Спустившись в гостиную, мы с Данте увидели забавное зрелище. Красный, как спелый помидор, Тирион упорно изучал узор на ковре. Время от времени он пытался поднять глаза, но краснел от этого еще сильнее и опять начинал изучать простой узор. Причина этого поведения стояла перед ним и пила чай.
Я равнодушно посмотрел на черноволосую красноглазую девушку. Она не была голой, но тонкая короткая полупрозрачная сорочка не оставляла места для воображения. Увидев меня, полукровка вздрогнула и поспешила уйти.
Я представил Тириона и Данте друг другу, и мы сели на кресла в гостиной.
— Сударь Тирион, не желаете ли сигару, чай, кофе или что-нибудь покрепче?
— Нет, спасибо.
— А я не откажусь от чашки кофе, — сказал я, хотя мне Данте ничего не предлагал.
— Вы хотели со мной поговорить по поводу моей книги?
— Да, вы написали, что в общем и целом законы мира демонов не противоречат законам нашего мира.
— Это весьма спорное утверждение, — заметил я.
— Да, — кивнул Данте, не обращая на меня внимания. — Я пришел к такому выводу в ходе исследований.
— Но это ведь означает, что существа из мира демонов могут нормально себя чувствовать в нашем мире?
— Поэтому мою работу и не признали, — задумчиво сказал Данте. — Да, это так, и это, пожалуй, самое спорное место моей книги. Но выходит, что так. Демоны могут существовать в нашем мире.
— Но ведь тогда верно и обратно. Люди могут существовать в мире демонов.
Мы с Данте переглянулись. Если судить логически, Тирион прав.
— Это еще более спорное утверждение. Никто из смертных никогда не бывал в мире демонов или не возвращался оттуда живым, — аккуратно сказал Данте.
— Общепризнанным является тот факт, что мир демонов существует по иным физическим законам. И существа из нашего мира не могут выжить в мире демонов по той причине, что в мире демонов они не могут существовать. Демоны могут проникать в наш мир, но при этом им приходится подчиняться законам нашего мира. Для этого и существуют ритуалы призыва и воплощения демона. Иначе он просто не в состоянии появиться в нашем мире.
— Маэл, а я считаю, что физическая форма изначально присуща демонам. А ритуал призыва нужен им не больше, чем тебе нужен билет на поезд. Что же касается общепризнанного факта, то никто и никогда не приводил доказательств этого.
— Данте, — я нагнулся в его сторону и приготовился горячо спорить, — все, что мы знаем о демонах, говорит о том, что их мир отличается от нашего. Он существует по иным законам.
— А ты никогда не задумывался, почему демоны одного вида имеют примерно одинаковые физические формы? Почему нет десятиголовых демонов или трехруких? Почему демоны имеют ярко выраженные половые признаки как в физическое форме, так и в их отношении к людям и не только? Почему сукуббы говорят о себе в женском роде, а Пожиратели душ — в мужском?
— И почему же?
— Да потому что у них есть конкретная физическая форма. Они не выбирают ее при каждом посещении обычного мира, она у них всегда есть! А это возможно только в том случае, если мир демонов существует по тем же законам, что и наш мир.
— Бред! Их мир...
— Их мир отличается от нашего, — перебил меня Данте. — Мягко сказано, что он отличается от нашего. Поэтому там и появилась такая форма жизни, как демоны. Но законы физики одинаковы.
Тирион переводил взгляд с меня на Данте и обратно, слушая наш спор. В конце концов он не выдержал.
— Так может человек выжить в мире демонов или нет? — со странной надеждой спросил он.
— Это невозможно в принципе, — твердо сказал я.
— Это возможно теоретически, но невозможно на практике.
— Почему?
— Мир демонов отличается от нашего. Человек просто не способен существовать в их мире.
— И как ты себе это представляешь? — с иронией спросил Данте. — Думаешь, у демонов число Пи имеет целое значение? Или там тело с плотностью ниже плотности воды тонет? Как ты себе представляешь другие законы физики? Все гораздо проще: человек в мире демонов будет жить, пока не встретит демона.
— А потом?
— Потом человек не будет жить. Трудно жить с оторванной головой или после того, как твою душу выпили. Я пока не встречал людей, способных на это.
— Значит, шансов нет. — Алхимик устало закрыл лицо ладонями.
— Тирион, расскажи все и в подробностях. — Видя, что он колеблется, я добавил: — Если хочешь чьей-либо помощи или совета, всегда рассказывай все.
— Хорошо, — кивнул он.
Когда он закончил свой рассказ, мы с Данте долго сидели, молча переваривая услышанное. В то, что рассказал Тирион, было сложно поверить. Но не похоже, чтобы он врал.
— Я не знаю, что и сказать, — медленно произнес Данте. — Но в этом случае у твоей сестры шансов не было.
Тирион молча посмотрел на Данте, а я невольно вздрогнул, увидев его взгляд.
— Извини, Тирион, но Данте прав. Демоны могли похитить твою сестру только для одной цели.
Не говоря ни слова, он встал и вышел из дома. Данте задумчиво разглядывал рисунок алхимической схемы.
— Ты поверил в это? — спросил он меня, едва Тирион вышел.
— Я никогда о подобном не слышал. Да и не могут алхимики открывать портал в мир демонов. И зачем демонам похищать человека? Но не похоже, чтобы он все это придумал, — задумчиво проговорил я.
— Он либо говорил правду, либо он просто гениальнейший актер. Всем актерам императорского театра стоит у него поучиться. Ты, кстати, ничего странного не видишь?
Я взял листок с нарисованной Тирионом схемой:
— Обычная схема преобразования. Такой все алхимики пользуются. А ты что заметил?
— Да так.
Данте взял карандаш, провел несколько линий и добавил несколько знаков стихий.
— Теперь понятно?
— Нет, — честно ответил я.
— Это древняя магическая схема для разрыва реальности. Не используется уже две сотни лет. Я ее в одном старом трактате видел.
— Подожди, ты хочешь сказать, что все алхимики используют под видом обычной схемы преобразования какого-нибудь хлама схему разрыва реальности?
— Получается так, — усмехнулся Данте.
— Если бы это было правдой, тогда всей Восточной области уже дано не было бы на карте.
— Не все так просто. Эта схема почти не использовалась по двум причинам. Она очень энергоемка и довольно нестабильна. Далеко не каждый маг сможет таким образом создать устойчивый разрыв в реальности. Но, судя по рассказу Тириона, схема сработала не просто хорошо, а безупречно. А это возможно только при соблюдении двух условий: у него был значительный ресурс силы и он совершил какую-то ошибку, про которую забыл.
— И эта ошибка оказалась удачной? — скептически заметил я.
— А ты вспомни, каким образом была открыта новая схема вызова демона.
Почесав затылок, я вспомнил, что один ученик собрался вызвать демона. Но схему ритуала нарисовал неправильно. Однако демон не разорвал горе-демонолога, а подчинился ему. Когда его учитель разобрался в случившемся, то выяснил, что ученик совершенно случайно усовершенствовал схему ритуала вызова демона.
— Да, допустим, он смог неправильно нарисовать алхимическую схему таким образом, что она превратилась в магическую. Но откуда он взял силу?
— А вот это очень интересный вопрос. Самый простой вариант — он принес в жертву свою сестру. Это объясняет все.
— Сам ее убил, а потом...
— Человеческая память иногда вытворяет удивительные фокусы.
— Да нет, как бы он это сделал? Тем более что для такого одной жертвы было мало.
— Тогда остается еще более безумный и невозможный вариант. Силу на проведение ритуала ему дали с той стороны.
— Невозможно, — тихо ответил я после долгой паузы.
— Маэл, ты специалист в области маскировок, а не демонологии. И поверь мне как демонологу: когда имеешь дело с демонами, не говори о невозможном.
— Но зачем?..
— А вот это уже по твоей части. Понять, кто и зачем занялся подобными делами.
Я забрал бутылку у Данте и сделал несколько добрых глотков:
— У тебя еще есть, а мне сейчас нужнее.
Данте и бровью не повел. В бутылке оставалось пол-литра дорогого коньяка. В голове крутились разные мысли. Я нутром чуял, что несчастный случай с сестрой Тириона — не рядовая случайность, а что-то большее. Но понять, что к чему, без дополнительных фактов пока нельзя.
— Данте, ты можешь узнать о том, что произошло с Марией?
— Могу. — Он поморщился, как от лимона. — Но тебе это будет дорого стоить.
— Сколько?
— Очень дорого.
— Тогда давай пари. Если я ошибаюсь, то плачу цену. За результат, а не за попытки.
— Это ясно. А если ты прав?
— А если прав, то тебе награды и так хватит.
— Хорошо, но мне нужен аванс, — жестко сказал Данте.
— Сколько?
— Десять молодых или двадцать старых.
— ?!
— Или плати, или ищи другого демонолога, — холодно ответил он.
— Хорошо, — скрепя сердце ответил я. — Будет тебе десять человек.
— Аванс я тебе не верну в любом случае. Если что-нибудь выясню, хотя сильно в этом сомневаюсь, то сообщу сразу.
С одной проблемой я разобрался. Если демоны что-нибудь знают, то Данте выбьет из них эту информацию. Но какой будет цена, если аванс — десять человек?
После разговора с братом я отправился домой. По дороге я догнал уныло бредущего Тириона. Я не стал ему ничего говорить о нашем с Данте разговоре. Не стоит парню знать о наших догадках и версиях. Одно только предположение моего брата о том, что Тирион сам убил Марию, а потом забыл об этом, чего стоит.
Я не знал, как можно вернуть Тириону хорошее настроение. Но зато это хорошо знала Агнесса. Она силком вытащила его в сад и там сумела развеселить. Я послал Ральфа за лошадьми, а сам пошел посмотреть на молодежь.
Агнесса сидела на коленях в снегу, закрыв лицо руками. Ее плечи вздрагивали, словно от рыданий, а сама она всхлипывала. Тирион с виноватым видом подошел к ней и сумбурно начал извиняться. Я улыбнулся. Агнесса та еще обманщица, если бы я не видел выражения ее глаз, сам бы поверил, что она плачет.
Как только парень подошел достаточно близко, она толкнула его. Не ожидавший подвоха Тирион упал в сугроб. Агнесса навалилась на него сверху и с упоением растерла его лицо снегом.
Агнесса с визгом бросилась убегать от разозлившегося парня, но он быстро ее догнал. Схватил девчонку за руку, но сам потерял равновесие и упал прямо на нее. Раскрасневшаяся, с растрепанными волосами, девчонка лежала на снегу и звонко смеялась. А Тирион, приподнявшись на руках, смотрел на нее и тоже смеялся.
Если бы им обоим было всего по двенадцать лет, я бы и не подумал вмешиваться. А так... Слепив снежок, я метко кинул его в парня, пока ему в голову не пришли ненужные мысли.
Воздух был чистым и свежим. С замерзшей реки дул легкий ветерок. Ярко светило солнце. Недавно выпавший снег сверкал и слепил глаза. К западу от Райхена местность была живописной. Небольшие холмы, чистые леса, спокойная и величавая река.
Здесь нет ни многолюдных дорог, ни шумной железной дороги, ни заводов, засыпающих снег сажей и отравляющих воздух. Даже усадьбы дворян и охотничьи угодья императора находятся в стороне от этого спокойного и красивого места.
— Спорим, не догонишь! — звонко крикнула Агнесса и рванула по засыпанному снегом полю.
Тирион усмехнулся и принял вызов. Я не сомневался, что даже на флегматичной и медлительной кобыле он легко догонит девчонку. Как и все жители восточных степей, Тирион был прекрасным наездником. Арья проводила их насмешливым взглядом и поехала шагом рядом со мной.
— Кем был ее отец? — неожиданно задала вопрос напарница. — Я ее как-то спрашивала, но она сказала, что он погиб на службе империи, выполняя тайное задание.
— Тебе это так интересно?
— Не хочу совать свой нос в чужие дела, но ведь отец Агнессы жив.
— Жив, — подтвердил я. — А как ты узнала?
— Почувствовала, — пожала плечами Арья. — Ее мать умерла давно, скорее всего вскоре после ее рождения, а отец жив до сих пор.
— Арья, могу ли я тебе доверять?
Девушка на мгновение потеряла дар речи.
— Т-ты сомневаешься во мне?
— Да нет, — отмахнулся я. — Дело не в этом. Просто это очень опасная тайна. От этого зависит судьба всей империи.
— Как от того, кто ее отец, может зависеть судьба империи?
— Очень просто.
— Она... — Арья внезапно догадалась и, охнув, закрыла рот рукой.
— Ты права, она незаконнорожденная дочь императора Аврелия.
— А почему он скрывает это? Мало ли бастардов у дворян?
— Много — не мало, — хмуро ответил я. — Она не просто незаконнорожденная дворянка, она дочь императора. Понимаешь?
— Не совсем, — призналась Арья. — На престол у нее нет никаких прав.
— Не все так просто. Она старшая дочь. Сколько бы детей не родилось у императора, она первая в очереди наследства.
— А разве женщина может править страной?
— Может ли женщина править страной, я не знаю, — с усмешкой сказал я. — Но по никем не отмененному закону императора Клавдия вопрос пола в очереди престолонаследия не имеет никого значения. Про этот закон все уже давно забыли, но он действует.
— Но она же все равно незаконнорожденная.
— В этом-то вся и проблема. Ассамблея дворян может без особых проблем сделать незаконнорожденного ребенка полноправным наследником. И в определенных случаях согласия родителей для этого не требуется. Теперь понятно?
— Получается, кто бы не стал новым императором после Аврелия, Агнесса все равно будет иметь больше прав на престол?
— Да. И поверь, желающих быть единственным фаворитом императрицы, а не одним из многих подданных императора найдется много. Слишком много для спокойной жизни империи.
— Да, но почему тогда Аврелию не сделать ее законной наследницей престола?
— Не все так просто. Клеймо незаконнорожденности так легко не смыть. Десятки дворянских кланов плетут интриги в попытке подсунуть императору свою невесту, чтобы через нее попытаться влиять на него. Любой князь или герцог, имеющий незамужнюю дочь, спит и видит себя дедом наследника престола. Попытайся Аврелий сделать Агнессу наследницей престола, начнутся козни. Ее могут попытаться убить или скомпрометировать. К ней начнут подсовывать смазливых сыновей и так далее. — Немного подумав, я добавил: — К тому же женщина — императрица Райхенской империи... Женщины не бывают обычными правительницами, они либо великие, либо никакие.
— И поэтому император решил скрыть ее существование?
— Да, — кивнул я. — Агнесса знает, кто ее отец, но скрывает это. Так ее научили. Потому что если вдруг Аврелий умрет, не оставив законного наследника, мне придется сделать Агнессу императрицей. Других наследников нет.
— Ты этого не хочешь? — догадалась Арья.
— Нет, я слишком сильно люблю эту девчонку, чтобы обрекать ее на это. Так же, как и ее отец.
— Я никому никогда об этом не скажу, — тихо произнесла Арья.
