— О! Твой Уолтер — потрясающий! Ты должна пойти со мной на следующий фестиваль Лебовски.—
-Что такое фестиваль Лебовски?—
— Это событие, когда вместе собираются люди, которые действительно любят кино, последний фестиваль был в Сан-Диего. Некоторые даже одеваются, как их любимые герои. Я чаще всего прихожу в одежде Иисуса. Ты бы могла пойти как Мод. Нет — как Банни!— (прим. Банни — зайчик)
— На Банни не очень много одежды.— указываю я, после того, как мгновенно прокручиваю в памяти все её сцены в фильме.
Волчья усмешка. — Я знаю.—
-0—
Сломанный палец Мии в конце концов заживает, система самовосстановления, которой обладают все люди хоть медленно, но работает. Остаётся съездить в больницу ещё раз для проверки и удаления гипса. Это означает вторую встречу с доктором Хэнком, или доктором Красавчиком (Ханком), как называет его Джон. Сара Коннор увозит Мию и Снежка, оставляя нас с Джоном предоставленных самим себе дома . Это позволяет некоторое время побыть один на один. Или некоторое время, один на одном? К тому времени когда Сара, Мия и Снежок возвращаются мы снова в одежде и никто ничего не может узнать, кроме Снежка, который подозрительно обнюхивает меня. Эта собака чует секс за тысячу шагов.
— Посмотри-ка мне сняли гипс! Объявляет Мия, размахивая в воздухе пальцем. — Всё зажило. Я могу согнуть его, как и все остальные.—
— Вы видели Доктора красавчика? Спрашивает Джон.
— Да! Он сказал, что я была очень храброй. И он дал Саре свой номер телефона!—
— В самом деле...? Домашний или мобильный?—
— Думаю, что домашний.—
Джон улыбается матери, которая смотрит в ответ вызывающе. — Ну, не повредит иметь телефон доктора на всякий случай.—
— Иди и надень свою школьную форму.— Приказывает Сара Коннор Мие. — Я отвезу тебя в школу.—
-Что? Разве мне не положен выходной день?—
— Ты сама сказала, что палец зажил. Значит, у тебя есть целый день для уроков.—
— Но сейчас математика! Я ненавижу математику!—
— Если ты будешь хорошо себя вести, я поеду медленно.—
— Правда?—
-Нет.—
— Аргх! Ненавижу тебя, я тебя ненавижу! — (Прим. Кричит по испански)
— Всего-то один день.—
Сара Коннор возвращается в два часа. — У меня было чуть-чуть времени чтобы поговорить с директором. Кажется Мия не очень сильно враждует с девочкой Ван Бурен.—
— Надеюсь, ты сказала ему, что Мия не во всём виновата?—
-Конечно. Я выслушала обычную лекцию о дисциплине, которая начинается с дома. Но, видимо, родители той девушки считаются спонсорами школы. Судя по разговору.—
— Это значит, что школа рассчитывает на пожертвования, когда она нуждается, например, в новом крыле здания библиотеки.—
— И значит, эта девочка получает презумпцию невиновности, когда происходит нечто подобное.—
-Я сказала Мие, чтобы была осторожной и подставляла другую щёку.—
-Сомневаюсь, что она послушает. Она похожа на отца. Порывистая. И способна постоять за себя, когда рассержена.—
— Можешь ли ты в этом её винить?—
— Нет, ведь именно я научила её самообороне, помнишь?—
— Ты знаешь, когда-нибудь нам придётся рассказать ей обо ... всём.—
— Я хочу, чтобы у неё как можно дольше было нормальное детство. Я очень многим обязана Мигелю.—
— Она разговаривает с собакой. Так или иначе, я не думаю, что роботы из будущего произведут на неё чересчур сильное впечатление.—
ВОСКРЕСЕНЬЕ
Меняются времена года. Зима становится весной. Увеличение светового дня позволяет Мие проводить время во дворе после обеда и завершения всех уроков. Иногда она сидит, свесив ноги в бассейн и болтает по аське со своей подругой Меган. В других случаях, терпеливо учит Снежка разным трюкам, выдавая тому предписания, через приложение для айфона, которое я придумала, чтобы человек и собака могли разговаривать. Теперь он умеет сносно имитировать программу Майкла Джексона из видеоролика. На это можно закрыть глаза, если только она не захочет выложить фильм с шалостями Снежка на Youtube. Не говоря об угрозе для нашей анонимности, вероятна перспектива того, что успех вскружит Снежку голову и сделает его невыносимым. Миру вполне хватит одной собаки Угги. (Прим. Uggie — собака, получившая премию Канского кинофестиваля за лучшую роль собаки и умеющая кататься на скейтборде.)
Во второй половине дня мы играем в импровизированный футбол во дворе. Бамбуковые трости вставленные в грунт служат воротами, и мы разделены на две команды: Джон и Мия против Снежка и меня, хотя Снежок — чисто номинальный участник команды, из-за его склонности, в лучшем случае, бежать в противоположную сторону, каждый раз, когда мяч оказывается поблизости. Он явно не Брэнди Честейн.
Несмотря на это, у меня есть способности вратаря, которые я успешно применяю на практике, чтобы поддерживать счёт в желаемом диапазоне. Мои старания не остаются без внимания.
— Ух ты, правда, Кэмерон хороша?— Говорит Мия, когда я спасаю ворота от голевого удара.
— Кэмерон была вратарём в своей школьной команде.— Отвечает ей Джон.
— В настоящей?—
— Она выиграла первенство штата.—
— Я неплохо играла.— Признаюсь я.
Моя команда действительно одержала победу в чемпионате, хотя я так и не получила медаль из-за того, что в финальном матче сезона Т-888 напал на меня и пытался убить Джона. К сожалению эти обстоятельства не записаны в правилах ФИФА, следовательно нет и медали. Облом.
Джон финтит, пропуская Мию вперёд. Меня не обманешь. Он наносит жёсткий удар, который я так же жёстко парирую. Мяч замедляясь подкатывается по траве к Саре Коннор, та стоит на коленях возле бассейна, прочищая фильтр. Она предпочитает сама делать техосмотр бассейна, чтобы сэкономить деньги.
— Мама, помоги немного...— Просит Джон.
Сара Коннор встаёт. Основное её внимание всё ещё на фильтре, зажатом в руке. Возможно именно эта невнимательность вызывает то, что происходит потом. Или, может быть, просто Риккардо облажался.
Её правая нога выпрямляется чтобы ударить мяч. Контакт. Мяч взлетает по высокой параболе, легко перемахивая, через наши головы, двор по соседству, двор, который рядом с ним, пока, наконец, не падает на землю посередине следующего блока участков. Такой великолепный удар не в состоянии повторить ни один раздутый стероидами полузащитник НФЛ.
И Сара это понимает. Она указывает пальцем на меня, её рот сжат в тонкую прямую линию от едва сдерживаемого гнева.
— Ты. В дом. Немедленно.—
— Сара сошла с ума?— Озадаченно спрашивает Мия. — Это же не Кэмерон виновата. И вы видели, как далеко она выбила мяч?—
— Мия, я хочу, чтобы ты осталась здесь со Снежком.— Говорит ей Джон. — Не заходи в дом. Ладно, пигалица?—
— Я тоже так думаю. Но что происходит? Как же она...—
— Я потом объясню.—
Джон и я собираемся в помещении. Сара Коннор взад и вперёд ходит по кухне. Она выглядит даже злее, чем, в то время, когда я скормила Снежку всю коробку слабительного и оставила в комнате с выстиранным бельём. Зрелище не из приятных. А может быть запах.
-Ну, и что, чёрт возьми, происходит?—
— Футбольный матч.— Отвечаю я спокойно. — Счёт в данный момент ..."—
-Ты знаешь, что я имею ввиду! Мою ногу. Что с ней случилось, с тех пор, как меня подстрелили. Ты что-то сделала со мной, не так ли?—
— Я спасла твою жизнь.—
-Мама, Кэмерон должна была ... ну, внести некоторые изменения.—
— Это какие же?—
— Мышцы ноги не подлежали ремонту.— Сообщаю я ей. — Я добавила кибернетические компоненты.—
— Ты, маленькая сука!—
-Без них ты была бы хромой. Могла бы отнестись доброжелательнее.— Добавляю я.
Не очень разумно, привлекать таким образом к себе внимание, я обеспечила ей хоть какую-то возможность ходить.
— Мама это не так плохо, как кажется.—
— И ты знал об этом?—
— Ты была под наркозом. Всё произошло очень быстро. Что я должен был сделать, позволить тебе умереть на столе?—
— Вырежи его. Немедленно.—
— Нет. Без него ты выйдешь из строя.— Говорю я ей. — Есть обязательства. Это угрожает благополучию Джона.—
— Вырежи. Это. Долой. Сейчас же. Я приказываю.—
-Мама, будь благоразумной. Это не то, что ты...э-э...—
-Что? Машина? Как она? Как они?—
-Мама, пожалуйста. Мия может услышать.—
— Если она это не сделает, я пойду в больницу и удалю это там.—
— Каким способом? У нас нет страховки. Любая уважающая себя больница, захочет узнать всю медицинскую историю, прежде, чем они что-либо сделают.—
— Тогда мы поедем в Мексику. Если надо, похитим хирурга, который будет работать, или ещё...—
— Или что ещё — мы убьём его? И если он разгадает наш блеф, что тогда — мы будем пытать его? Послушай себя.—
— Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ЭТУ ВЕЩЬ ВЫТАЩИЛИ ИЗ МЕНЯ!—
-Ш...Ш...Что? О чём она говорит?— В дверях появляется Мия, её юное лицо искажено тревогой.
— Мия, я же велел тебе оставаться во дворе. Иди играть со Снежком.
Джон разворачивает Мию кругом и выводит на улицу. К тому времени, когда он возвращается, его мать уже уезжает. Мы слышим звук стартёра внедорожника, двигатель которого резко газует, перед тем, как машина на скорости выезжает прочь.
-Чёрт! Почему ты не остановила её?—
-Ты не просил меня.—
— Следуй за ней. Может, она в самом деле не преувеличивала, когда говорила о похищении хирурга.—
-Но на чём? Она забрала единственную машину.—
— Возьми у соседа. Сегодня воскресенье. Он проведёт утро в горячей ванне, будет пить шампанское, а днём спать на шезлонгах. Каждый выходной, словно под копирку. Наверняка он не заметит пропажу. И не позволяй маме себя обнаружить. Она сейчас достаточно безумна.—
-0—
В распоряжении соседей имеются две машины: чёрный Порше Каен и белый Мерседес с откидным верхом. Я выбираю первый, потому, что буду слишком заметна в кабриолете, а в Каене тёмные тонированные стёкла, через которые Сара Коннор не увидит личность водителя даже с близкого расстояния.
Дверь Каены закрыта, но легко поддаётся. Я тянусь к солнцезащитному козырьку и на колени падает запасной комплект ключей. Этому трюку меня научил Джон. Он очень умный.
Я проезжаю в конец квартала и успеваю увидеть вдали внедорожник Сары, который движется по направлению к городу. При закрытых окнах и выключенном кондиционере температура в салоне моей машины повысилась. Датчики показывают, 109 градусов по Фаренгейту (Прим. 43 градуса Цельсия), слишком жарко для человека, но безразлично для моего функционирования, поэтому, пусть будет. Если бы жару сопровождала влажность — то другое дело. Я не могу допустить влажность — она делает ужасные вещи с моими волосами! Даже терминаторы не застрахованы от плохих дней для волос.
Звонит сотовый телефон. Джон. Я включаю громкоговоритель.
— Нашла её?—
-Да.— Я сообщаю свои текущие координаты и слышу звук клавиатуры, когда он отслеживает перемещение на своём ноутбуке.
— О'кей, я смотрел все больницы в радиусе мили. Если мама собирается туда она повернёт на следующем съезде.—
-Ты веришь в то, что она исполнит угрозу и заставит врача оперировать ногу?—
-Не знаю. Она выглядела как сумасшедшая.—
Съезд в сторону больницы проплывает мимо. Внедорожник Сары продолжает движение. Я передаю эту информацию Джону.
— Это хорошо. Может быть, она — подожди. Доктор Красавчик!— (Прим. Ханк)
— Хэнк. — Поправляю я.
-Он дал ей номер своего телефона. Может быть, она позвала его на помощь. Стой, дай мне проверить список... Ладно, вот он. Доктор Франклин Р. Хэнк, адрес — Холмби Хиллз.—
На моём внутреннем экране сразу появляется схема города, что гораздо удобнее, чем карты Гугль.
— Твоя мать едет от Холмби Хиллз— Говорю я.
— Может быть они устроили встречу где-то в другом месте? Нет, я стал параноиком. Он педиатр, плюс, он может выследить нас через школу Мии. Я не думаю, что она стала бы рисковать.—
— Если только, она не планирует убить его потом. Мёртвые не болтают.—
— Я не думаю, что мама зайдёт так далеко.—
Тем не менее, в его голосе я слышу сомнение.
— Ладно, я хочу, чтобы ты держала её в поле зрения. Если она пойдёт в больницу, удержи её. Я не ...— Его голос становится глухим, так бывает, когда трубку закрывают ладонью.
— Мия, я сказал тебе идти смотреть телевизор... Нет, это Кэмерон... Мама в порядке, она скоро приедет домой... Нет, всё это не по твоей вине. Ты хочешь, я приготовлю тебе бутерброд? Как насчёт арахисового масла и желе?... Кэм, мне придётся перезвонить тебе.— Тишина в трубке.
Я держу Каен в десяти автомобилях позади внедорожника Сары, который продолжает через весь город двигаться на запад. Наконец, мы добираемся до океана, до Пацифик Кост Хайвея — ПКХ, для краткости — извилистой ленты асфальта, которая охватывает побережье отсюда до Сан-Франциско и даже за его пределами. В будущем, большая часть его будет смыта, когда море образует новую береговую линию, причём, защита или восстановление старой, окажется далеко за пределами человеческих возможностей. А Скайнет мало будет заботить где заканчивается океан и начинается суша, пока не убиты все люди.
Мы проезжаем виллу, тщеславного миллиардера Гетти, современную разновидность древне римского дворца, который тысячу лет стоял в Помпеях, до тех пор, пока не был погребён извержением Везувия. Эту копию постигнет такая же участь, быть затопленным морской водой и осевшим песком, когда цунами изменит ландшафт этого места после Судного Дня. Никого нет, кто может оценить иронию. Кроме меня. Но я не специализируюсь на иронии.
Мы едем дальше и дальше. Проезжаем дома в Малибу стоимостью миллионы долларов, которые ютятся, покачиваясь на бетонных сваях на своих крошечных участках прибыльного песка. Вскоре весь берег станет морским дном и дорогая недвижимость станет домами для рыб и других водных форм жизни. В поле зрения не окажется ни одной кинозвезды. Если не считать их костей.
Движение замедляется и застывает у дорожного знака СТОП. С тротуара к Каене подходит человек. Он с неухоженными взъерошенными волосами с проседью, и неопределённого возраста. Возможно старик по годам, или молодой, который вёл распутный образ жизни. Он одет в выцветшую, цвета хаки, военного образца куртку, которая в будущем, будет включена в форму сил Сопротивления, хотя здесь, в этом времени это просто модная одежда, приобретённая за несколько долларов на каком-нибудь не дорогом рынке. У человека ведро и губка, он начинает мыть ветровое стекло автомобиля. Я не знаю этого человека, но я уже сталкивалась с таким типом людей. Мужчины, которые устраивают засады на перекрёстках и чистят автомобили, без просьбы об этом. Джон говорит, что они часто не имеют крова, а многие из бывших военных-ветеранов на которых негативно повлияло то, что они видели и испытали на поле боя. Общество редко обращается с ними хорошо, несмотря на то, что они служили своей стране в конфликтных точках. Джон никогда не отказывает им в деньгах, поэтому, я делаю то же самое.
— Вы можете ехать Сэр. Всё абсолютно чисто. — Говорит мужчина подошедший к боковому окну, чтобы получить вознаграждение. В его улыбке отсутствует несколько зубов.
