С нашим появлением дела у кочевников пошли не очень. Тирион, используя алхимию, быстро понаделал укрытий для солдат и жандармов. Мы с Лирой меткой стрельбой заставили врагов чаще пригибаться и реже стрелять. А Харальд как старший офицер взял командование на себя. Под его руководством солдаты прижали огнем кочевников и дали подобраться к ним двум бойцам с гранатами.
Бой после этого закончился, но это был не последний сюрприз. Подойдя к зданию штаба, мы сразу увидели на месте нашего кабинета обугленные окна.
— Что произошло?! — спросил Харальд, как только мы вошли в сгоревший кабинет, где с унылым видом копался Джон.
— Вчера после обеда кинули несколько бутылок с огненной смесью, — виновато доложил тот.
— Никто не пострадал? — поинтересовалась Лира.
— Малик сильно обжег руки, когда выкидывал оружие из сейфа в коридор.
— Документы и дела?
— Сгорели. Одна из бутылок попала прямо в сейф, — развел руками Джон.
Харальд скрипнул зубами и отвернулся.
— Где Лайл? — спросила Лира.
— В квартире у Ранэха.
— Что он там делает? — удивился Харальд.
— Ранэха убили ночью вместе с семьей.
— Ранэх — это полковник восемнадцатого полка? — уточнил я.
— Да.
— На дом Роя Ована было совершено нападение.
— Что с ним? — быстро спросил Харальд.
— Легкая царапина. Несколько неизвестных волшебников неожиданно появились возле его дома и убили нападавших, после чего скрылись.
— Твои? — Харальд посмотрел на меня.
— Кто же еще, — пожал я плечами.
Я заинтересованно посмотрел на оконный проем. Там должно было быть заклинание, не дававшее ничего закинуть с улицы в окно. Такие заклинания защищали все служебные здания империи, особенно такие важные, как штабы области. Этого щита не было на месте. Его не ломали и не разрушали, его просто убрали.
— С бала на передовую, — хмуро подвел итог всему произошедшему Тирион.
Первым делом мы отправили из Риола семью Роя и еще несколько семей офицеров. Слишком опасно им оставаться в готовом вспыхнуть в любой момент городе. Семью Роя я отправил в свой дом в Райхене. Там им будет спокойнее. Я уверен, что бы не случилось, император защитит город. А потом мы занялись делом.
Мне хватило один раз посмотреть на список убитых, раненых и подвергшихся нападению офицеров и чиновников, чтобы увидеть закономерность. Почти все они не входили в список вероятных мятежников, составленный Корнелием. Было всего несколько исключений. Не надо быть аналитиком, чтобы понять, что это означает.
Мы по возможности попытались исправить ситуацию. На улицах Риола и в его окрестностях началась необъявленная война. Мы выслеживали мятежников и предателей и убивали их. Действовать приходилось предельно жестко.
— У вас нет никаких доказательств, сударь Маэл, — холодно сказал генерал-губернатор. — Я не могу сомневаться в честности генерала Игхара.
— Неужели предоставленных мною фактов недостаточно? — раздраженно спросил я.
— Нет, — невозмутимо качнул головой он. — Вы проделали огромную работу по очистке Восточной армии от врагов и изменников. И я благодарен вам за это. Но в этот раз речь идет не об измене, а о досадных ошибках.
Ага, то есть генерал Игхар случайно отпустил троих арестованных еще осенью террористов? И случайно пропустил в город банду кочевников. Случайно оставил без охраны состав с боеприпасами для восьмого и пятнадцатого полков. И совершенно случайно его люди устроили облаву на несколько невиновных племен, которые после этого присоединились к мятежникам.
— Хорошо, возможно, я тоже совершил ошибку и заподозрил невиновного, — с вежливой улыбкой поклонился я Карлу Хило. — Всего доброго, сэр.
Выйдя из здания штаба, я остановился на крыльце и случайно посмотрел на крышу соседнего здания. И совершенно случайно кивнул непонятно кому. Мимо меня прошел генерал Игхар. Он презрительно глянул в мою сторону и высокомерно усмехнулся.
— На вашем месте я бы не лез не в свое дело, сударь ревизор!
— Благодарю за совет, — с улыбкой поклонился я.
Он сделал еще несколько шагов и, удивленно вскрикнув, упал с простреленной головой. К нему быстро подбежали солдаты, но он уже был мертв.
— Сэр, вы не видели, откуда стреляли? — обратился ко мне один из офицеров караула.
— Видел. — Я показал рукой на другое здание. — Стреляли с чердака этого дома.
Поднятые по тревоге солдаты обыскивали соседние дома и улицы, безуспешно пытаясь найти убийцу. К штабу подошла Лира с чем-то длинным, завернутым в ткань. Она равнодушно посмотрела на убитого генерала.
— Хороший выстрел, — похвалил я. — Прямо между глаз.
— Я целилась в лоб, — поморщилась девушка.
За две недели на Лиру было три нападения. Пять раз пытались убить Харальда, четыре раза — Роя. Их бы убили, если бы не изготовленные мной амулеты. Они не могли защитить их от всего, но от пуль и слабых заклинаний спасали.
На меня покушения совершались каждый день. Однажды ночью два десятка кочевников попытались ворваться в дом Роя, где жили мы все. Но, к сожалению для них, мы с Арьей не спали. Впрочем, если бы мы спали, им от этого легче не стало бы.
Но без потерь не обходилось. В боях погибали солдаты Харальда, подчиненные Роя, простые граждане, жандармы и мои волшебники. Каждая потеря напоминала нам, что мы на войне. А на войне действуют только несколько законов. И главный из них: "Убивай сам или убьют тебя". Но не все это понимают сразу.
— Не надо! Я все скажу!
Обливаясь слезами от дикой боли, парень прижимал к себе искалеченную руку и уже не пытался ничего скрыть. Молодой пацан, немного старше Тириона, долго храбрился. Бросал нам в лицо оскорбления и пытался плюнуть в меня. Он был готов стойко теперь издевательства над собой, но не сдать своих товарищей. Таких же молодых идиотов, как он сам. Но потом я показал ему, что такое пытки, отрезав несколько пальцев.
Незадачливый террорист быстро рассказал все, что знал. И теперь, плача, умолял не убивать его. К несчастью для него, у нас не было времени возиться с ним.
— Ты вот так просто убьешь его? — пораженно спросил меня Тирион.
— Да, а что?
— Но как же суд? Законы?
— Тирион, какой суд? У нас нет на это времени. Я знаю, что он виноват, он знает, что виноват. Зачем нужен суд?
— Но... он же все нам рассказал, — растерянно заметил парень.
— Поэтому он умрет быстро и без мучений. — Я зарядил пистолет и выстрелил пленнику в голову. — Пошли, нам еще его товарищей ловить, пока они не заложили бомбу на вокзале.
Можно было, конечно, отправить этого придурка под суд. Судья бы, наверное, не приговорил его к смертной казни или пожизненной каторге, а дал бы шанс. И, может быть, он бы им воспользовался. Но у нас нет ни людей, ни времени, чтобы возиться с ним.
Как бы мне не хотелось обратного, но Тирион быстро привыкал к войне. Он уже спокойно смотрел на пытки, а вскоре стал так же спокойно смотреть на казни. И быстро начал думать так же, как я или Харальд.
Инариты пока не присоединились к мятежникам, но уже были на грани бунта. Он едва не начался после того, как несколько пьяных солдат изнасиловали молодую девушку. Ее разъяренные родственники были готовы убить виновных, но я остановил их.
Найти уродов не составило труда. Мои люди схватили их и ночью притащили на окраину города. Девушка сразу опознала их. После этого кочевники едва не разорвали их голыми руками. Брата девушки даже пришлось скрутить и повалить на землю. А потом я их всех очень удивил.
— Самосуд недопустим! — громко сказал я. — Вы и пальцем не тронете этих людей.
Я повернулся к протрезвевшим солдатам:
— В условиях военного времени я имею право на суд и вынесение приговора на месте преступления. За преступление, совершенное против местного населения группой лиц по предварительному сговору, отягощенное состоянием алкогольного опьянения и действиями в условиях военного времени, за нарушение присяги и законов Райхенской империи именем императора Аврелия вы приговариваетесь к смертной казни путем расстрела.
— Что?!! — крикнул один из них.
— Приговор будет приведен в исполнение немедленно. — Я поднял револьвер. Тирион присоединился ко мне.
На глазах у изумленных инаритов мы вдвоем расстреляли насильников. После чего я повернулся к кочевникам и повторил:
— Самосуд недопустим. В случае каких-либо преступлений против вас вы должны обратиться ко мне или к моим помощникам. И будьте уверены, все виновные будут наказаны.
Дымящийся пистолет в руке явно придал веса моим словам.
Главной проблемой оставался генерал-губернатор Восточной области Карл Хило. В отчете Корнелия напротив его имени стояло три больших жирных вопросительных знака. У меня не было ни одного доказательства его виновности. Даже намека на его вину. И поэтому я пребывал в растерянности.
Я опасался раскрыться перед ним, вдруг он все-таки враг. И в то же время не мог его убрать. Я не хотел случайно убить невиновного человека. К тому же нельзя просто так взять и убить правителя области и командующего Восточной армии. И Аврелий не мог отправить его в отставку без веского довода. Карл Хило был слишком видной фигурой, чтобы его можно было без шума убрать.
Поэтому я затеял целую интригу, чтобы его расколоть. Я намеренно начал раскрываться перед ним. А заодно приказал подбросить ему немного информации о себе. Так, чтобы он точно представлял, на кого я работаю. С одной стороны, я сильно подставлялся, давая Карлу Хило в руки основания для вполне законного ареста. С другой — я сообщал ему, кто стоит за мной и какие у меня полномочия. Но если он враг, то рискнет избавиться от меня законным путем.
Тирион наконец сумел устроить мне встречу с инаритами. Об этом я просил его еще осенью, в самом начале моей работы на востоке. Тогда я еще не видел и половины картины. Но меня сразу заинтересовало это племя.
Строго говоря, это был союз племен, каждое из которых имело свое название. А инаритами их назвали имперские чиновники, не вникавшие в эти тонкости. Само это слово на языке кочевников означало "всадники". Но слово прилипло, и теперь они уже сами называли себя инаритами.
Инариты — особое племя. Они были наиболее миролюбивым союзом племен из всех кочевников и в то же время самым сильным. Они фактически стали одним народом, а не просто союзом племен, и только вмешательство империи прервало процесс объединения.
Но что больше всего заинтересовало меня и Корнелия: враги не имели никаких дел с этим племенем. Вообще никаких. Словно сами инариты знали о существовавшем заговоре и боролись против него.
Для разговора со мной собрались вожди крупнейших кланов. На переговоры с ними я пошел один и без оружия. Таково было требование. Хотя мне оно и показалось глупым, я его выполнил.
Зайдя в простой шатер, я поклонился сидящим на ковре старейшинам и сел рядом.
— Зачем ты хотел встретиться с нами? — Разговор начал вождь местного племени инаритов, Тейгар-кан.
— Чтобы поговорить и задать пару вопросов.
— А зачем нам отвечать на вопросы пса империи?
— Потому что я пришел к вам на встречу один и без оружия. Если бы я хотел узнать нужные мне ответы силой, будьте уверены, я бы это сделал.
Кочевники молчали, пристально разглядывая меня черными глазами. Я в свою очередь рассматривал их. Все как один с суровыми, сухими, обветренными и загорелыми лицами. Воины и вожди. Сидят спокойно, но в каждом чувствуется скрытая энергия. Как в лежащем в засаде хищнике.
— Но я пришел поговорить. И если вы ответите на мои вопросы, то я отвечу на ваши.
— Спрашивай.
— Почему вы пытались убить правителя восточной области Карла Хило?
В шатре воцарилась полная тишина.
— Я задал вопрос не для того, чтобы наказать виновных. Мне важно знать настоящую причину покушений.
Это было последнее недостающее звено, последняя деталь мозаики. Покушение на генерал-губернатора Восточной области, которое произошло в день моего приезда в Риол. Уже, кажется, вечность назад. Сначала я был уверен, что это дело рук заговорщиков. Но оставалась одна нестыковка. Они приложили массу сил, чтобы не дать Арье допросить труп убийцы. Тем самым они сильно подставились передо мной. Что это было, ошибка? Или форс-мажор? Убийца знал что-то, что нельзя было дать узнать мне. Но зачем отправлять на такое дело человека, который знает слишком много? Исполнитель вообще ничего не должен знать.
Я думал, что это банальная ошибка и неумение маскироваться. Но это было не так. Они прекрасно прятались и хитроумно скрывали свои замыслы. Они не могли так ошибиться. Потом им пришлось подставить под мой удар полукровку, чтобы я поверил, что заговор раскрыт.
Но кому тогда могло понадобиться убивать Карла Хило?
— Вы мне не доверяете, — сделал очевидный вывод я. — Я представитель самого императора. Я уже знаю, что предатели в рядах армии провоцировали вас на восстание против империи. Они будут наказаны, многие уже получили по заслугам.
— Почему мы должны тебе верить? — спросил сидящий рядом с Тейгар-каном жрец.
Его лицо показалось мне знакомым. Немного подумав, я вспомнил, что уже видел его. В храме, когда помогал знакомой девчонке Тириона.
— У вас нет никаких причин мне верить. Я спас вашу соплеменницу. Не дал толпе наброситься на вас. Защитил от нескольких облав солдат. Казнил обесчестивших вашу соплеменницу солдат. Но все я мог сделать, чтобы втереться к вам в доверие. — Я обвел взглядом сидящих кочевников. — Или нет. Решать вам. Скажу одно. Иногда приходится рисковать. Полагаться на авось и ставить все на кон. Потому что если не рискнешь — проиграешь. Вы можете не поверить мне и дальше оставаться между молотом и наковальней. Можете присоединиться к мятежникам и ждать возмездия империи. А можете рискнуть и довериться мне.
Несколько минут в шатре царила тишина. Я ждал решения инаритов. Их нельзя запугать или обмануть. Они слишком просты для этого. Они не знают, что такое политика. Власть у них берут силой, удерживают честностью, а управляют — авторитетом.
— Хорошо, мы рискнем, — холодно произнес Тейгар-кан. — Расскажи ему.
Он кивнул жрецу.
— Хорошо, Маэл-шаелхай. — Жрец назвал меня древним восточным прозвищем магов. — Наше племя испокон веков сторожило храм в центре степи. Мы никого никогда не пускали под его своды. Ни один любопытный чужеземец не мог на него взглянуть. Даже гончие кунакского бога не смогли, хотя очень хотели. Но этот храм никогда не был для нас святым местом. Наоборот.
— Это не храм, а алтарь темных сил. Проклятое место, — продолжил Тейгар-кан. — Мы знали это и охраняли его.
— Пока нас не выгнала империя. Их солдаты сожгли наши деревни, разрушили храмы. Они гнали нас много дней через степь, пока не пригнали в разные места. Там нас заперли и не давали никуда выйти.
— Но хуже всего то, что имперские шакалы полезли в это злое место! — выкрикнул один из вождей.
