3. Бравая Служба (полный текст)

Мельком я взглянул на лицо Дехора, и с полминуты не мог от него оторвать взгляд, тоже улыбаясь. Огромная физиономия огра светилась от счастья как огромная лампочка — он от одного-то Рыжика млел, а тут наш гигант просто растаял. Впрочем, неземное удовольствие огра не мешало ему заняться делом — расположением котов на корабле руководил Дехор.

Надо сказать, что таких больших дирижаблей, как у повелителя оргбуржской провинции, больше не было. Оно и понятно — предполагалось, что Правителя будет сопровождать десяток бойцов, а на всей остальной территории Той Стороны лицом провинции считался хирд огров. Соответственно, дирижабль был построен для перевозки дополнительного десятка гигантов, что составляло около пяти тонн веса. Весь прайд Рыжика весил меньше, так что с грузоподъемностью у летучего корабля проблем не возникло. Правда, десять огров по сравнению с кошачьим прайдом обладали огромным достоинством — компактностью.

Пятьдесят с гаком котов, по моему мнению, заняли весь дирижабль. Коты, кошки и котята находились везде. Причем, эти непоседливые создания не могли сидеть на одном месте — кошачья масса постоянно передвигалась. Но если взрослые коты при погрузке и размещении на цеппелине лишних хлопот не доставили, то про котят и молодых котиков я такого сказать не могу. Маленькие пушистые комочки затеяли игру — кто грамотнее смоется с борта судна. Потом они выстраивались в очередь, и снова заносились на борт. Эдакая бесплатная карусель. Притом что отвести глаза любому двуногому кроме меня им труда не составляло — погрузка грозила затянуться до бесконечности.

"Рыжик, мы так никогда не взлетим!" — взмолился я, когда мы в сотый раз подняли на борт одних и тех же котят.

"Сейчас все устрою", — успокоил меня рыжий руководитель, и чуть присел на задние лапы.

— Не волнуйтесь, сейчас будет... — начал говорить я, собираясь подготовить команду и мой отряд к предстоящему представлению, но не успел.

Рыжик издал рев, один из лучших в своей жизни. Неподготовленная команда дирижабля присела на корточки и зажала уши. Лия, Хоб и Васиз выпучили глаза и открыли рот, немного ошалев от оглушающего звука. Даже я, неоднократно до этого слышащий рев котов мира Ворк, ошарашено затряс головой. И только Дехор с гордостью взглянул на Рыжика, донельзя довольный невероятным достижением своего любимца.

Начальственный разнос принес плоды — погрузка закончилась за две минуты, и вскоре дирижабль отшвартовался и начал подниматься в воздух. Через пять минут маги-двигателисты загудели, и летучий корабль рванулся с места, быстро набирая высоту. Коты, занимающие все свободное место на борту, испуганно притихли, прислушиваясь к новым для себя ощущениям. Два гоблина и тролль примостились у борта на скамейке, стараясь не задевать шевелящиеся пушистые спины. Рядом с ними пристроился молодой орк, маг огня, составляющий с Васизом сменную пару двигателистов. Огромный огр устроился на палубе, и его со всех сторон облепили котята, чувствуя, что из великана можно вить веревки любой длины. Капитан и штурман занимали нос судна, одно из двух мест (помимо двигательного отсека), куда доступ котам был строго воспрещен. Полет на этот раз происходил без матросов, работу которых выполняла боевая команда джисталкера. Человек, благодаря стараниям которого и происходил этот полет, устало сидел на единственном кресле и, воспользовавшись кратковременной передышкой, отдыхал от организационных мероприятий, счастливо закрыв глаза — оказаться хотя бы ненадолго быть предоставленным самому себе в некоторых социальных коллизиях становится главной жизненной ценностью.

Работа 27. Возвратная

Уходя по-английски из ресторана,

не забудь расплатиться...

(надпись на бите вышибалы)

Неприятный момент набора высоты, который раньше я ужасно не любил из-за нагрузок на барабанные перепонки, оказался самым лучшим временем полета. Коты, испуганно притихшие на долгие минуты подъема, как только дирижабль набрал крейсерскую скорость, моментально осмелели. Как закономерное следствие этого — мой покой закончился.

Первым делом Сусанин начал процесс исследования летучего корабля. Все бы ничего — но кот-подросток решил, что ему обязательно надо взглянуть на все снаружи, и пополз по борту вниз к килю, а я этого сразу не заметил. Добравшись до полозьев, котик взглянул на землю далеко внизу и страшно напугался высоты — как следствие подняться наверх не смог и начал жутко орать, как земная домашняя кошка, впервые застрявшая на вершине дерева.

Гоблины смогли бы вниз слазить запросто, но вытащить наверх кота, вес которого немного превышал их собственный, клыкастым малышам было не под силу. Тролль спал, набираясь сил для дежурства в качестве мага-двигателиста. Пришлось за Сусаниным лезть мне — ну не огра же было посылать за котом, в самом-то деле! Доставив котика на борт, я сдал его не Рыжику, а строгой Халве. Сусанин мужественно стерпел десяток оплеух, которым черная кошка наградила шалопая, и притих ненадолго. Надо сказать, ситуация сыграла мне на руку — ор испуганного кота-подростка надежно отпугнул беспокойных пушистиков от борта судна.

Только я вздохнул спокойно, на горизонте нарисовалась следующая проблема, имеющая название — туалет. Вы когда-нибудь пробовали установить, в какой очередности пятьдесят кошек должны ходить во всего одну туалетную комнату? Мой вам совет — никогда не пробуйте. Благо, Дехор был готов на любые жертвы во имя своих пушистых идолов, поэтому этот вопрос я повесил на него, почти на все время воздушного путешествия сделав из огра туалетного привратника.

Как только более-менее наладилась очередность посещения туалетной комнаты, котята сразу же захотели пить. Потом есть. Потом спать. И так без конца!

Я метался часа три по всему дирижаблю, решая невероятное количество проблем. Под конец, полумертвый от усталости, я присел на краешек скамейки, середину которой занимал спящий Васиз, отдыхающий от моторной вахты. Новенькие сапоги тролль поставил под скамью и громко храпел. Ко мне тут же подошел Сусанин, и потребовал отвести его в туалет без очереди, иначе он за себя не ручается. Тяжело вздохнув, я с завистью взглянул на спящего тролля, и тут неожиданно вспомнил огромных болотных плезиозавров, которых называли скакашками. Подозреваю, что в тот момент мое лицо осветила неприятненькая улыбочка, впрочем, на душе моей пели птички, а вокруг скребли когтями кошки, и каждая из них желала опорожнить свой мочевой пузырь. Пошептавшись с Сусаниным, я ему намекнул на кое-какую возможность решить его проблему, поглядывая на сапоги Васиза, после чего с самым невинным видом ушел на другой конец палубы.

Тут наступила временная передышка, я присел в уголке и легкой полудремой отключился от хлопот. Впрочем, вскоре меня вырвал из блаженного состояния полусна дикий рев, который бальзамом лег на мою измученную душу. Орал тролль. Васиз стоял рядом со скамейкой в мокрых сапогах и изрыгал из глубины своего тролльского естества столь витиеватые словопостроения, что я на секунду даже ему позавидовал. Оказалось что, проснувшись, наш маг сразу запрыгнул в свои сапоги, и только после этого до него дошла вонь, производимая выплеснутой наружу его ступнями кошачьей мочи. Коты с достоинством отходили от орущего Васиза, с царственным видом выражая полное недоумение, но в разноцветных глазах хитрых созданий я прочитал затаенную насмешку — с этой секунды тролль был обречен.

К сожалению, долго наслаждаться сладким чувством справедливого возмездия мне не позволили обстоятельства — в этот момент я почувствовал, что дирижабль идет на посадку. Пройдя мимо путающейся под ногами кошачьей массы на свободный от пушистого влияния нос корабля, я обратился за разъяснениями к капитану, солидному седому орку, уверенно ведущему летучий корабль на посадку.

— Уже прилетели в Порт-о-Тролль, командир? — шутливым тоном поинтересовался я.

— Конечно нет, шеф, — ответил капитан, хитро прищурившись.

— Тогда в чем дело? — продолжил вопрошать я, и чтобы не было неясностей, добавил: — Это вопрос.

— Выполняю распоряжение Наместницы, — с ехидцей в глазах отрапортовал старый орк. — Если на борту будет присутствовать некий орк Тим, то произвести посадку в Огрбурге.

— Понятно, — пробормотал я, и присел рядом, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию.

Впрочем, особо размышлять-то было не о чем. Произвести террористический захват летучего корабля нецелесообразно, да и невозможно — мало того, что капитан и маги-двигателисты готовы скорее погибнуть в бою, чем подчиниться силе, так еще и вся наша команда будет в этой ситуации явно не на моей стороне. Больше ничего умного в голову не пришло, поэтому я решил положиться на волю рока и встретится с разгневанной Джиной, в надежде как-нибудь выкрутиться.

— Капитан, одна просьба, — сказал я, все взвесив. — Когда мы приземлимся, и я буду отсутствовать, можно поднять корабль в воздух, чтобы котята не разбежались?

— Без проблем, — согласился старый орк. — Во всем остальном ты по-прежнему шеф.

Встреча в аэропортовской башне Огрбурга прошла достаточно торжественно — четыре могучие девицы (две оркитянки и две тролльки) из женской гвардии Наместницы взяли меня в коробочку, и повели как преступника через весь город. Дальше — хлеще. Во дворце Правителя меня доставили прямо в зал суда пред светлы очи Наместницы, окруженной советниками — и вот там уже грозная Джина лично выдвинула обвинения. В зале суда за длинным столом стояло огромное кресло Правителя, в данный момент пустующее. Все остальные места были заняты свитой Наместницы, с почти гастрономическим интересом меня изучающие. Зрителей, к счастью, не было — впрочем, отсутствовал и адвокат, не предусмотренный местной юриспруденцией.

— Что ты можешь сказать в свое оправдание, некто известный в Огрбурге как достойный орк тейпа Грым по имени Тим? — закончила прекрасная оркитянка свою гневную речь, в которой я обвинялся во всех смертных грехах.

На секунду я задумался, так как обвинения мне вменяли по местным меркам — серьезнее некуда. В общем, со слов Наместницы выходило то, что я воспользовался запретными знаниями, данными мне неправильными духами светлого неба (считавшимися на территории Той Стороны лживыми и изменчивыми созданиями), и перенесся прямо из Огрбурга в кошачий лес. В принципе, на самом деле практически так оно и произошло (разве что знания были вовсе не запретные, а просто неместные), но признаваться было как минимум неразумно — наказание за все это предусматривалось достаточно кардинальное и называлось очищение огнем, старое доброе аутодафе.

— Если наместница разрешит, то я продемонстрирую, каким образом обошел охрану, — уверенно сказал я.

— Приступай, — после секундной паузы сказала оркитянка.

Присев и крутанувшись на месте, я характерным образом "отвел глаза" охраняющим меня бойцам женской стражи, держа их в поле периферийного зрения, после чего скользнул между ними в сторону стола. Оказавшись под столом, я перебрался на другую сторону и выполз из-под него прямо под ноги Джины. Наместница широко раскрыв глаза смотрела на меня, виновато поглядывающего на нее из-под стола, свита испуганно отшатнулась, а две телохранительницы Джины направив на меня мечи, застыли, ожидая команды. За моей спиной удивленно перекликались потерявшие меня охранницы.

— Так ты ведун, — пробормотала красавица, после чего расстроено прошептала: — Просто взял и ушел...

— Едва успел на дирижабль, — виновато сказал я, молясь в душе, чтобы время отлета совпало.

Видимо мои молитвы были услышаны, так как Джина сразу вскинулась:

— Не ври! На этом дирижабле ты не улетал.

— Я так же глаза отвел контролерам, — пустился я врать во все тяжкие. — Готов оплатить все издержки и штрафы.

— Это мелочи, — отмахнулась Джина.

— Зато оплата стоянки дирижабля в Порт-о-Тролле в течение пары-тройки месяцев, которые мы будем плавать к Архипелагу, совсем не мелочи, — тонко намекнул я на финансовый вопрос, и в прекрасных сиреневых глазах мелькнула долгожданная расчетливость.

Как сказал в свое время Аль Капоне: "Добрым словом и револьвером можно добиться большего, чем просто добрым словом". Оспаривать не буду, но пользоваться этим не умею. Зато для себя твердо уяснил другую истину, которую сформулировал бы так: "Даже если ты прав на все сто — все равно учитывай финансовые интересы". Деньги вообще играют серьезную роль в жизни разумных существ. Даже, казалось бы, такая отрицающая бренное злато вещь, как творчество, и то подчинено финансовым законам. Достоевский все свои великие произведения писал исключительно за деньги, даже больше того — брал финансы вперед, под еще ненаписанное. Про великого Шекспира ходят легенды, что он творил только для того, чтобы купить дом в Лондоне, и как только купил — писать перестал, так скажем: "миссия комплит".

Взять тех же звезд рок-н-ролла. Глушат себя всем, чем можно, умирают молодыми — и все в ажуре! Поступают согласно законам жанра — альбомы продаются, продюсеры и фанаты довольны. В Америке конца двадцатого, начала двадцать первого века одна чернокожая звезда (естественно, исполнитель репа) любила пистолетом помахать, и как следствие была достаточно быстро застрелена — так потом лет десять подряд каждый год новый альбом выходил на радость всем, из огромного количества прижизненных записей поп-дивы. А один мой друг стадионы собирал своим волшебным голосом, поэтическим талантом обладал громадным — но имел пристрастия, несовместимые с шоу-бизнесом — казино и компьютерные игры. Как следствие — отказ от него продюсеров и полное прекращение творчества. Не мешай великому золотому тельцу — и делай что хочешь, преступил этот закон — прощай известность. А непризнанный талант — он и в Африке непризнанный талант, и место ему на полузабытом пыльном чердаке. Вот такая вот высшая несправедливость, и поделать с этим ничего нельзя.

Вернусь к собственно истории. Вскоре произошло превращение судебного процесса в процесс переговорный. Что характерно — если на заседании, решающем вопросы жизни и смерти, присутствовала вся многочисленная свита Наместницы, то к прениям, на которых решался вопрос кошелька, мало кто оказался допущен. Еще одна немаловажная подробность — если на прошлом мероприятии я стоял, окруженный вооруженной охраной, то теперь я сидел на втором по почетности месте, причем мы, естественно, переместились из аскетического зала суда в роскошную приемную Наместницы. Когда переговоры дошли до своего логического завершения, пришлось послать гонца на дирижабль за Лией, в цепких лапках которой сейчас находились все ниточки управления моими финансами в мире Ворк. Вскоре появилась гоблинка и с управителем Наместницы приступила к решению практических вопросов перевода финансов, а мы с Джиной отошли в сторонку.

— Говорю тебе не как Наместница, — негромко проговорила оркитянка, и добавила, еще понизив тон, явно имея в виду наше последнее расставание: — Я очень рассердилась, никогда так больше не делай.

— Извини, но я очень торопился, — покаялся я. — Очень важно для нашего тейпа переселение котов.