3. Бравая Служба (полный текст)

Дело в том, что я как раз при Клире сковал первую в мире Ворк блесну. Потом в течение года мой компаньон по рыбной ловле гоблин Хоб умудрялся скрывать ото всех это якобы мое изобретение — но, как известно, долго шила в мешке не утаить. Как-то в очередной мой приезд я снова попал на местный праздник рыболовства — и с удивлением обнаружил то, что фанат рыбной ловли, мой хороший приятель и местный чемпион Хоб не приехал. Зато у всех рыбаков в инвентаре уже красовались блесны или что-то на них смутно похожее. Вот тогда я и объяснил тонкости изготовления той блесны Клиру. Надо ли говорить, что после этого кузница огра стала самым популярным заведением на Острове?

Позже оказалось, что Хоб сам открыл всем секрет блесны, так что на меня гоблин не обиделся — зато Клир с тех пор испытывает ко мне неизменное благорасположение. Этим я несколько раз пользовался — огр снабжал меня редкими местными сувенирчиками, которые можно было достать только на Острове (клыки плавучих динозавров, кожа глубоководных рыб и еще массу всего). Эти вещицы на Земле очень удачно удавалось сбывать, так что общение с огром Клиром я искренне считаю взаимовыгодным.

За болтовней с кузнецом (я дал ему пару советов в плане изготовления новых блесен с вращающимися от скорости хвостами, бьющими по воде), время пролетело незаметно, и я чуть не опоздал на дирижабль. Но "чуть-чуть" как известно — не считается, так что через три часа после торжественного вхождения в ворота бастиона на Острове я уже летел на рейсовом дирижабле в город Огрбург. Нахохлившись на неудобной скамейке, я пытался заснуть, автоматически почесывая Рыжика, который вольготно расположился у ног, не испытывая ни малейшего неудобства.

В Огрбург мы прибыли поздней ночью, хотя для кого-то может, это было и раннее утро. Часы на стрикете указывали половину пятого утра (или четыре часа тридцать минут ночи) местного времени, когда я пересек огрбуржскую городскую черту. Попутно обнаружилось первое неудобство стрикета по сравнению с обычным трикетом, которое, по счастью, первым заметил мой кот.

"Ух, и страшен же ты", — без доли иронии сказал Рыжик, после того как я включил стрикет чтобы поинтересоваться временем.

"Почему это?", — спросил я.

"Ты на зомби сейчас похож. Точно так же у них глаза в темноте горят", — сказал кот.

"Понял, спасибо", — поблагодарил я Рыжика и отключил стрикет от греха подальше.

Лазерные экранчики перед зрачками, совершенно невидимые при дневном свете, в темноте создавали жуткое впечатление. Глаза горели страшным зеленоватым огнем, очень похожим на свечение в зрачках некронечисти. Появись я в таком виде перед любым из представителей Той или Этой Сторон — серьезных проблем было бы не избежать. Так что использование новой техники в мире Ворк будет ограничено светлым временем суток. Ночью при необходимости использования этого оборудования придется возвращаться к старым добрым контактным линзам-экранам. Ладно, хоть на улицах Огрбурга в это время никого не было, так что глаза, недолго горевшие в темноте, не добавили лишних неприятностей на мою голову.

Кстати, при первом посещении сего достославного города я безнадежно заблудился. Огрбург — многоуровневый город, расположенный как на поверхности, так и в недрах большого каменистого холма, окруженного каменной стеной. Потом обстоятельства сложились таким образом, что гостя у друзей огрбуржцев, я старался не афишировать свое тут присутствие. Но, тем не менее — все эти башни переходов, переулки подъемов, спусков и идущие под наклоном широкие улицы я более-менее освоил через пару лет посещений. Сейчас я просто не представляю, как можно тут заблудиться? Все же так просто, логично и понятно — город по местным меркам суперсовременный. При этом еще и информационные надписи на каждом углу — первое время я их просто-напросто не замечал, так как привык на Земле к тому, что все таблички расположены на стенах, тут же используется в основном потолок. На каждой табличке имеется название улицы, при этом цвет потолка соответствует уровню погружения в недра городской горы. При этом каждая переходная башня имеет свое название и на всех этажах, на стенах нарисован план уровня, с обозначением своего местоположения.

Сейчас я чувствую себя в объемном огрбуржском лабиринте улиц как рыба в воде. После того, как произошла адаптация, я с неизменным восхищением, каждый раз появляясь в Огрбурге, вспоминаю проектировщиков этого шедевра архитектурно-магической мысли. Правда, постоянно бегать по лестницам труд достаточно непростой — но у всех жителей этого города общефизическая подготовка на высоте, да и на свою спортивную форму я, как бы, не жалуюсь. Зато имеется огромное преимущество — при населении под триста тысяч пересечь пешком весь город можно за час. Очень компактно все расположено — и на передвижения в городской черте времени тратить почти не приходится.

Вот и сейчас я уже через десять минут стучался в закрытую дверь таверны, в которой останавливался постоянно.

— Кого принесло среди ночи? — услышал я дребезжащий знакомый голос после того, как я постучал второй раз, раза в полтора громче, чем в первый.

— Тим это. Открывай, Моб, устал ужасно, — ответил я.

— Ой, радость-то какая, — запричитал хозяин таверны, и через полминуты я сидел за стойкой бара и заспанный хозяин наливал мне эль в роскошную бронзовую кружку, которую он держал для почетных гостей. Для рыжего лакомки тоже нашелся кусок жареной курятины.

— ...завтра всем и займусь, а сейчас бы отдохнуть после дороги, — закончил я короткий пересказ адаптированной версии своего путешествия.

— Допивай тут, я сейчас сбегаю, номер тебе приготовлю, — сказал мне на это старичок-гоблин, зевнул и шустро убежал, оставив меня в одиночестве у барной стойки.

Через пятнадцать минут я уже завалился в кровать, которую мне постелил заботливый хозяин в ближайшем к выходу номере (что-то вроде местного люкса). Рыжий неженка сопел за спиной, упираясь в поясницу мягкими лапами. Потом на меня навалилась усталость, и я отключился как гоночный болид после поворота ключа зажигания против часовой стрелки.

С утра занялся непростым занятием — сбором команды для предстоящего путешествия (не забыв предварительно позавтракать). Первым делом направился к своему давнему и надежному огрбуржскому агенту — одной известной в городе гоблинке-аристократке. Впрочем, очень уж высоким положение гоблинки, похожей на симпатичную куколку-вампирчика, назвать было нельзя, так что обилия слуг, телохранителей и прочего неизменного окружения высокопоставленных особ у Лии (да-да, это именно она) не наблюдалось. С Лией в ее особнячке, если можно так назвать небольшой двухэтажный таун-хаус шириной метров пять, выходящий из стены огрбуржской улицы, проживали старая ворчливая троллька-служанка (по сравнению с бабой Торей обладающая ангельским характером) и огр-охранник. Впрочем, огр, отставной сержант элитного огрского хирда, постоянно собирался уйти жить в леса (почему — об этом чуть позднее).

— Здорова, Дехор, — радостно выдохнул я, когда огр открыл входную дверь.

— Знатный грымский орк к нам пожаловал! Да не один, а с моим любимым Рыжиком! — радостно рявкнул огромный, даже по меркам огров, отставной сержант, легонько хлопнул меня по плечу, и аккуратно (больше не обращая на меня никакого внимания) взял на руки рыжего неженку, который привычно расположился на руке огра.

В свое время Дехор пару раз пытался украсть у меня Рыжика, почти не реагируя на уговоры. Как только рядом с ним появлялся рыжий пушистик, вместо грозного воина перед нами оказывался избалованный мальчишка, не внемлющий доводам разума. Я уже хотел было ограничить свое общение с Дехором (огр-то парень неплохой, только... кот мне все-таки дороже) — но Рыжик сам решил эту проблему. Как-то раз он нанес такой ментальный удар страхом по могучему огру, что тот побледнел, покрылся потом, сел на пол и после этого начал относится к рыжему телепату с должным пиететом. Впрочем, на саму любовь огра к коту этот случай никак не повлиял (даже скажу больше — тяга к котам у огра после этого только усилилась), так что Дехор постоянно обещал все тут бросить и уйти жить в кошачий лес.

— Я на кухню, покормлю Рыжика, — поставил меня в известность огр. — Ты поднимайся к хозяйке, я уже позвонил в колокольчик и она одевается.

После чего Дехор развернулся и, громко топая, направился в недра дома. Я глянул вслед увлеченному котом огру, хмыкнул и поднялся на второй этаж. В малюсеньком приемном холле, которым заканчивалась помпезная парадная лестница, имелась всего одна дверь, ведущая в хозяйские покои. Рядом с дверью стояла мягкая тахта, огромное кресло-качалка и длинная скамейка. Я расположился в кресле и начал ждать гоблинку, покачиваясь и глядя на потолок, увешанный лечебными магическими приспособлениями.

Лия — истинная аристократка по внешнему виду, тонкой душевной организации, манере разговора и происхождению. Единственное, что ее отличает от высших представительниц света, это материальное положение — гоблинка не очень богата. Совсем уж церковной мышкой ее называть нельзя, но финансовое состояние Лии невозможно считать особо выдающимся. Да и то, чем она сейчас владеет, в основном заработано ей с моей подачи.

Я много раз пытался улучшить благосостояние гоблинки — но каждый раз упирался в одно очень мешающее этому благому делу обстоятельство, называемое — аристократическая честь. Лия наотрез отказывалась брать какие бы то ни было деньги, если чувствовала, что я пытаюсь дать ей их необоснованно. Прямо-таки настоящий детектор честности, а не гоблинка. Вот уже в течение трех лет я оставил безнадежные попытки хитрыми способами передать золотой металл своему лучшему агенту, и рассчитывался с маленькой светской львицей исключительно по ее первому требованию. Притом, что лишнего ей было не всучить — но и своего эта маленькая хищница никогда не упускала. Такая вот парадоксальная ситуация у нас возникла.

Социальным лифтом, который мог бы вывести Лию на вершину местной аристократической пирамиды, могла послужить только служба. Но служба начинала хорошо оплачиваться на самых верхних эшелонах власти — там, в качестве награды, выдавались здания, земли и прочее дорогостоящее имущество. Корпеть на низких чинах Лие не позволяла аристократическая гордость, а верхних ей никто так и не предложил. Сейчас основной приработок гоблинки составлял цех по производству спиннингов, которым мы владели совместно. Причем я свою долю не изымал, и теперь в местном банке хранилась довольно приличная сумма, принадлежащая мне, постепенно внесенная туда все той же Лией. Уж как я только не пытался заставить ее взять хотя бы эти деньги — но все было бесполезно.

При всем при том Лия грезила о собственной ложе в местном амфитеатре — а это выкатывалось в такую сумму, что даже если когда-нибудь мы с гоблинкой придем к соглашению, и мне придется все свои земные сбережения перевести сюда, — и то я не уверен, что хватит средств. Обслуживание ложи в месяц вылетает в копеечку, опять же нужно иметь минимум трех чистокровных ездовых волков (жутко дорогое удовольствие), содержать рапторную упряжку и выплачивать приличную зарплату двум возницам. Да и принимать при случае Правителя орков, под патронажем которого проходят Соревнования, Лие было просто негде — эта халупа (хоть и такое удовольствие стоит в Огрбурге о-го-го!) никак не приспособлена для светских приемов, а уж принимать тут Правителя — просто безумие (а это прямая обязанность владельца ложи).

Я был в курсе этой ситуации, и сейчас, ожидая хозяйку дома, привычно прокручивал в голове всевозможные способы быстрого обогащения, не ущемляющие аристократического достоинства маленькой светской львицы. Умные мысли мою голову в тот момент посетить не поторопились, как впрочем, и все предыдущие пять лет, хоть я и неоднократно пытался решить эту дилемму. Ну никак не хотели сочетаться эти два понятия — честность и богатство!

На кресле-качалке в небольшом холле сидел задумчивый джисталкер. Оглядывая непритязательную обстановку, человек предавался грустным мыслям, и не сразу заметил аккуратно открывшуюся единственную дверь. На пороге показалась нарядная гоблинка в сногсшибательном атласном красном платье. На симпатичной коричневой мордашке куколки-вампирчика мелькнула искренняя радость. Не говоря ни слова, гоблинка совершила невероятный прыжок и оказалась на коленях у джисталкера. Кресло стало качаться по самой большой амплитуде, почти переворачиваясь и застывая на долю секунды в крайних положениях, а человек довольно засмеялся, поддержав ловкую проказницу за талию. Гоблинка схватила человека за ухо, легонько куснула в нос, потом элегантно спрыгнула с его колен (почти погасив качание кресла) и через секунду уже удобно расположилась на тахте напротив кресла.

— Я что-то по тебе соскучилась, грымский ты наш, — сообщила девушка и радостно оскалила красивые белые клыки.

Работа 8. Предстартовая

Чтобы научиться играть на бильярде,

надо чаще играть на бильярде!

(народная мудрость)

Особо важных дел в Огрбурге у Лии не было, поэтому отправиться в путешествие к далекому Архипелагу ее даже уговаривать не пришлось (особенно после того, как я рассказал, какая полагается оплата за путешествие — фирма "Гном-инст" что-то расщедрилась не на шутку). Цех по производству спиннингов отлично мог функционировать без гоблинки, поставки и продажи (с моей легкой руки) тоже были налажены — а больше тут девушку ничего особо не удерживало. Конечно, пока Лии не будет в Огрбурге, светская жизнь станет немного скучнее — но думаю, переживут местные аристократы (а некоторые так наоборот — вздохнут с облегчением).

— Для путешествия все готово? — поинтересовалась маленькая светская львица, дав принципиальное согласие.

— Этой ночью прилетел, — ответил я. — И сразу к тебе. Ничего не готово.

— Ясно. Тогда я переодеваюсь и за дело.

— Уху, рассчитывал на тебя. Жаль дирижабли не ходят на побережье — возни бы не было.

— Мы не ищем легких путей, — философски заметила Лия и убежала переодеваться, а я застыл в задумчивости.

Дирижабельное сообщение налажено только между западной и восточной частью Той Стороны. Очень опасны и дорогостоящи путешествия на цеппелинах, поэтому полет над вражеской территорией еще худо-бедно оправдан, а вот над своей землей летать — непозволительная роскошь. За время путешествия я сам разок попал в аварийную ситуацию — мы сели в лесу и три дня отбивались от местной живности в ожидании помощи (я мог бы вернуться на землю компенсирующей инъекцией, но не бросать же Рыжика на произвол судьбы), — и это еще считалось, что нам невероятно повезло. По статистике каждый пятидесятый полет заканчивается поломкой, а каждый тысячный — гибелью экипажа и пассажиров. Но удача пока была на моей стороне (тьфу-тьфу-тьфу не сглазить), а впрочем — у каждой профессии свои издержки.

На остальной территории имелись тракты, дороги и тропы — почти как на Земле в далеком средневековье. Чем мир Ворк выгодно отличается от нашей родины — это скоростью передвижения ездовых животных. Причем местные скакуны подразделяются на военных и дорожных. К боевым скакунам Той Стороны относятся варги (огромные тяжелые волки) и рапторы, а к ездовым — скаковые волки. Эта Сторона использует для боев тяжелых боевых страусов и небольших военных носорогов, а для путешествий — лошадей. Единственное исключение — это огромные боевые кони желтолицых всадников, которые великолепно подходят как для дальних перегонов, так и для боев. Гоблины ездят на зверях, которых называют куникулами. Куникул чем-то напоминает обычного кролика или зайца, разве что имеет размер с хорошего дога и обладает острыми клыками. На свободе эти ушастые хищники живут в стаях и питаются как раз в основном зайцами, загоняя трусливых бегунов в чистом поле. При этом куникулы передвигаются огромными прыжками, и как гоблинов при езде на них не укачивает — я просто не понимаю. Лия ужасно переносит дирижабельные перелеты, а при езде на этих болтающихся скакунах чувствует себя превосходно.