Подчиняя вселенные (финальная редакция)

Туррец Аквинский, Главный Инквизитор республики, педофил и любитель мужчин, один из генералиссимусов великой державы сжимал торчащий у него из солнечного сплетения кислотник.

— Никогда не думал, — доверительно сообщил он неведомо кому, — что умру от этой железяки! — И завалившись на бок, так и не долетев до пола, умер, ухватившись скрюченными синими пальцами за дверной косяк.

Кислотник погибшего Паладина Жизни, легендарного Оруженосца всех ступеней Овала, уничтожившего в одиночку целый легион Республики, замерцал в теле Инквизитора и ушел из реальности в тот же миг, как на лице Стигнея Коричневого Затворника заиграла печальная последняя улыбка.

— Передай ей, — в последний раз выдохнул склонившемуся Клипарду на ухо монах, — что Оракул ошибался! Я сумел полюбить, но не победил месть, и, все же, не убил ее! — Он умер на руках своего побратима, наблюдая, как становится прозрачным и тает его кислотник.

Его точная копия также схватилась за грудь, покачиваясь. Клону предстояло помереть, как сообщал уникальный Раздвоитель, спустя сутки после смерти своего оригинала.

— Я пойду за братом, — горестно вымолвил копия монаха, поднимая винтовку, и выпустил целый заряд себе в голову.

Что было дальше, Клипард помнил с трудом, в каком-то кромешно кровавом тумане. Он поверить не мог, что непобедимый Паладин когда-нибудь умрет. На его глазах скончался человек, бывший ему кумиром в годы юношества, только фильмы о мифических монахах удерживали маленького сироту от того, чтобы не броситься с крыши детдома. Теперь его не стало, никого не осталось из тех героев детства, заменивших родителей, тех, на которых стоило равняться.

Оставшись без командиров и богов, Инквизиторы сдавались десятками изрядно потрепанных кораблей. Маленькие катера Ордена вились вокруг них, добивая последних, кто не желал отдаться на волю победителей.

Тяжелую печаль Антона еще больше взбудоражил тот факт, что "Солнечный спрут" погиб в самом конце боя. Последний выживший корабль Инквизиции бросился на него в самоубийственную лобовую, и взорвался вместе с ним. Спасся только один из маленьких Шептунов, да невысокого роста металлический богомол, зовущийся Тхудлаком, Сыном Тьмы.

Несколько дней "Стремительный странник" не двигался, оставаясь среди покрытых горестными воспоминаниями и гарью обломков на мертвом поле брани. Вокруг него круглосуточно вели дежурство несколько звездолетов Ордена, чей флот также никуда не спешил, собирая щедрое награбленное и ценных пленников. Они вызвали на место происшествия всевозможных торговцев и следователей, способных официально подтвердить, что трофеи законные, и никто больше не имеет на них прав.

Собрав останки своих погибших, всех погибших сложили в огромный саркофаг, сваренный из больших остатков уничтоженных кораблей.

На десятый день, как и положено, по Большому Межзвездному Уставу, летучий гроб снабдили медленно работающими, почти вечными двигателями и отправили в сторону Неисследованного космоса. Там, по преданиям, находился Край галактики, где обитал бог, ведь никто не догадывался, что Творец и так живет в каждом живом существе. А в небольшой искусственной кабине сидел смотревший вперед Затворник. На его искалеченную голову был надет коричневый балахон плаща, скрывавший страшную рану.

Клипард лежал в своей каюте, повернувшись к иллюминатору, и неотрывно смотрел на звезды. Лиина постоянно подходила, не пытаясь даже заговорить, тихонько ложилась рядом, согревая его своим шелковым телом. Шептала, словно во сне, ласковые нежные слова, гладила по голове, потом вставала и шла отрабатывать вахту за них обоих. Антон безропотно принимал свои порции ласк, но безмолвствовал, лишь горько вздыхая.

Он периодически глотал из большой плоской фляги с коньяком, которую ему наполнял боцман так, чтобы не заметила Ромеро, из своих старых и уже ненужных Бибулу запасов. Мысли бродили в голове капитана, не находя себе места.

Ведь погибли ни в чем неповинные люди, заплатили жизнями за какую-то банальную затею старого козла, зовущегося Ионой. Хорошие человеки, знающие страх, но и сострадание, ненависть, но и любовь, умеющие приносить боль, но также умеющие дарить ласку. Самые обычные добрые люди, тем и отличавшиеся от остальной массы человечества — своей обычностью.

Эвелина также безутешно рыдала, запершись в своей комнатке-каюте. Она перекрасила все свои наряды в черное и коричневое, как символы памяти о Стигнее. Все решили, что отныне форменной одеждой экипажа станут эти цвета.

Антон несколько раз засыпал.

Ему снилась собственная внутренняя природа, в которой царила сплошь бордовая осень. Печальный Господь, облаченный в черное, молча кивал ему и оставлял на одиночке. Среди маленькой полянки, где было дерево Творца, в сломанной древесине торчал одинокий кислотник.

Клипард вытащил его и похоронил, вырыв небольшую ямку в грунте. Он неизвестно откуда притащил на спине, потея и спотыкаясь, огромный валун и, поставив его на месте похороненного клинка, выжег своим побратимом "Всем моим покойным".

Постояв рядом со Всевышним и некоторое время посмотрев на каменное надгробие, он проснулся.

— Ваш отец, — сообщил по интеркому один из Паладинов, подключившийся по срочной аварийной линии — другие Антон просто отключил на своем пульте, — скрылся за Смертельной Воронкой в Кольце.

Не дождавшись ответа, воспитанник Ордена отключился.

Нет, решил Антон, ты не доберешься до Бога, папочка, я опережу тебя!

Мимо проплывал громадный металлический гроб, на одном из боков которого светилась яркая надпись "Стремительный странник" и "Солнечная каракатица". Тихо, как привидение — ведь звука в космосе не существовало, он мгновенно умирал, как покоящиеся внутри парящей могилы Божие создания.

Вы уходите, мои мертвые, думал Клипард, наблюдая, как саркофаг отлетает, мерно вспыхивая яркими стабилизаторами, отдаляясь.

Вы улетаете, мои покойные, все дальше, но вы останетесь вместе с тем мечом под надгробьем в моей душе! И я буду вечно с вами... А потом приду сам...

— Мы направляемся к миру Кристалла! — устало скомандовал капитан.

Его родная команда, потерявшая одного и приобретшая двух новых друзей, радостно, но сдержанно выкрикнула космическое приветствие.

— К звездам!

Глава 20

(начинается большим метеором, а заканчивается радушной встречей)

"Ну, здравствуйте, сынки!

Пришла пора отдать папочке должок".

Тарас Бульба, известный казак

Они пролетали сквозь узкую горловину громаднейшего, наверное, во вселенной метеора. Обогнуть каменюку было делом совсем невообразимым, поскольку, сохраняя некую силу притяжения, вокруг этого великана постоянно двигались по своим мелким эклиптикам глыбы поменьше. В щели между ними попасть — невероятно трудно, а габариты лайнера позволяли только протиснуться по невообразимо маленькому естественному тоннелю внутри метеора.

Малюсенькие камушки стучали по броне, на большинство из лих плазмовая защита вообще не реагировала. Только брызнул лазерами несколько раз артиллерист, расплавляя граниты побольше.

— Ты хочешь пролезть туда? — с ужасом спросил Сын Тьмы, быстро освоившийся на "Страннике" и подружившийся со всеми. Особенно он стал близок с доктором, которая поклялась неким неведомым капитану божеством, что под ее одеяло больше не ступит ни один представитель сильной половины человечества. Поскольку все части тела, а особенно, филейные, присутствовали у Тхудлака совершенно, как есть, металлическими, на место среди вонючих и потных мужиков шансов у него не было. Никаких! Это значило долгую и крепкую дружбу.

— Не вижу ничего зазорного, — улыбнулся Клипард, наблюдая, как носовые стабилизаторные тяги разворачиваются вокруг свое оси и выплевывают пламя вперед. Начиналось торможение, как при состыковке с другим звездолетом.

— Но это же сумасшествие! — поддержала своего нового друга Эвелина, которая не присутствовала на борту, когда экипаж лайнера проделывал этот сложнейший маршрут встарь.

Впереди, на огромной серой с голубоватыми оттенками глыбе, среди неровных штрихов поверхности, открывался небольшой черный проем. Тело метеора полностью поглотило в себя весь мир на мониторах. Его туша наплывала, словно хотела поглотить маленького "Стремительного", а не бойкий кораблик желал пройтись по его неровным внутренностям. В кабине стало во много темнее, когда померкли звезды за бронированными иллюминаторами. Суеверный ужас напал почти на всех, только не знающий страха капитан продолжал вести своего крылатого друга. Вперед!

На дисплее зияла дыра маленького прохода, гипнотически притягивая взоры. Стук махоньких камушков по обшивке стих, поскольку в зоне силы притяжения этого небесного тела, имеющего еще и магнитные полюса, все предметы тут же прилипали к поверхности.

— Мы уже делали это, — капитан любовно похлопал по интерактивной клавиатуре-монитору, обязательному управленческому атрибуту каждого космического корабля.

На ней горели яркие основные директории — "Торможение" и сбоку зеленый "Да" с красным "Нет", они занимали почти половину экрана. Далее шли папки поменьше, например "Боевой режим", "Режим ускорения", "Атмосфера" и так далее. Аналогичный приборчик, дублирующий саму клавиатуру, сейчас обнимал предплечье Клипарда, намертво к нему пристегнувшись. Пилот ткнул пальцем в иконку "Да", еще раз дублируя приказ, это означало, что включался интеллектуальный режим полета, контролирующий все режимы хода космолета. Только в дешевых старых книжках о фантастике, можно было прочитать о бравых пилотах, ударяющих по двумстам с копейками клавиш, никогда не промахиваясь и искусно управляющих огромными машинами. А вот если бы палец угодил в кнопку "Самоуничтожение", вместо мирного "Земля"? Нонсенс! Как же были слепы люди, придумывающие такие бессмыслицы!

В то время, пока "Странник" шел на сближение с метеором, Антон припоминал последнюю информацию из Ордена.

Оказывается, после атаки "Стремительного" крепостью с огненным богом внутри, папа банально и машинально забыл разорвать связь с Орденом. Наверное, запамятовав отключить микрофоны после очередного отчета о полете, он связался через некоторое время с Туррецом Аквинским.

Невзирая на пустую тишину в эфире, дежурный монах привычно не завершил сеанс, а, задумавшись, и дальше прослушивал сигнал, идущий с радхи Ионы. И как же он удивился, услыхав разговор Большого Папы со злейшим врагом — Инквизиторами. При этой же беседе Лястеру четко удалось указать назначенную точку прибытия всего флота священников. Даже неимоверно дальнозоркие умы иногда ошибаются, вот так и просчитался великий Глава Ордена.

Передачу изменника услышала вся замершая от ужаса и недоверия планета, вернее, только единственный на многих ее километрах Монастырь-Цитадель. Паладины не верили идиотскому разговору, воспринимая все это хорошо спланированным розыгрышем. Но, на то они и считались лучшими воинами в исследованной галактике, чтобы не упустить подобную фальсификацию, в которой прозвучало множество имен, неизвестным большинству живущим в просторах бесконечного космоса.

На указанное Лястером место отправили флот, не весь, которым обладал Орден, но достаточный для того, чтобы прекратить любую глупую шутку, или скрепя зубами подавить указанное в передаче число звездолетов.

В субпространстве им сначала попался Верховный Глава, на которого нападали пираты. Карлик, невзирая на бедовость идеи атаковать в субе, поскольку жертва в любой момент могла выскочить в открытое пространство и скрыться в неизвестном направлении, все же пошел на грабеж, желая наживы.

Верховный Глава Ордена бился храбро, ему даже удалось отлететь, увлекаемому от опасности, скорее силой воли Лястера, чем сошедшими с ума реакторами, когда Шептуны попробовали обездвижить его. Маленькие люди зацепили его, но кораблику каким-то чудом удалось выйти из их ауры по инерции, или благодаря невероятному везению и безумным возможностям сознания Паладина, способного ментально сражаться даже с невысокликами. Часть защитных щитов его истребителя была подавлена, и флибустьерам удалось-таки, каррамба, зацепить торпедой этого легендарного воина. Судя по виду челнока Паладина, взрыв после попадания тяжелым снарядом, нанес ему немалые потери внутри и снаружи агрегата.

При виде вражеского флота, "Солнечный спрут" начал улепетывать, а Лястер, казалось, даже не замечая своих детей, подоспевших на подмогу, еще не верящих в его измену, не отвечая на вызовы, пролетел по субпространственному тоннелю дальше. Поскольку отряд Паладинов не имел четких инструкций насчет своего командующего, они позволили Ионе провести в пространстве больший путь, чем намеченная ими точка выхода из субпространства.

Где вышел Верховный Глава Ордена, известно не было, но, рассуждая логически правильно, получалось, что он вышел в космос где-то недалеко от Смертельной Воронки — пропуску в мир Кристалла за Смертельным Кольцом.

— Внимание, — голос Катти немного деформировался первобытным страхом перед тьмой, которая царила внутри выросшего на мониторах тоннеля. — Начинаем вхождение в эту чертову дыру!

Все напряглись, лишь капитан остался нерушимым, привычно положив руки на свой мигающий оптимальными решениями для полета пульт.

Еще минута и, ведомый не дрогнущими пальцами корабль легонько дотронулся до краев ямы, незначительно превышающей его габаритами. Он пошел немного вперед и вниз, угольно черный зев поглотил его, как конфету.

Некоторое время они очень медленно продвигались поглубже, постоянно черкая псевдокрыльями и кончиками антенн о каменные своды. Ребристые стенки внутри метеора, которого спокойно можно было назвать даже астероидом, давили на людей, у некоторых затруднялось дыхание, и кружилась голова. Боцман вообще сидел со светло-зеленым, как мякоть огурца сморщенным лицом и что-то неслышно бубнил, возможно, древнее скандинавское заклинание.

— Би-бу-бу-бу-бу-бу-би, — монотонно до бесконечности вторил он старую молитву неведомому безымянному божеству. Надо отметить, что как раз эти звуки и даровали Уве фамилию в детдоме "У святого Клипарда за пазухой", где он постоянно вот так молился перед сном.

Как ни странно, большинство команды тут же успокоилось, едва услыхав знакомые с далекого детства мотивы.

Тьма, испуганная мощными фонарями и выхлопами стабилизаторов, убегала вперед, где таилась сама в себе. Каменные стены то сжимались, то расходились, заставляя сердца некоторых путников биться неравномерно. Наконец они влетели в довольно широкий тоннель, он раздваивался немного пониже потолков.

— Вот тут мы когда-то зацепились верхом, — прокомментировал Антон. — Даже кусок скалы отколупнули.

По днищу нижней палубы заскрежетало, словно там провели по металлу чем-то довольно острым. Лежащий валун, отколовшийся от горловины потолка, едва не вспорол кораблю живот, "Странник" выдержал только благодаря толстым энергетическим щитам да умениям капитана. Клипард притормозил и подал немного назад, приподнимая при этом сначала нос, а потом и зад лайнера.

Они выбрались из этой несколько лет назад сделанной самим себе ловушки, проходя мимо, и тут же напоролись, на искусственно поставленные.