. С учетом того, что на улице еще больше похолодало, жидкость была просто ледяной для меня. Как бы не заболеть.
К Экзору в башню я прибежала не потому, что опаздывала, а из-за жуткого холода. Лужи и грязь подмерзли, и теперь под ногами хрустел тонкий лед, царапая кожу сапожек. Руки я уже давно спрятала в карманы, хотя это и слабо помогало. Завтра надо будет пойти в город и купить что-то более теплое. Все же недооценила я здешний климат и заботливость университета. О моей одежде с мехом, которая обычно висела у меня в шкафу дома, не хотелось думать. Тоска навалится с новой силой, и к профессору я приду не просто раздраженная, а уже откровенно злая.
После горного воздуха и ледяного ветра, даже дверь в класс мне показалась теплой. Хотелось не просто постучать кулачком, а прислониться ладонями и обнять, как родную. Мелькнула предательская мысль попросить у Экзора горячего чаю и место для чтения возле камина. Но нет, не признаюсь, что замерзла. Главное, чтобы зубы не стучали.
Ну и где же профессор? Обычно двери распахивались, стоило мне только три раза стукнуть. А сейчас стою уже вторую минуту. Может он ушел куда-то? Да чушь! По выходным Экзор сидит в башне безвылазно. Даже в столовую не выходит, что не удивительно с такими талантами в кулинарии-то! За спиной раздались быстрые шаги.
— Доброго дня, Элли! Хух! Почти успел к твоему приходу! С утра в город ходил за покупками, — объяснил профессор и кивнул на распухшую сумку в своих руках. Только вот выпирающие "продукты" были отнюдь не от бабушки-торговки с в'ялими зеленими пучками на деревянном лотке. Явно просматривалось горлышко. За реактивами ходил? Судя по всему, за запрещенными. Ну, как бы то не было, а ему понадобится время, чтобы пристроить добытое, будь то связано с алхимией или кулинарией. А уж объедать профессора снова я не намерена.
— Здравствуйте профессор. Если вы заняты, то я могу прийти попозже.
— Нет-нет! Что ты?! Сейчас дам тебе книги и будешь заниматься. Но сегодня, увы, недолго. Вечером буду проводить один опасный эксперимент... — быстро подойдя к лаборатории, уже из-за ее двери объяснял мне Экзор. Меня уже съедало любопытство, что же такого принес Экзор. За дверью тонко звякнуло стекло! Точно бутылки с реактивами. Не в силах побороть любопытство, я все же заглянула за двери лаборатории, как раз вовремя, чтобы успеть заметить бутыль и темно-красной жидкостью внутри.
— Это что?! — вырвалось у меня. — Кровь драконов? Или слезы красного дерева?
Дверца личного сейфа профессора тут же стукнула. Вот только смотрел он на меня с такой досадой, что я уже сто раз прокляла свое любопытство.
— Нет, это алхимическое средство широкого действия. Расслабляет мышцы, притупляет внимание, ослабляет реакции. В малых дозах используется, как успокоительное, но при передозировке возможно возникновение побочных эффектов в виде перевозбудимости и чрезмерной агрессии, хотя это сугубо индивидуально. Меня, например, тянет петь или рисовать, но поскольку ни того, ни другого я не умею — это тоже побочный эффект и большая опасность для окружающей действительности.
— О-о-о-о...Ясно. Это с этим зельем будет сегодняшний эксперимент? — прониклась я. Так и захотелось поучаствовать. Прямо руки зачесались. Хотя, может, это кожа шелушилась от холодного ветра.
— Нет-нет. Помогать мне будет Бен, он преподаватель, взрослый мужчина и сможет справиться с последствиями принятия этого зелья, — объяснил Экзор, понемногу оттесняя меня к двери.
— А что за последствия? — решила уточнить я.
— Сильная головная боль, слабость, головокружение и тошнота. Примерзкое зелье, — скривился профессор, запирая двери и уже подталкивая меня в сторону кухни.
— Так зачем же его тогда пить?! — удивилась я.
— Противоядие разрабатываю! — лукаво мне подмигнув, мужчина, приглашающее указал мне на кресло у камина. — Садись. Будем пить чай, а то я замерз с дороги. Ты ведь не откажешь мне в компании?
Посидели мы у камина хорошо. Просто плюнули на книги в тот день, и Экзор сам рассказывал мне хриплым от холодного осеннего ветра голосом историю магии и кое-что из личного опыта пребывания в других странах. Я рассказала ему все, что узнала об оставшихся в подозреваемых. При имени Мартина и Тода Экзор призадумался, а от Николетты и Алексы просто скривился, от Стефича в глазах преподавателя мелькнуло затравленное выражение.
— Вам тоже хочется его стукнуть?
— Еще как! — Признался Экзор, помешивая новую партию чая над огнем. — И ведь сидит, гад такой, прямо на первой парте, передо мной... Так и чешутся руки ему на голову котел опустить. Хотя на литературе, помнится, он неплохо частушки со своей родины пел. Но вот то, что он цитировал мне полгода классика экономической теории и интересовался, как он мне... Весь класс за успокоительным себе бегал, а иногда и под мои двери приносили. Впрочем, тебе будет легко его разговорить, и даже подлить ему зелье правды. Стоит только немного поиграть в таинственность, в чем все девушки просто мастера, и он от тебя не отвяжется, при этом попутно расскажет все о себе, начиная с рождения и воспоминаний бабушек. Ты так на меня смотришь, что я начинаю подозревать, что в таинственность ты играть не умеешь.
— Не умею, но научусь, а вот зелье подливать... Это же попахивает нарушением не только правил университета, но и законов страны.
— Ничего подобного. В стенах университета это расценивается, как неудачный эксперимент. Три недели отработки и не более.
— Хорошо, но где я найду это зелье? Варить его точно запрещено! Это уж точно не изменилось за столетие?
— Что, прости? — вздернул бровь Экзор.
— Я имею в виду, что закону, запрещающему без лицензии варить это зелье, больше ста лет, — пришлось мне тут же поправиться. Чуть не подловил!
— А ты используй народное зелье правды.
— В смысле?
— Две бутылки крепкого вина и немного закуски, — подмигнул мне Экзор, наливая чай и добавляя в чашки по щепотке еще каких-то трав. Я уже давно перестала обращать внимание, что мне там подсыпают. За весь месяц чаепитий мне не сделали ничего плохого и не залили кипятком ни одного запрещенного стебелька, грибочка или корешка. Кстати о питье.
— Профессор, а не зелье правды ли вы с собой сегодня принесли и спрятали в сейфе? — с прищуром, скопированным у мужчины, спросила я.
— Нет, не его... даже не смотри на меня так! Все равно не поделюсь! Я за этими бутылками в столицу посылал! Специально, чтобы Бена порадовать. Свое зелье можешь у бабки Створихи купить в Звездном переулке. С одного глотка Стефича с ног собьет, — Экзор с сомнением на меня посмотрел. — А тебя вообще гвоздями к земле прибьет.
Я не смогла сдержать смешка.
— Ну спасибо. Только вам придется мне еще и того противоядия отсыпать, которые вы сегодня будете разрабатывать, — немного обнаглела я. Он ведь сам стремился быть со мной как можно откровенней, словно невзначай делился тайнами, посвящал в свою личную жизнь. Теперь посмотрим, насколько он готов поддерживать такое отношение.
— Уговорила, — хмыкнул Экзор и чуть подумав, снова предложил. — Девушек я могу взять на себя. Или Кристофа. Алекса давно занимается тем же, что и Ливир, а Николетта пытается с меня портреты рисовать. Так быстро я на парах никогда не ходил за всю свою преподавательскую карьеру.
— Хм... Профессор. Не стоит утруждать себя. Вы и так мне много в чем помогаете. Вам ведь надо время и на проверку домашних работ, уроков, да и опыты ваши... Вы ведь ими наверняка зарабатываете больше, чем вам платят тут.
— Почти угадала. Опыты по большей части я делаю для себя и чтобы мне очередную премию от научного общества в столице выписали. Уж с тем набором медалей и грамот меня Риар не посмеет выгнать. Одна докторская по пыткам чего стоила. Кстати, мою работу по ядам тебе стоит почитать. Думаю, ты ее уже потянешь. Формулы там простые, а взгляд на такие вещи у тебя достаточно практичный и научный. За сердце в ужасе хвататься не будешь, как старички из магического сообщества.
— Значит, не так уж много они вам приносят, — заключила я.
— Я сколотил неплохое состояние на розах, — кивнул профессор на вазу полную набитых бутонов белого цвета. Да уж...такой букет стоит одного золотого перстня. Но продавать такую красоту...кощунство! Чтобы вырастить такие розы — их надо любить. От всей души и отдавать им свое сердце.
— Вы их продаете?
— Раздаю по большей части. Вот как тебе. Просто людям, которые мне нравятся, делаю букеты на праздники. На Начало Года вообще отдаю цветы детям Бена. Они бегают по улицам города и раздают цветы одиноким девушкам и парням. Иногда старушке или деду, которые явно будут праздновать в одиночестве. Лишь иногда, из чувства плебейской гордыни и мести за свое происхождение, заламываю цены на жалкие остатки этой красоты для родни Риара и такой самоуверенной аристократии, как родители Ливир и Мартина. Я все-таки мстительный гад, чтобы обо мне не говорили безобидный вид и чуть мечтательная, мягкая улыбка, — с иронией закончил Экзор.
— Мне это запомнить? — выдавила я из себя, все еще подхихикивая.
— Тебе... Нет. Ты хорошая девочка. На Начало Года получишь букетик. Даже колючки для тебя обломаю.
— Ну, спасибо, профессор. Вот только со всеми я буду разбираться сама. И сближаться и выяснять их алиби, — тут же стала серьезной я.
— Хорошо, как хочешь. Жадина ты вообще-то, Элли. Не даешь старому профессору размять навыки заговаривания зубов, — пожурил меня Экзор.
— Вы сами признали, что эти самые навыки мне надо самой развивать, — решила я дальше прощупать, насколько нужна Экзору, и показала язык, тут же спрятавшись за чашку с чаем. Он сам позволял мне слишком многое. Посвящал в маленькие тайны, спускал мне маленькие шуточки и рассказывал то, что обычной студентке знать не стоит. Теперь посмотрим, насколько он хочет сблизиться.
— Откушу, — будто примеряясь, притворно серьезно пообещал Экзор. Значит и такое мне позволено. — А вообще, я согласен. Сама, так сама. Не маленькая уже. Только вот мои советы все же тебе пригодятся, не споришь?
Я лишь покачала головой.
— Ваши советы и помощь всегда кстати, — заверила я мужчину. И ведь правду сказала. Такой опытный игрок на публику и на публике многому может научить. Хорошо, что он пока на моей стороне, и его игра со мной мне тоже выгодна.
