Я пожал плечами. Когда я попал в Еву — бой шел уже довольно долго. Военные швырялись тяжелыми снарядами и бомбами, Ангел палил своими лучеметами во все стороны, и разбрасывался битой техникой... Так что я совершенно не чувствовал себя виноватым.
— Ах ты!!!
С нечленораздельным ревом парень рванулся вперед, отводя руку для удара. Нда... Вроде спортом занимается... Чтобы еще сильнее разозлить противника, я уклонялся, сунув руки в карманы. Парень промахивался раз за разом, и черные точки саа, плавна вращающиеся на периферии моего поля зрения — тут почти совсем не при чем.
Ощущая, как моей кожи касается легкий ветерок, поднимаемый широкими и бесполезными взмахами рук, я вспоминал мой первый бой... Сейчас-то я знаю, что мне тогда ничего не грозило, и меня страховали и прикрывали старшие ученики, так же, как и я позднее прикрывал и страховал младших в их первых схватках... Но тогда я этого еще не знал, а Учитель на полном серьезе рассказал мне об опасности, о первой одиночной миссии, и о том, как легко на ней погибнуть... А еще — запах крови кружил голову, и адреналин кипел...
Кто-то, может быть, скажет, что отправлять детей в бой — это цинично, аморально и неэтично... Но все мы попадали к Учителю в состоянии, которое правильнее было бы обозначить как "начальные стадии распада психики", а у некоторых — и не начальные. Да и будущее, которое Учитель счел достойным того, чтобы в него вмешаться — редко сулило хоть кому-то из нас что-нибудь хорошее. Зато теперь, когда в наших руках — мечи, закаленные в Логрусе, когда нашим домом стал построенный Учителем Замок-над-Миром, — мы несем в миры волю Вестника Рагнарека. Не "истово", но "искренне". Мы проникли в его коварные замыслы — и они стали нашими.
— Ты... хэ... хэ... хэ... — задыхался нападавший, — ты вообще... драться будешь?
— Зачем? — пожал плечами я. — Противник ты — никакой. Сила, конечно, есть. Но вот скорости — ощутимо не хватает. О технике уже и вовсе не говорю...
Парень дернулся, но видно было, что он уже выдохся. Так что я спокойно повернулся и пошел себе дальше, куда шел.
На уроках парень, оказавшийся Судзухарой Тодзи, посматривал на меня злобно, но продолжения драки не жаждал, так что и мне не было до него никакого дела. Зато от его товарища, Айды Кенске — отбою не было. Он буквально фанател от любой военной техники, и такая пафосная махина, как этот недовооруженный Титан — никак не могла оставить его равнодушным. И не оставила. Отделываться от его назойливого внимания удавалось только на занятиях. Тем более, что я практически не мог удовлетворить его зашкаливающего любопытства и только распалял его. Ведь практически на все его вопросы мне приходилось отвечать "не знаю". Ведь моя теоретическая подготовка мало отличалась от нуля, а практический опыт сводился к "получить люлей от Ангела и позволить Еве сделать все самой".
Так что, когда уроки закончились, я сбежал от этого начинающего маньяка с некоторым облегчением.
Зато во дворе школы свежеобретенное спокойствие разлетелось мелкими осколками, как просмотренный флект в руках Учителя. Когда этот ушлепок посмел оскорбить Рей... а уж тем более, когда он сделал шаг вперед, намереваясь схватить девочку... Вот честно скажу: до сих пор я даже не догадывался, что саа могут быть красными. Ключицы этих уродов под моими руками тихо потрескивали, намекая, что могут сломаться в любую минуту, пока я объяснял этим... ди'кутте осик* изменившуюся политику партии и тактику выживания на такой опасной для жизни территории, как средняя школа Сейкё.
/*Прим. автора: ди'кутте — множественное число от ди'кут (дурак, идиот) (мандо'а). Осик (ударение на первый слог) — навоз (мандо'а)*/
Все время этого разговора Рей стояла неподалеку. На лице ее нельзя было прочитать вообще ничего, а в эмоциях скользил какой-то легкий, отстраненный интерес. И то, что девочка не считала произошедшее чем-то необычным — только злило меня еще больше. Я-то точно знаю: так быть не должно.
Пожалуй, порадовало меня в этой ситуации только легкое недовольство, скользнувшее в эмоциях рей, когда староста позвала меня решать какие-то вопросы, которые она не смогла разрешить сама. Но это же лишило меня возможности попробовать напроситься проводить Рей до дома, мотивируя это ее незалеченными травмами. Так что, пока я сидел, заполняя анкеты, мой эмоциональный баланс был... мягко говоря — сложным и неоднозначным.
— Ну вот, почти закончили, — улыбнулась староста, явно заметившая мое состояние, но отнесшая его к себе, и старающаяся выглядеть максимально дружелюбно. — Остался последний вопрос... В какой клуб ты будешь ходить?
Я пожал плечами.
— Не знаю еще. Вряд ли у меня будет много свободного времени. Участие в работе НЕРВ за "клубную деятельность" сойдет?
— Вряд ли, — покачала головой староста. — По правилам школы каждый ученик должен участвовать в каком-нибудь клубе. Хотя... Аянами-сан тоже не участвует в клубах... и даже странно, что меня до сих пор за это не отругали... как будет так все и должно быть...
Надежда избавиться от выбора, выбрав тот же клуб, что и Рей-тян — погасла. Я вздохнул.
— Мне нужно выбрать прямо сейчас? — поинтересовался я.
— Нет, конечно, — улыбнулась староста. — Подозреваю, что ты даже не знаешь, какие клубы есть в школе...
Я кивнул, соглашаясь, но в этот момент в классную комнату, где мы со старостой заполняли бумаги, вошла длинноволосая девочка. Ее темно-карие глаза смотрели требовательно и серьезно. Присмотревшись, я даже немного вздрогнул: зрачки ее однозначно не были круглыми, но чуть-чуть вытянутыми по вертикали.
— Ния Акаме. Позаботьтесь обо мне, Икари-семпай! — сказала она, вежливо поклонившись.
Когда обязательные формулы вежливости были произнесены, Ния-сан еще раз улыбнулась и сказала:
— Я проходила мимо, и случайно услышала о Вашей проблеме, семпай! — пожалуй, действительно случайно. По крайней мере, ее присутствие под дверью не ощущалось. — И я хотела бы предложить Вам записаться в клуб исследователей сверхъестественного. У нас небольшой, но очень уютный клуб, и посещаемостью никто мучать не будет. Даже нашего председателя клуба мы частенько называем "призрачным председателем", потому что на заседаниях клуба никто ее не видел по крайней мере с тех пор, как Тейчи-нии перешел в старшую школу...
Геофронт. Штаб НЕРВ. Кацураги Мисато
С появлением в моей квартире сына Командующего — моя жизнь резко усложнилась. В первый же день Синдзи-кун умудрился подраться с одноклассником и жестоко избить двоих из параллельного класса. Судзухара Тодзи-кун факт драки с Синдзи-куном всячески отрицал. Зато Кимура Кишо и Мидзуно Муро, известные своими хулиганскими выходками, слезно жаловались на то, как "новичок без всякого повода накинулся на них и жестоко избил". Правда, школьный врач так и не нашел на них никаких следов избиения. Только две небольших гематомы в районе ключиц, по одной на каждого. Как будто их кто-то схватил и с силой сжал.
Синдзи-кун в это время прочно сидел в Еве и выдергивать его оттуда никто не собирался. А вот меня — послали "разобраться"... и заодно — Рей-тян, как свидетеля. Правда, когда Аянами с малоэмоциональным лицом воспроизвела речь, взбесившую Синдзи-куна, я пожалела, что добрый мальчик ограничился двумя синяками. При таком раскладе я его прикрыла бы его, даже если бы он разбил эти хари всмятку.
— Директор-сан, — поклонилась я, — думаю, с причинами "беспричинного нападения" Икари Синдзи-куна на двух учеников — мы разобрались?
— Да, — директор пожевал губу. — Но это все равно ненормальная агрессивность! Можно же было как-то словами решить, а не распускать сразу руки...
Я жестко взглянула на него.
— Нам сейчас нужен боец, агрессивная и боевая личность, а не тряпка, неспособная защитить свою девочку от охамевших хулиганов! Причем, говоря "нам" я имею в виду даже не "институт НЕРВ", а "все человечество".
— Свою девочку? — удивился директор, а Аянами заинтересованно (насколько это возможно для нашей Ледяной принцессы), посмотрела на меня. — Они же только недавно познакомились, разве не так?
— Не стоит обращать внимания, — улыбнулась я, — на мои произвольные и ни на чем не основанные выводы.
Аянами отвела взгляд и снова переключилась в режим Ледяной маски. Хм... Возможно, стоит подсказать Синдзи-куну, чтобы не тратил время на планомерную осаду, а поступил в немецком стиле? "Штурм унд дранг"?
— И, кстати, о "возможности решить проблему словами", — я жестко посмотрела на поникших хулиганов. — Я все-таки попробую это сделать. Так вот. Если я узнаю, что вы двое сказали Рей-тян что-то вроде того, о чем она сейчас рассказала — то я не буду тратить время на то, чтобы искать вас. Я сразу пойду к Командующему с предложением перевести ваших родителей в "Центр вторичных проектов", под начало Браун Джессики-оджо-сан.
Мальчишки посмотрели на меня стеклянным непонимающим взглядом. Зато директор — отчетливо вздрогнул. Значение подобных отстойников опытный администратор хорошо понимал.
— А как же драка с Судзухара Тодзи-куном? — спросил директор.
— Какая драка? — поинтересовалась я. — Тодзи-кун, ты с кем-то подрался?
— Нет, — буркнул Судзухара, но при этом так красноречиво отвел глаза, что мне сразу стало ясно: эти двое уже столкнулись, и, по крайней мере, попытались определить, у кого длиннее и толще. Нормальный процесс среди мальчишек.
— Как видим, никакой драки не было, и говорить не о чем.
В штаб НЕРВ я вернулась как раз к окончанию синхротестов. Синдзи-кун выбрался из капсулы. С его контактного комбинезона стекала LCL, сам он выглядел вздрюченным и уставшим. В общем, момент для разговора был далеко не лучшим. Но все-таки я попыталась.
Мою речь вряд ли можно было назвать шедевром логики и риторики. Главным образом потому, что не согласна с Синдзи-куном я была только в одном: я посчитала его реакцию слишком мягкой. Впрочем, похоже, сам Синдзи-кун это отлично понял. По крайней мере, он не стал вскидываться и возмущенно спорить, но спокойно дождался, пока я замолчу, и сказал:
— Несогласие с некоторыми собеседниками следует выражать мануально, поскольку вербальные методы коммуникации они игнорируют.
Я с уважением посмотрела на подростка, сумевшего в таком состоянии закрутить такую сложную словесную конструкцию, и отправила его в душ и переодеваться, обозначив тем самым конец "митинг-накачки".
Пока Синдзи-кун купался, я решила навестить Рицко-тян. Подруга сидела в своем кабинете над стопкой бумаг, и что-то бормотала себе под нос.
— Проблемы? — поинтересовалась я, заходя в помещение.
— Угу, — буркнула Рицко, и только потом оглянулась на меня. — А, это ты, Мисато-тян... Это хорошо. Потому как проблемы — именно с твоим подопечным.
— Что такое? — встревожилась я.
— Перед тем, как посадить Синдзи-куна в Еву — мы провели медицинское и психологическое обследование. И вот теперь мне принесли результаты психологических тестов...
— И что? — заинтересовалась я.
— Синдзи-кун реагирует не так, как положено реагировать четырнадцатилетнему подростку, — покачала головой Рицко.
— Это ты о чем? — удивилась я.
— На него не произвело никакого впечатления то, что он убил живое и, возможно, разумное существо. Более того, одной из целей теста было выяснить: готов ли Синдзи-кун убивать... Судя по результатам — более чем готов. Ангелов, демонов, людей, зеленых человечков с Сигмы Козлолебедя... Всех, кто встанет на пути...
— И что? — не поняла я. — Ты же сама говорила, что ваша программа тренировок...
— Да, — вскинулась Рицко. — Говорила и готова повторить: наша программа должна была привести его именно к такому состоянию. Чтобы он воспринимал то, что по ту сторону прицела — только как мишень. Без жалости, без сочувствия, без сомнений... Вот только он уже такой, и всю программу следует спустить в сортир и верстать по новой. Над всеми этими "Прицел на центр. Огонь!", призванными скорее снять психологические блоки, чем реально научить чему-то — он разве что посмеется. К тому же... если в таком состоянии он решит, что кто-то его оскорбил... Скажем — в школе...
— Рицко-тян, — прервала я рассуждения подруги. — Разве ты не знаешь: куда я ездила?
— Нет, — покачала головой глава научного отдела. — Я была занята тут...
— Меня вызвали в школу. Удивительное ощущение...
— В школу, где теперь учится Синдзи-кун? — заинтересовалась Рицко. — По какому поводу?
— Как раз по этому самому, — улыбнулась я. — Драка.
— И что? — встревожилась гениальный ученый.
— Я бы вломила тем двум идиотам гораздо сильнее.
— Вот как... — Рицко поставила локти на стол и переплела пальцы, став неприятно похожей на Командующего Икари. — Значит, он еще и умеет дозировать силу и агрессию...
— Так ведь это же хорошо? — не поняла я странного недовольства Рицко.
— Мальчишки не становятся такими бойцами сами по себе. Даже если бы Синдзи-кун связался с плохой компанией — он бы проявлял агрессию по поводу и без повода, доказывая собственную крутость, как это принято в молодежных бандах. Чтобы получить такой результат, как мы наблюдаем — кто-то должен был всерьез поработать. И мы совершенно не знаем — кто именно это сделал. К тому же... Результаты теста можно интерпретировать таким образом, что Синдзи-кун не просто ГОТОВ убивать — что он УЖЕ убивал. И не один раз. Правда, эти выводы спорны и никаким доказательством не являются...
— Ага, — улыбнулась я. — Значит — ничего доказать не можешь. И обвинять тогда не стоит и пытаться. К тому же... Ну вот найдем мы доказательства того, что Синдзи-кун кого-то там пришиб. Мы что, откажемся от единственного действующего пилота, и отправим его в детскую колонию как преступника?
— Нет, разумеется, — аж вздрогнула Рицко. — Но... Мне плевать, сможем мы что-то доказать, или не сможем. Важно — сделать так, чтобы этого не смог никто другой. Понимаешь? Постарайся ненавязчиво выяснить у мальчика: где именно нам следует основательно замести следы?
Токио-3. Аянами Рей
Сегодня обычное расписание моего дня было серьезно нарушено. Когда я прибыла в штаб НЕРВ, меня, вместо обычного планового обследования, отправили обратно в школу, чтобы разобраться со случившимся. Мисато-сан любезно отвезла меня, и сама выступала в разбирательстве ка представитель Икари Синдзи-сана, хотя я и читала, что это должны делать родители. Но почему Икари-сама не приехал? Странно... Хотя... наверное, Командующий Икари слишком занят, чтобы отвлекаться от дел на разбирательства конфликта школьников.
— Аянами Рей-кун, — сказал директор, когда мы вошли в его кабинет и поздоровались со всеми присутствующими, — расскажи, что ты знаешь о драке, которую устроил Икари Синдзи-кун с Кимура-куном и Мидзуно-куном?
Странно. Разве произошедшее — можно назвать "дракой"? Но, тем не менее, меня попросили рассказать, и я рассказала, постаравшись максимально точно передать все, что было сказано.
Видимо, рассказ произвел определенное впечатление на Кацураги-тайи. По крайней мере, она посмотрела на учеников С-класса так, что те постарались отодвинуться подальше, и сгрудились в кучу на дальнем от Кацураги-тайи конце дивана. Да и директор-сан, кажется, был не слишком доволен моим рассказом.
